хочу сюди!
 

Марта

48 років, козоріг, познайомиться з хлопцем у віці 50-60 років

Замітки з міткою «перепост»

Я знаю точно, что мы могли бы сделать. Но уже... опоздали.

 

«Бумага и чернила станут отныне моим утешением. Буду записывать свои мысли. Есликто найдет в них нужное для себя слово, пусть перепишет  или запомнит. Окажутся ненужными  мои слова людям – останутся  при мне.

И нет у меня теперь иных забот.»

Абай Кунанбаев, «Простое слово»

 «Абай» закрывают. До полудня 16 мая лагерь на Чистых Прудах, который я не могу уверенно назвать лагерем оппозиции, должен быть очищен.

Какая-то чиновничья тупость во всем. Про  то, что нужен диалог с инакомыслящими, про это, видимо, уже можно в  принципе забыть. Это, похоже, совсем невозможно. Ну да ладно, это все уже поняли. Но можно же включить думательную машину хотя бы на первой передаче: протестным массам нужен выход энергии. Это же примитивный механизм социального управления. Не ради диалога, его уже окончательно вычеркнули в начале абзаца — ради спокойствия самой власти – не закрывать плотно крышкой кипящую кастрюльку, оставить щель. Чтобы пар выходил.

Нет, нет  и нет.

Я там  был, разумеется. Сходил в «Ролан»  на «Белого Тигра» и перешел трамвайные пути – посмотреть. Собрание не в  моем вкусе. Старею, наверное. Слишком  тусовочно, слишком молодо-зелено, слишком восторженно. И собрание это на Чистых прудах, конечно, не про то, как нам переобустроить Россию.

Но, право  же, как невинно! Как экзальтированно, наивно и безопасно! «Зарница», пикник, КСП (прости, революция, за низкий штиль). Разновозрастные дети растеряли все свои настоящие праздники – и вот негаданно обрели: в центре столицы, лишенной гайд-парков как класса, возник он, стихийный, собрал улыбчивые лица. Кому помешал? Чем?!

Шумят, понимаешь, ночью? Да нет, я свидетель – все тихо. Кто их там слышит, из-за своих тройных стеклопакетов, которые никто никогда не открывает, потому что в самом дорогом центре одного из самых дорогих городов температурный баланс в квартирах поддерживают сплит-системы?.. Мусорят? Тоже неправда. Газон вытоптали на 20 миллионов рублей? Знаю я эти газоны, а особенно муниципальные расценки на них. Как раз соседи на тещиной даче: жена отвечает в управе за благоустройство, а муж командует отдельной коммерческой ротой таджиков. Завидная даже для нефтяников рентабельность у газонной травы.

«Абай», конечно, закроют. Но если бы не закрыли, что бы было? Да ничего. Гуляла бы тихонечко  молодежь, в активе которой законченные  и незаконченные высшие. Поругивала бы власть, играла бы в «мафию». Спорили бы друг с другом о судьбах мира азартные пенсионеры, как когда-то в начале 90-х на «Пушке» и лавочках Тверского бульвара, перемежая диспуты о партиях с партиями в шахматы.

Но закроют, ибо не могут иначе.

И что  тогда? Девочки в белых юбках и мальчики в белых футболках, которым не дали доиграть в бадминтон, обидятся, озлобятся надолго, а может, и навсегда. Бритоголовым нацболам, завязавшим белые ленты вместе с красными в причудливые банты, с энтузиазмом пока еще несущим охранную вахту на мизерном пятачке у Абая, ничего другого не останется, кроме как разворачивать повествование прилепинского романа к его апокалиптическому концу — читайте, кто еще не прочитал. Сегодня в двенадцать ноль-ноль по Москве будущая энциклопедия истории России может получить новую Веру Фигнер и Сашу Ульянова. Отчего же будем тогда удивляться новым бомбистам? Сами, сами их порождаем, выковываем, пестуем – нет, не Госдеп.

Свежи мои впечатления от экскурсии в Шлиссельбургскую тюрьму. Двадцать лет одиночки не сломили дух выпускницы Казанского института благородных девиц. Яблоня на месте расстрела старшего Ульянова-брата до сих пор плодоносит.

Эх, горьки эти яблочки.

Прикроют эту спонтанную агору, непризнанный, и по сути – не нуждающийся  в признании ареопаг. Ареопаг, который, в отличие от афинского, не успел  услышать своего апостола Павла. Нам, верящим в свое апостольское наследство, сказано не видеть в белоленточных «пылких юношах с неостывшим сердцем» (Абай Кунанбаев) своей целевой аудитории. Может, оно и не без основания, из опасения двухтысячелетнего дежавю, — как неприятно слышать снова и снова «послушаем тебя в другое время»… Но апостол Павел — он-то хоть попытался…

Я знаю точно, что мы могли бы сделать. Но уже никогда не сделаем. Потому что  в очередной раз опоздали. Оставаясь беспристрастными к движениями, фракциям и партстроительству – устроить на площади у Абая короткий молебен. Надо-то всего пару икон и пару священников. Или митрополитов. Молебен – не о том, чтобы кого-то прогнать, или наоборот, кого-то призвать (уж не знаю, что хуже). Просто – о Родине. О нас с вами. О «властех и воинсте ея» — пусть каждый сам понимает, как может, пусть каждый сам вкладывает в эти молитвы свои собственные смыслы. Молебен о том, чтобы все было хорошо. Чтобы никому не разбили башку, ни омоновцу, ни демонстранту. Чтобы волк поживал вместе с агнцем, а козленок лежал вместе с барсом. Чтобы теленок и молодой лев, а особенно вол – все были заодно.

И сугубо — о том, чтобы Малое Дитя их водило.

Это была цитата из Исайи. Кажется. Или из Абая?

16 мая, 2012 Священник Димитрий Свердлов
  • Об авторе
    • Священник Димитрий Свердлов
    • Биография: В 1994 г. закончил Российскую Экономическую Академию им. Плеханова по специальности "экономист-математик" и затем работал в различных компаниях специалистом по бюджетированию, бизнес-планированию и финансовому анализу. Учился в ПСТГУ и Коломенской семинарии. В 2000 г. принял священный сан и с тех пор служит в различных храмах Подмосковья.

