. . . . Как быстры дни… . . . . Бежит, - . . . . Волнительный узор… . . . . Чтоб мир соединить… Всё знаю, И не нов, Судьбой Сплетённый круг. Две тени на краю, У тени городов. И шепоты шагов, И шорохи меж слов, Кружится мир Всё вдруг… И суета орбит. И лишь холодный ум Не сжечь ещё хранит Сияние твоё Дыханием моим… Гремит, Но так далёк, Ритм городов и рифм. . . . . Как быстры дни… . . . . Бежит, - . . . . Волнительный узор… . . . . Чтоб мир соединить… Как много слов В твоих глазах, Из них сплести Порою можно нить. Теряя дар изречь Отличное, От сути, Смотрю в них и Пытаюсь говорить… Несвязен мой язык, И время не идёт, Сменилось столько лун, Но это ли, - Пройдёт?

(ещё раз, но уже без слов...)

(вторая тема... к образу строк.)

смотреть иллюстрацию увеличенной...

Не говорю в ответ ни слова, лишь парирую, -
Вот небо, в небе жернова и журавли, разорванная ткань...
Слетают драпировки... с очей твоих.
Беру я кисть - свой меч, и выпадом ответным -
У белого листа взрываю плоскость... выходя за грань...
Сознанья вашего. Вот пауза, неловко...
Родился бы иным, - шёл в струны облачась.
…………………………
[ Читать полностью... ]

Мы... словно пьяные, заплетаясь из чепухи,
Сказки плелись. Удалялись пары, вдаль,
Заливаясь беззаботным смехом. Темно.
Тёплый мартовский вечер журчит ручьями... -
Это рояль. Джаз... и мой трамвай... - уехал.
Иду по лужам мостовых, бегут огни машин,
Шуршат... Тихие пары, сыро и от того холодно,
Но не замечают... так дышит весенний город,
И ночь напролёт... не спит. - Это, его эхо.
Ну, в самом деле, перестань... смеяться,
Мартовский день. Я снова вышел в сумерки,
В город, фонарями расцвеченный... ночь... тень.
И не замечаем день, а когда прощаемся...
Светящиеся капли играют на лужах.... джаз.
И мой трамвай... Не дождался одного человека...

© Copyright: Алексей Сикорский, 2007
Свидетельство о публикации №1703072785

Ангел странности

«Это самое страшное слово – никогда…»

