Он сказал — у нас в Нирване все чутки к твоей судьбе.

Чтоб ты больше не страдала, я женюся на тебе!

© БГ

Каков сам — таков и лингам.

© Древнеиндийская мудрость.

Судя по тому, что за последний квартал не госпитализировали ни одного завалящего кришнаита, сахаджа-йога и даже просто утверждающего, будто его познало дао, страсть к восточным религиям в городе несколько снизила свой накал. Оттого-то этот вызов оказался своего рода исключением из правил, а уточнение участкового полицейского, сделавшего звонок, что кришнаитка ещё и ню, добавил ситуации нотку пикантности.

Прибыв на место, экипаж барбухайки без проблем определил местоположение пациентки. Она стояла в проёме окна (не то, чтобы очень высоко, но убиться хватит) и действительно была ню, но костюм Евы был плохо поглажен, сидел как-то неаккуратно — словом, ню нафиг, как сказал бы Микеланджело. Голос дамы по силе и тембру был из разряда «смерть караоке».

• Харе, Кришна! Харе, Кришна! Кришна, Кришна! Харе, харе! Инопланетяне, мать вашу! Прилетите и убейте меня!!!

• Ну что, пошли, инопланетяне, - промолвил Денис Анатольевич, наблюдая, как в спешном порядке мамы разбирают с площадки детей, уже готовых задать кучу интересных вопросов, и рассасывается мобильная женская колясочная дивизия, собравшаяся было обсудить происходящее, но получившая жестокий удар по чувству прекрасного.

Дверь в квартиру была приоткрыта, поэтому помощь участкового и МЧС не понадобилась. Пациентка уже успела накинуть халат и встречала спецбригаду в прихожей, хмуро, но без боя.

• Забирать приехали? Эх, невовремя. Дело так и останется незаконченным. После выписки придётся всё по новой начинать.

• Какое дело? - поинтересовался Денис Анатольевич, разглядывая картины с изображением Кришны и Шивы и почёсывая нос — в воздухе висел густой аромат курительных палочек.

• Хотела инопланетян прищучить, чтоб им неповадно было надо мной опыты ставить.

• Что за опыты?

• Да всякие! То жечь начинают прямо через окно (жест в сторону занавесок из лент фольги), то запор устроят, то понос...

• Золотуху не устраивали? - уточнил Денис Анатольевич.

• Нет, а что это такое?

• Неважно. Не комплект, значит. А как прищучить-то? И причём тут Кришна?

• А я теперь его невеста! - гордо заявила пациентка. - И зелёненьких будем ловить на живца!

• Песец...тьфу, то есть живец — это...

• Я, да. План такой: я их дразню. Они прилетают, чтобы убить. Видят голую женщину.

• И погибают от жёсткого порно? - уточнил фельдшер.

• Тьфу на тебя, похабник! Я их развлекаю умной беседой (тут спецбригаду скрутил жестокий приступ сдавленного кашля), но халат не надеваю. В них разгорается пламя страсти (кашель медленно перешёл в конвульсии), и они пытаются мною овладеть. Тут приходит домой Кришна (санитар еле слышно рыдает, спрятавшись за товарищами), видит это непотребство и уничтожает гадов на месте. Всё, после их козни прекращаются, я выздоравливаю и меня можно снимать с учёта.

• Какова многоходовочка! - восхитился Денис Анатольевич. - А как вы умудрились...эээ...то есть, как вам посчастливилось оторвать такого жениха?

• Места знать надо! - гордо ответила пациентка. - Я тут хаживала в одно место, где эти, бритые на всю голову и с бубенчиками мантры поют. Ну, попела, попела, а той же ночью на суженого гадала — вот он во сне и явился: мол, всё, очарован, покорён, женюсь хоть прям сейчас. С тех пор мысленно со мной общается.

• Лишнего себе не позволяет? - уточнил Денис Анатольевич.

• Всё лишнее — после свадьбы, я девушка честная! - отрезала пациентка. - Вот выпишусь — и в ЗАГС! Ты слышал? Не вы, доктор, я тут с женихом общаюсь. Вот и хорошо, значит, после выписки. Ну, пошли, что ли?(Малявин Максим Иванович. Блог добрых психиатров. Россия)

Прыг, ласточка, прыг, прямо на двор.

Прыг, ласточка, прыг, а в лапках топор.

© БГ




Всё-таки любовь народа к топору — это что-то генетическое, уступающее только привычке матерного оформления абсолютно любой мысли, будь это что-то конкретное, вроде кошки под ногой впотьмах, или же абстрактное, вроде теории относительности в собственном изложении. Наш человек топором умеет делать всё: от зачистки территории и возведения шедевров деревянного зодчества до аргументации собственной гражданской позиции. Вот у вас в хозяйстве топор есть? Нет? А вы точно в России живёте?

Виктор Петрович (скажем так, имя-отчество ничем не хуже прочих) уже успел разменять восьмой десяток и в жизни твёрдо усвоил одно правило: если позволить себе расслабиться, то рискуешь в одно прекрасное утро проснуться в уже совершенно другой стране. Один вон уже слетал в Крым, отдохнул. Да и другой тоже в Беловежской пуще не тем занимался. Кабы, минуя тосты, поцелуи и прочие предварительные ласки, сразу чётко обозначил, кому какую позу принять — глядишь, в школе до сих пор учили бы перечень союзных республик. Нет, терять бдительность преступно!

Вот взять, к примеру, соседей. Тот, что этажом ниже, уже третью машину за десять лет поменял. На какие шиши? А Виктор Петрович знает. И знание это его не радует. Тревожно, когда рядом живёт бандюган. Это он сейчас с тобой вежливо здоровается - усыпляет, приручает. А щёлкнешь клювом — и второй щелчок за тебя сделает патологоанатом, когда челюсть будет подвязывать.

Ну, ничего, ФСБ и прокуратура уже в курсе, с ними у Виктора Петровича давняя переписка и самые тёплые отношения. А то, что зубами скрипят — так это, наверное, глисты. Надо будет при случае пакет тыквенных семечек презентовать. Жаль, с мэрией и ЖЭКом нет того взаимопонимания — всё дурдомом грозят. Да кто ж сдавать-то будет? Дочери пригрозил: заикнётся о психиатре — будет искать хорошего зубного техника. Внучка, паскуда, огрызается, но что взять с бабы, которая меньше года как родила, у неё, поди, мозги ещё после беременности не отошли. Говорят, они при этом ссыхаются. Или всё-таки размокают? Дура, одним словом.

