На крыльях ночи,
в снежной белизне,
купаясь в свете звезд далеких,
она летит к сияющей луне,
красива и безумно одинока.
Незрима в бестелесности своей,
стремительна, как молнии сверкание
и ей неинтересен мир людей,
но в этом и ее очарование.
Покинувшая скучные места,
она,
летящая в несбыточность.... мечта.

Однажды,
в путешествии далеком,
колдунья древняя,
блуждая одиноко,
на перекрестке тысячи дорог,
привал устроила
и, осмотрев окрестность, решила,
что подходит эта местность
для остановки длительной в пути,
пока не к спеху далее идти.
Костер волшебный синего огня
там разожгла
и, котелок подвесив,
сидела,
напевая много песен,
тихонько амулетами звеня.
А в котелке варился странный чай
из трав лесных,
медового нектара,
и звезды отражались в чаше старой,
и запах сладкий  доходил до них.
Окутал сумрак колдовской бивак
и сторожем улегся в полночь мрак,
лишь тихо тлели угольки костра,
а на небе сияла бледным светом
Луна,ночная тайная планета,
колдуньи той далекая сестра.
На  углях закипал чудесный  чай,
разлит колдуньей в чашки из фарфора,
покрытые руническим узором
и ждет кого то  
в гости невзначай.
Но кто решится в колдовской ночи
приблизится на свет ее свечи?
И вдруг,
нарушив дрему тишины,
к костру угасшему выходит странник.
Кто он, чужого племени изгнанник
или мужчина с запахом войны?
Нет, это мальчик,
нежное дитя,
в глазах испуг и любопытства крохи,
без признаков гражданства и эпохи,
затерянный в извилистых путях.
Он подошел и руку протянул,
колдунья чашу подала с улыбкой  
и выпив, мальчик у костра уснул,
тепло и ласку приняв без ошибки.
И спит уже полтысячи веков,
найдя приют в объятиях ведуньи.
Она молчит
в недвижности бездумной,
не рушит сна невидимый покров.

Я поймаю птичку, подержу в ладони,
отпущу на волю, ветер не догонит,
пусть летит с приветом, постучит в окошко,
принесет дружочку нежности немножко.
Ты ее не бойся, не гони пичугу,
ведь она устала, долетая к другу.
Дай немного крошек, дай кусочек хлеба,
пусть летит обратно в голубое небо.
Может добрым утром милая вернется,
Так ей почтальоном побывать придется.

Пишу себе о нежности и вечности,
а может просто мысли рифмой лью
и звезды все кружат шальною млечностью,
а я о них в стихах своих пою...
О птицах, улетающих пространствами,
о шепоте ласкающей волны
и о далеких одиноких странствиях,
что завершатся в царстве тишины.
Текут слова, слагаясь арабесками,
калейдоскопом движется узор
и тает ночь мучительными всплесками,
со мной ведя безмолвный разговор.

Смотрю на фотографии цветов.
Какие линии, цвета и нежность,
и в каплях росных времени безбрежность,
и мало мне для описанья слов.
Вот колокольчики прозрачностью белы,
вот лилий гордых восковая хрупкость
и незабудки, хоть изысканно малы,
но это памяти пронзительная чуткость.
А розы, так и чудится рассвет
и терпких лепестков благоухание.
Цвета цветов, то юности привет,
щемящей красоты напоминание.

Когда тепло и в мыслях и в словах,
то шелком меч обернут безопасно.
Но если вред тебе наносят ясный,
тут зеркалом клинок сверкнет прекрасный
И отразит весь яд тому в лицо,
кто хочет быть лжецом и подлецом.
И пусть тогда пеняет на себя
и жалуется на судьбу всечасно.

Мне нынче скучно, до зевоты,
хоть это, может, неприлично,
я не ищу себе работу,
ленюсь со вкусом и отлично.
Горячий чай, гора пирожных,
читаю книжку про пиратов,
заснуть от скуки невозможно,
ведь только полночь...рановато.

Он знал ее, любил ее глаза,
веселый смех и косы золотые,
ее любовь была его стихией,
а взгляд, о в этом взгляде бирюза
и неба отраженья голубые.
Пришлось расстаться,
долгая печаль, разлуки спутница,
влюбленности примета,
ее не видеть, словно жить без света...
Как расставаться в молодости жаль.
Не думал он, что долгая дорога
его от милой уведет тогда,
а в сердце лишь она, его звезда,
он возвратится, ждать уже немного.
Но зло не дремлет, уж таков закон
и без него история неполна,
оно по миру ширится, как волны
и хочет помешать, тем, кто влюблен.
И вот любимой свет очей погас,
погружена в глубокий сон могильный
и все молитвы перед ним бессильны,
и не сияет свет прекрасных глаз.
Да, он вернулся, только спит она
и вечно спать уже обречена.
Но не понять нам любящих сердец,
они готовы на любое дело,
не верят в безысходность и конец
и в бой со злом всегда вступают смело.
И наш герой не принял скорби плен,
не стал рыдать над милой безответно,
решил, не веря в смертные приметы,
добиться в этом деле перемен.
Он слышал давнюю легенду о любви,
когда целуешь спящую царевну,
она от этого проснется непременно,
лишь поцелуем деву позови.
Вот и приник к безжизненным устам
в надежде слабой, но и это случай
И чудо, тут же результат получен,
хотя не верит он своим глазам.
Она, приняв его огонь и страсть
зашевелилась,вся затрепетала
и. бедного, до смерти засосала,
открыв вампира алчущую пасть.
Ну вот и все, история ясна,
когда мы любим, то слепы наивно
и все воспринимаем позитивно,
хотя не понимаем ни...чего.

Развернув парусами огромные крылья
над равниной дракон осязаемой былью.
Он прекрасен и горд и блестя чешуёй,
вдруг ожившею сказкой летит над землей.
Это просто мечта, где иллюзия зрима.
Вот, уже надо мной нет, проносится мимо
и уходит в зенит, растворяясь в лучах,
отраженное солнце в огромных крылах.
Пролетело видение, все улеглось,
только в небе дыра,звезды видно насквозь.

Прошлого мне не жаль, будущее... темно
Крепкая штука сталь, знаю, уже давно.
Чтобы создать булат нужен мастер кузнец,
только алхимик маг в золото льет свинец.
Думаю иногда, чаще, как птица живу,
песни безмолвно пою, грежу почти наяву.
Есть у меня мечта - я, среди бури маяк,
не поглотит пустота луч, разрезающий мрак.
Может смешно звучит, пафос не мой конек,
будет маяк светить тем, кто в пути одинок.