Ты искала меж слов слова, Но все слова и так для тебя. Ты хотела спросить, но они, - Мои слова беспечно резки… Ты постигала меня по слогам, Но ты не прочитала о главном, Без тебя я кровоточащая рана, Холодный пепел, и не вылитый воск. Я не имею значенья, но куда… Скажи куда мне деть этот жар, Зной выжигает мою степь, Что как угли в чреве горной реки. Ты искала меж слов слова, Но теперь это просто молчание, Живица на стволе у сосны, Печально капает в траву, Сладкий берёзовый сок… Муравьи любят сладкое, Забыв о делах, и столпившись В резном проёме травы… Бабочки вязнут в живице, Но как же дышать глубоко Заставляет волнительный запах… Кровь плохо пахнет и тяжело, Как и кислотный дождь, Неприятно приторный и горький На запах… жжет… жжет. Но так странно и ласково, Детством пахнет парное молоко. Где разлито молчание? – Я принюхиваюсь, как зверь, Впитывая молча твой запах. Твои волосы пахнут тем, Что лишено смысла и слов… Ты искала меж слов слова, Но все слова и так для тебя. Ты хотела спросить, но они, - Мои слова беспечно резки… Ты постигала меня по слогам, Но ты не прочитала о главном, Без тебя я открытая рваная рана, Холодный пепел, и не вылитый воск. Я уже совсем ничего… - Плавлюсь лёгким облаком в небе, Скольжу отражением птицы По холодной глади спокойствия вод. Качаюсь в горячей ночи Затерянной дерева тенью, На длани бескрайних и вечных небес. Слепой младенец души моей – Только движение на запах… Я не вижу слова-глаза, Я слушаю тишину из множества слов, И не понимаю значения слов. Я уже не имею значенья, но куда… Скажи куда мне деть этот жар, Когда ты читаешь меня, а я рядом И всё же так далеко. – Как и ты… От меня далеко-далеко… . . . . . . . Молчи, и никогда не говори – никогда… Ты никогда не говори – никогда… Не говори – никогда… Никогда… никогда… Никогда… эту боль не унять. Стволы склонили головы в небо, В небе плавятся облака, и быстрая тень, Парящей птицы легка… Всё что отражается во мне, Теперь лежит на глади реки, И солнце скользит по струне её, И слова из молчания света… Как напряженья сброшенный крик В небо, - безнадёжно пронзительны И легки. - Скажи, ты искала слов? - Они все так нелепы, Но они… для тебя, Как писать могу ясные мысли, Когда сбиваюсь с ритма и глотаю слова… Я рыба на суше – горю без воды… Я птица в водах – без свободы парения… Я просто нелепая жизнь, без тебя… Потому что рождён по любви, для любви. . . . . . . . Все остальные могут смеяться, И как жернова, когда всё перемелется, В конце действа упадёт занавес, И космос раскроет объятья свои. Задрожат серебряные струи вод, И воды сомкнутся, далёкие звёзды В глади своей отражая. Но все слова, Лишь слова… лишённые смысла, Пепел историй, дым от костров, Дыханье пара у воды твоих снов И моих ожиданий. Но что мне делать, Скажи мне? - Если закрывая глаза Я вдыхаю твой запах, И слышу журчания шепот О тонкие пальцы, Что опустились в прохладу Моей журчащей реки… Ты искала меж слов слова, Но все слова и так для тебя. Ты хотела спросить, но они, - Мои слова беспечно резки… Ты постигала меня по слогам, Но ты не прочитала о главном, Без тебя я кровоточащая рана, Холодный пепел, и не вылитый воск. Я не имею значенья, но тогда… Зачем твой свет и твой дурманящий запах? - Не говори, что не слышал, - твои шаги легки. Я учусь говорить слова, как рыба, Без продолжения… Я учусь, как птица пить чистую воду, Продлевая над миром парение… Я учусь быть… но это не имеет значения. Быть без тебя не имеет значения, Соль выедает душу морей, Воздух сжигает пар. Солнце всё соберёт И плывут облака снежно-белые… - Облака всегда нежно-белые. И на глазах твоих плавятся, плавятся… Бессловесными плавями… P.S. (Дальше нет слов, оборвалась и эта струна…) © Copyright: Alex Sikorsky, 2008 Свидетельство о публикации №1805230481

ВТПО "Фирма Мелодия", 1990 © Старый Примус ( А.Боднарь-Е.Фролова) - Новогодняя Сказка

Как время вспять повернуть?
- Не боясь обмануться,
Не решая, что краше,
Солнце всходит по утру,
Лижет тень края пашни.
Расцветает с теплом. -
Перепутала вишня,
И что осень не знает,
И что холод, не слышит.
А кто смотрит чуть дальше,
Не цвести в поцелуе,
Не тонуть в зрачках-омутах,
Не плести ересь фраз.
Горький мёд, сладкий яд,
Ничего для себя, 
Только вас, околдуя,
Одарят своей нежностью
В томных век, поцелуи,
С полыхающих губ,
Эпилогом пленительных фраз...
Как глупа и наивна она,
И по детски упряма,
Проливая на жизнь 
Ослепительный свет,
Входит в ваши чертоги весна,
И без тени обмана,
Вы хотите обманутой быть 
Каждый миг в этот час
Не взирая на время 
И пристальный окружной свет.
А потом все часы, 
Растянувши на годы,
И двенадцать "Иванов",
Усадив у костра...
Отдалить и морозы и зной,
Но ведь вам "наплевать" на погоду,
Если это цветенье кипит,
Не сгорая на малую треть...
И вас кружит весна.

Макошки, огоньки ада,
вы не вредны?

Волнуетесь.* Я вас никак не трону.
Ладони меж огней. Ничто не жжёт.