А тут ещё сосед затеял перепланировку. Грёбаный перфоратор, чтоб ему на том свете черти этой штукой каловые завалы разбирали - весь день покоя не даёт. И милиция почему-то не реагирует. Пришлось начать партизанские боевые действия. А ведь его работников-гастарбайтеров честно предупреждали: или кирдык шайтан-молоток, или секир башка!

… Спецбригаду вызвала внучка. Дед сначала потерял сон, не спал четыре ночи — всё вынашивал планы мести, точил два топора. Теперь, судя по всему, это блюдо остыло и было вполне готово к подаче — уж больно решительными стали его движения, а во взгляде стала проскакивать дьявольская хитринка. Всё бы ещё ничего, если бы не категорический запрет домочадцам выходить на улицу. В туалет — и то под конвоем — перед наступлением перебежчиков быть не должно! Хорошо, что сотовый удалось спрятать.

Ввиду нештатной ситуации, экипаж барбухайки срочно задружился с милицией и на вызов прибыл с огневой и правовой поддержкой. Встал вопрос — как сделать, чтобы дед открыл дверь сам? Ломать — это грубо и не по-европейски, да и жильцы могут оказаться в заложниках. Точнее, уже оказались, пусть дочь это и называет — мол, «папа на улицу не пускает».

Доктор решил применить военную хитрость. Он попросил милиционера встать в сторонку от двери, а работника из соседской квартиры — шумнуть перфоратором посильнее. Никто не ожидал, что эффект будет настолько ошеломителен. Было впечатление, что всё то время, что шли переговоры и приготовления, дед угрюмо-злобно косился на дверь, потягивая настойку из мухоморов. И, медленно стервенея, грыз косяк. За неимением боевого щита. Потому что ТАК вылетают на врага берсерки: чтобы хрясь — и просека. Хорошо, доктор успел толкнуть вопящее боевой клич чудо в сторону — иначе оба топора достались бы доблестной милиции, по самое топорище.

Пока вязали да отбирали топоры, за Виктора Петровича попыталась вступиться дочь — мол, моё, хоть дурное, да родное, не отдам, отпустите, демоны! Пока пытались подобрать нужные эвфемизмы в качестве аргументов, на выручку пришла внучка, которая рявкнула на мать так, что присели даже гастарбайтеры этажом ниже — дескать, неправы вы, маменька, а жалость свою можете либо проявлять визитами в дурдом и передачками вкусными, либо использовать вместо тампона, мне нужен покой, а дитю — тишина и возможность прогулок на свежем воздухе!

В машине дед пытался ещё раз подраться, но быстро прикинул соотношение сил и сделал неожиданный ход: он снял штаны и с натужным воплем: «Вот вам всем!» сделал кучу посреди салона. Водителю и доктору повезло больше: почуяв неладное, они задраили окошко в салон. Санитарам пришлось в срочном порядке прификсировать берсерка-засранца к сиденью и всю дорогу до диспансера любоваться зимним пейзажем, высунув головы в окна и судорожно глотая воздух.

Доктор приёмного покоя вначале даже не поверила: такой обходительный дед, внучкой называет, преданно смотрит в глаза, на санитаров жалуется — мол, накинулись на старого, побили, скрутили, в дурдом притащили — и за что? Внучке, видите ли, слова не скажи, а сама хахаля водит, вдвоём пенсионера обижают... Доктор уже было расслабилась, но на всякий случай спросила про топоры. Трудно сказать, тренировался ли Виктор Петрович на досуге, или же эти способности даются всем жалобщикам и кверулянтам в виде бонуса, но только вторую за день кучу на полу он оставил так легко и непринуждённо, что никто не успел среагировать: на раз вскочил, на два обозвал дурой и заголил зад, а на три уже отбомбился. Вопросы у доктора отшибло вместе с обонянием.

… Когда компания из вредного деда, спецбригады и милиции спускалась по лестнице, гастарбайтеры поинтересовались, долго ли болезному лечиться. Теперь у них задача — уложиться в месяц-полтора. Они смогут, ибо светлый образ Виктора Петровича о двух топорах так просто не забывается.


(Малявин Максим Иванович. Блог добрых психиатров. Россия)

Предугадать, что будут показывать, когда придёт белая горячка, практически невозможно. Интерпретировать постфактум — это да, это сколько угодно, задним умом мы все Нострадамусы в обнимку с Зигмундом Фрейдом и с коллективом Госкомстата на подтанцовке. А слабо, рассчитав IQ, проанализировав MMPI и характерологический опросник Леонгарда-Шмишека, прикинуть на глаз фазу Луны и уровень алкогольдегидрогеназы — и в магазин, со списком? Столько-то бутылок водки, столько-то баллонов пива, трес-кватро текилас для придания общего колорита — будем смотреть что-нибудь про индейцев, дорогой синьор Педрович! Желательно что-нибудь широкоформатное, с Гойко Митичем.



Дед Василий (назовём его так) никаких сложных рассчётов не проводил и никакого кино, естественно, не заказывал — чего смотреть-то? Порнуху? Так один чёрт, кроме давления, ничего не поднимется. Он просто пил водку, потому что это вкусно. И так она греет душу, пока делаешь глоток, да так тепло потом делает в животе, что даже стариковские кости умудряется согреть. Слыхал он в одной, дай бог памяти, передаче, будто организм и сам этот алкоголь вырабатывает. Может быть, и так, но мало, преступно мало. Совершенно не покрывает потребности души. А когда собственная инфраструктура погрязла в злостном саботаже, остаётся что? Правильно, наладить импорт.

Трудно сказать, сколько продолжалась борьба организма (хозяин, хозяин, ты там охренел, ты решил поплавать или забальзамироваться авансом?) с импортируемым продуктом, но расклад изначально был проигрышным. В один из дней, размышляя, сходить ли за поллитрой лекарствия или же погрипповать еще денёк-другой, дед Василий вдруг услышал, что супруга с кем-то на кухне оживлённо болтает. И смеётся. Странно, раньше она всё больше телевизор смотрела или его, деда, чихвостила. Да и с соседями они не больно-то знаются — в подъезде всё больше племя молодое да стрёмное обитает, ровесников раз-два и обчёлся, да и те — кто не в маразме, тот сволочь редкостная. Словом, дефицит общения похлеще дефицита эндогенного этанола. Пойти, нечто, проверить?