Страх и трепет

Оригинал взят из ЖЖ у [info]igumen_aga в Страх и трепет
дед Мороз
Ровно год назад, будучи в экспедиции в одном из наших наслегов я крестил парня двадцати с небольшим лет. Он старательно готовился, искренне, гласно в храме исповедовал веру в Троицу, в Сына Божия, имел желание жить в доброй совести. В этом году он приходил на службы, когда приезжали наши миссионеры, -- причащался и исповедовался. Жизненный уклад рыбаков предполагает долгие периоды тяжелой работы без выходных, -- когда идет рыба отдыхать некогда. Потом, после продажи рыбы, бывает время, когда заняться особо нечем до следующих сезонных дел. Парень этот начал выпивать и увлекся компьютерными играми, - всякими стрелялками, преимущественно. Кончилось тем, что недавно он совершил тяжкое убийство, -- зарубил топором пожилую женщину. На суде он утверждал, что не понимал, что делает, --  ему казалось что он в игре. Его признали вменяемым и осудили на длительное заключение. Владимир его имя. Из того же наслега родом был и другой человек. Убил же Владимир его близкую родственницу. В прошлом же году он как-то зашел в Тиксинский храм сильно навеселе, устроил диспут о вере, заявил, что нет Бога и быть не может, -- так как он воевал в свое время и видел много всякого, несовместимого с бытием Божиим. Хорошо, что тогда в храме был наш командировочный о. Владислав, сам воевавший на Кавказе. Поговорили они довольно резко, но ушел этот гость в раздражении и полном убеждении в своей правоте. Вчера, спустя ровно год, заходил снова. Поставил свечи, перекрестился, спросил о крещении детей. Поговорили мирно и светло с ним. Рассказал он, что с прошлого года, как только заявил он громко в храме о своем неверии, -- жизнь его сильно изменилась и он много думал. В итоге вот, --  пришел. Страх и трепет обнимает меня, когда я начинаю размышлять о путях и судах Божиих, страх и трепет, братцы мои... страх и трепет. А вот рассказ Игумена Агафангела (Белых) о том, какой была у него самая памятная Пасха

Игумен Агафангел (Белых). Фото Дениса Маханько

Весна 1984 года была холодной. Мы бесцельно слонялись небольшой стайкой по тёмным, мокрым переулкам и грелись пошлыми анекдотами и дешёвыми сигаретами. Не помню уже, кто сказал, что завтра Пасха. Это было хоть какое-то развлечение, — пойти в церковь в праздник. Всё, что мы знали, это то, что служба должна быть ночью. Домой рано никто не собирался и мы понеслись через полгорода в сторону кафедрального собора. Через 16 лет и два месяца там меня будут рукополагать во диаконы.

Издалека была видна пестрая толпа у церковной ограды и яркий свет из высоких окон храма. Мы приблизились к воротам. Я совершенно не помню ни своего настроения в этот момент, ни того, о чем я думал. Зато я четко помню свои ощущения спустя несколько минут. Спокойно и уверенно, как мы обычно заходили в кинотеатр или какой-нибудь ДК на дискотеку, наша компания направилась ко входу в храм. В этот момент я почувствовал, как мягко, но властно меня взяли за локоть.

Лицо человека в потертой кожанке было невыразительным, но даже подростку было ясно, что этот дядя из органов. Глядя в сторону, он будничным тоном осведомился о цели нашего визита. Кругом были люди и я не делал ничего противозаконного, поэтому с определённой долей нахальства я заявил, что мы идем, короче это… молиться, — я с трудом вспомнил, что обычно делают в церкви. В этот момент я заметил, что у ворот стоят преимущественно мужчины с красными повязками на рукавах. Пасха в том году пришлась на день рождения Ленина и, может быть, по этой причине храмы усиленно патрулировались нарядами милиции и дружинниками.

Ещё крепче сжав мою руку, невыразительный человек спросил номер школы, сколько мне лет, где мои родители и не желаю ли я помолиться в отделении милиции, покуда они за мной явятся? От забора в нашем направлении двинулась группа дружинников. Притянув меня вплотную к себе,  дядя из органов хрипло прошептал мне в ухо несколько слов. Наверное, следовало бы написать, что он обдал меня при этом смесью чеснока и перегара или просто каким-нибудь малоприятным ароматом, но это не так. Он просто грязно выругался и сообщил, мешая мат и разговорный русский, что если я не хочу неприятностей, то через секунду и духа моего здесь быть не должно.

В мгновение ока, выдернув рукав куртки, я рванулся было бежать и тут же почувствовал увесистый пинок в то место, где на джинсах обычно пришивают задние карманы. Потеряв равновесие я слетел с тротуара в грязь. Раздался хохот людей с красными повязками. Человек в кожанке в нецензурных выражениях посоветовал мне ускорить темп. Я отряхнул грязь, насколько это было возможно и нарочито медленно пошел в сторону от храма. Всегда мне доставалось в уличных конфликтах за такие несмиренные штуки больше прочих и, кстати, вполне заслуженно.

Ночью автобусы не ходили. Свою компанию я не нашел. Шлёпая по весенним лужам, в которых рябью отражались редкие фонари, я тащился через ночной город домой и думал: Гады, ну какие же они гады!

Как выяснилось на другой день, моих друзей также прогнали от храма дружинники. Возможно, формально они были правы, – нечего было несовершеннолетним делать в полночь в людном месте без сопровождения взрослых.

А в собор я все же попал. Через неделю. Зашел из принципа и чувства протеста прямо среди бела дня. Там было солнечно, тихо и совсем пусто. И была в этой тихой солнечной пустоте какая-то тайна, непонятная и привлекательная. Потому что её тщательно охраняли от меня, а значит, — она была настоящей.

