хочу сюди!
 

Юлия

45 років, козоріг, познайомиться з хлопцем у віці 36-45 років

Замітки з міткою «перепост»

Выявлены признаки коррупции правительства Тимошенко

Иностранные аудиторы нашли в деятельности правительства Тимошенко признаки коррупции

Независимый аудит правительства Украины обнаруживает коррупцию в ходе финансовой деятельности предыдущего правительства Украины. Такие выводы анализа, который провела компания Trout Cacheris, сообщил партнер Trout Cacheris Плато Качерис на пресс-конференции в четверг, 14 октября.

Правительство Юлии Тимошенко незаконно использовало 2,3 млрд грн (200 млн евро) полученных за счет продажи квот на выбросы углерода в рамках Киотского протокола. Об этом на пресс-конференции в четверг, 14 октября, сообщил руководитель юридической фирмы Akin Gump Strauss Hauer and Sell Марк Макдугалл, который проводил аудит деятельности предыдущегоправительства вместе с компанией Trout Kacheris.

«Наибольший пример неправомерного поведения, выявленный иностранными аудиторскими компаниями, заключался в незаконном использовании 2,3 млрд грн (200 млн евро) полученных за счет продажи квот на выбросы углерода в рамках Киотского протокола. Высокопоставленные должностные лица использовали эти средства для скрытия серьезного дефицита в пенсионной системе Украины незадолго до президентских выборов в Украине», — сказал он.

При этом он отметил, что во время аудита были выявлены случаииспользования оффшорных подставных компаний и фиктивных договоров для продажи автомобилей и медикаментов правительства по завышенным ценам. Он добавил, что наблюдались манипуляции договорами с сахаром, случаи несанкционированного использования средств для проведения программы регистрации земли.

В свою очередь, партнер компании Trout Kacheris Плато Качерис сообщил, что аудиторская компания сейчас занимается вопросом, каким образом эти средства будут возвращены в государственный бюджет Украины.

Кроме того, он не дал конкретный ответ на вопрос, сколько стоила правительству Николая Азарова проведение данного аудита, отметил лишь: «Это стоило гораздо меньше, чем украло предыдущее правительство из государственного бюджета Украины».

Также он отметил, что сейчас проводятся два судебных процесса в США и Великобритании по искам украинских министерств к иностранным компаниям, которые по инфляционным ценам согласовали закупку медикаментов в Украине и судебные процессы, связанные с закупкой автомобилей.

Напомним, 12 октября министерство Украины по вопросам чрезвычайных ситуаций и в делах защиты населения от последствий Чернобыльской катастрофы (МинЧС) подало иск в отделение по гражданским и уголовным делам Высокого суда правосудия (High Court of Justice, Queen's Bench Division) против британской компании Legal Business Consultants Ltd., обвиняя ее в участии в международной коррупционной схеме по закупке министерством изношенных машин по завышенным ценам.

Правительство Украины заключило соглашение с Trout Cacheris, PLLC  (Вашингтон, США) об оценке финансово-экономической деятельности органов власти за период с 2008 года по первый квартал 2010 года.

20 сентября американская компания Trout Cacheris, занимающаяся аудитом деятельности Кабмина Тимошенко, сообщила, что правительство Украины 17 сентября подало иск в федеральный суд в Портленде против американской компании Olden Group, LLC. Иск подан в рамках расследования деятельности государственного предприятия «Укрвакцина», которое отвечает за закупку и хранение лекарственных средств и предметов медицинского  назначения для Министерства здравоохранения.Результаты аудита деятельности правительства Тимошенко должны быть представлены 1 декабря 2010 года. Ранее планировалось, что Минфин и ГлавКРУ предоставят отчет по результатам аудита 1 сентября этого года. В свою очередь, Министр финансов Федор Ярошенко сообщил, что в процессе аудита деятельности правительства Тимошенко «возникли дополнительные вопросы, которые необходимо изучить». По материалам РБК-Украина - http://news.zn.ua/news/44789

Культ Обамы в Кении

Культ личного







Джордж Хусейн Обама, младший сводный брат Барака, знает, как заработать на таком родстве. У него свой нелегальный бизнес. Он заводит туристов в трущобы столицы Кении Найроби, показывает свой дом, за деньги разрешает сфотографировать себя с портретом их общего с американским президентом отца.

Фото:
Влад Сохин




Вся галерея





 11





В Кении, где живет бабушка американского президента, отношение к Бараку Обаме глубоко личное


Репродукция из книги Barack Obama. Son of Promise, Child of Hope. На этой странице Обама изображен со своей бабушкой Сарой, которая и сейчас живет в Кении.
Эта книга очень популярна в стране, ее продают в книжных магазинах в
отделе детской литературы. Во многих школах ее читают детям на уроках


В Кении детям часто дают второе имя — Обама. Этого малыша зовут Давид
Обама Ачиенг. Мама, которой сейчас 23 года, родила его в день выборов в
США


Такую футболку можно приобрести в любом районе столицы. Стоит она 800
кенийских шиллингов (почти $10). Если не торговаться, придется заплатить
2000


Маршрутные такси (или матату) в городе Кисуму, родине отца Барака Обамы, тоже украшены портретом народного героя


В местной фотостудии часто фотографируются с портретом президента в руках


Местные подростки быстро научились рисовать чужого президента, который хорошо продается


В Кибере, одной из самых больших трущоб в Найроби, такие изображения
"святого" Обамы не редкость. Впрочем, для прихожан африканской церкви
"Легион Марии с Крестом", Обама все-таки человек. Пусть и непростой


Многие из сувениров, которые продают туристам, с удовольствием носят сами кенийцы


