Западня или кто так строит?

Время от времени мы все влипаем в истории. Скорее - в Историю, оставляя в ней навсегда отпечаток, такой же уникальный, как рисунок сетчатки. А способность попасть туда определяется весьма причудливой смесью нашего ума и бестолковости. Причем этот же универсальный набор используется и для возвращения тебя обратно в скучную жизнь, но уже обогащенного бесценным опытом и главное - Историей.

Безопасность в Америке – религия. Все зиждется только и исключительно на ней. Каждый лояльный гражданин государства должен чувствовать себя под надежной защитой от любых поползновений злобных внешних и внутренних врагов. То есть «no passaran». А если и passaran, то бдительные стражи сразу и безотлагательно навешают вражине по рогам, буде таковые у него имеются.

Посему, если современное общество так остро нуждается в защите, необходимо эту защиту ему обеспечить. И вот тут на этом месте нас и настигает хваленый американский прогресс.

Технические средства, имеющиеся в распоряжении охраны, просто поражают. В любом захудалом отеле охранник находится в подобии пульта управления шаттлом – экраны камер внешнего наблюдения, электронные системы слежения… Едет к примеру ничего не подозревающий Вася Бормотухин в лифте и не знает, что где-то из-под потолка на него смотрит Большой Брат и пишет на хитрое устройство... «Василий Бормотухин, Driver License номер такой-то,  ID карточки социального страхования номер такой-то, в настоящий момент находится в лифте номер такой-то. Почесал голову один раз, поковырялся в носу – два раза, проворчал «brainfuckers» и добавил что-то похожее на «haute blood»[1]… 

Средний американец давно забыл, что такое деньги, вместо кошелька у него визитница, в которой сотня карточек:  кредитных, идентификационных, водительское удостоверение… Даже у меня целых две – от всех электронных дверей офиса и от электронных ворот коммьюнити. С таким набором я почувствовал себя игроком в DOOM, набравшим «iddqd» и потом на всякий случай «idkfa»[2]. Штирлиц ошибся…

***

Мимо этой лестницы я проходил сотню раз, каждый раз любуясь табличкой с красивой надписью и  шрифтом Брайля под ней. Поэтому смело открыв дверь, я поскакал вниз…

На лестнице было подозрительно затхло и пахло пылью. Звукоизоляции бы позавидовала провинциальная студия звукозаписи. На ум сразу же пришли Стругацкие «Жук в муравейнике» и «Лангольеры» Стивена Кинга.  Древний инстинкт выживания насторожил уши и, окончательно проснувшись, вкатил дозу адреналина в кровь. Я замедлил шаг и перешел на походку охотника за скальпами. Что-то явно было здесь не так… 

Пройдя несколько этажей, Зоркий Глаз таки обнаружил, что понравившаяся мне табличка дублируется на каждой лестничной площадке. Но здесь она была траурно-черного цвета и гласила «No reentry from this stair». Я задумался. Рассудив логически, что, а ну как случится пожар, а тут все двери перекрыты и спасения нет – такого просто не может быть. Общество не сможет бросить меня на произвол судьбы. Доведя, таким образом, до логического завершения общественную мысль, я, несколько успокоенный продолжил путь.

На десятом уровне лестница исчезла. Обескуражено поозиравшись, я таки ее нашел в хитро скрытом коварными пиндосскими архитекторами углу. Порадовавшись силе своего интеллекта, я бодро прошествовал дальше. На восьмом этаже около таблички мне случился телефон с номером (не службы 911, не надейтесь, это не Голливуд) службы охраны. Гордо его проигнорировав я прошел мимо. Через один этаж стало темно. Нет не темно, а ТЕМНО!

Было темно, как в заднице у политкорректного афроамериканца, которого к тому же сожрал бегемот, и тихо, как в вагоне с ватой. Злокозненные американы то ли в целях экономии электроэнергии, то ли издеваясь надо мной, наблюдая в свои скрытые камеры, перекрыли освещение напрочь. Казалось, что кислород тоже уже заканчивается. Дальнейший спуск напоминал путешествие в недра затонувшего «Титаника». Я осторожно нащупывал ногой следующую ступеньку, при достижении площадки загибал палец, чтобы не сбиться со счета. На уровне второго этажа стало несколько светлее. Спустившись на первый этаж, я облегченно вздохнул, лестница уходила дальше вниз, а я повернулся к двери. Двери не было. Была просто сплошная стена.

«Замуровали, демоны!». Нервно хихикнув, я пошел дальше вниз. Здесь дверь была, даже без хитрого приспособления, замаскированного под обычную дверную ручку. Как вы уже догадались, меня уже начали пугать все предметы, имеющие склонность к закрывательству. Когда я толкнул дверь - она открылась! Радость от освобождения быстро погасила жуткая сирена. Почему-то сразу пришли на ум хмурые плечистые ребята в черной форме, вооруженные короткоствольными автоматами и с отточенными движениями мастеров-рукопашников. Знакомство мне показалось преждевременным. Я бросился наверх, спасение было только там.

***

«Темная зона» была мною уже исследована, и я пролетел ее практически на одном дыхании. Дойдя до восьмого этажа с телефоном, возникла предательская мысль о сдаче в плен, котораябыла тотчас же подавлена. Присев на ступеньку я задумался во второй раз. Выход был только один – звонить. Или?.. И тут я вспомнил, что, выходя на лестницу своего шестнадцатого этажа, я не услышал характерного щелчка захлопнувшейся двери. Кроме того, на нашем этаже изнутри как будто бы и грозной таблички не имелось…

С новыми силами я бросился на штурм Эвереста. Адреналин уже не разбавлял кровь – он и являлся кровью. На свой этаж я прибежал, даже не запыхавшись. Дверь была действительно только ПРИКРЫТА! Язычок замка на долю миллиметра не доходил до своего гнезда. Меня погубила торопливость и дрогнувшая рука – неосторожно задетая дверь захлопнулась. Издевательская надпись про то, что с этой стороны выхода нет, гордо красовалась рядом. Даже метод изобретательного пастора Шлага не годился – окна отсутствовали. Это был провал.

Через пять минут где-то наверху хлопнула дверь и кто-то проорал американский аналог русского «Э-ге-гей!». Я постарался скопировать возглас и пошел навстречу спасателям.

Когда я с громадным негром (вот интересно, отчего они все как на подбор Майки Тайсоны и Шакилы’О’Нилы? Тут черных лучше кормят, что ли?) выходил из лифта, тот чуть улыбаясь, пожелал мне хорошего продолжения вечера. Мрачно поблагодарив его я устремился на долгожданную свободу.