Об авторе
Игумен Агафангел (Белых) - [info]igumen_aga
Игумен Агафангел (Белых)
Биография: Клирик Белгородской епархии, насельник Свято-Троицкого Холковского пещерного монастыря, что в Белгородской епархии. С 1.04.2009 совершает миссионерское служение в г. Тикси, Саха (Якутия) Республика.

В Церкви нет идеологии. В Церкви есть Хрис­тос.

 Православие и современность Маяк один. Все остальное — отблески Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин
Легко представить себе человека, который устал от житейской непонятицы, от хаоса мнений, от отсутствия в стране сколько-нибудь ясной и надежной идеи, от отсутствия, наконец, внутренней опоры, твердого ориентира для души и сознания. Он приходит в Церковь и надеется обрести именно это: ясность, определенность, твердость и неизменную надежность всеохватывающего учения. Человек совершенно прав: где же еще это искать, если не во Христе и не в Церкви! Но, если он не ограничится посещением служб и захочет расти, узнавая все больше и больше, если он будет читать книги и посещать православные Интернет-ресурсы,— он очень быстро увидит, что в Церкви, если иметь в виду ее земную человеческую составляющую, вовсе не царит тишь да гладь. Палуба церковного корабля весьма ощутимо вибрирует от полемики. И далеко не всегда эта полемика протекает «в духе братской любви и взаимоуважения».

Ибо, во-первых, слышу, что, когда вы собираетесь в церковь, между вами бывают разделения, чему отчасти и верю. Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные,— писал апостол Павел христианам Коринфа (1 Кор. 11, 18–19). То есть сама по себе ситуация разногласия, спора — нормальна. Мы должны знать, где положен этим спорам предел, какое утверждение поставит полемизирующего вне Церкви, вне Православия. Но, во-первых, даже и это мы, не кончавшие ни семинарий, ни академий, знаем не всегда, а во-вторых, и не выходя за пределы православного вероучения, любой из нас может оказаться в ситуации выбора: кому следовать, кого слушать?

— Наш батюшка призывает нас причащаться как можно чаще. А вот на этом сайте такой почтенный, такой ученый протоиерей пишет, что благочестивые христиане издавна причащались только пять раз в год — в каждый пост, в Великий — дважды. А причащаться часто, с его точки зрения, неблагочестиво и вредно…

— Мой духовник посоветовал мне прочитать книгу Александра Шмемана о Евхаристии; а когда я приехал в монастырь и сказал там, что читал эту книгу, то услышал: «Считай, что влил в себя отравленную кровь».

— С огромным интересом читаю книги схиархимандрита Софрония (Сахарова), никакие другие пока не давали мне такого ощущения духовной реальности. Но от профессора Осипова, да и не только от него, можно услышать, что старец Софроний находился в прелести, что книги его опасны…

— Профессор Осипов, кстати, считает, что нельзя крестить младенцев, что креститься человек может только сам, сознательно, во взрослом возрасте… А ведь он в Духовной Академии преподает!

Бабушка в церковном дворике сует мне бумажную «иконку», изображающую Ивана Грозного, и листочек с «акафистом» ему же. «Где вы это взяли? Кто вам сказал, что он святой?!» — «Я в монастырь езжу, к старцу, он мне все это и дал». Старец, о котором она говорит,— вполне легитимный иеромонах, и в служении его никто не запрещал. Впрочем, это случай несложный: бабушке надо объяснить, что Церковь не канонизировала и не собирается канонизировать Иоанна IV Грозного и что соборное мнение Церкви должно быть для нас выше мнения конкретного священнослужителя, кем бы он ни был и как бы мы его ни уважали. Другие случаи посложней.

Так как нам быть, как ориентироваться, на что опираться, поневоле оказавшись в спорной ситуации? Где взять уверенность, что поступаешь правильно?

Этот вопрос мы задали Митрополиту Саратовскому и Вольскому Лонгину.

— Прежде всего — то, что в Церкви присутствует дискуссия, не должно никого смущать. Это естественно — особенно если учесть, что мы пережили семь десятилетий, когда никаких дискуссий не было — было просто не до них. Вспомним эпоху Константина Великого: Церковь, вышедшая из катакомб, вдруг оказалась охвачена распрями. Сразу появилось много еретиков, ересей, и борьба с ними продолжалась несколько столетий. Какая-то параллель между той эпохой и сегодняшней возможна. Церковь выходит на свободу после долгого периода искусственного сдерживания ее духовной жизни; периода, когда невозможна не только дискуссия, но и сколько-нибудь нормальное развитие духовного образования. И начинаются споры, которые вследствие утраты традиций, а зачастую вследствие отсутствия соборных решений приобретают неоправданно жесткий характер. Это надо понимать, надо относиться к этому как к данности и не воспринимать глашатаев каких-то крайних точек зрения как страшных еретиков.

В истории Церкви было немало примеров, когда люди, признанные впоследствии святыми, при жизни не находили общего языка и согласия друг с другом. Классические примеры — Иоанн Златоуст и Феодорит Кирский, Иосиф Волоцкий и Нил Сорский. Некоторые ситуации просто невозможно достроить до конца, определить в них победившую сторону: может быть, вся проблема в том, что это были просто очень разные люди.

В Церкви не все определено окончательно, есть множество тем, которые не рассматривали Вселенские Соборы. И есть вещи, которые нам просто знать неполезно. Скажем, спор об участи младенцев, умерших некрещеными. Профессор Осипов решительно утверждает, что эти младенцы будут в раю, потому что они не виновны; архимандрит Лазарь (Абашидзе) говорит, что виновность и невиновность здесь вообще ни при чем, некрещеный в Царство Божие не войдет. Дело в том, что богословская ученость — она вообще очень специфическая вещь. Богословие — это не философия и не точная наука, это, скорее — рефлексия над личным опытом, а иначе говоря, выстроенная для школьных нужд надстройка над святоотеческой письменностью, которая являет собою фундамент богословия. Но эта школьная научность богословского труда — она играет какую-то злую шутку со своими носителями. Постоянное использование научного инструментария вырабатывает у человека своего рода самоуверенность: хочется раз и навсегда все решить. Вот так — и никак иначе. Но не бывает такого. Бог — это Личность. И мы не можем заставить Бога действовать в рамках нашей логики: спасать этих младенцев или наоборот. И надо ли нам об этом думать, надо ли нам это знать? И надо ли, наконец, исходить из этого в вопросе крещения ребенка? Церковь веками крестит младенцев, возлагая ответственность за них на родителей и восприемников, и вряд ли частное мнение хотя бы даже и самого ученого богослова может служить этому препятствием. У того же профессора Осипова, кроме спорных утверждений, есть немало полезного, необходимого верующим людям, вот это и надо брать от него, а не вникать в его споры или споры вокруг его имени.

