Что есть жизнь? Это свет светляка в ночи.
Это выдох бизона, когда снова приходит зима.
Твои губы несут молитву, даже когда ты молчишь,
Даже, когда над тобою сгущается тьма.
[ Читать дальше ]

О чем говорят они на вокзалах, стоя по краям пустых перронов темными ночами, когда уходящие за горизонт рельсы подсвечивают семафоры - отсюда, до самой кромки морей.

Фонари горят через один, фасад вокзала подсвечен, люди за окнами спят беспечно в неудобных креслах, рельсы поблескивают из тьмы. Двое военных в каракулевых шапках говорят о кадрах - положение шатко. Кружочком собрались тетки вокруг паренька – Япония, тектоника, супер-Луна - бабы вздыхают. Менты, как пара весенних аистов, прохаживаются тихо и безразлично.

Ночной перрон говорит тихо – почти шепотом. Я прохаживаюсь вдоль краешка по бетонному
монолиту, девочка кутается в стеклянные изгороди подземного перехода. Мегафоны на столбах потрескивают чуть слышно - кто-то не снял пластинку…
[ Читать дальше ]

Ты и он - пока что не «союз»,
Но «предлог», похожий на вопрос:
«Где пристроить молодость свою,
Как щенка в подъезд, пока мороз?»

В воздухе витало наебалово
И люди от велика и до малого
Ноздри раздували в предвкушении
Твоего неверного решения.

Изгоняя бесов
с души на вершинах гор
я веду нетрезвый
нестройный, но разговор.
Я читаю мысли
свои, не чьи-то, с трудом.
Я хотел бы смысла
хоть в чем-то, а не во всем.

Ночь. Темно. Ничего не видно.
Небо прячется и всем своим видом
Дает понять, что его здесь нет.
Шторы ищут хоть малый свет,
Чтобы немного побыть собой.
Шторы порознь, как мы с тобой –
Два бесполезных куска материала.
Для знамени много, для шарфа мало.

Расстоянье всего в телефонный звонок,
собираясь силой преодолеть,
понимаешь, что жизни первая треть
изменяет все более твой портрет
и несет фотокарточки с паспортов,
где ты ловишь воздух, как рыба ртом,
а потом как ныряльщик, попавший в сеть
замираешь всем телом, чтобы смотреть
словно в дырку проруби – в объектив.
Ты выносишь в руке целый ворох картин:
три на паспорт, еще четыре на ствол
и одну – низачем, просто в ящик, в стол...

Облака похожи на блины
Горизонт невиданной длины
Озеро похоже на тарелку
Лес и травы осенью больны

В окнах отражается капот
Радио скрипит, а не поет
Сон правее нагибает стрелку
Лис тайком из логова идет

Посчитать по осени цыплят
Раздразнить собаку на цепях
И унюхать ружья на веранде
И увидеть, что костры горят

Сенатора чуть не убили,
Когда в поэту в грудь стреляли
Светило матушки-России
Все как умели вразумляли

И трость его пудовой гирей
Не помогла у Черной речки
Когда исход стрельба решила
И предрекла Дантесу вечность.

И все списали по финалу
На страсть порочную к дуэлям
В кого здесь право не стреляли
Отчизна славна этим делом.