Сегодня на работе наткнулся от вынужденного безделья на замечательного автора - Нестора Бегемотова. Некоторые вещи заставили меня даже хохотнуть вголос, а некоторые всхлипнуть. Мой формат. Супер-миниатюры, супер-шыза,супер-мысли, супер-литература. ну какой еще эпитет отвесить этому дядьке, чтобы он возгордился - не знаю. Думаю, что переименование N-ска в Бегемотово уже затмило все мои комплиманы. Долго думал, какой фрагмент выбрать для цитирования книги "Импотент". Случайным образом выбрался этот. Хотя есть куда более классное. Почитайте - не пожалеете. Если у кого нет, легко выложу в общий доступ. Объем в килобайтах невелик, а удовольствие в лолах и мысленных оргазмах - огроменное.

Итак, наудачу выбранный рассказ.

     

     Поезд стоял. За окном по пыльной платформе бегали деловитые старушки, предлагая путешественникам вареную картошку, соленые огурцы и черешню. Профессор вышел в коридор и спросил у стоящего напротив окна мужчины в очках:

     – Что за станция?

     – Тула, – вяло отозвался очкарик.

     По коридору, толкая стоящих у окон пассажиров, к пятому купе пробирался бритый под бобрика гражданин, одной рукой тащивший за собой еще одного гражданина, другой – небольшой чемоданчик.

     – Это пятое купе? – поинтересовался новый пассажир у Крюкова.

     – Пятое, – кивнул Федор Иванович.

     – Мы здесь, – заявил гражданин своему приятелю и, войдя в купе, кинул чемоданчик на полку. – Садись, Суворов.

     Профессор Крюков тоже зашел в купе и сел напротив.

     – Самойлов, – представился гражданин, протянув руку. – Вася.

     – Крюков Федор, – профессор пожал руку.

     – Вот и познакомились, – весело воскликнул Самойлов и потянулся за своим чемоданчиком. – А у нас с собой было…

     Он покопался в чемоданных внутренностях и вытащил литровую бутылку.

     – Спирт пьешь?

     Профессор пожал плечами.

     – Все пьют, – утвердительно сказал Вася. – Ты не боись, спирт чистый, медицинский. Сам наливал! Я вообщето доктор. Эх, закуски маловато…

     Вслед за бутылкой Самойлов вытащил кусок вареной колбасы, завернутый в бумагу, еще дымящуюся картошку, видимо купленную на перроне, соленые огурцы и три зеленых яблока.

     – Закуска у меня есть, – профессор потянулся к сумке, в которую хозяйственная Люся уложила еду, как она выразилась: «на тебя и на того парня».

     – Грамотно! – обрадовался доктор. – Жареная курица под спирт – это первое дело! Надо у проводника пару стаканов стрельнуть!

     – Почему не три? – спросил профессор, указывая на приятеля Самойлова.

     – Суворов спирт не употребляет. Правда, Суворов? Суворов мрачно взглянул на Самойлова и не ответил. Вася засмеялся и убежал к проводнику.

     – Вы не потомок Александра Васильевича?

     – Какого еще Васильевича? – хмуро спросил Суворов.

     – Суворова. Который через Альпы переходил.

     – Нет, не потомок. И фамилия моя не Суворов, а Багратион. Это дурак Самойлов меня с кемто спутал.

     – Багратион? – удивился Крюков. – Значит, вы потомок того самого Багратиона?

     – Я сам тот самый Багратион.

     Вернулся со стаканами Вася Самойлов.

     – Ну, вот, – он взял бутылку и, отвинтив пробку, налил по полстакана себе и Крюкову. – За знакомство!

     Спирт обжег горло. У профессора перехватило дыхание, и он замер с раскрытым ртом.

     – Закуси, – доктор протянул Крюкову огурец. – Да ты, братец, совсем не умеешь спирт пить! Гдето тут был компот, на, запей!

     Профессор запил компотом, закусил огурцом. Внутри желудка полыхал огонь.

     – Это по первому разу всегда так, – объяснил Самойлов. – Вторая легче пойдет. Надо сначала выдохнуть, потом выпить, а затем вдохнуть! И сразу закусить.

     – Ну и ну! – протянул Крюков. – Никогда раньше спирт не пил.

     – Век живи, век учись. Ты кем работаешь?

     – Я – профессор.

     – Что, настоящий?

     – А что, не похож?

     – Ну, почему, похож. Был у нас один профессор. Голова у него была замечательная. Как куриное яйцо! И фамилия подходящая – Яйцев! Суворов, помнишь Яйцева?

     – Я – не Суворов! – огрызнулся Багратион и полез на верхнюю полку. – Не приставай ко мне, ты, быдло!

     – Ругается! – весело рассмеялся Самойлов и снова взялся за бутылку. – Ну, между первой и второй перерывчик небольшой!

     – Я, наверно, больше не буду… – попытался отказаться профессор, но доктор отодвинул его руку.

     – Я, как врач, прописываю! Когда одну выпьешь – это плохо, надо, как минимум, две!

     – А почему вы своего приятеля Суворовым дразните? – спросил профессор.

     – Я дразню? – удивился доктор. – Да вы что?

     – Ну, его же фамилия Багратион…

     – Товарищ Самойлов, – свесился с верхней полки Багратион. – Оградите меня, пожалуйста, от издевательств этого гражданина. То он меня Суворовым называет, то Багратионом, того и смотри Кутузовым назовет! А я не Кутузов! – он помахал пальцем перед профессорским носом. – Слышите, вы!

     – Хорошо, – согласился Самойлов. – Кто ты сегодня?

     – Я – король Франции Людовик XIII. Если кто меня будет оскорблять, прикажу своим мушкетерам его повесить! Понятно?

     – Так точно, Ваше Величество! – отрапортовал Самойлов и подмигнул профессору. – Да ты не волнуйся, он не буйный. Давай!

     И они опрокинули еще по полстакана. Действительно, вторая порция пошла легче.

     – Он что, сумасшедший? – шепотом спросил Крюков.

     – Ну да, – обгладывая куриную ножку, сказал Самойлов. – Полный козел! Причем, ладно бы был кемто одним, допустим Наполеоном, так нет, он каждые полчаса меняет свое амплуа. Сейчас он Людовик XIII, а через час будет какимнибудь Д'Артаньяном.

     – И что же, вы с этим психом так и путешествуете? Его же изолировать надо?

     – Так он по национальности – хохол. Как Украина от России отделилась, главврач постановил, всех хохлов – на фиг, пусть их хохлы и кормят! Вот я его и везу в Харьков.

     – А почему так, в обычном поезде? Надо же, наверно, какнибудь в спецмашине или еще как?

     – Надото, надо, а денегто нет! Вот и возит Вася Самойлов разных психов. Недавно киргиза вез в ихний Кыргызстан, а он себя Лениным считал. Не хочу, говорит, в Кыргызстан, хочу в Цюрих! Губа не дура, а! Я бы тоже не отказался в Цюрих съездить. Еще по одной?

     Третий стакан прошел совсем легко. У профессора загудело в голове, купе подернулось легким туманом. Доктор, доедая курицу, рассуждал:

     – Был у нас один психованный философ, так он вывел, что задница – это почти одна шестая часть человеческого тела. А, как известно, Советский Союз – это одна шестая часть земной поверхности. Следовательно, наша страна – задница Земли, и живем мы все в заднице! Еще по одной, профессор?

     – Еще по одной, – с трудом выговаривая слова, согласился Крюков.

     Они выпили еще по одной. Туман вокруг головы профессора сгустился, и Крюков уснул.