Представляю вырезанные из контекста фразы,характеризующие вышеназванное произведение.
Сфера политического представления схлопывается на наших глазах. На левом и правом флангах одно и то же ничтожество принимает позы вождей или насвистывает невинные напевы, одни и те же выскочки обмениваются репликами, следуя последним инструкциям своих пиар-отделов.
Мы не в депрессии, мы объявляем забастовку. Для тех, кто отказывается быть винтиком, «депрессия» — это не состояние, а переход, прощальный взмах рукой, шаг в сторону, к политическому разрыву. С этого момента единственно возможный путь к примирению с прежним положением лежит через лекарства или полицейскую дубинку. Именно поэтому общество не стесняется прописывать своим слишком активным детям риталин, там и сям расставляет сети медикаментозной зависимости и заявляет о том, что «сбои в поведении» можно выявлять с возраста трех лет.
Семья — это уже не столько удушливые материнские объятия или патриархат швыряемых в лицо пирогов, сколько инфантильное самозабвение в состоянии вялой созависимости, где все заранее известно. Это островок беззаботности в мире, который явно катится в тартарары, в мире, где «стать автономным» — лишь эвфемизм для «найти себе босса». И биологической родственностью стремятся оправдать то, что исподволь разрушают в нас любое слишком буйное стремление, что, под предлогом присутствия при процессе нашего роста, заставляют нас отказаться как от детской серьезности, так и от взросления. Остерегайтесь этой коррозии!
Мы же отвергаем потребность работать и принимаем только необходимость добывать деньги любыми способами, поскольку пока в современном мире обходиться без них невозможно. Кстати, мы уже даже не работаем, а подрабатываем. Предприятие — не место нашей жизни, это место, через которое мы иногда проходим.
Мы не циники. Мы просто не желаем, чтобы нами злоупотребляли. И все эти разговоры о мотивациях, качестве, личных стараниях отскакивают от нас рикошетом, к вящему расстройству менеджеров по персоналу.
В этом заключается современный парадокс: труд одержал полную победу над всеми прочими способами существования в тот самый момент, когда трудящиеся стали лишними.
Мы живем в эпоху эклектики, смеси из мотивчиков, раздвижных дубинок и сахарной ваты. А уж сколько полицейского наблюдения стоит за всем этим — просто загляденье!
«(…) Мне даже и не снилась подобная красота. Это бесподобно. Люди Коммуны — ужасные негодяи, я с этим не спорю. Но зато какие творцы! И они даже не поняли, какое произведение искусства создали своими руками! (…) Я видал руины Амальфи, залитые лазурными волнами Средиземноморья, руины храмов Тунг-хора в Пенджабе. Видал и Рим, и еще много что. Но ничто не сравнится с тем, что открылось в тот вечер моему взору».
Что ж, сегодня наш запас иллюзий исчерпан, мы коснулись дна, мы банкроты, если не должники. Зато вот что мы поняли: экономика не в кризисе, экономика — это и есть кризис. Дело не в том, что работы не хватает, как раз наоборот, работа — это излишество. Если задуматься по-настоящему, то не кризис, а экономический рост вгоняет нас в депрессию.
Крушение социалистического блока означало не триумф капитализма, а всего лишь падение одной из его форм. Впрочем, развал СССР был делом рук не восставшего народа, а быстро конвертирующейся номенклатуры. Объявив о конце социализма, фракция правящего класса, прежде всего, избавилась от застарелых обязательств, которыми она была связана со своим народом. Отныне она взяла под частный контроль то, что контролировала и прежде от имени всех. «Они делают вид, что платят нам, а мы делаем вид, что работаем», — говорил народ на заводах. «Ну если дело только за этим, так давайте, наконец, прекратим делать вид», — ответила олигархия. Одним достались природные ресурсы, промышленные инфраструктуры, военно-промышленный комплекс, банки, ночные клубы, другим — обнищание или изгнание
Мелкие торговцы, мелкие начальники, мелкие служащие, кадры, преподаватели, журналисты, занятые в сфере услуг и образования, составляют во ( ) этот не-класс, этот социальный желатин из тех, кто хочет лишь одного: тихо и спокойно прожить свою маленькую частную жизнь подальше от Истории и ее потрясений. По своим жизненным установкам это болото — настоящий чемпион по ложному сознанию, готовый на все, чтобы в своем полусне по-прежнему закрывать глаза на войну, которая уничтожает все вокруг.