Очень важно держать в памяти вот что: в Церкви нет идеологии. В Церкви есть Хрис­тос. Когда начинается чисто идеологический спор, Христос уходит. А еще важно вот что: разные люди по-разному воспринимают окружающий нас мир. То, что прекрасно для одного человека, может оказаться совсем не полезным для другого. С моей точки зрения, классический пример — митрополит Антоний Сурожский. Удивительный, поистине уникальный человек! Он один такой был — с таким внутренним устроением. Но посмотрите — у него нет ни одного ученика, последователя. Есть эпигоны, которые, мягко говоря, не представляют такого интереса, как он, которым даже в малой степени не удается приблизиться к образу своего учителя. Есть и всегда были такие люди — они настолько широки, настолько свободны, насколько позволяют масштабы их личности. А у эпигонов эта широта превращается в безответственность, а свобода — во вседозволенность. Но именно эпигоны формируют вокруг имени человека, уже ушедшего или еще живущего в этом мире, своего рода идеологию. И то хорошее, то ценное, что было и есть в этом человеке, теряется в спорах, уходит.

Чтобы не дать сбить себя с пути, нужно потрудиться, нужно самому разбираться в учении Церкви и в церковной истории. Сравнение с политикой может показаться некорректным, но посмотрите, что происходит вокруг нас: людей, не знающих истории собственной страны, даже ее последних десятилетий, можно убедить в чем угодно. Эти люди становятся жертвами самой примитивной пропаганды, такой, что человеку, хоть что-нибудь понимающему, слушать ее просто невозможно. То же и здесь. Людей, не понимающих, что такое Церковь, не понимающих церковного учения, не имеющих, наконец, личного опыта богообщения, очень легко увлечь в любые крайности — как модернистского, так и псевдоохранительного толка.

Если нам нужно решить важный вопрос — например, вопрос о частоте Причащения Святых Христовых Таин,— мы можем познакомиться со всеми точками зрения, бытующими в Церкви, и сделать выбор, руководствуясь собственным сердцем и сознанием,— потому что иного способа делать выбор еще не придумали; но при том главной для нас должна быть все-таки общецерковная точка зрения, а не частная, кому бы последняя ни принадлежала. Это следует помнить.

Подготовила Марина Бирюкова Газета «Православная вера» № 6 (458)

Иеромонах Гавриил (Богачихин). Храм в Антарктиде

Портал Православие.Ru продолжает публикацию всех фоторабот, показанных на недавно прошедшей выставке «Русская Православная Церковь. Итоги двадцатилетия: 1991-2011 годы». Ниже представлено 15 фотографий из авторской галереи иеромонаха Гавриила (Богачихина). Полностью с выставкой можно ознакомиться на сайте: http://expo.pravoslavie.ru/expo/photogallery/79.html Храм Святой Троицы в Антарктиде
Об авторе
Иеромонах Гавриил (Богачихин)
Иеромонах Гавриил (Богачихин)
Иеромонах Гавриил (Богачихин) вырос в городе Королеве Московской области. После школы поступил и окончил московскую Медицинскую академию им. Сеченова. Три года работал в области фармакологии, затем поступил и закончил Московскую духовную семинарию. В настоящее время является насельником Троице-Сергиевой Лавры. Много путешествует и не расстается с фотоаппаратом.

В 2005-м году отец Гавриил зимовал на станции «Беллинсгаузен» в Антарктиде, служил в антарктическом храме Святой Троицы. 

Предлагаю посмотреть остальные фотографии из авторской галереи иеромонаха Гавриила (Богачихина) на  выставке «Русская Православная Церковь. Итоги двадцатилетия: 1991-2011 годы» http://expo.pravoslavie.ru/expo/photogallery/79.html, а также предлагаю почитать "Повесть о холодном рае. Беседа с иеромонахом Гавриилом (Богачихиным)" от 23 декабря 2008 г. - http://www.pravoslavie.ru/smi/37194.htm Справка.

Православный храм в Антарктиде.

http://www.pravoslavie.ru/news/8968.htm

Москва, 16 февраля 2004 г.

Наместник Троице-Сергиевой лавры епископ Сергиево-Посадский Феогност освятил первый православный храм в Антарктиде, возведенный на российской полярной станции Беллинсгаузен, сообщает РИА "Новости".

По благословению Патриарха Алексия храм освящен в честь Живоначальной Троицы. При полярной церкви учреждено Патриаршее подворье, подчиненное Троице-Сергиевой Лавре.

Освящение уникального храма состоялось при большом стечении российских и иностранных полярников и паломников, многие из которых прибыли на станцию Беллинсгаузен спецрейсом.

Храм вмещает одновременно до 30 прихожан. Он был построен на Алтае из кедра и лиственницы. Именно эти породы наиболее устойчивы к антарктическим холодам и ветрам. Затем храм разобрали для транспортировки в Антарктиду, где он снова был собран. 

Над иконостасом церкви трудились иконописцы Палеха, а колокола заказали потомки известного русского декабриста Муравьева-Апостола. Место для первого антарктического храма было выбрано так, чтобы полярники могли увидеть его издалека - за 30 километров. Теперь первое, что видят пассажиры теплоходов, прибывающих к берегам Антарктиды с Огненной земли, - это церковь Святой Троицы.

Видеонаблюдение поможет родителям? Да мать вашу!...