В подсобке местного телеканала — куклы, которые часто играют в телешоу
XYZ (аналог программы "Куклы" в России). В них Обама всегда один из
главных персонажей, впрочем, Каддафи с недавних пор — тоже


Многие из сувениров, которые продают туристам, с удовольствием носят сами кенийцы

Оклеветанный гений

Чашу терпения переполнил разудалый треп известного телеведущего, любящего обрядиться в диктаторский френчик и мнящего себя Сократом. (24-го ноября 2011 года в утреннем эфире «Вестей FM»). А через три дня, 27-го, уже и дива растления Лолита голосила на НТВ — в поддержку сексуальных извращенцев, что Чайковский тоже был из их числа. И никто в энтэвэшной студии не вступился, увы, за честь великого композитора…

Господа из либерального племени давно уже атакуют память о Петре Ильиче Чайковском слухами о его гомосексуальности, но в последнее время адресованное этой памяти мозгоблудие превысило все мыслимые пределы. 

Эта массированная атака на культурную память страны в ряде случаев достигает цели. Доходит до того, что и в стане традиционалистов едва ли не готовы принять эти наветы, лишенные доказательной основы, как горькую правду, как данность. Так обширна сфера вещательного воздействия на наши умы,  так велико желание внушить нам это безумие.  Обратимся за поддержкой к авторитету профессора Михаила Буянова, президента Московской психотерапевтической академии. Он убежден, что «нетрадиционная ориентация» Чайковского — мстительные измышления, пошедшие от консерваторок, сестер Пургольд, одна из которых истерично преследовала композитора. Отвергнутая им, она и принялась распространять эти выдумки. 

«Чайковский был несчастным человеком, — Буянов подтвердил в телефонной беседе то, что писал и высказывал раньше, — но не был гомосексуалистом». По мнению психиатра, нельзя вместе с тем отрицать и того, что Петр Ильич страдал серьёзными неврозами и фобиями,  был выраженным ипохондриком. По причине сверх-мнительности и рефлексии, свойственной сложной душевной организации, он и называл себя самым никудышным человеком на свете. 

[ Читать дальше ]

В наш электронно-клеветнический век именно величию подлинного таланта и высокой героике достается больше всего. Уродство не терпит рядом с собой красоты. Уж таково времечко на дворе: все эпическое, героическое и подлинно прекрасное — в лучшем случае набор ненужных архаизмов, а в худшем — пища для грязных анекдотов. 

Геннадий Старостенко

15.02.2012

ЗАВТРА

Как живет церковь после падения СССР?

"Нулевые годы стали для нас очень нулевыми"


Как живет церковь после падения СССР — беседа Елены Кудрявцевой с профессором Санкт-Петербургской духовной академии протоиереем Георгием Митрофановым




Выставка-форум "Православная Русь" в Манеже прошла на самом высоком уровне. Патриарх Кирилл и вице-премьер РФ Александр Жуков (справа налево) на интерактивной экспозиции

Фото: РИА НОВОСТИ

Подводя итоги прошедших 20 лет, Русская православная церковь на выставке-форуме в Манеже рассказала о 30 тысячах новых храмов на шести континентах, показала чудотворные иконы и новинки книгоиздательства. "Огонек" тоже решил подвести итоги жизни церкви после падения СССР, обратившись к историку, профессору Санкт- Петербургской духовной академии, протоиерею Георгию Митрофанову

— Отец Георгий, как можно коротко охарактеризовать исторический момент, в котором церковь находится сегодня?


— Исторический путь Русской православной церкви за последние два десятилетия был столь неожиданным, что нуждается в скорейшем осмыслении, потому что сегодня мы стоим на своеобразном рубеже, когда и церкви, и обществу нужно сделать выбор, чтобы решить, какими они хотят быть по существу.


— Давайте по порядку: 1990-е годы, как мне кажется, для церкви оказались полной неожиданностью. Были ли схожие периоды в российской истории?


— 1991 год для церкви, как и для многих в нашем обществе, стал неожиданностью. Я считаю, что это время наряду с первоначальным периодом монгольского завоевания и с периодом Временного правительства было моментом самого свободного положения церкви в нашем государстве. Тогда церковь могла проявить себя очень активно. Лично я тогда, подобно многим, пережил ощущение чуда: коммунизм рухнул, значит, большая часть нашего общества духовно- нравственно отринула его от себя и теперь мы ждали возрождения той России, где на протяжении 900 лет доминантой выступала православная церковь.


И поначалу внешне все так и выглядело: после празднования тысячелетия крещения Руси в 1988 году количество крещений выросло в разы, а кредит доверия церкви был просто удивительным. На экранах начали появляться представители церкви, в которых даже чисто внешне стали видеть самых несоветских людей. Возникли разговоры о том, что каким-то чудесным образом только церковь и смогла сохраниться в этот длительный, кровавый, бессмысленный в своей жестокости и бездуховности советский период.


— Этот период тогда называли "третьим крещением Руси".


— Да, но теперь, видя современное печальное положение церкви, мы можем говорить, что во многом оно — следствие тех триумфалистских настроений, которыми мы в свое время увлеклись. Нам казалось, что наш народ в душе все еще православный и ему не хватает внешних атрибутов: храмов, монастырей, священников. Довольно страшная реальность лично для меня как для священника и для историка начала проступать уже в середине 1990-х годов. Оказалось, что на самом деле для подавляющего большинства нашего общества отторжения коммунистической идеологии и советского образа жизни не наступило. Общество вовсе не испытывало потребности отвернуться от его бездуховности и обезбоженности.


— Но была же довольно сильная прослойка интеллигенции, людей, ищущих правду или Бога.


