Марина Морозова

Передо мной сидит красивая, ухоженная, обеспеченная, оптимистичная
30-летняя женщина. Последние пять лет Надежда безумно влюблена в своего
ровесника, влюблена без взаимности. Он прост, не богат и не красавец, не
женат, и доступен для любой женщины, кроме нее. Сколько раз за эти пять
лет Надежда встретилась с Андреем, она может пересчитать по пальцам: после
двух страстных ночей влюбилась, потом встретились еще раз пять, причем два
из них мельком, случайно на улице (эти встречи Надежда подстроила сама в
надежде).

Какие только методы не предпринимала Надежда, чтобы заманить любимого в
свои сети: соблазняла, искушала, подкупала, пыталась вызвать ревность,
следила за ним, подстраивала встречи, устраивала истерики и отталкивала,
привораживала, угрожала, в конце концов Пыталась влюбиться в другого все
бесполезно. Другие мужчины (богаче, красивее, умнее Андрея, да и еще с
серьезными намерениями) не могли отвлечь ее от Объекта хотя бы на неделю,
после чего она их без сожаления бросала.

“Я хочу быть только с ним! Я люблю его. Но я не знаю, нужна я ему или нет.
Он мне этого не говорит. И у меня еще есть надежда. Годы идут, столько
времени уже зря потрачено! А я не могу найти другого, к кому бы я
испытывала хоть какое-то, похожее чувство. Если мы не будем вместе, то я
хочу хотя бы родить от него ребенка! Уже год, как он уехал в другой город,
но я узнала его адрес. Я хочу съездить туда. Научите, как мне его в себя
влюбить?” заявила Надежда, будучи в здравом уме при здравой памяти. Чем я
хуже других? У меня все есть! И я готова все ему отдать, но ему ничего не
надо. Я готова все от него терпеть, я могу быть ему очень удобной, верной
женой, и никогда его не упрекну ни в изменах, ни в отсутствии денег. У
меня в первый раз возникло такое сильное чувство, хотя я и влюблялась до
этого. И я боюсь, что я больше никого никогда не полюблю, я буду любить
всегда только Его!”

Вы думаете, что Надежда одна такая в мире? Как бы не так! Каждая третья
женщина, приходящая на консультацию к психологу, страдает от безумной
любви. Мужчины тоже часто попадают в любовную ловушку. И, несмотря на
разные жизненные ситуации, проблема у них одна.

Это называют любовью
Дело в том, что это чувство, называемое такими пойманными в ловушку людьми
“любовью”, на самом деле не любовь, а зависимость. Оно не имеет ничего
общего с тем высоким, жизнеутверждающим чувством настоящей любовью.

Любовная зависимость аналогия наркомании, и потому так и называется
“наркоманическая любовь”. Это чувство может быть взаимным и невзаимным, но
в любом случае оно дурманит, как наркотик, как алкоголь, а любящий похож
на наркомана или алкоголика. Он также не может без “любимого”, как
алкоголик без рюмки. И это уже болезнь, которая не приносит НИЧЕГО, кроме
боли и страданий, которую надо лечить.

Да простят нас влюбленные, приведем не совсем эстетичное сравнение.
Наркоманическая любовь словно чесотка: все время чешется, и удовлетворение
может принести только почесывание, но если разодрать свои язвы во время
чесотки, то становится больно. А “наркоман от любви” выставляет на показ
свои “душевные коросты”, гордится ими: “Зато я люблю! Зато я знаю, что
такое любовь!” Он думает, что это красиво.

Однако вспомните свою подругу, которая, звоня вам по телефону, уже по
десятому разу смакует один эпизод, имевший место полгода назад (вы его
знаете наизусть) и при этом тяжко вздыхает, вопрошая: “Ну как мне жить,
скажи, как?”

Красиво?
Не гордиться этим надо, не воспевать такую “любовь”, а лечить. К
сожалению, такая любовная зависимость встречается очень часто, и люди
принимают ее за настоящую любовь.

Вполне понятно, почему именно такое болезненное чувство люди принимают за
настоящую любовь. Ведь именно такая “наркоманическая любовь” описана и, к
сожалению, воспета в литературе и кино. К сожалению, так как эта любовь
ведет к боли, трагедии и разрушению. Чего стоят только строки Цветаевой,
Ахматовой, Шекспира, Блока, Бунина, Пушкина, Лермонтова.

