Черные линии, строчки безликие... Просто сочувствие, дело с уликами. Словно инъекции, дырками рваными Выстрелы в прошлое пулями пьяными... Грянет взросление шуткой циничною, И инфантильность в ложке под спичкою. Что-то не "торкает"... Игры в иронию? Ну ничего, повторим церемонию. Ванная комната, слабость, эрекция; Амбулатория, вирус, инфекция... Пачка "колесиков", в комнате маешься, Но ни за что сам себе не признаешься. Лица унылые, с черными ликами - Дань состраданию. Дело с уликами... Кто-то отвесит шуткой циничною: "Классика жанра - в ложке под спичкою..."

Сквозь вены проростали маки Со странным запахом жасмина... И чей-то взгляд воспели враки - Жизнь по канонам героина... Ты не захочешь убежать, И даже если не споткнешся, Не хватит силы закричать - На вдохе в хрипе задохнешся. Забив на мир, найдешь себя, Как Вишез Сид и его Нэнси; И всех на свете возлюбя, Нажмешь курок в последней песне... Но тысячи "больных" детей Не отдадут тебе забвенья - Ты на иконах всех мастей, - Мессия, идол поколенья... Хотел свободы, Курт Кобейн? Не в той вселенной... всё без смысла... Здесь нет покоя от людей И не спасет самоубийство.

Податься некуда, не выпить лишнего… Кричать - не прятаться, добавить высшего… Убраться в комнату, пройти сквозь верное; Ударить по столу, упасть, наверное… Ложиться, не курить, и выпить прошлое; Отдать себя, не гнить, за все хорошее. Принять - не проходить сплошные пристани; Один от Бога дар - не верить в истины. Верхом на гордости, плевать апатией; А чувства вырыгать к чертовой матери. Пройдет, забудется, наступит заново; Дерьмо случается, всегда внепланово. Одеться и уйти, напиться весело, И чью-то красоту сменить на месиво. Лицо хорошее, игра – неважная; Борьба духовная, не рукопашная. Затем раскаяться, просить прощения; Не предавая лишь те убеждения, Что жить заставили, и не позволили Растаять в облаке фантасмагории…

Мне не спрятаться, нет, на снежном покрове.
Я совсем не грущу, ковыряясь в полове.

Время сбора пришло, и во мне лишь причина,

Все, что вырастил я, поглощает трясина.

Я простой ростовщик, я тружусь на просторе;

Я не Санта, не Бог –  просто шхуна на море.

Настоящая Леди – Спасенье? Причина?

Все, что вырастил я, поглотила трясина…

Под растаявшим снегом виднеется сера,

Побежали домой, и к чертям –  твоя вера.

Рвутся, будто по швам, – их  совсем не видать,

Надувают меня, по бокам, вашу мать!...

Написано под влиянием песни К. Кобейна "Curmudgeon"

Молний сиянье в моей голове -

Как камнем удар

Чуть ниже колен.

Я просто родился на этой земле.

Лгать – это дар,

Счастью взамен.

Совесть чиста перед бликом морщин,

Что на лице

Не видно совсем…

Даже души очевидных седин,

Что на рубце

Затянутых тем…

Пурпурная пыль осела давно…

В сортирах игла -

Интерьерная часть.

А все, что вокруг, превратилось в говно.

Горишь добела?

Согласна  упасть?

Давай же, подруга, прыгай скорей;

Тебе один шаг -

И обещанный рай!

Ты станешь продуктом великих идей!

Мне нужно в кабак;

Скорей же сдыхай…

Сидя, валяясь в ложе,

Меган сказала  властно:

«Вмажься разок, поможет...»

И целовала страстно.

Оголодавши жутко,

Я разрезаю грусть…

Все для тебя, малютка!

Громче! И я проснусь!

Взвизгивает, смеется,

Ветра ловя порыв;

Кошкой беспечной трется,

И теребит нарыв…

Пересчитаем вместе

Порции той любви?