— Дело в том, что за 70 лет у нас в стране доминирующим типом стал человек, обладающий двумя ярко выраженными чертами. С одной стороны — это безыдейный человек, не испытывающий потребности иметь какие-либо убеждения, которые он свободно принял бы и которые обязывали бы его поступать в соответствии с ними. С другой — это человек, стремящийся имитировать для самого себя и для окружающих приобщенность к чему-то большому, значительному, великому — к идеологии, которая гарантирует, что в конечном итоге все будет хорошо и правильно. Отлично помню, как, стоя перед толпой в 15-20 человек, я пытался говорить какие-то слова о значении крещения, о необходимости продолжать свою церковную жизнь, причащаться, исповедоваться, напоминая самому себе какого-нибудь американского полицейского, зачитывающего права арестованному.


Сегодня можно сказать, что эти люди приходили в церковь, крестились и при этом вовсе не собирались становиться христианами. Они не стремились преображаться духовно и нравственно, не собирались становиться членами церковных общин и участвовать в таинствах. Они даже не собирались привносить в свою жизнь элементарные христианские ценности: не убий, не укради, не лги... Ведь большевики отлично доказали, что эти заповеди в определенных ситуациях и для определенных людей не работают. Вот почему, хотя число крещений в нашей стране за первые 10 лет свободы совести росло, деморализация общества продолжалась. Мы говорим, что церковь — это тело Христово и каждый новокрещеный, если он ведет церковную жизнь, становится членом этого тела Христова, а если нет, он остается телом инородным. Крестя людей, не собиравшихся стать христианами, мы как будто вбивали гвозди в тело Христово.


— К концу 1990-х количество крестившихся сильно убавилось и, как мне кажется, перед церковью встали другие проблемы.


— Количество захожан, то есть людей, приходящих в церковь от случая к случаю — креститься, венчаться или исполнить другую требу,— всегда примерно одинаково. Но к началу 2000-х годов в церкви стала видна самая главная опасность. И исходила она не от тех, кто крестился и ушел, а от тех советских людей, которые принесли с собой в церковную жизнь советскую ментальность. Очень многие священники и миряне, которые взяли на себя активные церковно-общественные роли, по сути своей остались совершенно безыдейными людьми. Они привыкли в советское время, занимая то или иное положение, говорить полагающиеся слова, например: "Мы строим коммунизм". А теперь они точно так же, не задумываясь над тем, что это означает и к чему обязывает, говорят: "Мы воссоздаем Святую Русь". Им нужна все та же привычная тоталитарная идеология, которая позволяет ощутить себя в некой особой, гарантирующей успех и безответственность общности людей. Православная вера стала восприниматься не как вера во Христа, а как тоталитарная идеология, замешанная на идеях величия страны, неприятия всех внешних и внутренних врагов, необходимости ощущать себя некоей мощной общностью. Так стереотипы и клише советского сознания приобретали православный антураж. Нет ничего худшего, чем замена религиозной веры новой идеологией, подмены Христовой веры новой идеологией, в которой свобода и любовь будут выхолощены, а на их место будут поставлены другие ценности, например единство и послушание.


— Тем не менее чисто внешне за это время церковь стала жить очень хорошо. Зачастую простые граждане, как в сказке про Кота в сапогах, спрашивают: чьи это владения?..



Фото: PhotoXpress

[ Читать дальше ]

Сегодня на наших глазах рождается какая-то новая страна, где доминируют черты советскости, причудливым образом переплетаясь с осколками дореволюционной России и с элементами страны третьего мира. Одна из моих книг называется строчкой из стихотворения Владимира Соловьева: "Россия 20-го века. Восток Ксеркса, Восток Христа?". По-другому этот же вопрос можно задать так: на что мы хотим опираться — на собственную силу и земную славу или на Бога? Россия свой выбор уже сделала: она отвергла возможность превратиться в Восток Христа в 90-е и к концу нулевых стала Востоком Ксеркса. Но сейчас этот вопрос нужно задавать нашей церкви как земному учреждению: хочет она быть церковью Христа или церковью Кесаря? И вот это самое главное.


Беседовала Елена Кудрявцева

Журнал "Огонёк", №45 (5204),
14.11.2011


Книгу протоиерея Георгия Митрофанова "Россия XX века - восток Ксеркса или восток Христа" можно прочитать здесь Тем форумчанам, кого заинтересует эта книга особенно рекомендую прочитать шестую главу - "Евразийство как религиозно-натуралистическая псевдометаморфоза коммунизма".



Новости из Древнего Рима

Мы проходим по жизни, не останавливаясь, как скорый поезд мимо полустанка. И всюду нас окружает печатное слово. Буквы, сложенные в слова, в виде рекламы загораются даже ночью, когда, казалось бы, читать невозможно...

Если бы в Древнем Риме были газеты...

В том самом Риме, куда вели все дороги, где люмпенам раздавали бесплатный хлеб от императорских щедрот, где можно было без труда потеряться, словно ты маленький ребёнок, оказавшийся на восточном базаре.

Хотя, что значит «если бы были»? Газеты в Риме были.

Начиная с Цезаря, на стенах домов вывешивали листочки с ежедневной важной информацией. Листочки назывались «Ежедневные дела римского народа».

Они тогда не назывались газетами, потому что ещё не было ни Венецианской республики, где появилась пресса в современном виде, ни мелкой монеты с изображением вороны, которая называлась gazzetta и которую платили за ту первую газету в истории.

А в Риме за новости не платили. Они были бесплатны, как дармовой хлеб и кровавые зрелища.

В Риме не было типографий, и листочки писались от руки. В Риме не было журналистов, и трудно понять, кто и за какую плату — или под страхом какого наказания — заполняет эти листочки текстом.