Видеонаблюдение поможет родителям контролировать няню ребенка
17:32 18/05/2011
Родителям ребенка нужно периодически устраивать видеонаблюдение за няней, чтобы понять, насколько ответственно она подходит к своей работе, сообщила доцент факультета "Психология образования" МГППУ, руководитель центра "Перинатальная психология" Марина Ланцбург на конференции в РИА Новости.
 


Акуеть. Только вчера матюкался по поводу детских садиков и веб-камер (в предыдущем посту).... Слов нет  - они там йопнутуе все или через одного? А по-другому в государстве построенном на лагерной психологии и тотальном контроле проблема никак не может быть решена???

Очень мрачно. Doppler aka =[ААК]=

Вебкамера спасет детей от детсада (перепост)

Вот хотел как-то на днях написать гневную статью на эмоциях, даже стикер на рабочий стол повесил. Потом перегорел. А перед кем икру метать? Но тогда сюжет про ужасы в российских детсадах от "Доброго утра" первого российского  сильно разозлил. Подробно показали (со свидетелями) как там над детьми издеваются, нянечки пьют водку, а детей специально простужают, чтобы они болели и дома сидели, а не мешали водку-пиво пить со сторожами в беседке. Причем все честно и с этим никто и не спорит особо. Потом юрист с психологом (а может это дворник с сантехником - я не силен в идентификации экранных персонажей) советовали выход из сложившейся ситуёвины. Внимание! Это на полном серьезе. С экрана первого национального российского канала прозвучал призыв каждому родителю установить в детсаду вебкамеру с трансляцией на свой смартфон. Только так вы типа можете быть уверены, что вашего ребенка не съедят нянечки на закуску.

Театр абсурда.

И вы думаете, что у такого общества есть будущее? А кто установит вебкамеру по наблюдению за вебкамерой? И еще несолько десятков для отслеживания противоправных действий операторов связи и провайдеров?
 Лучше бы в мозг Ёпрсту вебкамеру всунули.  Или не Ёпрсту. Или не вебкамеру. И не в мозг

Местная прокуратура побоялась возбудить дело против Доку Умарова

За критику сайта "Кавказ-центр" финскому священнослужителю пообещали отрезать голову...

Прокуратура и полиция Финляндии отказались возбуждать уголовное дело против одного из лидеров чеченских боевиков Доку Умарова в связи с его угрозами в адрес финского священника Юхи Молари, сообщает Седмица. ру.

Правоохранительные органы Финляндии отказались защищать священнослужителя, неоднократно критиковавшего деятельность на территории страны сайта чеченских сепаратистов "Кавказ-центр", сообщил в среду "Интерфаксу" правозащитник, председатель Антифашистского комитета Финляндии Йохан Бекман.

Доку УмаровПо его словам, 26 сентября Юха Молари получил по электронной почте
подписанное Доку Умаровым письмо следующего содержания: "Советую вам
прекратить свою деятельность, направленную против "Кавказ-центра". Если
вы не одумаетесь, то мы отрежем тебе голову и всей семье тоже. Семь дней тебе на размышления".

После того, как священник обратился за помощью в правоохранительные органы, от прокуратуры был получен ответ,
что уголовное дело возбуждаться не будет, "так как расследование
предполагало бы обращение к российской стороне, а Россия, вероятно, не окажет правовой помощи", сообщил Й.Бекман.

Он выразил недоумение, почему полиция и прокуратура вообще говорит о России и предполагает за нее, что и как она может ответить. "При чем тут вообще Россия? Доку Умаров – человек, признанный на Западе террористом, в том числе и в США.
Письмо с угрозой отправлено с сервера США, и, скорее всего, там Умаров и находится. Поэтому нашей полиции и прокуратуре нужно разговаривать не с Россией, а с США", – считает правозащитник.

"Священнику, нашему активисту направлена серьезная угроза, и отказ в его защите абсолютно необоснован", – подчеркнул Й.Бекман.
Русская линия - http://rusk.ru/newsdata.php?idar=44413

Трудные места Евангелия: Гробницы пророкам

В Евангелии от Матфея (23:29-32) есть очень странное обличение:

«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков; таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших».

Что же плохого в том, чтобы строить гробницы почитаемым пророкам? И каким именно образом эти люди могут нести ответственность за поступки их предков, с которыми они к тому же не согласны? И не выходит ли, что это обличение звучит актуально и сегодня для нас, если мы почитаем, например, новомучеников?

Эти слова приводятся также в Евангелии от Луки (11:47-48), но в более кратком виде, так что и параллельное место особенно не проясняет такого неожиданного обличения.

Но зато нам поможет, как и во многих других случаях, контекст. В связи с чем говорит эти слова Иисус? И у Матфея, и у Луки они идут среди прочих обличений книжников и фарисеев. Но в чем именно Христос так сурово упрекает их?

У Матфея сначала речь идет о том, как тщательно эти люди заботятся о соблюдении внешних правил: дают десятину с тмина и аниса (попробуйте отделить ровно десятую часть от всех приправ, которые стоят у вас на кухне, и пожертвовать ее в храм – наверное, полдня уйдет на такое занятие!) Они заботятся почти исключительно о внешнем виде, тратят на него практически все свои силы, всё свое время – им уже не до подлинной праведности. Им важно выглядеть, а не быть.

А далее Матфей приводит эти слова о гробницах для пророков и делает вывод: эти люди понесут ответственность за всех убитых праведников, начиная с Авеля, которого на самой заре человечества убил его брат Каин. «Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели!» – горестно восклицает Иисус (23:37).

У Луки контекст на первый взгляд несколько иной, в его тексте обличения выглядят мягче, чем у Матфея. Но общий смысл их примерно тот же: фарисеи заботятся о внешнем, при этом налагают на других людей тяжелое бремя, которое сами нести не хотят. Это тоже звучит немного странно: уж кто-кто, а фарисеи особенно строго соблюдали все эти введенные ими правила. Лука повторяет предупреждение об ответственности за убийства праведников, добавив к ним: «премудрость Божия сказала: пошлю к ним пророков и Апостолов, и из них одних убьют, а других изгонят» (11:49).