Право слово, лучше бы оставался в блаженном неведении. На кухне бабка предавалась разнузданным сексуальным игрищам с тремя дюжими мужиками. На него никто и внимания не обратил, будто он тень отца Гамлета, а они Шекспира не читали. С ходу учинять разбор полётов дед Василий поостерёгся — мало ли, не прибьют, так пригласят поучаствовать, нафиг-нафиг... Поразмыслив немного, он вздохнул, оделся и пошёл за народным утешительным.

Старая, мало того, что поимела удовольствие в тройном объёме, так ещё и спустила собак на вернувшегося деда Василия — мол, что же у меня в доме за стихийное бедствие такое: не успел оправиться от гриппа — а уж снова с фанфуриком пришёл! Ну, тут дед не утерпел. Мол, ты совсем, ма шер кошмар-апа, с глузда съехала! И совесть потеряла! Не надо подменивать понятия, это не у меня стихийное бедствие, это у тебя природное блядствие! Ишь, Мурлен Мурло, троих тут обслуживает, а на благоверного ещё и батончик крошит! Эхх, держите меня семеро!!!

Вы не поверите, какую прыть может развить среднестатистическая бабулька в минуту смертельной опасности. Пока разъярённый дед Василий ревел так, что в период гона мог бы занять место вожака среди лосей без боя, она быстренько забаррикадировала выход из спальни и позвонила 03, перекрывая вопли и адский стук (рогами, не иначе).

На прибывшую спецбригаду (доктор, фельдшер, санитар), дед отреагировал на удивление спокойно, но как-то хмуро и обречённо. Только поинтересовался, освободить ли ему спальню, или же они довольствуются кухней, как в прошлый раз. А старой попенял — мол, экая затейница, в докторов поиграть решила, нашла, кого в халаты переодеть — ну ладно тот, который под доктора косит, а этим двум амбалам только золотой цепи с гимнастом не хватает да малиновых пиджаков, а рожи и так бандитские.

Пройдя за гостями на кухню, дед возмущённо повернулся к бабке: дескать, старая, а тебя не разорвёт? Трое пришли, да ещё те трое не ушли, ты что? Как какие? Вона сидят, даже не оделись, бесстыдники. Чай пьют, курят, сил етицких набираются. Ну ты развернулась, подруга, на старости лет! Я на этом празднике жизни явно лишний. Что? В дурдом? Да с превеликой радостью, хоть вот прямо сейчас. Да? Ну и славно. Водку чтоб пальцем не смели трогать, иначе вернусь — всем устрою вечеринку с извращениями. Ещё не знаю как, но устрою! (Малявин Максим Иванович. Блог добрых психиатров. Россия)

Роняя ключ, прижав к груди буханки,

Вот так войдешь домой, а дома — танки.

© В.Вишневский.

Эту историю мне поведал Владислав Юрьевич, друг и коллега. Вероятно, этот случай мог бы его миновать, если бы не особенности географии нашего автогиганта. Дело в том, что своими тылами (весьма обширными, надо сказать) он примыкает к целой череде дачных посёлков, отсюда такое большое количество дачников среди работников этих тыловых цехов и производств, а также всяких в той или иной степени некондиционных автомобильных запчастей в конструкциях дачных домиков. Кроме того, все тяжёлые экстренные больныеиз этих краёв нередко попадают в заводской медпункт — сюда просто ближе, чем в город.

Нина (назовём её так) для себя решила, что закрытие дачного сезона и праздник сбора урожая грех отмечать одним днём. Это просто несправедливо. В конце концов, сезон длился аж с апреля по октябрь, что само по себе — гражданский подвиг, и фестивалить по этому поводу меньше недели — нахренс. То есть, нонсенс. Словом, медведки засмеют.

Организм сначала пытался робко протестовать. Потом перешёл в режим автопилота. Потом автопилота контузило бутылкой чего покрепче, и он катапультировался, устроив напоследок развёрнутый эпиприступ. Так случилось, что Нина в это время стояла...хорошо, почти стояла на автобусной остановке — дачные киоски позакрывались, и вылазки за спиртово-перечным и плодово-выгодным становились всё длиннее. Увидев, как человек рухнул и забился в конвульсиях, пассажиры подошедшей маршрутки вызвали «скорую», а та доставила Нину в заводской медпункт.

Возвращение в реальность после эпиприступа и так почти всегда сопровождается некоторой непоняткой со стороны пациента — кто я, где я и кто все эти люди? У Нины приступ был первый раз в жизни. Очнулась она уже в медпункте. Поэтому дезориентация была настолько сильной, что взяла интоксикацию в плен без единого выстрела и позвонила белой горячке — мол, можно, клиент созрел.

Осторожно встав на ноги, Нина выглянула в окно здравпункта — надо же себя как-то позиционировать в пространстве. И тут же отшатнулась: на улице шёл бой. Шли танки, сотрясая землю гусеничной дробью, за ними бежала пехота, то припадая к земле, то совершая короткие перебежки. Откуда-то из-за соседнего здания били пулемёты, периодически раздавались выстрелы орудий, от которых перехватывало дух. Разрывы снарядов взметали в воздух пыль и щебень, и звук на некоторое время выключался, отчего всё казалось ещё страшнее. Горизонт был охвачен пламенем и клубами чёрного дыма. Из-за танка появился солдат с гранатомётом. Он целился в окно. Дым, пламя, граната рванула к цели... и прошла выше окна, ударив в стену. Нина рухнула на пол и закрыла голову руками.

Попытки диспетчера, дамы с добрым сердцем и монументальными формами, успокоить больную, только усилили панику — да вы тут все с ума посходили, ходите в полный рост, ни снайперов не боитесь, ни артиллерии! Всё, нафиг, под стол!