Видно, кто-то умный и приближённый к высочайшим особам выходил неслышными шагами из прохладных покоев в урочный час и передавал текст «газетной матрицы» из рук в руки кому-то поглупее и пострашнее видом. А тот, взяв в широкую ладонь трубочкой свёрнутый контейнер с новостями, уходил туда, где на полу сидели люди, умевшие писать. Те по команде раскладывали на коленях дощечки с письменными принадлежностями и принимались записывать то, что рассказывал им мерно, как ворон, расхаживавший между рядами писцов, начальник императорского информационного цеха.

Когда чернила высыхали, листки сворачивались и передавались в руки люмпенов из «транспортного цеха», скорее всего — быстроногих мальчишек, которые таким образом зарабатывали свой дневной хлеб. Те неслись, каждый — в своё место, где то ли клеили, то ли прибивали деревянными гвоздиками, то ли крепили иным способом непослушный лист, норовивший скрутиться в трубочку. А любители новостей уже ждали свежей порции словесной пищи, этой государственной пропаганды и повода к уличному празднословию. Ждали так, как ждут свежей газеты у киоска или утреннего поезда на платформе жители других городов, других эпох, других новостей.

Впрочем, других ли?

Новости всегда похожи. Они не одни и те же, но они похожи. На глубине, там, где происходит отвлечение от деталей стиля и фактажа, а остаётся голая суть, они просто одинаковы. Настолько одинаковы, что всякий ощутивший эту одинаковость тотчас становится на пару секунд Соломоном. «Всё суета, — говорит очередной грустящий мудрец и добавляет: — нет ничего нового под солнцем».

—С кем воюем? Нет ли врагов на границах?

—Почём хлеб этой осенью? Не подорожал ли? Говорят, из Египта суда идут с перебоями.

—Пишут, что Квинт Марций повесился. Пусть врут больше. Каждый пёс в Риме знает, что его убили из-за любовницы.

—А кто дерётся завтра? Кто дерётся, я спрашиваю? Не выйдет ли на арену тот огромный галл, который так всем понравился на прошлых зрелищах?

Читал, конечно, новости кто-то один или несколько грамотеев, а остальные слушали. Грамотность не была всеобщей. Голоса читающих часто перебивались криками и комментариями. Тут же у стены с новостями могла вспыхнуть и быстро потухнуть потасовка.

Но перечень вопросов или, как мы сейчас можем сказать, тем и рубрик, был до смешного похож на наши рубрики и темы.

«Экономические новости», «Дела в Сенате», «Обзор текущих дел божественного Императора», «Политический прогноз об отношениях с варварами и состоянии дел на границах». Отдельно — «Слухи и сплетни». Отдельно — «Новости культуры и спорта», то бишь сведения о том, кто скачет на колесницах в ближайшие выходные и кто бренчит на кифаре в перерыве между боями гладиаторов.

«Астрологический прогноз», а может — «Новости гаруспика» или «Что предвещают внутренности жертвы?» В разделе «Мистика», например, — новости о личной жизни жрецов Элевсинских мистерий.

Конечно, «Погода». Рим, как улей пчёлами, был наполнен лентяями и проходимцами, а погодой интересуются больше всего крестьяне и мореплаватели, но тем не менее, погода интересовала всех, как и сейчас. Почему — неизвестно.

Там ещё могла быть информация о налогах, о казнях преступников. Некоторые «номера» могли исключительно посвящаться императорскому эдикту. Но в это же самое время корабль с пленным Павлом, требующим суда у кесаря, мог подплывать к ближайшей гавани, и газеты об этом молчали.

Они молчали и о Петре, который ходил где-то рядом при свете солнца, а ночью не имел недостатка в пастве, жадно ловившей его сладкие и страшные рассказы о Спасителе. Газеты могли заговорить о них позже — когда воздух уже насытился слухами, когда людей, при встрече рисующих на песке рыбку, можно было встретить в каждом втором доме. Да и тогда письменные сведения не могли быть подробны.

Толпа не философствует. Толпа жадным ртом хватает воздух, а жадные руки протягивает к дармовому куску. Только такую же информацию она и признаёт: горячую, как воздух стадиона, и заходящую внутрь, как бесплатный хлеб.

Поэтому о Петре и Павле не могли писать газеты Рима. Поэтому впоследствии, улыбаясь, говорили и мы: «В „Известиях“ нет правды, а в „Правде“ нет известий».

Поэтому эпоха всеобщей информированности есть эпоха жонглирования мозгами и таких масштабных обманов, которые невозможно уже никогда ни вскрыть, ни опровергнуть полностью человеческими усилиями.

Рим — это не просто точка на карте или затянувшаяся историческая мизансцена. Рим — это нечто большее. В том числе в плане информации.

Среди сотен газетных наименований, среди гор ежедневной пахнущей краской макулатуры мы и сегодня найдём информацию о дорогих гетерах и любимом императорском миме, о победе Западных легионов и бунте рабов на каменоломнях юга. Мы прочтём о том, что в квартирах будет темнее обычного, поскольку оливы подорожали, и масла будет хватать в пищу, но для заправки ламп его уже не хватит. Прочтём о новинках моды, и особенно фасон модной туники будут обсуждать те, у кого срам едва прикрыт тряпкой.

Гадатели по звёздам будут нас то пугать, то обнадёживать; и амфитеатры радостно распахнут ворота, зазывая на игры; и полиция сообщит о раскрытом заговоре; и беглый раб, насиловавший девочек в бедных кварталах, таки будет пойман, к неописуемой радости матерей и особенно министра безопасности.

Нас ждёт информация о триумфе и строительстве новых бань по этому поводу. Особые издания сообщат о ночной жизни, о том, где можно утешиться человеку, обладающему избирательным правом, и сколько это будет стоить.

