Чего она хочет?

Его язык, ворвавшийся в её рот, неистово делал то, к чему стремилась другая часть его тела. Селина стенала, больше не напрягая мозг. Одним мощным толчком он вошел в неё, и она застонала, восхищенная его точностью. Всего за два дня она влюбилась в него с первого взгляда. От его мужского запаха у Линды поджались пальцы на ногах. Хэлли мелко задышала на его волосатую курчавую грудь. Их удовольствие было довольно взаимным. — Я люблю тебя, — прошептала Хэлли. Бен издал низкий, протяжный стон и медленно вошел в неё. И замер от избытка нахлынувших чувств. Наслаждение. Тепло. Хэлли. Наконец-то он дома! Теперь она уже не будет его лучшим другом. Он будет мужем Лизы. — Ты, должно быть, устал с дороги, Трэвис. Почему бы тебе не прогуляться? Близнецы, вернувшись из школы, фактически взяли Эми на себя. Они потащили её купаться в бассейн, где Эми всех поразила: выяснилось, что девочка плавает как рыба. За восемнадцать месяцев жизни в пустыне она, очевидно, успела приобрести кое-какие навыки выживания. Бен хотел её. Всеми известными ему способами. И еще несколько способов они придумают сами. Эми могла бы поклясться, что он видел сквозь тонкую ткань её купальника твердеющие кончики её грудей и, больше того, чувствовал спазмы глубоко внутри у неё, в горячих и темных местах, о существовании которых сама она едва знала. Приложив её голову к своей груди, Коул обнял её. От него пахло мужчиной. Он принялся её целовать. А целовать было много — она вся! — Для меня не было бы большего наслаждения, чем быть в вас первым, — прошелестел он ей в ухо, и мурашки затанцевали у Эми по всему телу. Она тихо вскрикнула, когда их тела сошлись настолько близко, что соприкоснулись. Коул всем своим телом вытянулся на ней, закрывая её полностью и даже больше. Он сжал её грудь ладонью — испытал высшее мужское наслаждение. Он положил руку ей на живот, ощущая толчки и рябь. Её плоть растворилась в его теле. Он упрямо скользил своим языком по её губам, повторяя их форму. Эми перешла к обследованию пульсирующего сгустка мускулов между его ногами. Улыбка на её устах становилась все шире с каждой секундой приближения оргазма. Я больше не дура, я быстро учусь... — промолвила она, приняв сидячую позу. И её улыбка показала, что она покинула сей мир и отправилась на небеса от счастья. Нервные мурашки ползли вверх по позвоночнику. Она превратилась в одну огромную мурашку и сказала: «Да!» Ей хотелось умереть, но вместо этого она уснула. Грейс почувствовала, что её соски набухли. Это был новый шаг в их отношениях. В его блестящем мозгу всегда что-то вскипало. Не поворачиваясь, он оглянулся. Желание сотрясло его до самых пяток. Чейз схватил её за руку. Что-то теплое заструилось между ними. Внутри у неё проснулась до того спящая женщина и открыла глаза. А эта его загорелая кожа! А это тело в гладких пластинах бицепсов, трицепсов и других мужских мышц! Сексуальная улыбка оттянула его щеки к ушам. Он взял её лицо в свои руки и, целуя, опустил на ковер перед камином. Слезы струились у неё по щекам, а глаза пылали гневом. Лаура решительно стряхнула их с лица. Джейк встал на колени, стягивая с неё джинсы и открыв ей вид на залив. Он стал подниматься по лестнице, прижавшись к ней губами. В глазах его пылал такой огонь, что она похолодела. И, поняв это, минут через сорок после начала беседы, интерес милой девушки к нему постепенно угас. Их челюсти слились в лихорадочном взаимном перетирании. Слюна и пот. Пот и слюна. Коул услышал сдавленные звуки и понял, что брат и сестра обнялись. Когда она вернулась обратно, он по прежнему сидел вокруг столба. Он наблюдал, как у неё в голове вращаются шарики, и решил помочь. Когда она говорила, её губы изгибались тысячью всевозможными способами. Какая жалость, эх, ну какая жалость, что она не успела вовремя вернуться домой и вздрючить колготки! Она впилась взором в его элегантную, полную прелести мужскую симметрию. Её плоть раскрылась и сомкнулась вокруг него, словно это был секретный проект. Разодрав глаза, Мэри обнаружила, что лежит, обмотавшись вокруг Райта. Вся её фигура говорила, что она слушает его не только ушами, но и глазами. Глубоко в его груди она услышала смех. Две родинки возле правого девичьего виска весело прыгнули в сторону! Джон и Мэрри никогда не встречались. Они были как две колибри, которые тоже никогда не встречались. Его мысли ворочались в его голове, соединяясь в звенья и разъединяясь, как трусы в сушилке без антистатика. Его красивая, смазанная чем-то блистательным голова. Её курносый нос плавно переходил в лебединую шею. Её фигура была самой обычной, женской: по бокам два выпуклых бугра, а в середине вогнутый. Надев рубашку и красивые брюки с расстегнутым воротником, он вышел из дома.(инет)