хочу сюди!
 

Марта

48 років, козоріг, познайомиться з хлопцем у віці 50-60 років

Замітки з міткою «симона де бовуар»

Справедливо утверждают,..

  ... что найти мужа — искусство; удержать его — профессия. 

(Симона де Бовуар, французская писательница)

Любовники из кафе "Флор"

Любовники из кафе "Флор" / Les Amants Du Flore

Год выпуска: 2006
Страна: Франция
Жанр: Драма/биография
Перевод: Субтитры

Режиссер: Илан Дюран Коэн

В ролях: Анна Муглалис, Лоран Дойтч, Каролин Сиоль, Кэлл Вебер, Клеменс Поэзи, Жюльен Баумгартнер, Сара Штерн, Дидье Сандр, Дженнифер Декер и другие...

Описание: Cимона де Бовуар, замкнутая и непривлекательная студентка-отличница, готовится стать преподавателем философии. За внешней строгостью девушки скрываются горячий темперамент и редкий литературный талант, однако пока что об этом догадывается только молодой философ по имени Жан-Поль Сартр. Сартр станет первым возлюбленным Симоны. Но вместо традиционного брака он предложит ей разделить с ним свою бурную и беспутную жизнь. Жизнь, которая, с одной стороны, причинит Симоне немало страданий, а с другой – вдохновит на написание шедевра – книги «Второй пол». «Любовники Кафе де Флор» – история становления характера Симоны де Бовуар: с момента ее знакомства с Сартром и до романа с американцем Нельсоном Олгреном, обрывающегося, когда Симона решает пожертвовать возможностью любить ради увековечивания легенды «Сартр – де Бовуар».

Смотреть

письмо


Нет ничего удивительного в том, что для девочки переходный возраст — это время болезненной растерянности. Ей уже не хочется быть ребенком. Но и мир взрослых пугает и отталкивает ее.

Итак, мне хотелось стать большой, но совсем не хотелось жить той же жизнью, которой живут взрослые, — говорит Колетт Одри... — Так во мне укреплялось желание стать взрослой, но быть свободной от ответственности и обязанностей взрослого человека. 

Мне не хотелось переходить на сторону родителей, хозяек дома, домохозяек и глав семей.


Девочке хочется освободиться от опеки матери, но в то же время она ощущает острую потребность в материнской защите. Она нужна ей потому, что из-за нехороших поступков, таких, как онанизм, сомнительные отношения со сверстниками, чтение недозволенных книг, у нее тяжело на душе. Приведем в качестве примера типичное письмо, написанное пятнадцатилетней девочкой своей подруге: 

Мама хочет, чтобы на большой бал, который дают X, я надела в первый раз в жизни длинное платье. Ее удивляет, что мне этого не хочется. Я умоляла ее позволить мне в последний раз надеть розовое платьице. Мне так страшно. Мне кажется, что, если я надену длинное платье, мама надолго уедет в путешествие и неизвестно когда вернется. Глупо, правда? А иногда она смотрит на меня так, как будто я еще совсем маленькая. Ах! Если бы она знала! Она бы связывала мне руки на ночь и презирала бы меня!

волшебница или ведьма

В обществах, где мужчина поклоняется подобным тайнам, женщина благодаря этим свойствам тоже становится частью культа и почитается как жрица; но когда мужчина стремится добиться торжества общества над природой, разума над жизнью, воли над инертной данностью, тогда женщина воспринимается как ведьма. 

Разница между священнослужителем и волшебником известна; первый повелевает силами, которые он покорил в полном согласии с богами и законами, на благо общины и от имени всех ее членов; волшебник действует в стороне от общества, вопреки богам и законам, руководствуясь собственными страстями. 

Женщина же не полностью интегрирована в мир мужчин; в качестве Другого она противостоит им; естественно, что она пользуется имеющимися в ее распоряжении силами не для того, чтобы распространить на все мужское общество и в будущее влияние трансценденции, но, будучи сама отрезана и противопоставлена, стремится увлечь мужчин в одиночество отрезанности и во тьму имманентности. 