Строительство дорог, разворовывание казны, вспышки инфекции... Таинственные культы, проникшие с Востока, публичные состязания поэтов-декламаторов. Постоянные дебаты в Сенате, политическая активность масс, толпы безработных. Теснота в многоэтажках, суета и многолюдство что днём, что ночью, избыток новостей со всего мира.

Именно в таком городе был распят вниз головою Пётр.

В таком городе Павлу отсекли голову.

2 февраля 2012

ОТРОК.ua

Храбрым воинам...

Опорные столпы

Загрузить увеличенное изображение. 537 x 428 px. Размер файла 127461 b.<br> Святые воины
Святые воины

Пророк Исаия, предсказывая грядущее наказание Иерусалиму, так говорит о нем: «Вот, Господь, Господь Саваоф, отнимет у Иерусалима и у Иуды…  храброго вождя и воина, судью и пророка, и прозорливца и старца, пятидесятника и вельможу и советника, и мудрого художника и искусного в слове» (Ис. 3: 1–3).

Если Бог решает наказать человека, то лишает его разума, а если некий народ созрел для гневного посещения, то, как видим, у него будут отняты самые важные категории людей, без которых гражданская жизнь станет невозможной. Это своеобразное отнятие опорных столпов, без которых общественная и государственная жизнь неминуемо обрушивается, погребая под своими обломками все живое. И в перечне отнимаемых столпов первое место занимают «храбрый вождь и воин».

Даже «пророки, прозорливцы и старцы» следуют в этом списке после людей военных. Нами, православными, эта особенность пророческой речи не должна быть пропущена. Мы традиционно сетуем на оскудение духовных руководителей, старцев и наставников. Но вряд ли при этом мы связываем это духовное оскудение с такими общегосударственными проблемами, как проблемы армии. А вот пророк Исаия мыслит иначе.

Храбрость вождя и воина – это не просто личностная, но гражданская добродетель. Лично храбрым может быть и бандит, идущий «на дело», и скалолаз, ползущий в гору, и любой представитель экстремального спорта. Но их презрение к опасности носит совершенно иной характер. Человек в их случае рискует здоровьем и жизнью, готов даже пожертвовать собой. Но эта жертва  собой  приносится  самому  себе.  Это  не «Твоя от Твоих», а «мое для меня».

Храбрость отнюдь не всегда полезна, так же как и презрение к деньгам не равно милостыне. Замечено, что многие персонажи, способные прокутить за ночь баснословные суммы, бывают до крайности прижимисты или даже скупы не то что на милостыню, но даже на чаевые. И механизм понятен: швыряю деньги «для себя», а давать-то надо другому. Вот именно отношение к «другому» или «другим» и превращает храбрость, вкупе с прочими добродетелями, из личной характеристики в общественно-полезное явление.

Воин храбр для «других». «Другие» для него – это его страна с ее народом или народами, с ее историей и культурой, с ее святынями. У страны должны быть святыни, и у этих святынь должны быть защитники. Выбросьте любое из звеньев этой короткой цепи – и на месте страны вы в скором времени увидите пустырь, или пепелище, или «кем-то освоенную территорию». 

Поэтому на армию и на наличие у нее боевого и патриотического духа нужно смотреть как на главный показатель здоровья страны и ее жизнеспособности.

Воин не работает. Он служит. Разница не только филологическая.

Служение связано с жертвой. Терпение, стойкость, готовность к опасности проистекают отсюда. Армейская среда остается, по сути, единственной средой,  в  которой   понятия  чести  и долга особенно  живучи  и  упорно не хотят превращаться в анахронизмы. Именно поэтому армию всегда считали у нас становым хребтом государства. Общество, потерявшее понятие о долге, чести и совести, – это организм с больным, надломленным позвоночником.

До революции на Афоне в русском Пантелеимоне изрядную долю монахов составляли отставные военные.  Это были  солдаты,  участвовавшие  в боях и  походах;  это  были  и  офицеры,  отдавшие армейской службе свои молодые и  зрелые годы. Причем эти бывшие военные представляли из себя далеко не худшую часть монашествующих. В своем большинстве они были трудолюбивы, терпеливы, послушны. Военное прошлое было для них периодом  формирования  многих  качеств,  не  потерявших  своей  ценности  и на службе Богу. До высоких чинов дослуживались в свое время старец Варсонофий Оптинский и священномученик Серафим (Чичагов). Эти примеры можно умножать почти до бесконечности.

То тепло во взаимоотношениях Церкви и армии, которое бросается в глаза всякому человеку, имеющему «глаза, чтобы видеть», как раз и коренится в духовном сродстве. Церковь всегда любила солдата не потому, что отрабатывала госзаказ, а потому, что всегда угадывала черты подвига духовного в подвиге армейском. И не только светлые лики воинов-мучеников, как то Георгия, Димитрия, Феодора, тому причиной. Тому причиной та закалка и  тот  здравый  взгляд   на   жизнь  и  смерть,  которые   воспитывает  армия   в человеке и которые совпадают зачастую с тем, что Церковь хочет в человеке воспитать. 

Жизнь свою современный человек хочет сплести, как паутину, из тысяч тоненьких «хочу – не хочу» и «буду – не буду». Нет в повседневности нашей ничего более противоположного этому эгоистическому безумию, чем армейская жизнь.

Самые простые и бесценные вещи перестал ценить человек, среди которых – хлеб и время. А законы духовные действуют так, что непременно потеряет человек то дорогое, что ценить перестал. Уж чему-чему, а бережному отношению к каждому часу личного времени и к каждому куску хлеба, даже без масла или сахара, армия человека научит. Это и есть то элементарное воспитание, которого так мало в семьях и школах и без которого человек обречен на жизнь, в конце концов бездарную и несчастную. 