А меня высасывает наблюденье
дрожи подобной, морщинистой и ясно красной, что кожа рта.

Рот только вот кровоточил.**
Кровавые юбочки!

Вот курево, оно мне недоступно.
Где ваши опиаты, ваши дозы в ноздри?

Мне б истечь кровью, или уснуть!....................................
Моему бы рту сочетаться с подобной болью!

Или ваши ликёры впитать, в эту стеклянную ампулу,
глупеющую и утихающую.

Но бесцветную. Бесцветную.

перевод с английского Терджимана Кырымлы    * Flickering -- во мн. числе, амер. "кинофильм";
** just bloodied,-- у "bloody" несколько амер. сленговых значений; С.Плат, родившись и пожив в Англии, пол-жизни провела в США.

Poppies in July

Little poppies, little hell flames,
Do you do no harm?

You flicker. I cannot touch you.
I put my hands among the flames. Nothing burns.

And it exhausts me to watch you
Flickering like that, wrinkly and clear red, like the skin of a mouth.

A mouth just bloodied.
Little bloody skirts!

There are fumes that I cannot touch.
Where are your opiates, your nauseous capsules?

If I could bleed, or sleep! -------------
If my mouth could marry a hurt like that!

Or your liquors seep to me, in this glass capsule,
Dulling and stilling.

But colorless. Colorless.

Sylvia Plath

Стр-Ан-нА под небом полным звёзд,
Лежит, прижавшись к огонькам вечерним,
В тепле огней растаявшее небо,
- Тебя обнявшее в кольцо, из сладких снов,
И заточившее в свои объятья.
Не правда ль, стр-ан-но… - Анна?
И в феерическом мажоре зима тепла,
А эти сны пускай лишь доброе пророчат,
И всех уносят на крылах… своих…
Из зим морозных, в иное таинство огня,
Где лето, осени и вёсны… где нега полная огня,
В огнях мирских окОн вечерних.
Не зная времени и лет… растает день,
И сумрак ночи тебя в иное время бросит,
Без обязательств, склок и бед.
Где меж затерянных снегов, так хрупко,
Притаилось детство… Но, за полярною зимой,
Теперь иные сны летят. - В края,
Где сможешь ты душой раздеться,
И быть собой… как много лет тому назад.
Стр-Ан-нА под небом полным звёзд,
Лежит, прижавшись к огонькам вечерним…

2006 © Alex Sikorsky

Слова, быть может странные -
Без сомнения...
Время тёплого солнца,
и с ветром несомой свежести.
Время таящих облаков,
И ниспадающего цветения...
Светлой зелени
С оттенком нежности.

Без объявленья погоды...
Стереотипы ломая,
Громко стучит каблучками...
в марте ли,
может,
Но может и в мае,
входит весна...
А вы ей... отворяли?

Ветры смятения чувства,
Вести на проблесках,
В небе...
Твою погоду слогали
призраки вечного сна...
Капля упала
И зазвенела струна...
Май... - я ли...

Время не дошедших писем
до самого двойного дна...
Ты, я...
С потёртыми адресами
в отголосках птичьих песен,
Где она, ан-на...
Но нет... свободного мая,
А с ним последняя весны струна...
- И всё же, мир чудесен!

Ветерок открывает окно,
и вторгаются первые
звуки, проснувшейся улицы.
Просто всё, даже ты улыбаешся,
знаешь, что не одна...
и тихонечко слушаешь,
Капля упала, за ней другая,
И зазвенела струна...
Твой-я ли...

Раскисшая морось И низко клубятся По небу свинцовые тучи. О чём поёт мох, На холодных камнях, Солёных от гребней морских? Клик чайки - скиталец, В развёрстой пучине, Средь зыбкой стихии будней... Вот лето, тепло, Упокоенное море, И нежность ветра и шепот прибоя, Где хладную свежесть Покинув стихии, С камней раскалённых, Под солнцем, ступила Ты на приветливый мох. © Copyright: Алексей Сикорский, 2008 Свидетельство о публикации №1802030749