Экология — вот открытие года. Предыдущие тридцать мы оставляли экологию зеленым, звучно смеялись над ней по воскресеньям и принимали озабоченный ею вид в понедельник. И вот она нас настигла. Она на всех волнах, подобно летнему хиту, потому что на дворе декабрь, а температура воздуха — плюс двадцать. Океаны лишились одной четвертой видов рыбы. Оставшимся видам тоже осталось недолго. Тревога, птичий грипп! И вот нам обещают отстреливать перелетных птиц сотнями тысяч. Содержание ртути в материнском молоке в десять раз превышает допустимую норму ее содержания в коровьем. Кусаю яблоко, и губы разбухают — а ведь оно было куплено на рынке. Самые простые движения могут отравить. В тридцать пять лет наступает смерть от «долгой болезни», которой распоряжаются так же, как и всем остальным. Нужно было подумать о последствиях раньше, до того, как эта болезнь привела нас сюда, в корпус «Б» Центра паллиативного лечения.
Сегодня олицетворение Запада — это американский солдат, несущийся в танке «Абрамс М1» по иракскому городу Фаллуджа, слушая хардрок на полную катушку. Это турист, затерявшийся в степях Монголии и сжимающий свою банковскую карту подобно палочке-выручалочке. Это мендежер, единственным предметом восхищения которого является китайская игра Го. Это юная девушка, ищущая свое счастье исключительно в шмотках, парнях и увлажняющих кремах. Это швейцарский правозащитник, едущий на все четыре стороны большой планеты, чтобы поддержать повстанцев — при условии, что их восстание проиграно. Это испанец, которому, по большому счету, наплевать на политическую свободу с тех пор, как ему гарантирована свобода сексуальная. Это любитель искусства, до оцепенения восторгающийся этим последним криком современного гения, этим веком художников, которые, от сюрреалистов до венских акционистов, соревнуются в меткости плевков на фасад цивилизации. Это кибернетик, нашедший в буддизме реалистическую теорию сознания, и физик элементарных частиц, ищущий вдохновения для своих последних открытий в индуистской метафизике.
Операция проста: агонизирующая сущность жертвует своим содержанием для того, чтобы выжить как форма.
Здесь не «столкновение цивилизаций». Здесь — цивилизация в состоянии клинической смерти, на которую водрузили целый аппарат искусственного поддержания жизни и которая распространяет в атмосфере планеты характерный запах гниения. На сегодня не осталось ни одной из ее «ценностей», в которые она сама бы еще хоть как-то верила, и любое утверждение воспринимается ею как постыдный акт, как провокация, которую следует разобрать по косточкам, деконструировать , подвергнуть сомнению. Западный империализм сегодня — это господство релятивизма, сводимого к фразе «это твоя личная точка зрения». Это взгляд исподлобья или обиженный протест против всего, что пока достаточно глупо, примитивно или самонадеянно для того, чтобы еще во что-то верить, чтобы что-то утверждать. Вот этот догматизм вечного сомнения и подмигивает нам заговорщицким глазом в средах университетской и литературной интеллигенции. Для постмодернистских умов никакая критика не является достаточно радикальной до тех пор, пока в ней содержится ничтожество уверенности. Сто лет назад скандалом было чревато любое слишком буйное отрицание, сегодня же таковым грозит любое бестрепетное утверждение.
Не стоит больше ждать — вспышки, революции, ядерной катастрофы или социального движения. Промедление смерти подобно. Катастрофа не надвигается, она уже здесь. Мы все отныне находимся посреди процесса развала цивилизации. Вот тут-то и надо понять, на чьей мы стороне.
Перестать ждать — это значит, так или иначе, войти в повстанческую логику. Это значит, снова услышать в голосах наших правителей легкую дрожь страха, который никогда их не покидает. Потому что «управлять» всегда означало лишь отодвигать, с помощью тысячи уловок, тот момент, когда толпа предаст тебя казни. И любое действие правительства — ни что иное, как попытка удержать контроль над населением.
Мы стартуем сегодня с позиции крайней изолированности и беспомощности. Нам предстоит выстроить повстанческий процесс от «А» до «Я». Ничто не кажется более невероятным, чем восстание… Но и более необходимым.
Истина — это не взгляд на мир, а то, что привязывает нас к нему неистребимым образом. Истина — это не то, чем мы обладаем, а то, что движет нами. Она нас создает и уничтожает, организует и дезорганизует, она отдаляет нас от многих, но сближает с теми, кто ее разделяет. Изолированный индивид, привязавшийся к истине, неизбежно встретит себе подобных. На самом деле, любой повстанческий процесс начинается с истины, которой не готовы пожертвовать. Вспоминается Гамбург 1980-х, где горстка жителей оккупированного дома решила, что отныне их могут выдворить оттуда только переступив через их труп. За этим последовала осада квартала танками и вертолетами, дни уличных боев и массовых демонстраций, и в результате, мэрия капитулировала. У Жоржа Гэнгуана, первого «партизана Франции», в 1940 году была единственная точка отсчета — абсолютное неприятие оккупации. Тогда для Компартии он был лишь «безумцем, живущим в лесах»; до тех пор, пока этих лесных безумцев не стало 20 ООО и они не освободили Лимож.