Ты прочитала в жесте

Ноты мои? Лови...

Ненависть очищает,

Сбрасывает бельмо;

Жертвы не помогают,

Если кругом дерьмо.

Искренняя свобода,

Твердая правота.

В этом твоя порода -                           

Блядство и пустота …

Лодка любви пугает?

Приподнимись с колен;

Я обойдусь, родная,

Кайф получив взамен…

Сидя в дерме, оставить

Можешь все: так - не так.

Я должен себя заставить

Сделать именно так…

Художественный перевод песни К. Кобейна «Beeswax», альбом - Incesticide 1992

Маршем дружеским войдя в комнату,

Ухвативши не Бога за бороду;

Совершенно забывши о времени,

Никогда не смотря в чью-то сторону.

Обезвоженным чувством полемики,

Под присягой слегка закартавила…

Заточившая время временно,

К изголовью души ствол приставила.

Не решаясь долго под музыку,

Танец смерти не был убедителен...

Время представилось бременем;

К сожаленью, билет не действителен…

Палец вздрогнул… Осечка… Предательство…

Пистолет зашвырнула презрительно;

За стеною сотрудник временный:

 «Ты жива?» – утвержденье сомнительно...

Укрыты за пазухой старые сны…

Одурманенный поп переходит дорогу.

«Не напрасны», -  кричит он, - «все ваши мечты!»

И, кривляясь и корчась, несет душу Богу.

Злобно лает, рычит дворовой старый пес

И под ноги бросается, брызжется пеной.

Он за преданность к вам наказанье понес,

А сегодня в награду раздавлен системой.

Не понятно, зачем защищать пустоту,

Так лелеять, беречь лишь от нашей природы;

Мы ведь просто не выдержим вместе в раю,

Ну, а в ад нас не пустят, сцыкнут, бля, уроды.

Первозданная ересь у всех на устах!

С молоком материнским внимали мы чутко:

Что всех любит наш Бог, а кого-то Аллах,

Ну, а в Африке люди живут просто жутко.

Мы гордимся лишь тем, что отвергли себя,

Заточили в себе свои чувства, «изжогу».

Презираем мы пляшущих возле огня

И, корячась от злобы, несем души к Богу...

Тряпичная радуга в хлам истрепалась;

Согрей мою душу, начнем все с начала.

Не верь мне…

Поверь мне…

Перчатки и веер давно на земле…

Умерь же контроль свой, отдайся судьбе.

Не лги мне…

Солги мне…

Из города прочь убежим в эту ночь.

Дома все похожи, как лики прохожих.

Клеймо лет -

Души нет…

Останки изгоев на берегу.

Не трогай, скорее, прорвемся сквозь мглу!

Не верь мне…

Поверь мне…

Как только поставленной цели добьемся,

Мы тут же от жизни земной отречемся.

Зарой все земное под древом удачи;

И ты не проснешься... Я стану богаче…

В лабиринтах катакомб

Детские останки.

Камни – вестники беды

Ждут младенцев у воды.

Перевозят мертвецов

Маленькие санки.

Леди с ледяной душой

Сыплют соль на раны.

Каблуки по мостовой

В тихий омут – головой

И лепечут новости

Радиомембраны.

Богу посвятивший жизнь есть желает тоже.

Твой успех всегда с тобой: и этот путь возможен.

Ярче свет, пришла пора

Созывай собак.

Трупы брошенных зверей

Покрывает мрак.

Не старайся объяснить этим недоноскам,

Кто такие моряки, клеши и матроски.

Мой тропический пожар,

Мой тропический кошмар…

Что влечет меня к тебе и бросает в жар?

Все! Стреляй! Уже пора!

В центре нашего двора

Трупы брошенных зверей

Топчет детвора…

Принеси мое ружье, одиночество мое,

Рухнет мир (Потоп – ты знаешь – это Божия слеза),

Мы хлыстом заставим плакать лошадиные глаза

Или спать…