В любви узнав одни страданья,
Она утратила желанья
И вновь не просится любить

А. Дельвиг

Литература часто программирует читателя на любовь-страдание,
любовь-зависимость, на принесение себя в жертву во имя прекрасного чувства
Любви. Ей культивируется мысль, что именно в такой любви возможны самые
яркие чувства. Вспомните Ромео и Джульетту, Анну Каренину, “бедную” Лизу.
Такая литература, особенно поэзия, романтизирует негативные переживания,
трагедию, горе. И тем, кто, зачитывается подобными стихами и романами (а
зачитываемся ими мы, обычно, в юном возрасте), кажется, что именно это и
есть высокие чувства, это и есть любовь, что любви без страданий и боли не
бывает.

Любви познает сердце горе,
И горе сердца не пройдет

В. Свечин

И они начинают чувствовать, думать и действовать, как литературные герои.
Особенно такие негативные программы опасны для впечатлительных,
романтичных, эмоциональных юных людей, подростков. Они и так разочарованы
в реальной, кажущейся им пошлой, действительности. У них нет в жизни
других идеалов, кроме этих страдающих, несчастных героев, и им сознательно
или неосознанно так хочется на них походить. “Я страдаю, как героиня, и
горжусь этим!” Кроме этого, подобная литература помогает создать не только
собственный идеал, но и идеал возлюбленного (возлюбленной), которого в
реальной жизни просто и быть не может. А к чему приводит несовпадение
реальности с идеалом, мы уже знаем. К переживаниям, и очень сильным.

Что же в таких случаях делать со своим чадом? Не отбирать же книжки! Тем
более, что вся классика держится на такой литературе. Просто юному
читателю надо объяснить, что все, что написано в литературе, бесспорно
романтично и возвышенно, но это крайность, это болезнь. И такая любовь
ведет к трагедии, саморазрушению, смерти. И это не является примером для
подражания, а как раз наоборот, показывает, что может случиться из-за
такой любви, и что в жизни есть крайности, которые необходимо осознать.

Энергия несчастной любви сублимируется в энергию творчества, в высокий
творческий потенциал. Поэту, писателю некуда было девать переполняющие его
чувства, некому высказать их, и они направляли их в поэтические строки,
наполненные страстью и страданием, что, впрочем, облегчало их душу.
Кстати, прописывание страданий, негативных мыслей, чувств один из
психотерапевтических приемов. Да и стихи легче пишутся, когда душа
страдает, слова сами “ложатся” на бумагу. Когда душа радуется, как-то не
до стихов становится, хочется “ловить” настоящий момент, жить им,
наслаждаться жизнью.

Иногда творческие люди умышленно (кто-то осознанно, кто-то по наитию)
заражаются таким состоянием, выискивают такие объекты для любви,
настраиваются на наркоманическую любовь, чтобы творить. Для них
наркоманическая любовь искусственно вызванное состояние, источник
творчества. Ведь о том, что хорошо и радостно, читать неинтересно.
Читателю нужна романтика, страдания, испытания и преграды, которые
преодолевают герои, горе, кровь, смерть.

Конечно, далеко не все люди страдают от любви, повторяя судьбу книжных
героев

Кто-то, боясь любовных страданий, вообще отказывается от любви, запрещает
себе любить, оправдывая свой отказ от любви тем, что любви нет вообще, что
ее придумали поэты-романтики. Другие, испытав подобные муки один раз,
разочаровываются в любви и тоже отказываются от нее навсегда. Как правило,
это мужчины. Они очень болезненно реагируют, испытывая такую “любовь”, и
стараются не повторять такой опыт, если когда-то обожглись. И потом, как
правило, мстят другим женщинам: бросают, уходят, играют со своей жертвой.
Они знают, что если внезапно, в разгар романтических отношений, вдруг
исчезнуть, то женщина “сядет на эту иглу”, станет зависимой, так как
объяснить его исчезновение никак не сможет, а надежда на его возвращение
останется. Потом можно снова появится, попользоваться и вновь пропасть.
Такое поведение постепенно становится привычным для них, и они начинают
осознанно манипулировать женщинами. Таким образом, мужчины спасаются от
возможной зависимости. И такое поведение присуще именно мужчинам, женщины
чаще живут в надеждах и иллюзиях и продолжают попадать в зависимости. Все
мужчины, которые имеют много партнерш, или мужчины, которые постоянно
“перебирают” партнерш, находящиеся в поиске это мужчины, пережившие эту
трагедию.

