Надеюсь всё, что мне никто не станет писать, что люди начнут понимать что у меня всё хорошо - на расстоянии. Я именно так и поступаю. Если вдруг в голову лезут мысли о каком то конкретном человеке - то я спрашиваю себя, мои ли это мысли, или это входящий? Потом вспоминаю что мне наплевать практически на всех, и понимаю что мысли всё таки не мои.
      Это очень помогает разобраться. Стоп думаю я себе, раз человек думает о таких глупостях, то всё у него в порядке. Эти мысли тихарятся какое то время, передвигаясь по ту сторону объективного, как тень за ширмой. Но потом всё-таки выходят на свет. В последнее время в основном свет монитора. А я всё надеюсь что никто не станет писать. У меня сейчас такой замечательный рингтон.

Когда я сел в самолёт в Гаване, меня кинуло на ломы, как закоренелого системщика при отмене. Такого ещё ни разу не было, я сидел ничего не хотел и не мог, кутался в синтетическое одеяльце от эирфранс и заходился старческим тремором, ничего кроме пепси в меня не лезло, хотя кормят там довольно прилично. Не так как при вылете из де голля, но всё таки. В себя пришёл только в пятничных Киевских пробках.

Помнится подумал тогда, какие нахуй звёздные войны с джедаями. Если организм с трудом переносит перемещения в пределах отдельно взятого шарика как же они там летают на другие планеты?)

      Я умею ходить по воде самых тёмных болот отчаянья Не пожимай плечами не печалься. Ты всё ещё ищешь своими ключами двери "которых наверно нет"? А я давно уже там, готовлю себе обед, пролез в форточку, зацепился каким-то из своих очерков, написанных ровным красивым *почерком.

     Осмыслил явления в их типичности, по ходу развития личности, сижу довольный, набираю ванну полную настоящего ... А ты всё ждёшь случая подходящего?)

*в криминалистике - след движений руки, остающийся при написании текста, в силу своего своеобразия не может быть принят ни за чей другой, одним словом - мой.

Я как всегда не дома
и ты как всегда где то не там
тебе повезло, у вас план
а у нас марьиванна, она скучна, поставлена на поток
её не перебивают, не мерят стаканом
и она не вбирает бумажных строк при транспортировке карманами,
просто лежит, зеленея долларом в слепом целлофане

Мой страх по тебе истёк и я разживаюсь новыми ранами,
когда ветер уносит будничный смог.

Меряю водку стаканами, у меня часто бывает Смирнов
Иногда поскандалит с ирландцем, ну ты его знаешь, Бушмилс,
я успокаиваю его, говорю что он лучший.
И подливаю Смирнову яблочный сок.

Я очень устал без тебя ругаться, когда не найти носок.
Верю в такую глупость, что если б не та пара слов, а другая
сижу, выбираю, мучаю белый листок.
Мой страх по тебе истёк, и я хочу рая
который у твоих ног.

не верьте в сказки , и не слушайте ни кого

для того чтобы написать что-то более четырёх строчек , и не вывалить при этом рабочего кода - нужно время,

и если вы видите где-то хорошо продуманную, цельную морфологическую конструкцию .... , то будьте уверены - этот человек потратился, он наверняка выменял эти буквы на что то стоящее, в нескладном и запутанном мире по эту сторону TFT панели ...

чтобы что-то выглядело хорошо ... его нужно прожить.  а у этих двух миров -  время общее, lifetime называется

помешался
решил не играть а проигрывать
падать, выжигать её именем
осточертевший основной и здравый смыслы
задувать свои мысли в большие цветные шары
слать смсками тонны любовной муры
тушить окурки в ладонь

при отмене, звонить своей старой знакомой лене
бросаться из в крайности в крайность
от крайностей в дрожь
и не нужно глупых вопросов
всё равно не поймёшь
с утра на работу с работы уходишь домой
читаешь это сейчас и считаешь себя живой

... и в конце концов ты хочешь себе хотя бы ладу калину, хотя бы жёлтую ладу калину от всего этого драного космоса и необъятного эфира, хотя бы что то,

А есть только язык, и он диктует. Этот язык, будь он даже русским, рвёт гранит освобождает душу от оков, отделяет зёрна от плевел. В общем травмирует окружающих всем своим существом. Что можно делать с ним после какого то своего условного тридцатника. Можно бухать. Можно тягать туда сюда случайных маромоек, но правда жизни в том что маромойки не случайны. Даже они. Это рано или поздно или заканчивается или надоедает. Или надоедает или заканчивается. И какой ещё бунт ты можешь придумать и предпринять при том что с детства опасаешься внутривенных инъекций. Какой ещё бунт ты можешь предпринять после своего условного тридцатника? если единственный край за который ты собираешься зайти это пограничное расстройство твоей личности.

Язык это чёрный нож который хранит тебя тёмными ночами, он режет бумагу, он всегда с тобой. Люди достают его для того что бы нарезать хлеб, масло, договориться об индивидуальном тарифе, а мы стоим рука об руку с дзен и недоверчиво рубим конечности протянутые не по госту. К обеду по колено в крови, а к вечеру принимаемся за каллиграфию. Это всё ёбанное бусидо, путь воина. Мы живём войной и она живёт нами. Ей с нами веселее.

Но всё меняется когда ты хочешь принести домой не мёртвую барыжку из супермаркета, не скальп менеджера, а ключи., хотя бы от этой ёбанной лады. Столько смертей, имён не упомнить. Ты не веришь что война закончится, ты знаешь что она бесконечна. Но зачем гнить в окопе считая патроны, силлабо-тоничекие ударения, и прикармливая окопную вошь, если пацык рядом рубиться в сталкера или в украинский национализм по сети. Пусть даже он пользует при этом сестру твоей речи, украинскую, как прифронтовую шлюху. С незатейливым солдатским задором. Им вроде хорошо. Обоим. По крайней мере она не становиться у него поперёк горла которым он её насилует. Стоит ли тебе отрезать ему уши и всматриваться в его пустые глазницы высматривая тусклый намёк на то что это его чему нибудь научило.

То, чего возможно не удается рассмотреть в монитор, потому что вчера тебе показали землетрясение в Чили, позавчера звёздные войны, а вечером покажут настоящую любовь.

В монитор заглядывающий в мой фотоальбом может быть слегка не заметно лета, которое проступает ещё где то над Флоридой, когда ты затылком чувствуешь что в иллюминаторы ломится совершенно не зимнее солнце,когда рассматриваешь с высоты десяти тысяч метров острова и припаркованные возле них лайнеры, когда слышишь музыку слетающую с их палуб ... Лето начинается на заправке в трёхстах метрах от аэропорта, когда тяжёлый и влажный воздух Кубы вперемешку с парами бензина начинает заполнять лёгкие, и вместо дежурной палитры Airfrance вокруг расплываются десятки незнакомых оттенков.Через три мегабайта цифр сложно рассмотреть бесконечно синее небо посреди которого висит белое белое солнце безжалостно вымывающее цвет, прикосновение которого чувствуется повсюду. Палитра перегружает пропускную способность сетчатки , свет входит в тебя , и вымывая житейскую стынь остаётся где то глубоко, остаётся прозапас. 20.03.2010

      Не люблю доводить до ума черновики, то что не нашло достаточной воли что-бы уйти к чужим посторонним людям не заживёт своей жизнью сколько бантиков на нём не завязывай.