Идет жалость по свету.

Тросточкой дорогу ощупывает. Кого встретит – милостыню просит. И благодарит всех подряд: и тех, кто подал, и тех, кто мимо прошел. Причем, последних – особенно, желая им земных благ и Вечного спасения.

Люди думают, что она – слепая.

А жалость всё видит.

Просто ей всех жалко.

И особенно тех, кто вообще ничего не подал ей…

*

Был у гнева сын. Звали его - зло. Такой, что ему самому было с ним трудно. И решил он его женить на какой-нибудь добродетели.

Глядишь, немного смягчится, и ему на старости легче с ним будет!

Похитил он радость и женил на ней свое зло.

Только недолгим был тот брак поневоле. Но осталось от него дитя – злорадство.

Да и правда, не может быть ничего общего у добра со злом. А если вдруг и случится, то добра от него не жди!

*

Прилетела сорока к вороне и давай прямо с порога:

- Тра-та-та-та-та!

- Кар? – не поняла ворона.

- Тра-та-та-та-та-та-та! – еще быстрее затараторила сорока, обсуждая последние сплетни в лесу и осуждая всех.

И не зря торопилась.

- Кар! – не выдержала ворона и захлопнула перед ней дверь.

А сорока, даже не обижаясь – ей было не привыкать к такому – вспорхнула и полетела: рассказывать всем, какой скверный характер у вороны.

*

Убежало молоко из кастрюли и начало во всем винить нетерпение:

- Что же это ты меня подождать не могло! Опять, как всегда, торопилось?

- А я тут при чем? Это все невнимательность. Она хозяйку чем-то отвлекла, и та вовремя не сняла кастрюлю!

Невнимательность хотела всю вину переложить на рассеянность… Та – на само молоко…

Но хозяйка вдруг сказала:

Да это я сама во всем виновата! Больше такого не повторится!

И странное дело – после этого признания никто даже из самых злых и сварливых вредных привычек не стал упрекать ее.

А впрочем, что же тут странного?..

*

Нашла коса на камень.

И начался, точнее, продолжился давний спор.

- Вечно ты, камень, меня тупишь!

- Нет, это ты все время царапины на моих боках оставляешь!

Поспорили-поспорили они и разошлись, чтобы продолжить свой спор во время нового сенокоса.

Ведь спорить – куда проще, чем одному откатиться в сторону, а другой, понимая, что камню без посторонней помощи это невозможно, быть хотя бы немного внимательней в этом месте!

*

Пришел как-то смех в гости к плачу.

И так веселил его, и эдак – никак не смеется плач.

Под конец смех сам чуть не заплакал от жалости и поведал о том плачу.

И вот тут плач рассмеялся.

Но только это был, увы, смех сквозь слезы!

*

Надоело быть соли соленой. Подумала: « Чем я хуже сахара? Он белый, и я белая, он сыпучий и я сыпучая. Только его все любят, даже причмокивают, когда чай с ним пьют, а меня словно и не замечают!»

И решила она сладкой стать!

Сказано – сделано.

Что тут за обедом началось!

Только тот, кто хоть раз пробовал сладкий борщ и подсахаренное яйцо всмятку, может по достоинству оценить это!

Кончилось все тем, что негодную соль выбросили на помойку.

И заменили новой.

Которая уже никогда не пыталась стать сладкой!

*

Стояли на книжной полке две книги: одна в дорогом, красивом переплете, другая – в дешевом и бедном.

Прочитал дорогую книгу хозяин и сказал:

- Ни уму, ни сердцу!

Прочитал дешевую, заплакал и признал, что ничего более полезного для души еще не читал.

Но на полке обе оставил.

Одну для души. А вторую – на тот случай, если вдруг гости придут: чтобы видели, что у него в доме есть и красивые книги…

*

 

Подарили дивану маленькую подушку – думку.

С тех пор, кто бы ни приходил в дом, он всем говорил:

- А у меня думка есть!

И все стали считать диван самым мудрым.

Даже когда узнали, что вся его думка – в подушке, многие так и не изменили своего мнения.

Так велика сила привычки!

*

Завладела богатая льдина лучшим местом на реке – и ну его приукрашивать!

Там перила сделает, тут прорубь с затейливыми узорами, здесь – каток. Не для людей – для себя, хотя и кататься на коньках не умела. А чтобы другие не пользовались – загородилась высоким – глядеть и то страшно – забором.

Так обустраивалась, будто вечно зима будет!

К чему весь этот рассказ?

А к тому, что чуть ниже по реке богатый человек строил себе дом, который очень напоминал эту льдину…

*