Як секс в під'їзді.

В воскресенье у нас были гости. Компания вышла пёстрой от того, что за одним столом эти люди оказались собранными случайно: пенсионер, бюджетник, строитель, работающий на себя. Как обычно, за чаем говорили за жизнь. И в какой-то момент я поймала себя на том, что у каждого, из сидевших за столом, жизнь стала другой после 2014 года. Нет, никакого парадокса, всё объяснимо и понятно – война, но для кого-то война стала катком, вдавливающим в землю и не дающим возможности жить и дышать, а для кого-то неожиданным трамплином для прыжка вверх. И если первые, задыхающиеся сейчас от безденежья, вспоминают то упоительное время, когда им до войны хватало зарплат и пенсий, они могли жить, питаться, откладывать, планировать, иногда даже отдыхать…То вторые не на словах, мысленно, вполне рады всему происходящему, потому что такой должности, зарплаты, возможностей и перспектив до войны у них никогда бы не было.

Целый ряд моих знакомых, пользуясь стечением обстоятельств, войной, образовавшейся нишей на рынке услуг, начали своё дело, зарегистрировали предприятие, расширили бизнес или получили новую должность. Конечно, каждый из них на словах скажет о том, что война – плохо. Но конкретно для каждого из них плохо это выражается в каких-то частностях – сложно купить что-то и привезти, сложно выехать на отдых. Но новые возможности, работа и должность с лихвой компенсируют эти сложности.

Мой хороший приятель занял должность главного технолога в сети местных кафе после лета 2014 года. Других кандидатур не было. Конечно, может быть он и стал бы этим главным технологом, но чуть позже. А так, поскольку звёзды сложились именно таким образом – кто-то уехал и не вернулся – выбрали именно его. Кроме обязанностей и всех стрессовых издержек должности, это ещё и большая зарплата, и статус в рамках этой компании, и самооценка, и возможность планировать. Это со стороны кто-то хмыкнет – было бы чем гордиться, а конкретно в его случае это длинный (от обычного официанта) путь наверх в десяток лет, который в самом конце он промчался на скоростном лифте. И конечно мой приятель скажет, что война – плохо. Но спроси его, хочет ли он, чтобы всё было в его жизни как до войны, и он с огромной вероятностью откажется от мирного невоенного прошлого с прежней зарплатой и прежней должностью.

Моя бывшая коллега открыла своё ЧП. До войны мы вместе работали на одного собственника. Нам нравился коллектив, обязанности – буквально всё. А то, что денег было не так уж много, так каждый из нас, зная скупость владельца компании, подрабатывал как мог после работы. Летом 2014 года мы все оказались без работы. Владелец переехал в Киев, быстро уволив всех, кто стал балластом, а мы оказались при нашем ничего. Кто-то из нашего отдела по привычке пошёл наниматься в другие компании. С переменным успехом и совсем без него. Кто-то, как ни странно, без работы до сих пор – ничего похожего на прежнюю компанию человек так найти и не смог. А та девушка, не планируя своей жизни нигде больше, прошла все этапы регистрации своего дела и работает почти три года на себя. Сама себе бухгалтер, администратор, менеджер, пиарщик. И ничего другого она себе уже не мыслит. Новая работа дала ей бездну возможностей планировать свою жизнь и иметь свободное время тогда, когда ей этого хочется. Интересно, что её основным доходом сейчас стали всё те же вечерние подработки, которыми она занималась до войны. Но тогда это было дополнением к основной работе, а сейчас той самой основной работой.

И примеров таких вот взлётов, как это ни странно, можно приводить множество. Должности в местных «министерствах» с зарплатами от 10 000 рублей, руководство отделами и подразделениями, чины, звания, звёзды… Моя знакомая возглавила отдел в местной «армии». По всем канонам – возраст, опыт, стаж - такой должности ей бы ждать как минимум ещё лет пятнадцать. Но это в мирной стране, в мирное время и с некоторой коррумпированностью, когда такие должности вышестоящие чины держат для своих детей и жён. А здесь всё было наспех, как секс в подъезде – нужно было до какой-то проверки, срочно, закрыть вакансию. Иначе наказали бы кого-то выше, поэтому выбрали из той пары человек, кто уже работал, и кто хотя бы как-то, с натяжкой, подходил – было соответствующее образование и … всё. Но всё это, даже очень понимая, моя знакомая в расчёт не берёт – она стала в свои 25 лет большим человеком, у которой в подчинении сотрудники, годящиеся ей по возрасту в матери. И это головокружительное, пьянящее чувство не сравнимо ни с чем. С тех пор уже пару раз поменялось то вышестоящее руководство, кто назначал её, а пришедшие на их место новички, не разбирались, отчего всё так. И в такой системе быстрой перемотки руководителей, как ни странно, можно работать ещё много лет. Это когда всё мирно и благополучно, новый руководитель начинает разбираться, а отчего это всё так и пытаться что-то менять, а в наше время, когда можно за короткое время быть подчинённым, руководителем и подследственным, на такие издержки и размышления времени нет.

Хотя даже при всём этом нужно отметить такой факт, что строитель может вернуться из Киева и не скрывать, что последние три года проработал где-то в Броварах, а теперь вот вернулся в Луганск, а человек, претендующий на руководящую должность, сказать может что угодно, но должность уже получит вряд ли. На словах никто не скажет, что дело именно в периоде жизни на территории законной Украины, но создадут именно такие условия, когда желаемая должность пройдёт мимо. И за кадром бегущей строкой будет отчётливо просматриваться, что преимущество у тех, кто никуда не уезжал, или уехал, но вернулся. И все пояснения, что он душой и сердцем был здесь ни к чему. Есть какие-то внутренние проверки, свой рейтинг и свои правила игры. Невзначай спросят, а где вы были летом 2014 года и когда вернулись, и за этой вежливой улыбкой спрашивающего будет стоять очень многое – надёжен ли ты в его глазах, стоишь ли того, чтобы брать тебя и не бросишь ли всё снова. Да, и есть ещё какая-то брезгливость, о которой тоже не говорят. Всё понятно, где-то в Киеве или Полтаве сестра-подруга-мама, но лучше бы они жили где-то в глубинке России, а ещё лучше, чтобы ты не уезжал никуда, и тогда даже в 25 лет можно претендовать на руководящую должность в местной «армии».

Ольга Кучер, Луганск, для "ОстроВа"