Юмор

Долго смеялись, когда наконец-то раскололась наша сотрудница, которая расстроенная вошла в кабинет рано утром. Чуть не плача, она поведала такую историю.

Вечером, после работы, зашла в магазин и купила продукты. Перед сном, чтобы не забыть на работу сосиски, она написала на маленьком листочке жирным фломастером: "ДУРА! ВОЗЬМИ СОСИСКИ"! И прикрепив булавкой к своей шапке, она легла спать. Утром едет в метро на работу... мужик рядом сидит, толкает её в бок и говорит: "Ну чё, дура, сосиски-то забыла?"

По поводу паролей и явок, на моих глазах произошло компьютерное чудо. Не столько смешное, сколько... чудесатое.

Моя коллега забеременела вторым ребенком. В принципе, один взрослый ребенок у нее уже был, карьера шла в гору, да и возраст не молодежный... В итоге, решила она прервать беременность. Записалась к врачу на прием после работы.

А наш админ в офисе через какой-то промежуток времени принудительно менял всем пароли на вход в компьютеры. Обычно менял он их сам вечерком, пользуясь генератором случайных паролей (ну, то есть програмка случайным образом подбирала комбинацию букв и цифр, а он затем выбирал более или менее запоминающиеся и распределял по сотрудникам), а под утро ты под клавиатурой находил кусочек бумажки с новым паролем.

Так вот, в тот день, когда моя коллега должна была идти на аборт, под клавиатурой она нашла свой новый пароль на компьютер: "PLZMOMNO", что единственно расшифровывается как Please Mom No (Пожалуйста Мама Нет).

Такой знак только слепой не заметит. Она позвонила и отменила прием у врача.

Ее дитеночку сейчас уже 5-ый год, наверное.

Соседка друга вышла замуж за немца и упорхнула ин Дойчланд. Живут не тужат, но на историческую родину тянет временами, родителей навестить, друзей повидать...

Однажды собрались они семьей и приехали. Муж то ни разу в России не был, ни баня, ни водка-гармонь-лосось ему не ведомы. Друг мой - человек общительный, с соседями всегда дружил, домик в деревне свой имеетсо с баней-речкой-вениками-самогоном... В общем, взяли они немца в оборот по полной программе.

Вечер очередного оборотного дня.

Захмелевший немец, замотанный в простыню, поедая сало с луком, заводит диалог:

- Кольйа, я считать рюсский жена - самый лючший жена в мире!

- Варум?

- Вот немецкий жена тебе гав-гав-гав, ты ей (показывает удар кулаком сверху) бум-бум-бум, она телефон сразу: "Халло, полицай?" И ихь бин наручники, тюрьма, ай-ай-ай...

А рюсский жена тебе гав-гав-гав, ты ей бум-бум-бум, она тебе ГАВ-ГАВ-ГАВ! - ты ей бум-бум-бум, она тебе БУМ-БУМ-БУМ. Лежишь в коридор нихьт сознание, очнулься - одеялом прикрыт, где упаль. Нихьт полицай, нихьт тюрьма... Рюсский жена - самый лючший жена в мире!

Хаживал я по молодости на байдарках. В одном из первых походов посадили мне матросом (который впереди сидит) мужичка лет 35-ти, малорослого, щуплого, в очёчках. И шибко много курящего. Смолил исключительно «Беломор». И, гад, когда во время движения закуривал, весла бросал. А одному по тихой воде лопатить, чтобы не отстать от группы, тяжеловато, скажу я вам. Тем паче, что ходили тогда еще на «Салютах» - тяжеленных, неповоротливых байдах.

