Дело о Люсе и пропавшем миллионе.

Всё-таки плохо ещё мы понимаем алкоголиков. Мыслим стереотипно, подходим предвзято (одна только скалка наперевес чего стоит), ни тебе сочувствия, ни внимания к потребностям организма и метаниям горящей синем спиртовым огнём души. Думаем — мол, с утра выпил и целый день свободен. Ха! Если бы всё было так просто! Они ж, бедолаги, совершают чудеса баланса — как бюджетного (вот не надо критики, вы на экономику страны посмотрите), так и метаболического, виртуозно проводя организм по краешку летальных доз. А выход из запоя? Это ж без высшего алкогольного образования однозначно белочка! А уж стоит подкрасться пневмонии, как тут же слышно зловредное хихиканье и дробный топот ножек улепётывающей крыши.

Люся (пусть Люся, имя ничем не хуже прочих) попала в пульмонологическое отделение как раз с пневмонией, что было вполне закономерно: на улице не май месяц, а сугробы порой такие коварные — пока выбираешься, пару раз вздремнёшь. Вот и заявил организм — мол, ты как хошь, хозяйка, а мне бы в больничку. Доставили на «Скорой», честь по чести, взялись лечить. Кто ж знал, что оно так выйдет!

Ночью Люся долго не могла сомкнуть глаз, всё пыталась понять, что же не так — чего-то явно не хватает. Да нет, не водки, тут учреждение серьёзное, режим не позволяет предаваться излишествам, да и деньги... Едрёный гонобобель, ДЕНЬГИ!!! Ну точно — был же миллион. Откуда, Люся и сама не могла точно сказать, поскольку уборщице платят несколько меньше, но она ТОЧНО ЗНАЛА, что он был. И его отсутствие очень остро ощущалось, много острее катастрофической нехватки алкоголя в крови.

Первой люсиной жертвой оказалась постовая сестра, которая не смогла внятно ответить на вопрос, где миллион. Традиционный ответ, с чёткой анатомической адресностью, Люсю категорически не устроил. Сестра, понеся некоторые потери в шевелюре и целостности одежды, спешно ретировалась за дежурным врачом, которого по прибытии спросили ещё строже — мол, где? Город Катманду, как вероятная локация, тоже не прокатил. Ещё больше даму без миллиона оскорбило предположение, будто она не в себе. Она-то как раз в себе, но минус миллион сведёт с ума кого угодно, так что вот вам, доктор, мой контраргумент справа в челюсть.

Третьим в битве за финансовое благополучие пал телефон, который висел на посту и был бы рад никого не трогать, но кто ж теперь виноват, что у милиции в три часа ночи вдруг прорезалось чувство юмора, и они сходу подобрали третью рифму к вопросу «где»? Три раза с размаху о стенку — такого обращения никакая техника не выдержит. А если ещё и на обломках попрыгать...

Люся попыталась включить дедукцию, но ошиблась тумблером. Включилась индукция. Денег нет? Нет. Были? Были. Куда делись? Ну, вы сами знаете, как это называется, когда около Пизанской башни что-то воруют. Кто? Да любой из находящихся в отделении мог позариться, это ж не пять рублей, чтоб проявлять альтруизм. Что делать? Искать, у народа режим преимущественно постельный, далеко уйти денежки не могли.

К моменту прибытия спецбригады, вызванной побитым доктором, одна палата уже была поставлена на уши, кровати выпотрошены, а содержимое тумбочек равномерно распределено по площади пола. Погрозив пальцем выстроившимся вдоль стенки обитальцам, Люся большой белой молью в бесформенной ночнушке выпорхнула в коридор. Увидев делегацию дюжих санитаров и дежурного доктора, прижимающего мокрое полотенце к щеке, она смекнула, что что-то здесь не то, и рванула вперёд.

Влетев в дальнюю палату, Люся мигом забыла о погоне. Освободившееся в суженном сознании место тут же занял пропавший миллион. Подоспевшая спецбригада застала её методично прощупывающей постельное бельё, сдёрнутое с перевёрнутой кровати. Пациентка, которую Люся стряхнула с кровати, по-пластунски отползала под соседнюю койку.

Использовав личное обаяние, суммарный вес трёх взрослых человек и несколько метров фиксирующего материала, экипажу барбухайки всё же удалось убедить даму, что миллион можно поискать и в дурдоме — место ничем не хуже прочих. (Малявин Максим Иванович. Блог добрых психиатров. Россия).