Статья Кучмы о положении в государстве

Интересно представить себе, как наши соображения о будущем Украины будут читать лет через 20. Мне, например, не хочется, чтобы обо мне сказали: «Все он понимал, а почему-то темнил, ходил вокруг да около. Чего было бояться на старости лет»? Конечно, кое-что говорить как на духу еще трудновато. Побаиваюсь не за себя, а за молодого читателя: не нагнать бы на него тоску. Еще труднее отвлечься от политической злободневности. Все время вмешивается слово «если». Если, к примеру, будут продолжаться нынешние конституционные игры, прогноз один. Если прекратятся – другой. Сегодня наш парламент не в состоянии родить нормальную, работающую Конституцию. Любой вариант будет помечен цветом той или иной политической силы. Вспомним 1996 год – сколько потребовалось усилий со стороны президента, чтобы конституционный процесс направить в конструктивное русло?

Или взять конституционные перипетии 2004 года. Один видел себя президентом, другой – премьером, третий – спикером. И каждый со своей командой тянул будущую Конституцию на себя. Вот и получилось в итоге – у премьера вроде бы вся исполнительная власть, а губернаторов назначает президент. Нонсенс! Но и этого оказалось мало. Конституцию переписали фактически еще раз – через новый закон о Кабинете министров: нонсенс № 2. Конституция с партийной окраской всегда будет предметом политической борьбы. Любая политическая сила, победив на очередных выборах, первым делом будет пытаться закрепить свою победу переписыванием Конституции. Это недопустимо, порядка в стране не будет. О каком будущем в подобной ситуации может идти речь?

Меня особенно беспокоят сложности, с которыми столкнулось общество в последние годы. Они порождены не только и даже не столько трудностями экономики. В «реформаторских» действиях власти не видно конструктивной логики, стратегии. Это порождает опасные разочарования, люди теряют уверенность в себе и все меньше доверяют государству. Отсюда – и углубляющиеся политические противостояния.

В последнее время мы постоянно оглядываемся назад, пытаемся самоутверждаться не в заботах сегодняшнего дня и не в поисках пути вперед, а в переживаниях дня вчерашнего. Забываем, что именно прошлое очень часто разъединяло нас. Позади у нас многовековая безгосударственность. Политики не учитывают эту опасную национальную наследственность. Украина уже вполне независимое государство, но как украинская политическая нация мы еще не состоялись. Дееспособность нашего государства будет во многом определяться этим. И тут не должно быть иллюзий. Непоследовательность украинской национально-демократической элиты может испортить все дело. В становлении нашей независимости огромную роль сыграл «Народный Рух Украины». И во что он превратился? В десяток конкурирующих друг с другом «партий». Налицо – опасный кризис украинского национального движения. И этот кризис углубляется. Чем его объяснить? В последние годы сформировался наиболее политизированный и идеологизированный за всю историю нашей независимости управленческий класс. И он расколот почти до открытой враждебности! Как целое он пока просто не в состоянии осознать всю сложность проблем развития нашей государственности.

Я имею в виду, в первую очередь, проблему «Восток – Запад». Она не придумана кем-то из недругов нашего государства. Она связана с нашей историей. Цивилизационный раскол – суровая реальность. Мы, по сути, находимся на границе двух миров, двух культур, тяготеющих в разные стороны. Украина – не единственное такое государство в мире, но она относится к числу наиболее проблемных из них. Естественно, что речь не идет о роковой обреченности. В мире много стран, которым удается спокойно развиваться в подобной ситуации. В свое время и нам удавалось находить конструктивные решения. Сейчас же события развиваются далеко не по лучшему сценарию. В таких условиях трудно демонстрировать оптимизм в прогнозах.

Ключевой тут является проблема отношений с Россией. Не стану утверждать, что нынешний режим сделал уже все, чтобы будущее Украины было безрадостным. Но многое ему, к сожалению, удалось. Особенно он продвинулся в разрушении российско-украинских связей. Разговоры о «пророссийской» ориентации Украины в годы моего президентства ни на чем не основаны. Евроинтеграционная стратегия вызрела при мне. Это был естественный результат нашей независимости. В 2002 году не кто иной, как я представил Верховной Раде программу «Европейский выбор». Но этот выбор при мне не противопоставлялся отношениям с Россией. Все изменилось в последние годы. «Оранжевые» начали доказывать свою приверженность западным ценностям нападками на Россию, отчуждением от нее. Это – вместо того, чтобы взвешенно и упорно преследовать в отношениях с нею собственные национальные интересы. Разве наши отношения с той же Польшей наполнены иным содержанием? Разве не ясно, что эффективной может быть лишь та политика, которая не уменьшает, а увеличивает число друзей?

Не знаю, как им, «оранжевым», втолковать, что от наших успехов на российском направлении зависит и реализация евроинтеграционной стратегии, что Украина, отгороженная «берлинской стеной» от России, существенно потеряет в своем геополитическом весе. Боюсь, что так и произойдет.

В настоящее время экономика Украины развивается, в общем, стихийно. Сколько-нибудь осмысленной государственной политики не существует. Власть живет одним днем: после нас – хоть потоп. Это не может продолжаться безнаказанно. При такой ситуации экономика уже в ближайшие годы начнет деградировать. Прогрессирующее снижение рентабельности производства при фронтальном росте цен – доказательство этому. Падение жизненного уровня… Смирится ли с такой участью украинский народ? Существуют ли сегодня реальные политические силы, способные обеспечить глубокие перемены? У меня нет твердых ответов на эти вопросы.