На одном из привалов кто-то из бывалых высказал такое наблюдение: дескать, вода бывает разная – на иной реке легкая, грести одна приятность, а случается – как свинец. На следующий день опять начали сплав. Вышло так, что в том походе объединились две группы, и набралось нас аж 12 экипажей. Обретаемся мы с моим матросиком в самой серединке группы, и вот он опять закуривает. Налегаю на весла, чтобы не отстать. Только он выбросил свою беломорину и взялся за работу, чую – легкий толчок в корму. Байда, что за нами шла, тихонько приткнулась к нам. Я сушу весла, обхватываю рукой нос их «судна» и показываю ребятам – молчите! Те тоже грести перестали. Смотрю – третья байдарка к нашему «каравану» причалила. Потом – все, кто были позади нас. Сидим, зажимаем рты, чтоб не заржать в голос. И тут мой матрос, красный от усердия, выдает:

- А ведь правду опытные водники говорят: разная вода бывает. Даже в одной реке. Вчера вроде попроще шли, а сегодня – весла как в свинец опускаются!

Когда дикий ржач над рекой наконец закончился, я долго еще упирался на веслах в одиночку. А мой матрос сидел обиженным сычом и курил одну за одной.

Вот какую историю мне рассказал один человек в Праге:

Будто бы где-то в сельской местности нашли старый колодец, заваленный листвой и мелким хворостом. Хворост и листву раскопали и увидели, что на дне этого сухого колодца лежит куча каких-то бумажек. Достали.

Оказалось, что это письма. Рядом лежали разорванные конверты. То есть письма были вытащены из конвертов, прочитаны и выкинуты.

Писем было очень много. Несколько сотен.

Судя по датам, они были написаны в начале сороковых годов.

Это были доносы, посланные в гестапо из нескольких деревень, расположенных по соседству.

Доносили на соседей, приятелей, родственников. Батраки на хозяев, хозяева на батраков. Пьяницы на трактирщика, трактирщик на пьяниц. В общем, все на каждого и каждый на всех. Почти по Гоббсу – война всех против всех в масштабах глухой сельской местности.

Но там была еще и почтальонша. Самая обыкновенная тетка. Крепконогая и коренастая.

Она выгребала письма из деревенских почтовых ящиков, складывала в свой мешок, садилась на тяжеленный велосипед и ехала в большое село, где была почта, а также располагалось отделение гестапо.

Но по дороге она заезжала в лесок и присаживалась у старого высохшего колодца. Доставала письма, вскрывала их – кто знает, может быть, у нее давно была такая нехорошая привычка? – вскрывала их, прочитывала, и доносы выкидывала.

И вот так – все годы оккупации.

Может быть, это сказка.Но все равно – хорошая какая тетка.

Фотографа отправили в какой-то заповедник. В этом заповеднике много лет упорно работали над восстановлением популяций разных животных. И восстановили. И вот он приехал туда. Бухал, как водится, неделю. В последний день - блин, снимать же надо, а заповедник это ж не зоопарк, за пять минут не нащелкаешь.

Егеря сказали:

- Слушай, у нас же тут музей есть со старых времен. Там работал волшебник-таксидермист, ну просто мастер с большой буквы...

В общем, привез фотограф в контору к себе чумовую съемку. Вот волк из кустов выглядывает. Вот косуля у дерева чутко замерла. Вот всякие другие млекопитающие, и так все прекрасно снято!

- Как, как ты это сделал?! - допрашивали коллеги.

- О-о-о, - отвечал фотограф, - вы не представляете, как было трудно! Сидеть часами в засидках, маскироваться, мазаться жиром, чтоб зверь человека не учуял!

И вот они смотрят, смотрят фотографии, ну просто одна лучше другой. Потрясающе! И доходят до последней карточки. А там, на карточке, ежик. Стоит на задних лапках и держит в руках маленькую котомочку...

Рассказал(а) Анатолий

Захожу сегодня в магазин по соседству с домом, сосисок захотелось на ужин.

Продавщица новенькая какая-то, остальных то уже знаю давно. Ничего такая деваха, но вот раскрас боевой. Уж каких таких журналов насмотрелась х. з.

Нет, не Эмо, но всё в тёмных тонах, и ногти тоже. Решил прикольнуть:

- По какому поводу траур у такой красивой и молодой?

Ответ сразил наповал, врубилась она моментом.

- Да это чтобы грязь под ногтями не видно было.

Вот молодца. Но только расхотелось мне сосисок, ушел в соседний, рыбу купил.