В понедельник привез на родину чемпионский пояс Всемирной боксерской ассоциации наш известный супертяжеловес Александр ПОВЕТКИН, недавно выигравший его в бою с Русланом Чагаевым из Узбекистана. Сейчас Русский витязь восстанавливается после этого поединка и использует свободное время для общения с прессой и болельщиками. Корреспонденту «Новых Известий» тоже удалось побеседовать с чемпионом и даже подержать в руках его трофей.
– Александр, сначала хотелось бы поздравить вас с прошедшим днем рождения. Как, кстати, отпраздновали?– Давно не отмечаю дни рождения. И праздником не считаю. Кроме того, 2 сентября я находился за границей, так что и отмечать-то было не с кем. Другое дело, что звонили, поздравляли. Но в целом все было буднично.
– А что тогда для вас является праздником?– День рождения дочки. Да, наверное, это самый важный день в году. Заранее покупаю подарки, вообще стараюсь организовать праздник так, чтобы дочке было весело.
– Сложилось впечатление, что и победу над Чагаевым вы восприняли относительно спокойно, без особых эмоций…– Конечно, перед боем я волновался, но коленки не тряслись, и бессонница накануне поединка не мучила. Просто очень сильно хотелось показать болельщикам все, на что я способен на сегодняшний день. И считаю, что бился на «четверку с плюсом» по пятибалльной системе. После боя действительно никакой эйфории не было. Просто чувствовал удовлетворение от хорошо проделанной работы. Удивительно, но даже мой тренер Тедди Атлас не сделал никаких замечаний в раздевалке. Обычно он указывает на недочеты. Вместе с тем у меня к себе претензии были. И кое-какие выводы я сделал. Это касается моей физической и тактической подготовки. Когда начнем готовиться к очередному бою, я обязательно поделюсь своими соображениями с тем же Атласом и другими членами нашей команды. Но раньше времени говорить на эту тему не буду.
– Ну а что вам не понравилось в бою с Чагаевым?– Думаю, многовато пропустил. Правда, удар держал и ни разу не потерял контроль над ситуацией. А еще в какой-то момент я решил завершить поединок одним ударом и, как говорится, «выцеливал» Чагаева. Из этого ничего не вышло, и я, как говорят
боксеры, застоялся. Хорошо, что я отошел от этой тактики и стал больше двигаться, работать в корпус. Именно это в итоге и принесло победу.
– Перед боем, во время него и после вы с Чагаевым были очень корректны по отношению друг к другу. Такое нечасто увидишь в профессиональном боксе...– Сразу скажу: мы не друзья, просто коллеги. Еще когда я выступал на любительском ринге, то нередко встречал Чагаева. Мы обязательно здоровались, обменивались какими-то фразами. Я всегда относился к нему с уважением. На ринге мы соперники, а в жизни люди, которых объединяет одна профессия.
– Чагаев живет в Германии, братья Кличко тоже много времени там проводят, а вот вы предпочитаете подмосковный Чехов…– Знаете, если по-английски я еще кое-что понимаю, то с немецким просто беда. А если серьезно, в Чехове меня все устраивает.
– Сейчас говорят, что вашим следующим соперником будет «старик» Холифилд. Это так?– Я уважаю Холифилда, считаю его великим боксером, который побеждал даже Тайсона, но особого желания драться с ним у меня нет. Хотя в принципе мне без разницы, с кем боксировать. Пусть этим вопросом занимаются промоутеры и менеджеры. С кем они договорятся, с тем и буду биться. Но, насколько я знаю, никаких переговоров с командой Холифилда еще не было. Я и сам узнал о нашей возможной встрече из газет.
– А чем собираетесь заниматься в ближайшее время?– Буду с родными и друзьями, но при этом постараюсь поддерживать физическую форму. На диване валяться не собираюсь. А как только определится дата следующего боя, приступлю к более интенсивным тренировкам.
– Александр, бокс – один из немногих видов спорта, в котором профессионалы не допускаются на Олимпийские игры. Но если подобный запрет будет снят, готовы ли вы выступить в составе российской сборной?– Да я вообще не понимаю, почему боксерам-профессионалам заказан путь на Олимпиаду. Я бы с большим удовольствием выступил на Играх, тем более что опыт есть. К тому же я по-настоящему так и не почувствовал вкуса победы на Олимпиаде 2004 года. Если помните, в финале я тогда должен был встречаться с египтянином Мохаммедом Али. Однако он получил травму и даже не вышел на ринг. «Золото» досталось мне без боя. Так что хотелось бы вновь поехать на Олимпиаду и победить в финале, как говорится, по всем правилам. Кстати, меня часто спрашивают, какой бой в моей карьере был самым сложным. Тот, когда в финале чемпионата мира 2003 года мне противостоял кубинец Каррион. В тяжелейшей схватке я выиграл у него с разницей в два балла.
– А не хотели бы попробовать когда-нибудь свои силы в смешанных единоборствах?– Не хочу. Прекрасно понимаю, что для этого нужно брать уроки самбо, дзюдо и других единоборств. А все это отнимает много времени. По этой же причине я не собираюсь сниматься в кино или рекламе. К съемкам также нужно серьезно готовиться.
– Кроме того, складывается впечатление, что вы вообще не любите привлекать к себе лишнее внимание. В отличие от многих коллег по боксерскому цеху не делаете татуировок, эпатажных причесок и громких заявлений.– Все дело, наверное, в воспитании. Нет, наверное, боксера, о котором я бы плохо отозвался. Что-то доказывать нужно на ринге. А разукрашенным видом и угрожающими фразами можно напугать только новичка. Пусть соперник будет в татуировках хоть ото лба до пяток, мне все равно. На ринге разберемся, кто сильнее.
– Вы коллекционируете записи боев великих боксеров прошлого. Каковы ваши предпочтения в этом вопросе?– Из наших боксеров выделил бы в первую очередь Валерия Попенченко и Виктора Агеева. Причем Виктор Петрович боксировал в такой оригинальной манере, что копировать ее очень тяжело. Молодой Майк Тайсон – это великий боксер. Выделил бы еще Леннокса Льюиса. Ну, Мохаммед Али – это на все времена. Хочу собрать как можно более полную коллекцию записей его боев.
– Александр, сейчас многие ждут вашего боя с Владимиром Кличко...– Я уже говорил, что готов боксировать с любым соперником. Важно только иметь постоянную практику, чтобы быть в тонусе. А переговоры с командой Кличко – это дело менеджеров…
как всегда у нас за просчеты других отвечают ни в чем неповинные люди 
уже достоверно известно, что самолет не мог взлететь, но тем не менее экипаж не остановил полет... в результате почти 50 трупов 