А чувство локтя? А необходимость делиться? А требование приноравливаться к  чужим  немощам  и  исправлять  свои?  Где  вы все это будете воспитывать в будущем отце и муже? 

Трудна жизнь служивая? Трудна, кто ж спорит. Но жизнь вообще трудна, и в процессе убегания от сложностей она легче не становится. Как раз наоборот, есть смысл привыкнуть к режиму дня, дисциплине, простой пище и физическим нагрузкам вкупе с нагрузками нравственными. Глядишь, и дальнейшая жизнь без лишних соплей пройдет.

Начиная со «ста дней до приказа», а может и раньше, на нас обрушиваются тонны информации об армейском негативе. Все эти непорядки имеют место и требуют исправления. Но исправления требует и самая главная проблемная область, а именно – отношение общества к армии. Церковь должна помочь сформировать обществу правильный, высокий взгляд на армейскую службу как на один из основных видов служения. Первая учительница, люди в белых халатах и люди в погонах – это не просто представители некоторых профессий в ряду всех прочих. Это представители «святых профессий». Они не столько работают, сколько служат, и яркий показатель здоровья нации – это  их  отношение  к  своему  служению,  с  одной  стороны, и отношение к ним  народа – с другой.

Поэтому закончим тем, с чего начали: перечтем цитату из пророка Исаии и сделаем из нее соответствующие выводы.

23 февраля 2011 года

Протоиерей Андрей Ткачев

История одного расставания...


ВСТРЕЧА ГРЯДЕТ



 

Как одно мгновение промчались десять лет счастья. Будто вчера мы только встретились с Димой и решили навсегда быть вместе. А на самом деле прошло уже почти шесть лет, как беда разлучила нас и я услышала в телефонной трубке слова, которые до сих пор возвращают меня в те дни: «Погибли они...»

Помню, как стояла я перед иконой Николая Чудотворца, старой, моей первой и самой любимой иконой, и твердила: «Скажи, батюшка Николай, миленький, скажи. Он жив? Ведь жив, правда?» И будто слышала в ответ: «Жив».

Восемь часов спустя, в той же комнате на полу у моих ног лежала груда фотоальбомов. И я перелистывала страницы, всматривалась, вглядывалась в наши лица, в лица наших детей. В те дни боль не оставляла меня даже ночью, и я спала тревожно, урывками. Да что я.  Дети. «Нашего папу
забрал Бог?» Каждое  утро в детской я замечала отодвинутую занавеску.  Так засыпала моя старшая дочь, в надежде увидеть за окном папу.

Тогда я долго и много думала: неужели наша встреча с Димой, наше счастье, все, что было с нами, — напрасно, и теперь нужно просто научиться существовать в этом мире? Без любимого человека невозможно жить, без него можно только существовать. Миллион вопросов в голове. И я как заведенная задавала их себе вновь. Сердце не верило и кричало: «Все неправда, у Бога не может быть так. У Него все правильно. У Него все так, как должно быть...» Но с каждым новым вопросом я шаг за шагом впадала в трясину уныния. Оно стало для меня болезнью, тяжелой и затянувшейся, с которой быстро свыкаешься, которую принимаешь как нечто естественное и нормальное. Болезнью, в которой главное — научиться противостоять и найти утешение...

Говорят, скорбь приближает человека к Богу. И хотя я с детства ходила в церковь, именно в скорби Господь открылся для меня по-новому. Я сама открылась для Него по-настоящему. И никогда раньше Бог не был так близок для меня.

В Евангелии, в словах святых отцов я находила ответы на свои вопросы, мысли, чувства. Утешалась этим. И тогда же утешением для меня стали стихи, которые рекой лились из моего сердца. Мне было о чем рассказать. Думаю, что для каждого человека, который переживает разлуку с любимым,
очень важной становится именно любовь того, с кем ты разлучен, ощущение этой любви. Я всегда чувствовала, как Димина душа приближалась к моей, когда мы вместе радовались, грустили, молились. Мне было важно не утратить эту связь. И Господь открыл тогда для меня непостижимые горизонты Любви и научил верить в то, что Дима жив, что он есть и будет.

Было много людей, которые окружили меня своей заботой и поддержкой. Мои друзья стали частью моей семьи. Они не только не оставили меня, они пережили мое горе вместе со мной. Один человек в буквальном смысле вернул меня к жизни, спасал и спасает теперь. Мой духовник.

Однажды отец Алексей подарил мне книгу Николая Пестова «Жизнь для Вечности» со словами: «Обязательно прочтите». Помню, как увидела там строки из проповеди отца Павла Флоренского, которые готова перечитывать до сих пор снова и снова. Каждый раз, когда, вспоминая, повторяю их, мою душу переполняет радость. Радость грядущего Воскресения!

«Тогда слезет шелуха с твари, растает образ тленности ее от лика Христова, как туманная мглистость рассеивается перед взором восходящего солнца.

Уйдет все немилое, уплывет все ложное, унесется в потоках воды живой, и тварь освободится, наконец, от рабства тления. Отдаст земля тех, которые в ней спят, и прах тех, которые молчаливо в ней обитают. Тогда ототрет Бог всякую слезу с очей, смерти не будет уже, ни плача, ни вопля, ни болезни не будет, ибо прежнее прошло. Вновь составившееся тело наше преобразуется, высвечивая благодатностью. Одухотворенными встретятся близкие и любящие, обнимутся после многолетней разлуки, расправляясь после лежания в тесных могилах.