В свое время мы создали достаточно прочную основу рыночных преобразований. Способны ли мои преемники реально углубить их? Новую ситуацию создало наше вступление в ВТО. В связи с этим неизбежна принципиальная структурная перестройка производственного потенциала страны, его глобальная специализация. Хотим мы этого или нет, но придется все больше ориентироваться на мировой рынок. Украина может стать жертвой слишком стихийного хода событий. Говоря прямо и жестко, нам грозит латиноамериканизация, участь сырьевого придатка, роль обслуги при постиндустриальном центре. Упредить такой структурный перекос можно только осознанной государственной политикой.

Большая ошибка – думать, что иностранные инвестиции, на которые мы, вполне естественно, рассчитываем, всегда будут идти туда, где дешевая рабочая сила. Это лишь частично отвечает истине. Речь ведь не о высоких технологиях, интересующих нас в первую очередь, а, в основном, об отраслях массового индустриального производства, где, кстати, нам не тягаться с Китаем, Индией, Бразилией и рядом других стран, рынки которых перенасыщены трудовым потенциалом. Нам надо учитывать, что основными стимулами для мирового капитала в ближайшие десятилетия станут не дешевизна и безропотность рабочей силы в той или иной стране. Капитал устремится туда, где есть высококвалифицированная рабочая сила, где хорошая производственно-информационная инфраструктура, где как следует защищена частная собственность, где законы и порядки приемлемы для бизнеса.

Скажу без ложной скромности: я понимал это всегда. Я делал все, чтобы не только сохранить, но и модернизировать машиностроительный комплекс. Сейчас это лидер украинской экономики. У нас здесь принципиальные преимущества перед Россией! Да, «многовекторный», «пророссийский» и какой там еще Кучма постарался, чтобы Украина обошла Россию на самой важной дистанции. Достаточно посмотреть на динамику нашего экспорта, чтобы убедиться в этом. Но сможем ли мы сохранить и развить достигнутое, пребывая в ВТО? Необходима серьезная государственная программа, стимулирующая конкурентоспособность отечественного машиностроения, прежде всего его высокотехнологические отрасли – авиапромышленность, ракетно-космическое производство, судостроение, энергетическое машиностроение, не утратившие свою значимость предприятия ВПК. Речь идет об активной стимулирующей технологические новации промышленной политике. Сейчас об этом никто из власть имущих даже не упоминает. Только разговоры об «авторитарном» прошлом, об успехах «демократии». До дела не доходят даже на словах. А ведь укрепление технологического потенциала – это инвестиции в будущее, они невозможны без конструктивного участия государства. Кому это непонятно? Посмотрите, как нарастают глобальные дисбалансы. В таких условиях усиление государственных начал в регулировании экономических процессов становится общепринятой в мировой практике нормой.

Обостряется глобальная продовольственная проблема. Нашу страну Бог наделил уникальными возможностями. Мы в состоянии занять заметное место в аграрном сегменте мировой экономики. Думаю, что наше сельское хозяйство может стать наиболее привлекательным и для иностранного капитала. Но опять же: необходима действенная экономическая политика. Мы же остановились на полпути и все время оглядываемся назад. Туда, где нет эффективного рынка земли, серьезный капитал не пойдет. Посмотрите, что происходит: лучшие украинские земли уже давно «прикарманили» латифундисты, в том числе иностранные. Все делается в тени, без мысли о будущем, без социальных инвестиций.

Будущее украинского села я связываю с высокоэффективным фермерством. К этому существуют весомые предпосылки. Украина – это не только богатые черноземы, но и хлеборобские навыки. Мне рассказывали руководители Канады, что интенсивным развитием АПК страна во многом обязана украинским поселенцам. Об этом же говорили и аргентинцы. При мне были хорошие наработки, касающиеся развития украинского фермерства, радикального обновления производственного потенциала АПК. Все это предано забвению. Аграрная политика – наиболее сложная сфера экономических преобразований. Здесь особо важны последовательность решений, их комплексность. Пустыми лозунгами проблемы не решаются. Я это очень хорошо знаю.

Трудно сказать, какой будет социальная политика. Я понимаю остроту проблемы бедности, переживаю по этому поводу. Но проблема бедности в принципе не может быть решена государственным патернализмом и благотворительностью. Скажу больше – нынешняя «княжеская благотворительность» за счет бюджета – это не только основа политической коррупции. Реально ослабляется экономический потенциал страны. Подачки, в конечном счете, не сужают, а наоборот – расширяют масштабы бедности. Грамотная и ответственная социальная политика должна стимулировать рост производительности труда, инвестиций в образование, в развитие человеческого капитала, в укрепление интеллектуального потенциала страны. Преодоление бедности возможно только на основе расширения позиций среднего класса. Этот класс не возникает под воздействием рынка сам по себе. Он формируется в результате продуманной государственной политики. И это не импровизация Кучмы. Это мировой опыт. Бедность в Китае преодолевается стимулированием личных сбережений. Лозунг Дэн Сяопина «Быть богатым – почетно» стал основой этой политики. В Индии бедность преодолевается активной образовательной политикой. Мы же плетемся в хвосте мировой практики.

Хочется быть оптимистом. Хочется верить в перспективы нашего государства. Сложности государственного строительства и развития экономики– это во многом сложности нашего становления, нашего роста. Нам исполняется семнадцать. Для человека это начало зрелости. У государства ритмы иные, но я вижу принципиально значимое в следующем: наиболее дееспособная часть населения будет складываться за счет граждан страны, родившихся и сформировавшихся как личности в годы независимости. Мне это представляется очень важным. С этим я связываю и наши перспективы.