Закрывшись в офисном сортире

Катились слезы, пухли веки, И тушь плыла по глади щёк. Как мотоцикл, буравя треки, Сбегал слезливый ручеёк. Давила дева напряжённо, Сосредоточенно пыхтя. Как вид орудий заряжённых Блестела полироль ногтя.

С такою ненавистью, злобой Она терзала ногтем нос – Сегодня вечер был особый, Но всё помчалось под откос. Вы, может, скажете, и что же? Вы, верно, хам и идиот! Она с таким пятном на коже На рандеву?! Нет, не пойдёт! Пиздец вечернему свиданью! Не будет ужина, свечей. Не будет взглядов, лобызанья. Не будет пламенных речей. Не будет страстной, бурной ночи! К чему ажурное бельё?! Да ничего уже, короче, Не будет в жизни у неё! И ни к чему его подарки, В корзину розы и духи. И утешенья, как припарки Тем, кто по-мёртвому тихи… Она замажет носик пудрой, Закончив кожи геноцид, Тряхнёт главою светлокудрой, Осмотрит в зеркало свой вид, Вернётся нехотя к работе, (Пожар любви уже погас), И мысли устремит к субботе, Когда с другим назначен час. (с) susel-times