И не смогут наглядеться в глаза друг другу, пожимая руки с детской улыбкой, молча. Будут в общении с Христом Господом, Которого «не видев любят», светлою радостью Которого радуемся мы в предчувствии. И не будет уже ничего нечистого в тот великий праздник Восстания милых, в великую Пасху мировую, но Бог будет во всех и во всем.

Ей, Господи, гряди!

Аминь».



Именно тогда я осознала, что Господь плачет вместе с нами, когда плачем мы. Страдает, когда мы страдаем. Его Любовь так сильна, что Ее не может вместить наше маленькое сердце. Но стоит только сердцу открыться, как эта Любовь касается нас. И это ни с чем не сравнимое счастье. Никогда бы я не хотела, чтобы Господь был для меня даже чуть-чуть дальше, чем Он есть сейчас, сегодня.

Но преодоление не бывает простым. Оно, как мозаика, складывается из мыслей, поступков, встреч. Меня спасла моя вера. А еще ...

Дети. Они не позволяли забыться. И не только потому, что маленькие требовали к себе еще большего внимания. Они учили меня радоваться вместе с ними их радостям, когда прибегали с первыми пятерками, смешными рисунками, законченной вышивкой или выученными стихами. Они помогли мне понять слова «Будьте как дети», когда, видя мои слезы, садились рядом и искренне, как будто точно-точно знают, говорили: «Мамочка, не плачь, ведь папа с нами».  Со смирением и без ропота они приняли новые условия, в которых им теперь предстояло  жить. Мне нужно было только однажды сказать им: «Папа всегда с нами», и они поверили в это навсегда.

Меня спасли...


Воспоминания. Дима был очень нежным и трогательным человеком. Он вечно оставлял мне рифмованные записки. Их можно было найти где угодно, хоть в сахарнице. И я писала ему в ответ стихи.

Он был начитан и любознателен. Окончив исторический факультет, он не стал профессиональным историком, но вечерами наша кухня превращалась в читальный зал. Стол был завален книгами, атласами, географическими картами, документами. Он мог разбудить меня среди ночи, чтобы рассказать о каком-нибудь открытии, которое он сделал за чтением. А еще он мечтал о книге и часто говорил: «Я не могу просто так уйти, я должен написать книгу». Все эти годы после его гибели вместо него писала я. Я писала стихи, которые помогли мне преодолеть горечь разлуки, через них я
научилась ценить минуты, проведенные рядом с дорогими моему сердцу людьми. Стихи собрались в книгу «Как близко Небо...», опубликованную в декабре 2010 года по благословению протоиерея Алексия Емельянова. Это книга о том, что для настоящей любви смерти нет. И мне почему-то
кажется, что через нее сбылась Димина мечта.

Моим утешением стала...

Работа. Нет не сразу, потому что сначала, чем бы я ни пробовала заниматься, все казалось бессмысленным. Но однажды я оказалась в Благотворительном фонде. И здесь Господь посылал мне встречи с людьми, пережившими еще более тяжелые испытания. Когда ты переживаешь горечь другого, то забываешь о своей и видишь, как тяжел может быть иной Крест по сравнению с твоим.

Я сумела вынырнуть из болота отчаяния и понять, как милостив Господь, только с Ним можно пережить любую беду. Я верю, что Господь забрал моего мужа, потому что иначе было нельзя. Я принимаю это. Он сделал нас счастливее, потому что уже тогда знал, что я буду благодарить Его за
каждую секунду своей жизни. И я благодарю.

рисунки В. Макрушина, К. Наумовой

16.06.201

ФОМА

Предлагаю два стихотворения из книги Юлии Хохряковой «ВЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ МОЯ. Книга для тех, кто ищет утешения в скорбях»

* * *
Я думаю о лете,
О том, как в ранний час
Проснутся наши дети,
Похожие на нас.

Твой нос, моя улыбка,
Мои твои глаза…
И мы такими были
С тобой ещё вчера…

В наш сад, смеясь, помчатся,
Чтоб с солнцем поплясать.
Нет, не иссякло счастье!
И счастьем полон сад…

Как близко Небо…


Как близко Небо,
Господи, как близко,
Когда я в ризе радости святой,
Когда моя душа полна молитвы,
Надежды вечной – быть всегда с Тобой.
И покаянье это не унынье –
Борьба, благословлённая с Небес,
Когда без ропота в душе несу я
Тобою данный нетяжелый Крест.
Как близко Небо,
Господи, как близко!
Дотронуться бы до Него рукой,
И поскорее в Небе очутиться
И быть всегда наполненной Тобой.

roserose roserose roserose roserose roserose

Общероссийская "Православная газета для простых людей", № 2 (86), 2011 г.
- http://www.eparh33.ru /news/Vishel_v_svet_vtoroy_nomer_obshcherossiyskoy__Pravoslavnoy_gazeti_dlya_prostih_lyudey__/

Божий одуванчик

Наверное, на любом приходе можно встретить прихожанку или даже прихожанина, которых так и именуют — «Божий одуванчик». Тихие, скромные, чистенькие, очень часто не заметные до той поры, пока не помрут. Несколько служб, место в храме, где обычно стоял такой одуванчик, остается свободным, его не занимают, потому что не представляется здесь кто-то иной. Да и вообще не складывается в понимании, как это взял и ушел навсегда. Вернее нет, не ушел, улетел. Вверх. Он ведь одуванчик.

Фото: svetakozhe photosight.ru

И в храме стало пусто.

Даже тогда, когда перекреститься и поклониться не просто от тесноты и многолюдья, все едино — пусто.

И что самое главное, ведь сколько лет такой одуванчик рядышком стоял, молился, вздыхал и плакал чаще, чем смеялся, а о нем ничего толком и не знаешь. Имя одно, да и то не всегда вспоминается. Только теперь становится понятно, что с одуванчиком этим Божьим улетело что-то очень нужное и насущно-необходимое.

