Все вокруг во тьме лежало.
Только я не спал немножко.
Ночью из-под одеяла
Мило высунулась ножка.
Улеглась на новом ложе,
Будто так и было надо.
Лишь пупырышки по коже
Пробежались от прохлады.
И внезапно словно бурей
Вся любовь во мне проснулась,
Превратившись в поцелуи...
Ножка мило потянулась
И тотчас же убежала.
Скрылась мило эта прелесть
Под покровом одеяла.

А мне спать уж не хотелось...

Тридцать лет одного одиночества.
Мир успел в этот срок расколоться.
Как вернуться в те дни сердцу хочется,
Под сентябрьское чешское солнце...

Но нет смысла сражаться со временем.
Все равно ничего не изменишь.
Только в памяти счастье осеннее
И годами размытые тени.

А ты помнишь, как вздрогнул твой голос
В коридоре пустого вагона?
В этот миг вся Земля раскололась.
И душа вдруг проплакала стоном.

Обернулся - пустая планета.
Голос твой - лишь эскиз наважденья
На холсте из ненужного света.
Словно эхо прощаний осенних.

Как вернуться в те дни сердцу хочется...
В мир такого бессмертного счастья.
Тридцать лет одного одиночества.
Тридцать лет наказанья прощаться.

Ты мне не пишешь больше.
Ящик почтовый пуст.
От Воркуты до Польши
Нет больше теплых чувств.

Стало уже привычкой
Не ожидать ответ.
Лишь прогорела спичка
В черный витой скелет.

В мире чужих событий,
Где не бывает нас.
Нет больше прочной нити.
Вместо - обрывки фраз.

Только порою вспомнишь
Ласку любимых рук.
И в тишине утонешь
Так беспросветно вдруг.

Тише, безвольно тише
Шепот желанных уст.
Ты мне теперь не пишешь.
Ящик почтовый пуст.