Из года в год, из века в век повторяется одна и та же история. Люди живут, как они хотят, и не замечают, что их жизнь неугодна Богу. Напротив, они исполняют всякие обряды и соблюдают правила – вспомним, что тот же Каин убил своего брата сразу после того, как совершил жертвоприношение. Оно, правда, оказалось неугодным Богу. Что делать в таких случаях? Человек всегда найдет выход: например, отдаст десятину еще и с ароматических трав. Устрожит правила поведения, увеличит жертвы. И так почему-то получается, что такой ревнитель утруждает своей ревностью скорее других, чем самого себя.

Бог посылает к людям пророков, чтобы напомнить: Он ждет от них совсем другого. Ему важны не десятины и не жертвоприношения сами по себе, а деятельная любовь к Богу и к ближнему, которая в этих десятинах и жертвах выражается, но выражается она далеко не только в них и совсем не автоматически.

Пророки напоминают: надо изменить свою жизнь! Их не слушают, они напоминают еще и еще раз, всё настойчивее. Чтобы не мешали, их убивают. В конце концов, и Каин убил Авеля, потому что тот оказался угоднее Богу, чем сам Каин. Когда устранен источник раздражения, жить вроде как легче стало. А совесть? Ну, принесем еще одну жертву, дадим еще одну десятину, глядишь, как-то и успокоится.

А потом выясняется, что прав был все-таки убитый пророк, что праведником был именно он, а не те, кого он обличал. Новое поколение признает этот факт, но… продолжает жить по-прежнему. А пророку строит пышную гробницу. Как некогда отцы или деды убили этого пророка, чтобы окончить его проповедь, чтобы поставить точку в этом деле – так и строители гробницы этим актом внешнего почтения хотят отделаться от сказанного пророком. Дескать, жить по-новому мы не начнем, но вот золотом и мрамором гробницу украсим, это пожалуйста, совершим все положенные обряды.

Все те же жертвы и десятины, и по сути такие почитатели мало чем отличаются от былых гонителей. Они высказывают почтение к мертвому телу, но пренебрегают словом пророка – вот и выходит, что для них, как и для гонителей, куда лучше, чтобы пророк оставался мертвым. Тяжелый мрамор гробницы как будто для того и нужен, чтобы он случайно не восстал, не продолжил свою проповедь.

Православные почитают мощи святых и другие реликвии, украшают их драгоценностями, лобызают их и держат в храмах на самом почетном месте. Это может быть зримым выражением тех почестей, которые верующие воздают тем, кто служит для них образцом веры, надежды и любви, а через них – и Самому Богу. Это может быть свидетельством молитвенного общения между земной и небесной частями Церкви, их единства в слове и в деле.

Но может такое поведение выражать и языческое стремление обезопасить свою жизнь с помощью священных предметов, устроить ее поуютнее, добиться через них процветания и успеха. Дескать, вот тебе мои усталые ноги и мои потрепанные рубли – а ты дай мне того, сего, пятого-десятого. И не дай Бог, кто-то влезет тут со своими советами, кто-то окажется большим праведником, чем я сам! убью! Наверное, так рассуждал и Каин.

Словом, имеют ли эти евангельские слова отношение к нам самим, каждый может решить для себя.

13 декабря, 2011

Андрей Десницкий

ПРАВОСЛАВИЕ И МИР

  • Об авторе
    • Андрей Десницкий
      Андрей Десницкий
      Биография: Доктор филологических наук, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, консультант Института перевода Библии, выпускник МГУ.

Проповедь на краю света

Земля святого Патрика

Край земли


В первом тысячелетии н. э. церковный ландшафт на востоке и западе
Римской империи не знал такого количества границ, препятствий и
средостений, которые возникли в период расколов и реформ. Именно
поэтому, с точки зрения религиозной географии, мы можем говорить о
«православных святынях Запада» и о кафолической восточной Церкви.

Церковный «Восток и Запад» до V века жили единой верой и преданием.

Конечно, могли различаться монастырские уставы, храмовое искусство,
песнопения, литургический чин и даже пасхальные исчисления. Однако и на востоке, и на западе империи знали одну непреложную границу: для консервативного имперского сознания все территории, лежащие вне цивилизованной ойкумены, были — «краем земли» (ultima terra) и культурным небытием.


Эти территории годились только для колонизации, то есть воспринимались в качестве сырьевого придатка, как бы сказали сегодня. Однако вспомним слова Спасителя, завещавшего своим апостолам быть свидетелями даже до края земли (Деян 1:8). Евангелие приходит и сюда.


От плена к святости


Хотя Ирландия была одной из самых далеких европейских территорий,
отдельные христианские общины появились здесь уже во II веке. А расцвет  церковной жизни пришелся на V век и связан с именем святого Патрика — апостола и просветителя Ирландии.


Из «Исповеди» самого Патрика известно, что в юном возрасте он был
пленен ирландскими пиратами и после того, как промысел Божий избавил его от уз рабства, оказался на Континенте, в Галлии (на родине святых Иринея Лионского, Илария Пиктавийского и Мартина Турского).

В то время Галлия была заселена племенами кельтов, которых римляне
называли галлами. Уже в начале V века здесь существовали многочисленные монашеские общины. Патрик оказался в центре этого движения. После нескольких лет, проведенных в Галлии, он возвратился в Ирландию и начал свою проповедь. Его миссия не только стала одной из самых успешных в истории Церкви, но и явилась мостиком, соединившим далекие монастыри Востока с зеленым островом.


Духовным образцом для Церкви Ирландии с первых же веков ее
существования стали святые подвижники Востока — Церквей Египта, Сирии, и Палестины. Монашеский дух далекого Востока оказался созвучным характеру древних кельтов. И задолго до появления первой «монашеской республики» на святой горе Афон (X век), на острове Эйре (Eire), как тогда называли Ирландию, появилась Церковь. Все ее устройство было монастырским, каждый храм был при обители, а почти каждый четвертый житель острова — иноком.