Послали за Владиславом Юрьевичем — мол, ваш делирионавт, вам и спасать. Прибыв на место, он ужаснулся и умилился. За столом, вполоборота к двери, сидела диспетчер и сосредоточенно подправляла маникюр огромными портняжьими ножницами. На полу, обхватив её колени руками и склонив на них голову, сидела Нина. Дамы хором пели «Бьётся в тесной печурке огонь, на поленьях смола, как слеза». Временами диспетчер отрывалась от маникюра, гладила Нину по голове и обнадёживала: дескать, прорвёмся! Русские не сдаются! Если что, пойдём в штыковую атаку — и делала выпад ножницами в сторону двери.

Владислав Юрьевич проглотил тираду о технике безопасности, поскольку не смог подыскать ей достойного цензурного эквивалента, и поспешил сообщить, что борт прибыл, можно эвакуироваться в тыл, подкрепление на месте, готово контратаковать — словом, победа будет за нами! (Малявин Максим Иванович. Блог добрых психиатров. Россия)

Трудно сказать, выиграл или проиграл бы мир от слияния физического и виртуального пространств. Конечно, можно быстренько накопать аргументов в пользу как той, так и другой версии развития событий — не надо даже отходить от монитора. Но ведь это как с коммунизмом — пока не попытаешься построить, коминтерн так и будет ушами хлопать, речи пламенные толкать да средства на стачки и теракты всё с тех же буржуев собирать — утописты, право слово. Не знаю, как насчёт конкретной игры — всё не могу выбрать, которой отдал бы предпочтение — но общая идея с сохранениями и перезагрузкой мне определённо нравится. И аптечки, чтоб вот только что был практически в коме — и вот уже снова полностью боеспособен, без этих долгих недель на сращивание переломов, лечение последствий контузии и реабилитацию после полостных операций. И чтобы игровые деньги можно было обналичить.

 

Андрей (назовём его так) за компьютером проводил всё свободное время. А отчего бы не проводить? Инвалидность в психбольнице дали, на работу ходить не надо, друзьями не обзавёлся — сиди да играй целыми днями. Всяко меньше напрягает, чем с реальными людьми общаться. Опять же, можно безнаказанно зарубить или пристрелить, если кто стал наглеть. А пока ходишь за хлебом или сигаретами, приходится выбирать выражения и линию поведения, чтобы не получить по ушам от гоблинов, которых в игре валишь пачками, даже особо не сохраняясь. Нетушки, виртуал рулит. Жаль, принтер еду с сигаретами не печатает. И девчонок с порносайта, но чтоб без претензий, капризов и микрофлоры.

Трудно сказать, что его подкосило: неаккуратный приём лекарств, бессонница или же сочетание «Сталкера» днём, DOOMа ночью и изучения истории государства Российского по интернет-источникам, с комментами и срачем, в перерыве (порнография не в счёт, её действие было целебным, но удручающе слабым), а только слияние реальностей произошло не в Сколково и не в Кремниевой долине, а в отдельно взятой квартире панельной многоэтажки.

Вначале совершенно предательски закончились сигареты. Пришлось собираться в открытый космос улицы. Ей-богу, проще всю Припять с одним «Абаканом» и тремя аптечками пройти. Гадский Барсик, наглючий котяра, беззастенчивым мявом затребовал и ему захватить чего пожрать. Ох, не надо было его к «Вискасу» приучать, туда явно какой-то кошачий наркотик подмешивают, после него эта скотина воротит нос даже от колбасы.

Выйдя на лестничную площадку, Андрей понял, что что-то вокруг неуловимо изменилось. Вроде бы всё на месте, но оно другое. Чужое, враждебное. Тени чуть более резкие, переходы цветов неестественные, но главное — запах страха и ожидания беды. Он не исчез и на улице; напротив, он густо повис в холодном воздухе. Прохожие на улице, продавцы в магазине — все продолжали как ни в чём не бывало заниматься своими делами, и это только усиливало ощущение их чужеродности, ненатуральности. Но отчего же ему так страшно?

Вернувшись из магазина, Андрей плюхнул коту в миску его наркотик, а сам метнулся за компьютер. И вовремя: по Зоне объявили предупреждение о выбросе. А за окном завыла сирена. Вот тут-то до него дошло: всё, игры кончились. Выброс энергии из сердца Зоны накроет город, и все жители превратятся в зомби. Надо срочно что-то предпринять. Антидот! Метнувшись к шкафчику с лекарствами, Андрей достал галоперидол: раз голоса глушит, то и от зомбирования должен помочь. Что ещё? Ах, да, ванная. Набрал, залез. С головой, только трубку для дыхания оставил.

Вот только у кота были свои соображения относительно гражданской обороны. Он как раз закончил вылизывать миску и пришёл выразить хозяину своё бесконечное «мурр». А тот решил водолаза изобразить. Ну да ладно, нежно мурчать мы умеем и с бортика...только он, зараза, скользкий...ХОЗЯИН!!! ОТСТАВИТЬ ПОГРУЖЕНИЕ НА ПЕРИСКОПНУЮ ГЛУБИНУ, ЮНГУ В ГАЛЬЮНЕ ЗАБЫЛИ!!!

Пришедшие с работы родители застали захватывающую картину: по мокрым полам квартиры, лихо пробуксовывая когтями на поворотах, нёсся мокрый всклокоченный Барсик, проигрывая некоторое расстояние собственным глазам-плошкам, которые, судя по форе, дали низкий старт мгновением раньше. Следом, в маске ныряльщика с трубкой на отлёте, повторяя пробуксовку на поворотах с несколько меньшей грацией (когтями не вышел) мчался Андрей. Квартиру потряс вопль: «БАРСИК, СКОТОБАЗА, ИЗ-ЗА ТЕБЯ Я ТЕПЕРЬ ЗОМБИ!!! ВЕРНИ МНЕ ДУШУ, СВОЛОЧЬ!!!» Вздохнув, отец пошёл ловить зомби, а мать — вызывать спецбригаду. (Малявин Максим Иванович, Блог добрых психиатров. Россия)

Учитывая культуральные особенности родной страны, должен заметить, что перед психиатрами стоит очень важная задача: не допустить, чтобы одна российская беда водила автотранспорт по второй. Причём, наличие противопоказаний чаще всего только усиливает таксис к водительскому сиденью, и убедить джигита, что ему светит лишь гужевой и педальный транспорт, бывает довольно сложно. И, поверьте, дело не в мелочных придирках, вроде несоответствия гордого профиля пациента тонкому чувству прекрасного у врача. Если уж отказал психиатр — значит, есть заслуги перед отечественной психиатрией, есть.