Она — сирена, из-за пения которой матросы разбивались о рифы; она — Цирцея, превращавшая своих любовников в животных, ундина, увлекающая рыбака на дно пруда. Плененный ее прелестями мужчина уже не имеет ни воли, ни проекта, ни будущего, он уже не гражданин, но тело — раб своих желаний, он вычеркнут из общежития, ограничен мгновением, пассивно поддается смене мук и наслаждений; 

извращенная волшебница восстанавливает страсть против долга, настоящий момент — против единства времени, она держит путника вдали от родного очага, она дарует забвение. 

Стремясь завладеть Другим, мужчина должен оставаться самим собой; но, ощутив крах своего стремления к невозможному обладанию, он пытается стать тем самым Другим, с которым ему не удается воссоединиться; тогда он отчуждается, теряется, выпивает волшебный напиток, делающий его чужим самому себе, погружается в быстротечные смертные воды. 

Мать обрекает сына на смерть, давая ему жизнь; любовница склоняет любовника отречься от жизни и отдаться высшему сну. Связь между Любовью и Смертью была патетически воспета в легенде о Тристане, но есть в ней и более изначальная истина. 

Рожденный из плоти, мужчина в любви осуществляется как плоть, а плоть предназначена могиле. Тем самым подтверждается союз Женщины и Смерти; великая жница — это перевернутый лик плодородия, благодаря которому растут колосья. Но она же представляется ужасной невестой, скрывающей свой скелет под обманчивой нежностью плоти

угрызения совести

Тревога девочки выражается в кошмарах и преследующих ее видениях. Как раз тогда, когда девушки уже готовы примириться со своей женской участью, многих из них начинает мучить мысль о насилии. Прямые и косвенные доказательства этого можно найти в снах девушек и в их поведении. 

Перед сном они с замирающим сердцем осматривают свою комнату, ожидая обнаружить притаившегося злоумышленника, забравшегося к ним с недобрыми намерениями, им кажется, что в дом проникают взломщики или в окно лезет бандит, готовый броситься с ножом на свою жертву. Все они в той или иной степени боятся мужчин. 

Порой у них появляется отвращение к отцу, они не выносят запаха его табака, им неприятно входить после него в ванную комнату. Даже те девушки, которые по-прежнему хорошо относятся к отцу, часто испытывают к нему физическое отвращение. 

Общение с отцом раздражает их так, как если бы они с детства относились к нему враждебно, что случается чаще всего с младшими девочками в семье. По словам психиатров, их юные пациентки часто видят один сон; их насилует мужчина на глазах у уже немолодой женщины и с ее согласия. Ясно, что таким образом они бессознательно просят у матери разрешения отдаться своим желаниям. 

Дело в том, что они живут под тягостным гнетом лицемерия. Именно в тот момент, когда девушка открывает в себе и вокруг себя таинственные волнения жизни и половых отношений, от нее особенно строго требуют «чистоты» и невинности. Она должна быть белее снега и прозрачнее воды, ее одевают в воздушную кисею, ее комнату отделывают в нежные тона, при ее появлении понижают голос, ей не разрешают читать непристойные книги. Но даже самые чистые и наивные девушки порой предаются «порочным» видениям и желаниям. 

Они стараются скрыть это даже от своих лучших подруг, не хотят сознаваться в этом самим себе, стремятся жить и думать так, как велят правила хорошего тона. В результате они теряют веру в себя и начинают казаться неискренними, несчастными и болезненными. Позже самой трудной задачей их жизни будет преодоление всех этих запретов. Несмотря на то что они стремятся подавить свои естественные желания, их угнетает сознание совершаемых ими немыслимых грехов. 

Можно сказать, что, для того чтобы стать женщиной, девушка должна пережить не только стыд, но и угрызения совести.

две фазы развития

Фрейд пролил свет на один факт, значение которого до него недооценивалось: мужской эротизм окончательно локализуется в пенисе, тогда как у женщины существуют две различные эротические системы: одна — клиторическая, развивающаяся на инфантильной стадии, другая — вагинальная, достигающая расцвета после наступления половой зрелости. 