В эпоху, когда неотступно дорожить чем-либо чревато серьезным риском безработицы, когда, чтобы работать, нужно лгать, а затем работать, чтобы сохранить средства для лжи, любая связь между людьми отнюдь не случайна.
Не ждите ничего от организаций. Остерегайтесь существующих тусовок, и прежде всего — сами не становитесь таковой
Взгляните на рожи тех, кто является «кем-то» в этом обществе, и вы поймете, почему так радостно быть «никем».
Блокировать все — таков должен быть отныне первый рефлекс всех, кто восстает против существующего порядка. В делокализованной экономике, где предприятия функционируют по системе «точно в срок», где создание стоимости зависит от интегрированности в сети, где автомагистрали — звенья дематериализованной производственной цепи, протянутой от одного субподрядчика к другому и далее к монтировочному заводу, блокировать производство означает и блокировать циркуляцию.
Но блокировать возможно лишь в той мере, в какой это позволяет способность восставших к снабжению и к коммуникации, к настоящей самоорганизации разных коммун. Как находить пропитание, когда все парализовано? В Аргентине, например, грабили магазины, но так далеко не уйдешь. Сколь бы огромными ни были эти храмы потребления, они — не бездонные кладовые. Поэтому, чтобы надолго обрести способность к элементарному поддержанию жизни, нужно получить в руки орудия производства. И медлить с этим не имеет смысла. Оставлять на откуп двух процентов населения задачу производства продуктов питания для всех остальных, как это делается сегодня, — исторический и стратегический нонсенс.
Для восстания проблема состоит в том, чтобы стать необратимым. Необратимость наступает тогда, когда одновременно с властями побеждена и необходимость власти, вместе с собственностью — вкус к приобретению, вместе с гегемонией — жажда гегемонии. Вот почему повстанческий процесс содержит в самом себе форму своей победы или поражения. Для необратимости одного разрушения никогда не достаточно.
Небольшая просьба. Не позволяй книгам гнить на полках. Помни, что для их производства нужно срубить деревья, изготовить бумагу, и приложить немалый труд, чтобы превратить её в книгу. Поэтому здорово, если после прочтения книги, ты подаришь её, или дашь почитать, или оставишь её в каком-нибудь людном месте…
Олена Чекан потребує допомоги!
Друзі Олени Чекан переконані, що в неї вистачить сили волі, мужності й віри, щоби вчергове розпочати нове життя. Для цього їй дуже потрібна наша поміч.
За фахом драматична актриса, Олена Чекан закінчила славетне московське Щукінське училище. Ми з вдячністю згадуємо її моно-вистави присвячені Булгакову, Цвєтаєвій, Мандельштаму, які йшли зі сцен Київського театру кіноактора та «Сузір’я».
Коли Олена відкрила для себе Україну, як її відкривали після настання Незалежності чимало російськомовних українців, вона закохалася в Тараса Шевченка й прийшла на канал «1+1» з пропозицією знімати документальний фільм. То був час захоплення, часом на межі з авантюрою, коли ми вирушали світ за очі – в Петербург, Оренбург, Актау, не кажучи про половину України. Без великої команди, без особливого бюджету, без будь-якого адміністративного сприяння таке було можливо завдяки заряду віри, знання матеріалу й захоплення героєм. Олена Василівна була на тому проекті сценаристом, продюсером, адміністратором і ентузіастом. Нинішні школярі з власної волі качають з Інтернету серіал «Мій Шевченко», відкривають для себе реального Кобзаря й теж закохуються в Україну.
А далі запустився проект «Український тиждень». У журналі Олена Чекан з першого дня. «Тиждень» став одним з найцікавіших, найяскравіших журналів країни. Олена Чекан пише про архітектуру та нанотехнології, бактерії та сучасну музику, далекі мандри та дива, що біля порогу, про славні сторінки історії та її чорні плями. Серед героїв її інтерв’ю за останніх шість років – Режіс Варньє, Юрій Афанасьєв, Ліна Костенко, Кшиштоф Зануссі, Томас Венцлова, Ахмед Закаєв, Валентин Сильвестров, Андре Ґлюксман, Патріарх Філарет, Дітмар Штюдеман, Даніель Бовуа,Сергій Кримський, Андрій Ребет, Мирон Петровський, Анатолій Гайдамака, В’ячеслав Брюховецький, Іван Мигул, Ален Блюм, Жіль Леруа, Вікторія Лук’янець, Дмитро Горбачов, Ґжеґож Мотика, Ігор Померанцев… боюся когось не згадати.