 

Один аксакал пришёл на медкомиссию под руку с супругой. Как выяснилось в ходе расспроса, иначе бы потерялся: уж очень сдал за последний год. Текущее число, месяц и год называл уверенно, бойко. Правда, ошибся на сорок лет, три месяца и десять дней, но к чему все эти мелочные придирки, едрён-афедрон! Доктор, правда, решил всё же покопаться. Выяснилось, что дата — это цветочки. Дед на полном серьёзе заявлял, что работает в совхозе Ильича не скажу какой области Казахской ССР, исправно выходит на работу, и вообще — что за подозрения такие? Супруга подтвердила, что было дело, работал, но лет сорок назад. После событий тридцати-сорокалетней давности начиналась пустошь забвения, а уж о том, что происходило вчера или час назад, можно было даже не спрашивать. Своего адреса он не знал, и как найти свой дом, не имел ни малейшего представления. Зачем? Жена подскажет. А сюда как приехал? За рулём. ЗА КАКИМ, НАФИГ, РУЛЁМ?! Вот странный врач, не знает, какой руль бывает — круглый такой, гладкий, посередине нажмёшь — машина гудит. А, вспомнил, «Волга» называется. ЧТО, САМ?! Ну, не бабу же вместо себя сажать, доктор, вот вы скажете тоже! Жена подтвердила: дед ездит за рулём сам. Держится строго в правом ряду и смело жмёт аж сорок-сорок пять в час. Шумахер в тандеме с Альцгеймером. А жена подсказывает, где куда свернуть. Нет, на красный он сам останавливается, помнит. Да и водит на уровне спинномозговых рефлексов. Так что вы, доктор, подписывайте уже скорее, а то нам ещё по магазинам надо, да и на дачу бы заглянуть не мешало...

Другой товарищ ходил на медкомиссию лично, очно, без ансамбля. Очень был упорен, практически настырен. Дескать, рулить хочу — просто сил моих мужских нет, как хочу. То, что голоса в голове постоянно — не беда, на скорость не влияет. А что враждебное воздействие из соседней галактики постоянно оказывается — так ведь я же не на звездолёт права прошу, а на автомобиль. Как-нибудь разберусь, чем скорости в коробке передач от космических отличаются, я ведь шизофреник, а не дебил! Получив отказ по очереди у всех докторов, участвующих в медкомиссии, он решился на радикальный шаг. Рассудив, что в стране бумажка завсегда важнее человека, он пошёл и сменил фамилию. И с новым паспортом явился на медкомиссию. Мол, я не Байрон, я другой. Ошибся он в одном: в диспансере его знали как родного. В итоге, чтобы исключить разночтения, доктор чётким почерком вывел на бланке медкомиссии: «К управлению автотранспортом не годен. Годен к управлению рулём».

Третий товарищ и вовсе потряс, причём не только воображение. Дело в том, что у него в своё время нашли эпилепсию. Естественно, ни о каких правах не могло идти и речи — разве что в какой-нибудь террористической организации потребуется смертник-доброволец. В идеале — водителем автобуса для сотрудников организации. Но человек старался, лечился, сумел свести эпилептические приступы на нет, и решил: пора за руль. Как уж он прошёл медкомиссию, вопрос другой. И ведь водил машину, причём долго — не месяц и не два. И жену катал, на почётном переднем месте. Что самое интересное, жена была не просто в курсе его болезни — она эти припадки видела собственными глазами. Но раз муж сказал, что выздоровел — значит, руль в зубы - и на дачу; опять же водку пьянствовать, дисциплину хулиганить да бардак бедокурить ему эпилепсия никогда не мешала, а тут хоть какая-то, да польза. Так вот и катались, пока их не дёрнула нелёгкая проехаться летним вечером по одному городскому шоссе.

Шоссе это в городе известно тем, что вдоль него стоят проститутки. Есть у него и ещё одна особенность, не столь заметная на первый взгляд, но сыгравшая в этой истории более роковую роль, чем жрицы любви. Это тополя. Пирамидальные. Вдоль всего шоссе. И на закате появляется интересный эффект: огненный шар светит водителю и пассажирам в глаза сквозь мелькающие через равные (сажали аккуратно!) промежутки стволы деревьев. Вот этот природный стробоскоп и сработал, как хороший запальный механизм.

Дама ещё удивилась: вот ведь только что ехал, глядел на бесстыдниц и ещё имел наглость уверять, что просто следит за дорожной ситуацией — мол, мало ли, вдруг кто под колёса кинется! Ага, кто на кого кинется — это ещё вопрос, в таком деле за мужиком глаз да глаз нужен. Вон — уже насмотрелся, бьётся в приступе спонтанного оргазма, он бы так от жены возбуждался! Впрочем, то, что было расценено, как оргазм, оказалось полноценным эпилептическим приступом, с судорогами, пеной изо рта и прокушенным языком. Хорошо, что нога соскользнула с педали газа, и до ночных бабочек машина доехала по инерции, мягко ткнувшись в высокий бордюр и заглохнув. Вид мужика, бьющегося в конвульсиях, им наверняка запомнился надолго — это ж надо было ТАК его впечатлить, чисто фамфаталь! Три штуки. А что супруга другого мнения, так это от зависти, ревности и общего градуса стервозности.

Должен отметить, что, хотя результаты нашей работы ещё весьма далеки от совершенства, но они есть, и приступов острого слабоумия, равно как и таранов по бредовым мотивам, всё же не в пример меньше, чем элементарной невнимательности, общей тормознутости и откровенного хамства. Кто б ещё в ГИБДД открыл отдел нравов за рулём...

(Малявин Максим Иванович. Блог добрых психиатров. Россия)

Помню, как в институте, когда я был ещё студентом, преподаватели на кафедре психиатрии сетовали, что в наши времена трудно отыскать яркие примеры классических психически больных — мол, лекарства настолько изменили течение болезни, что ранее яркая клиническая картина стёрлась, поблекла, а местами так и вовсе сплошной сюрреализм получился. Да, говорили они, конечно, теперь появилась возможность не держать их всех безвылазно в стенах психбольниц, и это просто замечательно, но где, скажите, отыскать настоящего истерического больного — такого, чтобы с синдромом Ганзера.... Да что там — сейчас и кликуши-то нормальной не сыщешь! На самом деле они, конечно, преувеличивают. Есть такие пациенты, есть. Не верите? Спросите Дениса Анатольевича.