Когда мальчик приходит к генитальной фазе, его развитие закончено; ему предстоит перейти от аутоэротизма, при котором удовольствие направлено на его собственную субъективность, к гетероэротизму, который свяжет удовольствие с объектом, обычно с женщиной. Переход этот совершится в момент полового созревания через нарциссическую фазу — но, как и в детстве, сохранится преимущество пениса как эротического органа. 

Женщине тоже придется через нарциссизм объективировать на мужчину свое либидо; но процесс этот будет намного сложнее, потому что от клиторического удовольствия ей надо будет перейти к удовольствию вагинальному. Для мужчины существует только один генитальный этап, тогда как у женщины их два, и она гораздо больше рискует не дойти до конца своей сексуальной эволюции, остаться на инфантильной стадии, что влечет за собой развитие неврозов.

объект начиненный флюидами

 Ева дана Адаму, чтобы через нее он реализовал свою трансцендентность, а она увлекает его во мрак имманентности; оболочку тьмы, сотканную матерью для сына, из которой он так хочет вырваться, воссоздает из непроницаемой глины любовница в момент головокружительного наслаждения. Он хотел обладать — а обладают им самим. 

Запах, испарина, усталость, скука — столько всего написано об унылой страсти сознания, ставшего плотью. Желание, часто таящее в себе отвращение, оборачивается отвращением, когда оно утолено. «Post coпtum homo animal triste» («После совокупления мужчина — грустное животное») — «Плоть грустна», А между тем мужчина даже не нашел в объятиях возлюбленной полного успокоения. 

Вскоре в нем снова пробуждается желание; и часто он не просто хочет женщину вообще, но именно эту самую женщину. Тогда она приобретает исключительно тревожную власть. Ибо мужчина воспринимает сексуальную потребность своего тела как самую обычную потребность вроде голода и жажды, не направленную ни на какой объект в частности: значит, узы, связывающие его с определенным женским телом, — это работа Другого.

 Это узы таинственные, как нечистое и плодовитое чрево, куда уходит корнями его жизнь, это своего рода пассивная сила — это магические узы. Набившая оскомину лексика газетных романов, где женщина описывается как волшебница, обольстительница, которая околдовывает, завораживает мужчину, отражает древнейший, универсальнейший миф. Женщина предназначена для волшебства. 

Волшебство, говорил Ален, — это дух, бродящий во всех вещах; действие можно назвать волшебным, когда его никто не производит, а оно само возникает из пассивности; а на женщину мужчины всегда смотрели именно как на имманентность данности; хоть она и порождает хлеба, плоды и детей, это не является актом ее воли; она не субъект, не трансценденция, не созидательная сила, но объект, начиненный флюидами.

просто любовь


Не следует забывать, что в сексуальных отношениях женщине действительно обычно принадлежит пассивная роль; однако в конкретном воплощении в жизнь этой пассивности нет ничего мазохистского, впрочем, так же как в нормальной агрессивности мужчины нет ничего садистского; из ласки, любовного смятения и совокупления женщина либо сама извлекает удовольствие и тем самым утверждает свое «я», либо она стремится к единению с любовником, жаждет отдаться ему, что означает, что она превосходит себя, но отнюдь не отрекается от себя. 

Мазохизм заключается в том, что индивид сознательно отдает себя во власть сознания другого человека, который превращает его в вещь в чистом виде; при этом индивид сам себя осознает как вещь, играет роль вещи. «Мазохизм является не попыткой соблазнить другого собственной объективностью, а попыткой соблазнить самого себя собственной объективностью для другого». 

Жюльетту де Сада и юную девственницу из «философии в будуаре», которые позволяют мужчинам делать с ними все, что им заблагорассудится, но и сами испытывают при этом удовольствие, ни в коей мере нельзя назвать мазохистками. Точно так же не являются мазохистками леди Чаттерлей или Кэт, несмотря на то что они полностью отдаются во власть своих партнеров. О мазохизме можно говорить тогда, когда «я» существует отдельно от индивида и этот отчужденный двойник мыслится обоснованным свободой другого человека.

