Он выл на луну не потому, что она ему не нравилась, или не дай Бог – пугала. Он выл, не потому-то был один. В стае было много волчиц. Были в ней и волки. Точнее полу-волки, полу-псы. Не те, которые отгрызли бы ему лапу, чтобы помочь выбраться из капкана. Не те, которые в беге от пуль бросались бы на флажки. Они были полукровками. Шакалья кровь, так думал он о них в душе. Лишённый природой возможности говорить он мог только выть. И этот вой – он был не с досады. Он шёл оттуда, где в глубине его звериной души таилось нечто. То самое нечто, которое волновало его звериный инстинкт. То самое нечто, которое его звало и кричало в нём, вырываясь наружу волчьим воем. Он не вилял хвостом. Он не был псом. Волчицы его стаи могли вызывать в нём симпатию, но чаще оскал. И он не делал различий между половыми признаками. Не потому что он не имел понятия о том, где кобель, а где сука. А потому, что он чувствовал своим звериным чутьём, что те полукровки, суки, которые забывая о своём месте в стае, забывая о том, кто же они такие и для чего они тут, пытались перепрыгнуть через голову. Не через его украшенную боевыми шрамами морду, а через что-то большее. Что-то такое, что было даже больше чем то, что жило у него в груди. Наверное, они прыгали через то, что он ценил больше себя самого. Он не мог ни увидеть это, ни показать. Но точно знал, что оно есть. Было, есть и будет. По крайней мере, до тех пор, пока был он сам. И ещё он чувствовал. Чувствовал, что Это было не просто его частью. А скорее он сам был частью этого чего-то. Рождённый им, чтобы быть собой. Он знал, что в этом мире джунглей нельзя делать отдолжений, нельзя делать различий между полами. Он знал и верил, что должен рвать горло любому кто станет на его пути. Любому кто оскал покажет. Любому из тех кто может нагадить там где он спит. Навалить большую кучу там, где он охотится и ест. Он был таким, каким был. Он выл, потому что он был. И ещё, потому что он звал тех, кто был такими же как он. Он не надеялся, что они придут. Тем более не ждал от них чего-то. Он просто хотел знать, что они есть. Он хотел видеть, что они настоящие. И конечно же больше всего он хотел чтобы его услышала Волчица. Настоящая волчица. С серой мордой, зелёными глазами и волчьей душой.

У- у-у-у-у-у-у-у-у!