 

К одной даме его вместе с гвардейским расчётом барбухайки вызвали на днях. Ирина (назовём её так) работала санитаркой в одном из хирургических отделений — карьера актрисы категорически не сложилась, пришлось окунуться в смрадную органику окружающей действительности. Какой мифический инфернальный персонаж дёрнул её, натуру трепетную и впечатлительную, сунуться в самое пекло, с кровищей, дерьмищем и ампутированными ручищами-ножищами в тазиках — сказать трудно, он не представился.

Так и работала она, проникаясь витающими в отделении флюидами, впитывая в себя ощущения, краски, запахи и эмоции, пока не разразился дома скандал. А виноват кто? Правильно, муж. То есть, виноват он, конечно всегда, по умолчанию, но в этот раз он был просто чудовищно неправ. Мясного ему, видите ли, захотелось! А то, что бедная женщина за день на это мясное насмотрелась так, что с души воротит — это, видите ли, не аргумент! Ведь по-хорошему предлагала — давай сходим в суши-бар, хозяйка из меня сегодня, как из амёбы спринтер — так нет, начал спорить, приводить идиотские аргументы. А потом ещё и наглость имел грязно домогаться. Карл Клару склонял к аморалу, блин... И ведь по-хорошему предлагала — возьми пульт, диск с порнухой и руководство к рукоблудству, не трогай бедную больную женщину! Ах, так?!

В какую сторону снесло мужа звуковой волной — сказать было трудно, поскольку на сцену уже выходили новые персонажи. В спальню, переваливаясь с пятки на носок, шла делегация ампутированных ног — синюшных, местами почерневших, в потёках запекшейся крови. Кто говорил, что телепортация невозможна? Чушь, просто нужна весомая мотивация. Во всяком случае, на подоконнике Ирина оказалась, как сама припоминает, прямо из положения лёжа на кровати. Как при этом на ней оказался больничный комплект штаны-куртка-шапочка-маска — сказать невозможно. Впрочем, наверное, это всё муж, он такой затейник...

Столпившись полукругом перед подоконником, ноги воззвали к Ирине: «Ыркаааа! Ыркааа, пришей нас взад!» Ирина попыталась отнекиваться — мол, как же я смогу, у меня и образования-то нет, и хозяев ваших поди найди ещё — словом, вы не по адресу пришли, дорогие конечности, хотите, нужный продиктую? Только что можно ждать от безмозглой конечности? Тут мужу-то толком ничего объяснить невозможно, а уж далёкому во всех смыслах от интеллекта обрубку — так и вовсе. «Слезай, Ырка, мы тебя сейчас запинаем!» - пообещали ноги. Поверить, что Ирина сейчас выпрыгнет из окна, они категорически отказывались — ну, ноги, что с них взять. Муж вон проникся, умчался куда-то звонить.

Прибывшую спецбригаду встречал растерянный и привычно виноватый муж. Ирина сидела на подоконнике в хирургической робе и боевом макияже, являя собой картину страдания, запечатлённого в натуре: ножки картинно одна поверх другой, одна рука на отлёте сжала подоконник, другая тыльной стороной ладони касается лба, глаза полузакрыты, губки бантиком. «Ой, а вот и дядя доктор приехал!» - пролепетала она детским голоском, подошла семенящей походкой поближе. «Вы же меня спасёте, правда?» Доктор оказался истинным джентльменом — слушал с должным вниманием, спрашивал с тактом и всячески сострадал. Сошлись на том, что такое серьёзное потрясение можно вылечить только в стационаре. Опять же, будет кому защитить, если ноги притопают.

Другая дама (назовём её Людмилой) приехала к нему на приём сама. Ну, почти приехала. Вышел у неё на днях конфликт с матерью. А всё из-за кого? Правильно, из-за мужиков — кто ещё может быть повинен в женских бедах? Гормоны? Нет, не гормоны. Матери надоело, что Людмила никак не определится с кавалером. И ведь дело вовсе не в отсутствии оного — напротив, претендентов на руку, сердце и далее по анатомическому атласу было несколько. Просто вопрос качества стал острее, чем вопрос количества. Мать удивлялась — откуда дочь находит такое количество моральных уродов на одну конкретную женскую душу населения? Мёдом она там, вроде, не мажет — а всё равно слетаются.

Людмила в долгу не осталась, наговорила матери кучу комплиментов — мол, если ты такая мудрая, то где мой папа? Уж не от мудрости ли сбёг? Потом произошёл обмен пощёчинами и сеанс синхронно-залпового битья посуды, потом Люда почувствовала острую нехватку воздуха в груди, жар в голове и слабость в ногах — словом, пора было снова ехать на приём.

Как назло, в маршрутке было свободно только там, где сиденья повёрнуты друг к другу. Пришлось всю дорогу созерцать молодого человека с кольцом на безымянном пальце. А экстерьер у него ничего, но — такие долго на свободе не остаются, всегда найдётся кому к рукам прибрать... А глаза такие блядские-блядские... И курточка короткая, даже ширинки не прикрывает...

Ровно за две остановки до родного диспансера ширинка мужика не выдержала гипнотизирующего взгляда Людмилы. Молния на ней разошлась, и оттуда вылетел, порхая крылышками, член. Всё было словно в кошмарном сне: пассажиры дремали или разглядывали (было бы что!) городские пейзажи за окном, хозяин адекватного ответа всем прокладкам с крылышками, казалось, не обращал на своего летучего питомца никакого внимания (ага, как же, уж слишком физиономия невозмутимая!), и только она сгорала от стыда и замирала от ужаса. Член завис в воздухе напротив Людмилы, принюхался, воодушевился, увеличился в размере, а потом заложил крутой вираж и пошёл в атаку.