Все это звучит, конечно, грустно. Поэтому многие люди начинают
сомневаться: есть ли другая, счастливая любовь?

А где же счастливая любовь?

Конечно, есть, и встречается не реже, чем наркоманическая. Просто не
каждый умеет любить, не каждый может распознать настоящее чувство.

Любовь это ОБЩНОСТЬ и СВОБОДА. Любовь это АКТИВНАЯ ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТЬ в
жизни и развитии объекта любви. НЕ стоит забывать, что мы сами для себя
тоже являемся объектом любви, если мы себя любим, конечно.

Кстати, люди, наркоманы от любви, не любят себя, иначе они никогда не
позволили бы себе так страдать. Объектом любви может стать и Родина, и
мама, и цветок, и любимое дело. Главный критерий такой любви: нам хорошо
вместе, и нам хорошо отдельно. Она несет позитивные эмоции, это чувство
конструктивно и ведет к счастью, успеху, она делает каждого сильнее,
удачливее. Наркоманическая любовь разрушительна, а истинная созидательна.

Как же тогда отличить любовную зависимость от настоящей любви?

Ночь...Свеча...Он и она...Тишина...

Сердца стук...Поцелуй...Тепло рук...

Взгляд...Аромат...Шелк...

Губы...Нежность...Глаза...Страсть...

Дрожь...Эйфория...Любовь...

...Ты испытываешь головокружение...утопая в нежных объятиях...

...Ты чувствуешь эти прикосновения...и весь мир вокруг...теряя очертания...стремительно уносится прочь...из-под ног...

...В то время как остаются лишь жгучие поцелуи...вызывающие дрожь по всему телу....

  Есть мужчины, с которыми мне легко и комфотрно. перед ними можно танцевать стриптиз, особо не напрягаясь,к ним пояаляется спокойно-снисходительное отношение, их любовь воспринимается как типа :"можно было и без этого, но не убирайте, пусть будет", с такими мужчинами я могла бы скучно, но уютно прожить свою маленькую вечность...

Но есть мужчины, которые заставляют замирать мое сердце одним лишь взглядом, опасно страстные мужчины, рядом с которыми испытываешь страх и благоговение, им хочется подчиняться и попытпться ими управлять, ради них хочется голодать по неделям и одеваться так, чтобы ОНИ хотели тебя раздеть. Это мужчины с магическими руками, под которыми таешь как воск и растекаешься медом по их телу. Их любовь кратковременна, но оставляет в твоем сердце и где-то пониже живота терпко-жгучий след, иногда напоминающий о себе тягучей, как нуга, и такой же неатерпимо сладкой болью....

   Его равномерно звучащие, жгучие слова бесстыже и необратимо оголяли меня. Ты – слетела первая пуговка, -Согласна – вторая ко всем чертям, -Сегодня – волнующее приспущение бретельки… - Со мной – Боже, на мне ведь только стринги! – Прогуляться?

   Ну что ТЫ, я согласна к безумному соититю посреди бела дня, расписать твой подъезд судорожными признаниями, продаться в гарем к потному султану, лишь бы ты слал безразличное «Как дела? Не остра ли восточная кухня?». – ДА. Хрипло прошептала я, безвозвратно погибая в тлеющем костре его зрачков. «Да» прозвучало как восторженный пик экстаза, последний импульс страсти, голова закружилась словно пикирующий лайнер, а сердце упрямо пыталось произвести самосожжение. Каждая буква – инструмент инквизиции, слово - прощальный поцелуй у гильотины, фраза - извращенный половой акт с растерзанными простынями и сиплым дыханием.

  Он мог бы читать лекции на тему: Растление женщины одним приветствием, преподавать «Электрику интимных фраз» и строчить бестселлеры под дерзким лозунгом «Рекорд ДонЖуана – смешные цифры».

  Церковь предала бы его анафеме – «АКИ ЕСМЬ ВОПЛОЩЕНИЕ ПОРОКА», молодые профурсетки сучили бы ножками и строчили: « Ах, вы мой кумир, вы самый лучший, дайте я вас обниму, а можно…», от восторга глотая середину – а так ли она важна?  Мамаши судачили бы с закатанными глазами: «Бесстыдство!!!Позор!!!» вечерами жадно вглядываясь в Его фото…….Он мог бы завоевать весь мир. Но сейчас, ма шерри, он завоевывает ТЕБЯ.