Сегодня от древних монастырей Ирландии остались лишь развалины. Но эти тысячелетние стены, башни, храмы и кресты свидетельствуют о высоком градусе религиозной и культурной жизни древней ирландской Церкви.


Патрик был необычайно одаренной личностью. Он смело проповедовал местной знати, составившей авангард ирландского монашества. Он сумел донести слово Божие до друидов — языческих мудрецов, многие из которых пополнили ряды первых церковных мыслителей. Он нашел общий язык и с простым населением страны, став героем бесчисленных саг, легенд и символов. В этом обильном предании Патрик творит чудеса во время проповеди королю Лоэгайре (Loegaire) и друидам в Таре (Tara), обращает правителя и всех его подданных в Кашеле (Cashel), изгоняет змей с острова во время молитвы на горе Кроу Патрик (Croagh Patrick), наконец, использует трилистник как символ Святой Троицы во время проповеди простым крестьянам.


Впервые оказавшись в Ирландии в качестве плененного раба, Патрик стал ее небесным молитвенником и патроном.




Скалы Мохер в графстве Клер — истинная природная жемчужина Ирландии. В XIX веке на самом мысу скалы была построена башня О’Брайан. В хорошую погоду с ее стен видны Аранские острова, излюбленное место ирландских монахов.





Часовня Галларус в графстве Керри (около VI века) — один из лучших
образцов раннехристианской церкви Ирландии. По форме напоминает
перевернутую лодку.


Главнейшая обитель Ирландии




Благочестивые ирландцы издревле полагали, что не только у страны
в целом, но и у отдельного города есть свой небесный покровитель,
святой, который в своих молитвах у престола Всевышнего особенно печется «о благорастворении воздухов и об изобилии плодов земных» данной местности. Так, небесным покровителем Дублина, столицы Ирландии, является преподобный Кевин Глендалокский.


Он принадлежал к королевскому роду. Еще до рождения его матери было возвещено, что она родит мальчика, который «будет дорог Богу и людям и станет отцом множеству монахов». Образование он получил в лучших интеллектуальных центрах того времени, каковыми являлись монастыри.
 
Практически каждый монастырь Ирландии имел свой скрипторий, богатую библиотеку и ремесленную мастерскую. Из монастырских стен вышла не только церковная, но и будущая интеллектуальная элита страны.


В монастырской школе Кевин изучал латынь, азы греческого и Священное Писание. Вскоре, желая уединения, Кевин убежал из школы и удалился в пустынное место Глендалок (Glendalough — Долина двух озер, в кантоне Wicklow). Он жил в дупле дерева, питался травами и плодами. Неизвестно, чем бы закончилась его «самоволка», если бы не одна детективная история, связанная с… коровой. Заплутавшая буренка нашла Кевина и начала посещать его каждый день. Хозяин, заметив, что корова стала приносить много молока, и желая узнать, где пасется скотина, установил за животным слежку. Корову нашли возле дерева, служившего Кевину домом. Тайное место святого было открыто, и крестьянин против воли юноши увел его обратно в монастырскую школу. Согласно преданию, когда Кевин возвращался в монастырь, деревья в одном труднопроходимом лесу склонялись к его ногам, облегчая путь. Кевин благословил этот лес, который впоследствии получил название Голливуд (Hollywood, или Святой лес). Знаменитый город в американском штате Флорида был назван Голливудом эмигрантами из Ирландии в честь леса святого Кевина на их исторической родине.


Позже Кевин все-таки получил благословение покинуть школу и возвратился в место своего уединения. Многочисленная братия поселилась рядом с ним. Так появился монастырь Глендалок, который позже стал главнейшей обителью Ирландии и настоящей лаврой.

У кельтских подвижников потребность в уединении необъяснимым образом соединилась с необходимостью обращать язычников.

И предание связывает имя Кевина с миссионерским путешествием. На небольшой каркасной лодке, обтянутой кожей и оснащенной прямым парусом, Кевин доплыл до Шотландии. Ирландские парусные курраги, несмотря на примитивный внешний вид, обладали прекрасными мореходными качествами. Именно в такой лодке святой Колум Килле добрался до далекого острова Айона, преподобный Колумбан с двенадцатью учениками доплыл до континента, где начал свою европейскую миссию, а Брендан Мореплаватель переплыл Атлантический океан. Кстати, эта монашеская утлая лодочка стала еще одним символом Ирландии.


Скончался преподобный Кевин 120-летним старцем в 618 году от Рождества Христова. Интересный эпизод в его житии — повествование о последних днях святого. Кевину явился ангел и сказал, что после его кончины численность братии монастыря составит целых пятьдесят человек!.. Кевин скромно промолчал после слов ангела, и тогда ангел добавил: «Не пятьдесят, а многие тысячи».


Со временем число иноков в обители увеличилось до такой степени, что
монастырь уже называли не иначе как «монашеский город» — Monastic City. Позже обитель святого Кевина разрослась до размеров самостоятельной епархии. По духовному значению Глендалок для верующих ирландцев — почти то же, что и Троице-Сергиева Лавра для православных россиян.




Дорожки к развалинам древних обителей никогда не зарастают. Любовь к своему прошлому ирландцам привита с детства.





Старинная церковь монастырского ансамбля Глендалог в графстве Уиклоу.

Основанный в VI веке святым Кевином монастырь сыграл выдающуюся роль в истории ирландского христианства как духовный и интеллектуальный центр.


От учителя к ученику


Предание связывает Кевина с другим известнейшим монастырем Ирландии — Кланмакнойзом (Clonmacnoise — Луга сыновей Ноя). Обитель была основана преп. Кираном († 544 г.). Во время своего миссионерского плавания Кевин посетил Кланмакнойз, но, к сожалению, знаменитый основатель этой обители умер за три дня до его прихода.

Еще юношей святой Киран уплывает на остров Инишмо (Inishmore), крупнейший из трех островов архипалага Аран (Aran) в графстве Голуэй. Здесь усилиями святого Энды, самого известного святого на западе Ирландии в VI веке, была основана одна из лучших монашеских школ.