Как маршрутка не попала в аварию — трудно сказать. Наверное, водитель был всё же мастером своего дела. Когда у тебя в салоне беснуется и мечется чуть ли не по головам пассажиров дама, взывая к чьей-то совести и требуя от кого-то немедленно отловить свой летающий член обратно (мужская половина пассажиров при этом сникла и покраснела, женская же, напротив, оживилась и стала озираться по сторонам), довольно сложно следить за дорожной ситуацией. Но он справился, сумел прижать «Газель» к обочине, и из неё тут же выскочила Людмила, ловким ударом сумочки отправила что-то невидимое обратно в салон и тут же проворно захлопнула за собой дверь. До диспансера она дошла пешком, но уже без приключений.

Доктор выслушал сбивчивый рассказ, покраснел до кончиков ушей, но каким-то чудом остался невозмутим, вежлив и серьёзен. Признав, что летающие члены — это проблема, он предложил Людмиле полечиться в отделении неврозов. Там, конечно, тоже есть пациенты-мужчины, но они всё своё держат при себе и подобных вольностей не допускают. Ну, разве только если попросить.

(Малявин Максим Иванович. Блог добрых психиатров. Россия)

Обилие способов, коими пытаются разлучить человека с чаркой, говорит об одном: верного средства ещё не нашли. Патроны, гильотина и глухое ушивание пищевода не в счёт: слишком радикально, минздравсоцразвития не одобрит. Опять же, нет такого способа, чтоб полечился — и снова обрёл чувство меры, вкуса, такта и бонус в виде житейской мудрости. Нет уж, дорогой гражданин алкоголик, или пьём, или лечимся. Есть, правда, отдельные товарищи, утверждающие, что им ведомы методы, разработанные в тайных лабораториях ГРУ и опробованные сначала на коварно споенных агентах иностранных разведок, а затем и на членах правительства: мол, три рюмки — и как отрезало. Ну, не мне судить, что там кому отрезает после трёх рюмок, но способ заработать неплохой, согласен.

 

Процедура снятия алкогольной интоксикации — процесс небыстрый, вдумчивый и не лишённый некого философского подтекста. Не буду даже пытаться примерно подсчитать, сколько за время работы было выслушано торжественных клятв алкоголика - «какой же я (нужное вставить)! Да чтобы я ещё раз (нужное вставить)! Да ни в жизнь! Да я вам (нужное вставить) клянусь, и чтоб меня (нужное вставить), если я нарушу эту мою торжественную клятву!». Гораздо интереснее расспрашивать, кто как кодировался, можно узнать много нового, поучительного, делающего врачебный кругозор не хуже по охвату, чем у бешеной совы. Запомнились несколько особенно экзотических способов.

Одного товарища взялся вылечить шаман вуду по имени Вася. Мне даже его фотографию из газеты показали. Глядя на цвет кожи, шевелюру и толщину губ, я понял, что либо сам безнадёжно отстал, либо вудуизм ушёл далеко вперёд, за рамки расовых и культуральных предрассудков: такой типично русской наружности ещё поискать нужно. С другой стороны, чем лоа не шутят, вдруг и вправду великий белый шаман. В целом, как я понял, обряд был проведён честь по чести, с изготовлением куклы, соло на тамтаме (фанера, конечно, но где сейчас в средней полосе найти приличный негритянский ансамбль песни и пляски?) и протыканием кукле горла длинной иглой. После чего в лицо мужику дунули каким-то порошком с ладони и пообещали, что теперь он пить окаянную больше не сможет, а если всё же осмелится — ему же хуже, помрёт и станет зомби. Как вы сами понимаете, чтобы остановить нашего соотечественника, если он решил выпить, нужно всё же нечто большее, чем игла в горле у какой-то куклы, тут нужна вентильная заслонка на всю глотку. Выпить он, конечно, выпил. Потом вспомнил про перспективу зомбификации и выпил ещё. В итоге до нас он добрался под конвоем супруги, которая заявила, что или он после капельницы начинает трезвую жизнь, или она применяет фамильную скалку и просит шамана Васю довести дело до конца: на даче ей сгодится и зомби, толку от него всяко больше.

Другой страдалец пытался завязать под чутким присмотром экстрасенса с таким списком регалий и перечнем академий, где его действительно считают членом, что само по себе его оглашение уже способно вогнать если не в кататонический ступор, то в гипнотический транс уж точно. Метод был в целом прост: маэстро шептал над водой, а пациент её пил, и так каждый день, в течение недели. Всё бы ничего, но за раз полагалось выпить трёхлитровую банку. Видимо, тем самым давалась возможность напиться раз и навсегда. Возможности хватило месяца на три. Ну, и то хлеб.

Над третьим колдовала бабка — говорили, у неё особо сильный мордовский приворот. Мужик даже захватил с собой диктофон: одному, что ли, такое счастье, если всё получится, он и зятя с шурином облагодетельствует. Бабка долго нарезала круги, шептала и плевалась, грозила клюкой, а под конец провела по лбу и щекам холодной и сырой куриной лапкой. Прислушиваясь к ощущениям охреневшего от неожиданности организма, мужик пришёл к неожиданному выводу: а пить-то и в самом деле не хочется! Отшептала, ведьма антикварная! Через неделю опыт повторили на шурине, только шептал ему на ухо диктофон, а лапкой (в магазине смотрели как на сироту казанского, отдали даром и норовили подать Христа ради) по лбу и по щекам водил новоиспечённый трезвенник, за что чуть было не был бит, с подробными рекомендациями, куда ему этот хладный девайс надлежит инсталлировать. Но ведь сработало! Шурин ходил задумчивый и тихий, и к вечеру был вынужден признать, что нет, не тянет, хоть ты тресни! Ещё через неделю отловили зятя (чтобы не позориться, лапок купили полкило) и торжественно сунули ему диктофон под ухо: исцеляйся, мол. На первой фразе из диктофона тот сделал очень большие и круглые глаза, потом стал нервно подёргиваться (мужики толкали друг друга в бок — эвон как его разобрало, болезного!), но стойко держался до последнего, потом сполз с кресла и долго бился в истерике. Когда смеяться уже не было сил, он, постанывая, спросил, где они нашли такую страшную матерщинницу. Оказалось, что эрзянский для зятя — родной, и в течение всего монолога он наслаждался цветистыми родными оборотами, пытаясь понять, кого же так залихватски крыла бабка: пациента или зелёного змея. Судя по некоторым особо красочным местам в монологе, всё же пациента. Вновь прислушавшись к организмам, мужики пришли к выводу, что не так уж и силён этот мордовский приворот, и что это дело надо срочно отметить.

