У меня какое то обостренное, детдомовское чувство дома,

Я не знаю его, не была с ним знакома.
Здесь так много людей протоптавших мне сердце,
Голосить? Песни петь? Элегантно пройтись, развернуться, вернуться, раздеться?
Все отбросив рекою делами заняться, любовью.
Бог с тем домом, нахлопалась крыльями, кровью.
За стеной, за мечтой, за несбывшимся чудным укрыться,
Я в тебе навсегда, ты мой рай бесконечный и там я живу, твоя птица.
Не хочу называть имена и подчеркивать даты,
Все мы все мы всегда и когда то, когда то.
Это чувство в душе, бесконечная жажда о жизни,
Иссеченные кобальтом гор этажи, перевалы, уступы и скалы, тяжелые мысли.
Пробежать как огонь по верхам и в надежде укрыться, укрыться,
Это чувство, мой дом - это ты, а теперь отпусти меня, птицу.

І місячне світло народжує квіти, даремні і ніжні,
Сумні, не мені.
Все в світі буває, як камінь наріжний.
І човником місяць. І тиша в човні.

Гойдається хвилями вкрадене щастя,
Несе його вітер до білих лілей.
Згадаєш із часом і смішно, як вкрасти?
Як вкрасти із серця любов до людей?

Як вкрасти із серця, якщо воно б'ється?
Як вкрасти із думки, якщо вона є?
Народжене бути, воно не здається,
Триває і квітне, і сили дає.

"Каждая жизнь – это борьба за то, чтобы стать самим собой". Но масса людей избегает этой борьбы, страшится узнать себя. "Человек массы", не имеющий лица, не может иметь судьбы. Самый страшный грех, учат древние, убить свою душу, "убить в себе атмана". Но убивают истинное Я и уже никогда не постигнут Брахмана, не осуществятся на этой земле. "Снижение, деградация жизни – вот судьба того, кто отказывается быть тем, чем он быть призван. Его подлинное существо, однако, не умирает; оно становится тенью, призраком, который постоянно напоминает ему о его значении, заставляет его чувствовать свою вину и показывает его падение. Он – выживший самоубийца"
Лэш К. Восстание элит и предательство демократии. –М.: Логос, 2002.





Берегите себя, так как будто бы кто то вас любит,
Сильно-сильно, безмерно, всегда!
Эту жизнь вокруг вас берегите, кто знает, а может не будет,
Кроме этой другой ее, может нигде, никогда...

Нет, не то, чтобы в это я верю, но кто его знает,
В какой миг сохранился, на сколько пропал?
Берегите себя, потому, что таких не бывает.
Берегите: "не злиться", "счастливо" и "этому сердце отдал".

б

Все может быть, все может быть...позволю
Напрасных слов улов не упустить.
Кто б знал свобода как меня неволит,
Как тяжело и как легко простить.

Свобода в рамках недоразумений,
Заблудшая, хоть к разуму ведет.
Дай Боже мне быть лучше настроений,
Быть больше, человечней...Все пройдет.

Когда б то сделало тебя счастливей,
И не увязнуть в боли, и во лжи,
Величественней, устремленней и красивей.
Со слов все начинается? - Скажи!

На правду и неправду не разделишь,
Ту истину, которая одна.
Ты сколько хочешь, столько можешь, веришь,
И все это, и все это до дна.

И там, на  дне, когда увидишь звезды
Как загораются и гаснут, ты поймешь, -
Быть добрым, быть простым, - ничто не поздно,
И ты не сможешь лгать, ты не солжешь.

Святое равновесие любви,

Душой быть легче перышка, а как же...
Смотри и внемли, внемли и смотри,
Святое равновесие на страже.

И как это не странно понимать,
Достигнуть нам такого невозможно.
Как данность принимать и принимать,
И улыбнуться - только так и можно...

Хай сльози стануть молоком і медом,
Нажаль не бачу погляду твого.
Бог тільки світло нам дарує з неба,
Все інше маєм, щоб здобуть свого.

Життя не прогнозоване, то й добре,
Тепер тихенько, нишком не пройде.
Але воно є вічная дорога,
І те, що в темряві, то світло віднайде.

Я тільки знать хочу, наскільки я не знаю.
Натхнення є...натхнення...із надій.
Бурштином наші сльози застигають,
Вмуровуючі душі в вічність...подих мрій.

Дива стаються з тими, хто в них вірить,
Але без діла віра - просто дим.
Дарує світло Бог, він все освітить,
А диво робиш ти, і тільки ти.

Дыхание дракона опалило,
Слезами улицы стекаются в одну.
Я так любила вас всех вместе, так любила,
И тех кто выжил, кто погиб и кто в плену...

Как сердце буднично стучится где то в центре,
И солнце слепит, и весну не запретить.
Нет, не возможно, не возможно не заметить,
Мы через это проростая будем жить.

И так, драконьими чешуйками - брусчаткой,
Умытой солнечными зайцами, скакать,
Я буду знать, и самым ласковым захватам,
Змеиным, властным эту волю не сломать.

И преломляясь свет отскакивает с крыши,
И улыбаясь, слышу взрывы, вижу боль.
Нет, я люблю вас больше, чем их ненавижу...
Все повторяю эту мантру в полный ноль.

И все равно я кулаки свои сжимаю,
Мы все пройдем, мы это сможем, это так.
О, Боже, как я ненавижу и прощаю...
Прощаю небо, за грехи свои. Вот так.

И на Солнце бывают вспышки.
Милосердие? Прочь его!
Прегрешения? К жизни ближе!
Искупление? Мне дано!

И на Солнце бывают пятна.
Ошибаются все, всегда.
В абсолюте живая правда
Не встречается никогда.

И на Солнце бывает ветер.
Изменениями живем.
Мы за вспышки свои в ответе,
Сами пятна свои сотрем.

Німа Росія, з голосом одним,
Але з далекого, з минулого...брехливим
І шепіт, і мовчання. Тяжко їм?
Не тяжко! Їм ніяк, вони забули,

А може там ніколи і не знав
Ніхто, а як це, жить свободним.
Стріляють в тебе, ось, що Бог сказав,
Але ти мертвим жив, пустим, облудним.

Якби врішувала зброя щось тепер,
Якби колись будь що вона рішала,
Від власної отрути ти би вмер!...
Від неї і вмираєш, власно, зараз.

Коли ж ти голову піднімеш? Люди де?
Лише в жорстокості можливе розуміння?
Німа чи ні, а в безладі проте,
Росія, віднайди своє сумління.

І тішачись із величі своїй,
То знайте люди, окрім вас не бачать
Її ніде, то дріб'язковість, гній.
Час голоси знайти, мовчання не пробачать.