не арена

Жена Жиля, о которой рассказывает Маделен Бурдуш, вздрагивает, когда муж спрашивает ее: «Тебе было хорошо?» Она закрывает ему рот рукой; многим женщинам неприятно, когда с ними разговаривают во время полового акта, поскольку слова превращают удовольствие в какое-то внешнее, отдельно от женщины существующее ощущение. «Достаточно? Или хочешь еще? Тебе было хорошо?» 

Сама возможность возникновения этих вопросов свидетельствует об отсутствии слияния, превращает акт любви в механическую операцию, которая проводится под руководством мужчины. Именно по этой причине мужчина и задает вопросы. 

Он стремится не столько к слиянию и взаимности, сколько к господству; когда чета распадается на двух индивидов, единственным субъектом остается мужчина; для того чтобы отказаться от этого преимущества, нужно глубоко любить и быть очень великодушным; мужчине же хочется, чтобы женщина чувствовала себя униженной, чтобы у нее было ощущение, что ею обладают вопреки ее воле, он хочет взять у нее больше, чем она хочет дать. 

Женщина была бы избавлена от многих трудностей, если бы за мужчиной не тянулся целый шлейф комплексов, из-за которых любовные отношения представляются ему чем-то вроде борьбы; если бы этого не было, женщина также не смотрела бы на любовное ложе как на арену.

чтобы «ублажить» женщину нужно...


Многие мужчины считают, что для того, чтобы «ублажить» женщину, нужно время и владение техникой, то есть думают, что ей можно навязать удовольствие извне; они и не подозревают, до какой степени сексуальное желание женщины зависит от всей переживаемой ею ситуации. Для нее чувственность, как мы уже говорили, похожа на колдовство, она требует полного погружения в нее, и, если какие-либо слова или жесты вступают в противоречие с магией ласки, колдовство рассеивается. 

По этой причине женщины так часто закрывают глаза во время полового акта; с физиологической точки зрения это реакция на расширение зрачка, но женщина закрывает глаза и в темноте. 

Ей хочется устраниться от всего, что ее окружает, забыть о времени, о самой себе, о своем любовнике и затеряться во тьме плоти, такой же смутной, как материнское лоно. Но особенно ей хочется преодолеть расстояние между собой и находящимся лицом к лицу с ней мужчиной, ей хочется слиться с ним. 

Как мы уже говорили, превращаясь в объект, она хочет в то же время оставаться и субъектом. Ее забвение глубже, чем забвение мужчины, поскольку любовное желание и смятение разлиты во всем ее теле и она может сохранить свойства субъекта только благодаря слиянию со своим партнером. Необходимо, чтобы мужчина и женщина в равной степени давали друг другу наслаждение и получали его; если мужчина лишь берет и ничего не дает или если он доставляет женщине удовольствие, не испытывая его сам, женщина чувствует себя обманутой; с того момента, как она реализуется в качестве Другого, она осознает свою второстепенность, вот почему ей нужно отрицать сам принцип Другого. Вот почему ей всегда неприятен момент, когда объятия любовников размыкаются. 

Мужчина, как бы он себя ни чувствовал после полового акта, а ему может быть грустно или весело, он может быть разочарован или ощущать себя победителем женщины, всегда забывает о своей плоти; он вновь становится полным хозяином своего тела, ему хочется спать или принять ванну, выкурить сигарету или выйти на воздух. 

Женщине же хотелось бы оставаться в объятиях мужчины до тех пор, пока окончательно не рассеются чары, превратившие ее в плоть, для нее прекращение телесного контакта — это болезненный разрыв, напоминающий отнятие ребенка от груди; любовник, слишком резко отстраняющийся от нее, глубоко ее обижает. Но еще болезненнее ее ранят слова, показывающие, что слияния, в которое она уже поверила, на самом деле не существует. 
Сторінки:
1
2
попередня
наступна