Расставаться нужно уметь. Расставанию, как и любви, нужно учиться. Культивировать его как злаковое растение, пропагандировать как здоровый образ жизни, возводить в ранг искусства. За свои недолгие бесцельно прожитые годы, я видел на раскладках магазинов десятки книг с громкими претенциозными  названиями: «Как стать миллионером», «Как стать красивой», «Как построить семью», «Как обрести друзей», «Как избавиться от врагов», «Как избавиться от лишнего веса», «Искусство самовыражения», «Искусство любви», «Искусство войны» и проч., и проч., и проч. И вот я сижу и думаю: а почему бы какому-нибудь умнику не написать книгу-инструкцию а-ля «Искусство расставания»? Или «Искусство разрыва»? «Жизнь после любви»? «Жизнь после брака»? «Постсупружеский синдром»? Научить людей оставаться людьми и не гадить друг другу в души? 

Волею случая, я стаю слушателем неприятного мне разговора с малознакомой миловидной особой. Нас знакомят с нею на скорую руку. Общий знакомый представляет нас друг другу, мы перебрасываемся парочкой дежурных комплиментов и на этом все заканчивается. Далее беседа в формате «как дела» продолжается, за редким исключением, без моего участия. Прошло несколько лет с тех пор, как они виделись, и «дел» накопилось предостаточно. 

Мало-помалу они доходят до личной жизни, узнают друг у друга, что она уже разведена, а он уже разведен. Вдаются в подробности. Она жалуется, она умоляет её пожалеть. И он жалеет её одним только своим вниманием. Сама, с ребенком, бывший – скотина, друзья бывшего – скоты, бабы его... бабы. Она так любила, она так тянулась, а он, а он, а он… Всё время он и еще раз он. 

И наш общий знакомый, её близкий друг в прошлом, сочувственно кивает головою, поддакивает, охотно впрягается в искусство сожаления. Невольно сгущает краски и кормит её примерами из личной семейной жизни. Слово за слово, он уже рисует ей картину своего собственного неудачного брака, выставляет свою бывшую в нелицеприятном для неё свете. Она то, она сё. В общем, а она, а 

она, а она… 

Спустя полчаса они настолько сближаются духовно и морально, находят столько общего в своих неудачных отношениях, что мне становится не по себе. Мне становится тошно и хочется больше свежего воздуха. Чувствую себя чужим на этом празднике жизни, на этом пиршестве на костях и судьбах. И я вздыхаю. Показательно и демонстративно вздыхаю. Мол, пора бы и честь знать.

Неправильно истолковавши мой вздох, общий знакомый (какой же он общий!) немедленно призывает меня в живые свидетели того, какими бывают неудачные браки. Мол, вот такой же, как мы, потерпевший от несостоявшейся любви до гроба. Живой пример. Не правда ли? 

Не правда. Я давно раскаялся. Я давно учусь каяться. С переменным успехом. И именно сейчас вы противны мне оба. Я смотрю на вас, как на себя. Вижу себя со стороны, вашими глазами. И я противен даже себе самому. Во имя той, с кем я когда-то, хоть малую толику времени был счастлив, во имя той, кому я в эгоистичном порыве причинял боль в отместку за боль собственную – прекратите.

Собрав всю свою волю в кулак, я отвечаю: «Нет. Я был молод и глуп. Я и сейчас дурак. Позвольте откланяться – у меня дела». Ухожу с чувством униженного достоинства. С чувством стыда. С чувством невольного свидетеля жестокого преступления – в состоянии полнейшей заторможенности и тяжелого культурного шока. Мне еще не поздно учиться жить. И любить. И расставаться. 

     В парке на скамье напротив сидит мамочка с планшетом в руках. Сынок бегает поодаль, резвится, улыбается. Подходит парень с бутылкою пива в руках и сигаретою в зубах. Садится рядом. Разговаривают. Подбегает малыш и тянет к парню руки. Тот отставляет пиво за лавочку, спешно докуривает сигарету - не выбрасывает спешно, а именно спешно докуривает - и с последним выдохом табачного дыма подхватывает ребенка на руки. Далее они уже вместе - резвятся, улыбаются. Мамочка поодаль - с планшетом и в планшете. 

     Проходит 15 минут. Парню уже который раз звонят, он в очередной раз перестает тискать ребенка, говорит по телефону, покуда малыш буквально висит у него на ноге и требует продолжения банкета. Малыш уже разошелся не на шутку, его радость и счастье бьют через край, а энтузиазм парня улетучивается на глазах. В конце-концов, он передает ребенка из рук в руки подоспевшей мамочке и намеревается уходить. Чадо закатывает истерику, тянется за уходящим парнем, вырывается и в буквальном смысле лупит мамочку кулачком по лицу. В буквальном смысле выцеливает, намереваясь попасть, так как кормилица уворачивается. Допивающий на ходу свое пиво и закуривший очередную сигарету, так уж и быть - скорее всего отец, оборачивается, машет малышу на прощание рукою и мало-помалу удаляется туда, откуда пришел. В финале всего этого действа, перед самым занавесом, молодая мамаша лупит сынишку, требуя от него успокоения и послушания. 

    Что это было? Зачем это было? Кому это нужно было? Ему? Ей? Ребенку? Я закрываю глаза и слушаю, как шумят, движимые ветром, листья каштанов.