Голос за кадром

Пластинки певицы сметали с прилавков, ее песни тут же становились хитами радиостанций. Но лица ее никто не видел — она была будто невидимка. Ее голос создавал образы  знаменитых и любимых актрис Советского Союза — Натальи Варлей в “Кавказской пленнице” и Светланы Светличной в “Бриллиантовой руке”. Но ее, Аиды Ведищевой, не было даже в титрах.

Певица так же незаметно и тихо исчезла из страны в 1980-е годы, эмигрировала в Америку, где ей пришлось все начинать с нуля. Легенда советской эстрады подрабатывала медсестрой, косметологом и консультантом-диетологом, чтобы заработать денег на свои концерты. Она вышла замуж за миллионера, развелась, заболела раком, но преодолела все.

Сегодня Аида Ведищева время от времени приезжает в Россию, чтобы встретиться с поклонниками, которые, несмотря на все гонения на певицу, по-прежнему любят ее голос.

— Аида Семеновна, почему вас все время прятали за кадром? Не говоря уже о том, что при вашей артистичности вы бы и сами могли сыграть в культовых комедиях Гайдая.

— Гайдай не то что не предлагал мне сняться в своих фильмах — он вымарал мое имя из титров. Все началось с “Кавказской пленницы”. Окончив в Иркутске иняз, я поехала в Москву искать счастья. Сначала работала с оркестром Лундстрема, затем — три года с оркестром Утесова. Пришла на радио в передачи “Юность” и “С добрым утром”. Как-то звонит мне редактор “Доброго утра” и просит исполнить песню для нового кинофильма. Я пришла, посмотрела на ноты, а там такая простенькая песенка “Где-то на белом свете, там, где всегда мороз…” Перевернула нотки туда-сюда, спела один раз, ушла и забыла. Через неделю мне звонит редактор и говорит: “Аида, поздравляю, твоя песня попала в кино!”. Оказывается, они искали подходящий голос. Все известные певицы того времени пробовались озвучивать героиню, а выбрали меня. Фильм вышел на экраны с ошеломительным успехом, но, к моему огромному удивлению, меня не было в титрах…

— В “Бриллиантовой руке” история повторилась?

— В “Бриллиантовую руку” Гайдай вообще меня не хотел приглашать. К этому времени я успела записать “Лесного оленя” к кинофильму “Ох уж эта Настя”, вышла на экраны “Кавказская пленница”, и обе героини были романтичными, поэтому Гайдай не видел меня в образе роковой женщины. Но композитор Александр Зацепин сказал: “Только Аида!”

Меня начали разыскивать, а я гастролировала по Дальнему Востоку. Домой после гастролей приехала поздно и хотела уже ложиться спать, но тут зазвонил телефон. Это был Зацепин: “Аида, мы тебя разыскиваем уже месяц. Фильм готов, и надо срочно писать песню. Прямо сейчас!” В пять утра я уже была на “Мосфильме”. Захожу, а на полу сидят трое: Леонид Гайдай, Юрий Никулин, Андрюша Миронов, посредине красный ковер и бутылка водки. Естественно, и меня приглашают в тесную компанию. А я им: “Я приехала из дальних краев. Буду делать что-нибудь одно — или петь, или пить. Вы уж допивайте, а я петь попробую”. В пять утра состоялась первая и единственная проба. Вскоре фильм вышел на экран, и тут же в мой адрес посыпались гневные письма из Министерства культуры с требованием прекратить это безобразие. Картину ставил Гайдай, образ женщины легкого поведения создала Светличная, а “виноватой”, которая за все должна была отвечать, оказалась Ведищева...

— Вы были знакомы с актрисами, которых озвучивали? Они вам хоть спасибо когда-нибудь говорили?

— Ну что вы! Какие благодарности? Я их никогда не видела, я только делала свое дело. Спустя много-много лет в какой-то программе меня соединили по телефону со Светланой Светличной. Тогда она призналась, что эта знаменитая сцена, когда она кричит: “Невиноватая я — он сам пришел!” — и раздевается, давалась ей очень тяжело. Тогда же было другое время, когда артистка должна быть упакована с ног до головы в одежду. Лучше глухой шарф до горла, чтобы ни частички тела не было видно. И тогда она сказала, что прекрасно вжилась в роль и исполнила танго соблазнительницы.

Читайте полностью в "Московский комсомолец в Украине" за 17-23 декабря 2008 года