Энда принадлежал к военной аристократии. Он сумел объединить вокруг себя и вырастить целую плеяду ирландских аббатов и ученых. В монастыре Инишмо Кирану однажды приснился сон, в котором он увидел огромное дерево, произросшее в центре Ирландии и защищающее остров со всех сторон. Плоды этого древа распространились далеко за морем, и птицы со всего мира прилетают, чтобы отведать их. Энда объяснил Кирану, что тот должен на берегу реки в центре острова возвести церковь, которая соберет великое множество подвижников и принесет много духовных плодов.

Киран отправился вглубь страны и, причалив к берегу реки Шеннон, определил место, где 23 января 544 года заложил основание монастырю Клонмакнойз. Таким образом, сеть крупнейших монастырей Ирландии была связанна не только общей духовной традицией, но и именами своих основателей, каждый из которых был учителем или учеником другого.

Из Клонмакнойза вышли прославленные поэты, богословы, историки,
географы, врачи, писцы. Здесь были составлены известные на всю Европу манускрипты. До сих пор можно видеть круглую башню знаменитой библиотеки монастыря, в которой бережно хранились латинские и греческие рукописи. В XII столетии Клонмакнойз был самой большой школой кельтского искусства, архитектуры, скульптуры, а также мастерской по металлу.


Немного о крестах



И в Кланмакнойзе, и в Гланделоке, и в сотнях других мест по всему
острову можно увидеть величественные ирландские кресты. Высокий
кельтский крест в круге стал еще одним символом христианской Ирландии.

Все дошедшие до нас предметы этого церковного искусства изготовлены из камня, однако многие знаменитые кельтские кресты являются точными копиями своих деревянных «предков». Часто на таких крестах в точках, где круг соприкасается с перекладинами самого креста, можно увидеть большие дутые декоративные шары или выпуклости. Иногда есть только одна большая выпуклость прямо в центре скрещения. Это не что иное, как напоминание о железных заклепках, массивных гвоздевых креплениях, которые позволяли всей некогда деревянной конструкции держаться.

В камне же эти инженерные элементы приобрели исключительно эстетическую функцию. Кстати, круглый диск, появившись на кельтских крестах, первоначально также имел практическое значение. Такими круглыми скобами удерживали широкие рукава крестов. Интересно, что у древних кельтских крестов с короткими рукавами круг не встречается. Каменные же кресты просто имитировали эту функциональную задумку деревянных прототипов. Все измышления о культе солнца и языческом влиянии на образ кельтского креста — не более чем выдумка отдельных авторов.



Древнейшие из каменных крестов (VIII–IX века) украшены в основном декоративной вязью, абстрактным орнаментом, хитросплетенными спиралями, которые легли в основу знаменитой кельтской вязи. Более поздние кресты (IX–XI века) обильно покрыты изображениями из сцен Ветхого и Нового Заветов. А на самых поздних из них (XII век) в характерном романском стиле изображается епископ с посохом в руках.

В эту эпоху было важно показать значение епископской власти в Церкви. Для Ирландии, где основной авторитет и власть принадлежали аббатам — настоятелям монастырей, — утверждение роли епископа было актуальным.

Отдельно стоящие высокие кресты, вопреки ожиданиям, не несли
погребальной функции. Первоначально их ставили в центре монастыря,
обозначая главную площадь обители (platea). Часто их воздвигали на
границах, отделяющих сакральную территорию от мирской. Иногда они
становились видимыми символами королевского патронажа над тем или иным монастырем.




Ирландию называют изумрудным или зеленым островом. Благодаря
уникальному островному климату ирландские луга почти круглый год покрыты цветочным ковром.




Знаменитый кельтский крест в круге — символ ирландского христианства.

Круг в этих массивных конструкциях играл чисто техническую роль,
поддерживая каменные рукава. Позже стал восприниматься как символ
вечности.


О лодках и улье



Среди картинных символов и запоминающихся образов христианской Ирландии особенное место занимает архитектура древних кельтских храмов и часовен.

Классический пример — часовня Галларуса на полуострове Дингл.
Гладкоступенчатое здание, сложенное из крупных камней без всякого
соединяющего раствора, по форме напоминает перевернутую лодку.

Эта форма легла в основу древнейших ирландских церквей, а также ирландских келий, напоминающих круглый улей. Такого рода архитектуру можно наблюдать во всех крупных ирландских монастырях. Лодка и улей — два важных элемента в сознании ирландцев. Символы движения и оседлости, ухода в далекие страны и окапывания в родных землях. Между этими двумя противоположностями и протекала монашеская жизнь древних иноков. Улей кельи позволял монаху подкрепить себя и отдохнуть, испытать временный комфорт, церкви же, напоминавшие корпус лодки — напоминали о том, что он странник на земном пути. Peregrinatio pro Christo (паломничество ради Христа), столь популярное у ирландских иноков, понималось не только как действительный уход на далекие острова, в дальние страны, но и как повседневное состояние подлинного монашеского ума.

Престарелая наставница преподобного Колумбана, как говорит нам житие, сообщила ему, что она уже многие годы совершает Peregrinatio pro Christo в четырех стенах своей кельи.


* * *

На примере Ирландии мы видим, как Благовестие Христово из Сионской
горницы согласно призыву Господа дошло до ultima terra. Евангелие
коснулось сердец далеких кельтов, и именно этот контакт породил
ирландскую Церковь, вдохнул новые творческие силы в ирландский характер, позволил зеленому острову взрастить богатое духовное, интеллектуальное и культурное потомство. Ибо Дух дышит, где хочет (Ин 3:8).





Знаменитые суденышки – курраги – до сих пор используют ирландские рыбаки.





Тишина и древность монастырских развалин — место отдыха и размышлений.

Митрополит Диоклийский Каллист (Уэр). Круглая башня монастыря
Кланмакнойз (VI век).





Башни служили оборонительным целям, там также хранились монастырские манускрипты.


Фото Владимира Ештокина


17.03.2010

Автор: ПЕТРОВСКИЙ Игорь

 

ФОМА