Ручей шумит, я слышу,
в лесу и там, и сям;
в лесу, где шорох дышит,
не знаю, где я сам.

В уединеньи свищут
здесь громко соловьи,
мне о прекрасном бывшем
все памятки мои?

Луны отсветы скачут;
внизу, достать рукой,
долина за`мок прячет?
а всё ж он далеко!

Любимая должно быть
средь белых, красных роз
меня заждалась? С гробом
она сошла. Мы врозь.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы

In der Fremde

Ich hoer die Baechlein rauschen
Im Walde her und hin,
Im Walde in dem Rauschen
Ich weiss nicht, wo ich bin.

Die Nachtigallen schlagen
Hier in der Einsamkeit,
Als wollten sie was sagen
Von der alten, schoenen Zeit.

Die Mondesschimmer fliegen,
Als saeh ich unter mir
Das Schloss im Tale liegen,
Und ist doch so weit von hier!

Als muesste in dem Garten
Voll Rosen weiss und rot
Meine Liebste auf mich warten,
und ist doch lange tot.

Joseph von Eichendorff

Вечер. Ворчит тёмен лес,
шу`мами гнёт нутряны`ми;
Бог на мако`вку полез--
зорьку-свечу вот подымет.
Тихо, как в бедной пустыне;
вечен, ворчит тёмен лес. 

Все собрались на покой.
Мир и леса отшумели;
странник в тиши сам не свой:
тянется к пристани с ме`ли.
Здесь, во лесной канители,
сердце, твой крайний покой.

перевод с немецкого Терджимана Кырымлы   
 

Abendlich schon rauscht der Wald...

Abendlich schon rauscht der Wald
Aus den tiefsten Gruenden,
Droben wird der Herr nun bald
An die Sternlein zuenden.
Wie so stille in den Schluenden,
Abendlich nur rauscht der Wald.

Alles geht zu seiner Ruh.
Wald und Welt versausen,
Schauernd hoert der Wandrer zu,
Sehnt sich recht nach Hause.
Hier in Waldes stiller Klause,
Herz, geh endlich auch zur Ruh.

Joseph Freiherr von Eichendorff