Девять жизней одного кота (сказка) (с)

В жилище у старухи Жабы было темнее, чем в заднице у козла. Единственное, что светилось в темноте – это клочок снега на груди Млока. Однажды темной ночью Жаба решила приготовить зелье, которое делало ведьму невидимой. Для этого ей понадобился литр желчи гадюки, глаз крысы, вареные слизняки и…хвост кота. Она потребовала от Млока, которого считала своим творением, немедленно расстаться со своим хвостом. «Побыстрее, милый, завтра шабаш». Млок очень дорожил своим хвостом и не спешил выполнять приказание. Но как ускользнуть от Жабы, которая все знала и видела сквозь стены? Был только один путь… только один. По волоску Млок выдернул все семь белых шерстинок из своей груди. Став темным, как мрак, он растворился в ночи, невидимый даже для Жабы. Такой была третья жизнь черного кота. 

В то время как муж занимался окраской тканей в подсобке своего магазина, Дама Стройножка принимала клиентов. Она также занималась Бесстыдником, который был ей как ребенок, своих детей у Дамы не было. Дел у нее хватало. Нужно было полировать ему когти каждое утро; смотреть, чтобы не порвал постельное белье, на котором так любил нежиться; надевать на него мягкие шерстяные тапочки, когда он возвращался с прогулки, чтобы не наносил грязи, сажи и жира; следить, чтобы справлял нужду в специальный ящик, наполненный опилками, потому что Бесстыдник  обожал писать на сатин и какать на шелк. Единственное, от чего Дама Стройножка так и не смогла избавить кота, так это от дурной манеры залезать лапами в черную краску, а потом носиться, пачкая всю торговую лавку. Тогда Господин Стройног бранился и брюзжал: «Однажды я сделаю красивый и мягкий велюр из шкуры этого  мерзавца». Конечно, он никогда не переходил от слов к делу. Такой была четвертая жизнь черного  кота.

В старом монастыре жили семь монахов и ни монахом больше. Все они дали обет молчания, поэтому не было никакой возможности узнать их имена. Монахи много молились, мало ели и мало спали. Они пустили на порог Черную Лапу зимней ночью и поделились половиной своей трапезы, которая была крошечной. Но голодный кот и  этим крохам был рад. Затем монахи предложили коту жесткую постель, другой не было, но Черная Лапа отказался. Едят коты, конечно, по необходимости, но вот спят всегда в свое удовольствие. Черная Лапа прыгнул в капюшон одного из монахов и там устроился. Ряса была шероховатая на ощупь, но теплая и просторная. Кот зевнул, потянулся и заснул. Черная Лапа менял капюшоны и монахов каждое утро с восходом солнца. Монахов было семеро, поэтому обход длился ровно неделю, а затем все начиналось сначала. И строго в одном и том же порядке. Так монахи всегда знали, какой сегодня день недели, ведь Черная Лапа никогда не ошибался. Такой  была пятая жизнь черного кота.

Мессир Томное Сердце принадлежал Миледи Эрмине. Она его баловала, гладила, называла нежными словечками. Он для нее был: «Мой милый друг», «Мой горшочек с мёдом». У него было право всю ночь проводить на ее  постели, в то время как даже ее супругу, Сиру Толстовину, запрещалось входить в ее спальню. Впрочем, его это не сильно расстраивало: кроме войны, охоты, вина и турниров он больше ничем не интересовался. Когда Мессир Томное Сердце хотел прилечь, ему несли вышитую кружевами подушку. У него был личный повар и «пробователь» кушаний, потому что Миледи Эрмина волновалась – вдруг какой-нибудь ревнивец захочет его отравить. Мессира кормили с серебряной ложечки, на которой было выгравировано его имя. Однажды Мессир исчез. Поговаривали, что он бежал с Сиром Толстовином на битву при Арро, которая длилась больше месяца. Миледи Эрмина плакала два дня, потом купила белого котенка у уличного торговца. Такой была шестая жизнь черного кота.

Трактир «Две форели» всегда был полон народу, хотя мерзкое заведение «славилось» отвратительной стряпней его хозяина – Толстого Носа. Но здесь каждый вечер выступали Марго и Чернильная Голова. Одни посетители, знакомые с этой парой, уже заранее начинали улыбаться, другие, во время представления округляли глаза и открывали рот. Ведь редко кому доводилось увидеть кота, пляшущего под звуки тамбурина. Чернильная Голова танцевал на каждом столе посреди закусок, но ему удавалось не опрокинуть ни одной рюмки, ни одной свечи и ни одного кувшина. Марго пела. Толстый Нос платил музыкантам тарелкой жидкого супа и стаканом разбавленного водой молока. Поистине, пустое сердце и пустая голова! В один из вечеров Марго и Чернильная Голова ушли с  бродячими музыкантами. И на следующий день трактир опустел, опустел уже навсегда. Теперь его прозвали трактир «Тысячи Слез»: очень уж долго Толстый Нос сокрушался, да было поздно. Такой была седьмая жизнь черного кота.