И ещё один метод запомнился мне особо. Рассказал про него алкоголик со стажем, упоминая, что круче этого было в его жизни только вшивание. И, хотя дело происходило давно и далеко, запомнилось накрепко. На процедуры (а их было десять) было велено приходить всей семьёй, а она у мужика была большая. Сдуру он привёл всех, кого смог собрать, человек эдак пятнадцать. Всем прочли лекцию о вреде алкоголя, а потом разложили по кушеткам, заставили оголить зад и КАЖДОМУ полили анус хлорэтилом (точно им, поскольку описывалась толстая запаянная колба с тонким носиком, отходящим вбок, вот из него-то и брызгали). Представляете? Мгновенно испаряющаяся жидкость, холодящая до онемения, не зря она используется для быстрой местной заморозки и обезболивании при травмах. ВСЕЙ СЕМЬЕ. В ЗАДНИЦУ. ЗА СЧЁТ ЗАВЕДЕНИЯ. ДЕСЯТЬ РАЗ. В случае, если сорвётся и запьёт, грозились повторить. Представляете силу домашнего психотерапевтического воздействия?

А поток между тем не иссякает. Вот отгуляются очередные праздники, и снова можно ждать наплыв гостей. С новыми историями.

(Малявин Максим Иванович. Блог добрых психиатров. Россия)

Последние несколько недель были для Дениса Анатольевича довольно горячими. Работа в поликлинике, работа в составе спецбригады, судебно-психиатрическая экспертиза — это так, это фоном, чтобы не расслабляться. Кроме того, ему пришлось замещать Виктора Александровича, нашего заведующего, на время его командировки. А эта должность — не что иное как автоматический шишкосборник, причём отовсюду, начиная от жалующихся пациентов и заканчивая громокипящим облздравом. Да ещё и шефство дали над только что пришедшей после интернатуры девчонкой, которая никак не отучится собирать анамнез не по учебнику и норовит спросить очередного пришедшего на медкомиссию кандидата наук, в курсе ли он, как его зовут. В общем, завтра он собирается любоваться восходом луны над корпусами дома скорбных головою. И раскрасить полы врачебного халата реквизитами психдиспансера. То есть, выпить как следует. Потому что отпуск.

А на днях его попросили присмотреть ещё за одним новичком. За доктором, который пришёл работать на спецбригаду. Помянув едрёну кочерыжку, Денис Анатольевич загрузился в барбухайку, отчаливающую на вызов — дескать, ладно, прокачусь с новым доктором, заодно прикуплю сигарет, пока стремительно падающий уровень никотина в крови не достиг критической отметки. Киоск с сигаретами нашёлся как раз неподалёку от нужного подъезда, поэтому он выскочил чуть пораньше, пообещав подойти как раз к тому моменту, когда санитарка найдёт проезд между припаркованными машинами.

До киоска оставалось шагов пять, когда окно одной из квартир где-то наверху словно взорвалось стеклянной шрапнелью, и в проём вылетел холодильник. Описав параболу, он гулко приземлился на газоне. Зашипел испаряющийся фреон. Адрес вызова можно было не перепроверять. «Вот и купил сигарет», сокрушённо подумал Денис Анатольевич и побежал догонять бригаду, которая уже выдвинулась к лифту.

В квартире к прибытию экипажа барбухайки уже вовсю велись широкомасштабные боевые действия. Пациент метался по жилплощади, роняя и круша мебель, громогласно богохульствуя и передавая пламенные матерные приветы от обуявшего его дьявола. Видно было, что и инфернальному мигранту, и его земному реципиенту процесс разрушения доставляет просто адское наслаждение. Почти как процесс сквернословия, только чуть больше утомляет.

На стороне сил света выступала мать пациента. Заунывный речитатив её молитв звучал фоном в этой симфонии тотального разрушения и семиэтажного покрытия. Периодически ей удавалось окропить одержимого святой водой из полуторалитрового ваучера, а то и ткнуть в лицо латунным крестом, на что двое в одних трениках и рваной майке сильно обижались, и битва света и тьмы выходила на новый виток. Свет явно проигрывал — сказывались прорехи в боевой клерикальной подготовке.

Отец пациента соблюдал умеренный нейтралитет, с поползновениями к миротворчеству, за что успешно огребал, как и положено любому миротворцу, от обеих сторон. Увидев подкрепление, силы света благословили его на битву со злом, дали добро на экзорцизм и даже перекрестили, но прозевали падающую антресоль и на некоторое время из битвы выключились. Поэтому поимка и фиксация прошли в сугубо атеистической манере. Дьявол пытался что-то обидное вещать, но ему дали полюбоваться на здоровенный кулак санитара (плюс пять к дару убеждения), и он на некоторое время утихомирился.

Безошибочно выбрав наиболее вменяемого из всей троицы (дьявол не в счёт), Денис Анатольевич задал пару вопросов отцу. Выяснилось, что пациент с психиатрами знаком уже давно, просто редко попадает в больницу. Последние полгода мать объявила, что нейролептики — это от лукавого, и взялась лечить парня молитвой и постом, что и объясняло его плачевное состояние. Денис Анатольевич уже приготовился прочесть лекцию о недопустимости соавторства во врачебных назначениях, о недостатках молитвотерапии и побочных эффектах обливания святой водой, но, проведя предварительный цензурный анализ заготовленной речи, вздохнул, махнул рукой и велел вести пациента в барбухайку.

Вся компания успела сделать два шага в сторону двери, когда мать пациента снова включилась в процесс и попыталась благословить сына на лечение. Огребла она на этот раз и от связанного пациента, и от осатаневшего супруга. Преодолевая сопротивление, парня в компании с обуявшим его дьяволом довели до барбухайки, и тут новый доктор словно очнулся от оцепенения, в котором пребывал во время всего процесса поимки.

• Давайте развяжем больного, - предложил он Денису Анатольевичу.

• Это ещё зачем? - опешил тот.

• А как мы будем брать у него письменное согласие на лечение?

• Всё. Ни слова. Весь учебный процесс — по прибытии на станцию, - отрезал Денис Анатольевич - и дайте уже кто-нибудь сигарету! (Малявин Максим Иванович, Блог добрых психиатров, Россия)