Олена Чекан втілення мужності, сили та творчого натхнення. Більше таких я не знаю.
Юрій Макаров
Реквізити для перерахування коштів (безготівковий розрахунок):
Банк отримувача ПАТ КБ «Приват Банк»
Номер рахунка 29244825509100
МФО 305299
ЗКПО 14360570
Призначення платежу: на лікування для Чекан Олени Василівни
іпн: 1691702603
на номер картки 4405 8858 2756 9077
Отримувач: Родюк Богдан Станіславович (син)
Реквізити для перерахування коштів (готівковий розрахунок):
Банк отримувача ПАТ КБ «Приват Банк»
На номер картки 4405 8858 2756 9077 (тільки через касу ПриватБанка)
або
Банк отримувача ПАТ КБ «Приват Банк»
На номер картки 5577 2127 1356 5995 (через термінал)
Отримувач: Родюк Богдан Станіславович (син)
Я человек достаточно ленивый,не люблю стучать по клавишам и вообще,заниматься какой-нибудь скукотищей,но некоторая информация,попавшаяся недавно мне мне на глаза,подвигла на сей,не любимый мной,ручной труд.И ничего особенного в нижеизложенном нет,скорее,все достаточно тривиально,но,какая ирония,какая насмешка судьбы! Впрочем,может это просто мое, такое субъективное,мнение.
Итак…
В результате собственного умственного разброда довелось мне в начале месяца переселиться на довольно давно оставленную “истерическую родину”. Опечатка уместна ибо никаких других чувств редкие визиты из Киева домой не приносили.Но все течет и все меняется,пришлось и мне,в силу стесненных материальных обстоятельств переехать в свой родной пгт в Кировоградской области.И чем же встретила своих блудных детей родина? Довольно оптимистической заметкой в какой-то (жаль,выбросили,а надо было оставить – такие вещи – штрихи эпохи) областной газете,просто и без прикрас оповещавшей,что в этом году на кировоградщине меньше убивают.Да,так и было написано,державною мовою:Цього року на кировоградщыни менше вбывають.Прелесть,правда? Журналюга маладец,чего там,гордитесь земляки здобутками риднойи милиции.Жаль только,что продолжая заметку этот человек забыл уж уточнить,где убивают меньше – в самой милиции или вне ее стен.
Дальше - больше.
У меня,признаться,с давних пор сложилось мнение,что все власть имущие люди немножко имбицилы – такова природа их становления,восстребованности на постах,потому как не может человек с умом и каким-нибудь талантом желать себе должности на просторах бывшего совка.Туда идут только бесполезные для общества диячи,призванные природой набивать себе мошну и выпячивать друг перед другом пузики.И вот два таких дияча из (так и прет написать в стиле украинских савецких газет – сумнозвиснойи) Партии Регионов (впрочем,я не сомневаюсь – в других политычных осередках найдутся достойные оппоненты :) ) решили осчастливить заботой своей родной электорат,о чем и поведали со станиц газеты Новыны Кировоградщыны 10 ноября.
Я думаю – Эзоп жутко завидует нам за такие перлы…
Дальше - просто цитаты,в переводе с украинского,первая от Игоря Волкова,секретаря Кировоградского горсовета,касательно переименования ул.Ленина в Дворцовую :).
- Фракция Партии Регионов,как инициатор принятия данного решения руководствовалась той логикой,что переименование обяжет нас к обусловленным действиям,станет своеобразным толчком к более активной работе.Мы ставим перед собой задачу на протяжении 2012 года сделать все для того,чтобы вид улицы Дворцовой соответствовал ее названию.
Каково! Куда там Эзопу,это просто оракул какой-то.И это заявление массово тиражируется.Может,это пароль такой? Типа:”над всей Испанией чистое небо”.
Вторая,от Сергея Ларина,главы облгосадминистрации,на заседании коллегии по теме привлечения в село медработников.
- Я расскажу вам,как привлечь медиков в район…Пишите в объявлении:вас ждут экологически чистый район,кусок хорошей земли,хата.Вот так нужно писать.И,поверьте мне,вы их найдете.
Хочеться спросить этого господина – почему вы до сих пор не врач? И попросить прочитать “Собачье сердце”,там очень доходчиво объясняется,что Айседоре Дункан позволительно резать кроликов в ванной,а вот проф.Преображенскому нужна для этого прозектерская.Никак не кусок земли с хатой…
Комментировать излишне,на самом деле…Нужно или ждать инопланетное вторжение или уезжать из страны.Для меня оба варианта невозможны и встает извечный угро-финский вопрос:что делать?