Писали стихи рифмоплеты.
Чертили чертеж дилетанты.
У всех было море работы,
Да вот не хватало талантов.

Хотели построить реактор,
Да только иное случилось.
Поскольку всего лишь лопата
В итоге у нас получилась.

Зато было шума немало.
Пестрели от радости блоги
О том, что страна дошагала
До самых крутых технологий.

На радостях пили - так пили.
За счастье, победу и солнце.
И как-то совсем опустили,
Что асы в лопатах - японцы.

Что в мире давно уж лопаты
На чипах, почти невесомы...
А мы все гуляем, ребята,
Теперь поколдуем над ломом.

И снова мы с луком под пушки
Бежим, уповая на чудо.
А что? Ведь у нас-то есть Пушкин!
А там ему взяться откуда?

И снова мы славим полеты
И лучшие в мире пуанты.
И хоть бы построили что-то
Взамен суеты дилетантов.

C утра ненавижу работу,
Вставать, одеваться и бриться,
В желудок запихивать что-то
И в транспорте пресные лица.

В обед ненавижу работу,
Начальства тупые приказы,
В желудок запихивать что-то
И рабством насиловать разум.

А вечером, глядя с дивана
На телек, весь мир ненавижу.
Ведь завтра вставать очень рано,
И новая ненависть ближе.

Он писал ей стихи вдохновенно,
Теплым чувством оттачивал слово,
Насыщая любовью рефрены.
А она любила другого.

Он шептал ей в ночи серенады
В свете окон все снова и снова,
Он хотел быть и трудностях рядом.
А она любила другого.

Открывал перед нею все двери,
Он дарил ей на счастье подковы.
Он так искренне в лучшее верил.
А она любила другого.

Он мечтал о волшебных минутах,
Он закладывал счастья основы,
Строил мир из тепла и уюта.
А она любила другого.

Не до строк вдохновенных ей было.
Предпочтение отдано прозе,
Ведь другого она полюбила...

А другой поигрался и бросил.

Мне нравятся твои стихи.
В них так светла твоя душа,
Что в ветрах жизненных стихий
Летит, в чудесный мир спеша.
Я опьянен нектаром строк
О тайнах самых нежных чувств.
И я смакую каждый слог,
Я снова слышать их хочу.
Ты пишешь струнками души,
Звенишь любовью звонче всех.
Прошу тебя, еще пиши.
Про жизнь, про слезы и про смех,
Про боль и радости людей,
Про небо и полей размах.
Пусть яркий свет души твоей
Не гаснет в солнечных стихах.
А я открою томик твой,
Включу ночник, зажгу камин
И утону в них с головой,
В волшебных далях их глубин.

***
Собратьям по перу посвящается

У моей подружки
Розовые ушки,
Озорные глазки,
Яркие, как в сказке.

У моей голубки
Сладенькие губки.
Пухленькие щечки,
Милых слов звоночки.

У моей малышки
Стройные лодыжки.

У моей милашки
Ручки-обнимашки.

У моей любимой
Все неповторимо.

Судьба меня обделала,
Точнее, обделила.
Всего одна лишь буковка,
А все не так, как было.

Вот так и в жизни часто мы
С грамматикой не ладим.
И маленькой ошибочкой
В судьбе частенько гадим.

Не брезгуйте учебою
И соблюдайте правила,
Чтоб ваша невнимательность
Вам беды не доставила.

В маршрутке ругались старик со старухой.
Слюна разлеталась вовсю по салону.
Она укусила беднягу за ухо,
А он материл ее зло, исступленно.

На них пассажиры с упреком смотрели,
Но те продолжали нечисто ругаться.
А было по виду на самом-то деле
Годков скандалистам не больше, чем двадцать.

Хотели и женщиной быть, и мужчиной.
Как будто взрослее ты станешь от мата.
А лица уже бороздили морщины,
И юность из глаз исчезала куда-то

Порою друг друга мы в яростном раже
Готовы со злобой повесить на рее.
А умный посмотрит и с горечью скажет:
- Вот так молодые от злобы стареют.

Смеялась девчонка: - Ай, бросьте!
Кому нужны кожа да кости?
Неловкая, даже смешная...
Зачем же кому-то такая?

Да жил в этом мире гламура
Романтик по имени Юра,
Которому "истины" эти
Глаза не закрыли на свете.

Он видел прекрасную душу.
И что может быть в мире лучше?
А то, что не вышла фигурой,
Ничуть не тревожило Юру.

Одна лишь проблема смущала,
И этого было немало.
Он принцем был, как в лучшей сказке,
Но... лишь в инвалидной коляске.

А взгляд его был столь чудесным,
Что где там коням, мерседесам...
И пусть шепчут вслед ей: - Вот дура!

Никто не полюбит, как Юра.

Ночью девчонка писала стихи.
В них уплывала в цветочные грезы.
Там разъезжали на конях лихих
Рыцари Ордена Пламенной Розы.

Все они были красивы душой,
Были внимательны, очень галантны.
Каждый был полон любовью большой,
Каждый блистал и умом, и талантом.

В мире, который пригрезился ей,
Не было подлых, тупых и жестоких...

В блеске ночных беспокойных огней
Тихо рождались прекрасные строки.

Близилось утро, безжалостный час,
Властно смывающий лучшие грезы
И окунающий холодно нас
В омут житейской бесчувственной прозы.

В тесном метро плохо мытый мужлан
Взглядом разденет девчонку так липко,
Матерным словом ощерится хам,
Впившись в девчонку нахальной улыбкой...

Тупость обычной житейской трухи...
Спрячешься разве под вечер в квартире.

Ночью девчонка напишет стихи
О самом лучшем и искреннем мире.

На подоконнике сидя, она
Вновь устремится в полет вдохновенья.
И улыбнется ей сверху луна,
Мир разукрасив причудливо в тени.

Брусничные поляны,
Времен ушедших сказка.
Как будто брызнул кто-то
На землю красной краской.

Сюда в далеком детстве
Бежали мы украдкой,
Мы здесь бруснично жили.
Как это было сладко...

Брусничны были игры,
Брусничны - разговоры,
Там было все брусничным,
От радости до ссоры.

Прошли так быстро годы
В бесстрастном темпе диком.
А мне порою снится
Та самая брусника.

Тот самый мир, в котором
Я был от жизни пьяным,
В той сказке, что дарили
Брусничные поляны.