Нашего приходского одуванчика звали просто — тетя Аня. Ее сверстницы уважительно и с умилительной улыбкой называли Аннушка, а внуки и правнуки бабулей. Да и муж ее, давно уже покинувший этот мир, помнится, отзывался о своей жене так задушевно и с такой почтительной любовью, что мне до дня нынешнего трудно похожий пример отыскать.

Супруга бабушки Анны я слабо помню. Это еще в первые годы священства было. Забылось уже. Божий же одуванчик неизгладимый след в памяти оставил. И не только из-за своей тихой веры, невидимой помощи и всегдашней молитвенной заботой. Есть и иная причина…

Бабушка Анна мне объяснила и раскрыла один крайне современный, регулярно возникающий и часто повторяемый богословский вопрос.

Как-то в канун праздника Вознесения Господнего или в сам праздник рассуждал я с амвона церковного о «Богооставленности». Причины ее определял, святоотеческие высказывания приводил, выводы формулировал и нравственно-православную оценку выставлял.

После проповеди в алтарь зашел удовлетворенный и даже отчасти восхищенный своей возросшей богословской «мудростью». Хотя, как всегда, лишь после завершающего «аминь» вспомнил, что вот «то-то» не сказал, а «вот этого» не подчеркнул.

Служба закончилась. Все к кресту подошли. Затем со старостой мелкие вопросы разрешили, крупные «надо» определили, чего купить и что сделать, наметили. Снял я облачение и домой засобирался. Уже выходил из храма и вдруг меня окликают. Тихим таким, извинительным голосом.

— Батюшка Александр?!

Оборачиваюсь — одуванчик наш. Я ее и не заметил, что она в храме осталась.

Удивился несказанно. Да никогда такого не было, чтобы Анна ко мне лично, кроме как на исповеди, обращалась. Мало удивился, дальше было уже потрясение, так как следующие слова ввергли меня в полный ступор:

— Хочу вам сказать, батюшка, что вы не правы были в проповеди своей.

Нет. Я не хочу утверждать, что меня не поправляли и со мной всегда соглашались раньше. Среди прихожан были и есть такие, кто любое мое слово отвергает, в штыки принимает и поспорить любит по каждому поводу. Но чтобы Анна решилась со мной не только заговорить, но даже покритиковать, это было выше понимаемого.

Первые мысли, естественно: это чего же я такого ляпнул? Вторая, не менее удивленная: почему никто слова не сказал, а Божий одуванчик в разряд ревнителей записался?

Воззрился я несказанно удивленным взглядом на Анну, а она ласково так, сочувственно и с такой любовью в голосе, которую я ни от кого из прихожан не слышал, говорит:

— Вот вы, батюшка, сказали, что оставляет нас Господь и плакать мы все должны из-за этой Богооставленности… А ведь это не так.

— Как так, не так? — удивился я.

— Это он апостолов на десять дней оставил, а нас не бросает.

Пока я собирал в уме возражения и составлял предложения, Анна продолжила:

— Вот я, дорогой батюшка, всегда на Вознесение причащаюсь, то есть самого Бога принимаю, правильно?

— Конечно, правильно, — естественно ответил я.

— Значит, вместе с Ним я и возношусь, — подытожила Анна.

Мне сказать было нечего. Тем более, что наш Божий одуванчик тут-же пригорюнился и добавила:

— Мне вот апостолов жалко. Целых десять дней без Бога. Бедненькие.

1 июня, 2011

Протоиерей Александр Авдюгин
Протоиерей Александр Авдюгин
Биография: Настоятель храма-часовни святых Богоотец Иоакима и Анны в честь погибших шахтеров, г. Ровеньки, Луганская область, интернет-миссионер, редактор православной газеты "Светилен", писатель. ПРАВОСЛАВИЕ И МИР

Парниковые газы и жабры Турчинова

Парниковые газы и жабры Турчинова

Парниковые газы и жабры Турчинова
27.08 14:11
Парниковые газы и жабры Турчинова
Они заговорили! Как сообщают СМИ, находящийся в
Лукьяновском СИЗО бывший замминистра обороны Валерий Иващенко дал
признательные показания. Сотрудничает со следствием и бывший первый
замглавы Госказначейства Татьяна Грицун. Это видно по тому, что
Генпрокуратура начала шерстить казначейство по парниковым газам. Эти
самые полувиртуальные газы – ключ к Александру Турчинову. Ключиком от
второго замка является находящийся в бегах бывший министр экономики
Богдан Данилишин. Когда Данилишин, наконец, сторгуется со следствием,
Турчинова можно будет брать…
[ Читать дальше ]

Протодиакон Андрей Кураев: Статья Путина похожа на речь Сталина

Протодиакон Андрей Кураев: Статья Путина похожа на речь Сталина 1941 года, в которой вдруг появились «братья и сестры» По мнению профессора МДА, слова премьера о межнациональных отношениях в России кардинально расходятся с его реальной политикой последних десяти лет…
Владимир Путин и Сталин (коллаж)

Ужесточить миграционное законодательство и дать жёсткий отпор на вызывающее поведение мигрантов и выходцев с Кавказа призвал премьер-министр России Владимир Путин в своей программной статье "Россия. Национальный вопрос", опубликованной сегодня в «Независимой газете». Отметив, что «русский народ является государствообразующим – по факту существования России», премьер добавил: «великая миссия русских – объединять, скреплять цивилизацию».

«Стержень, скрепляющая ткань этой уникальной цивилизации – русский народ, русская культура. Вот как раз этот стержень разного рода провокаторы и наши противники всеми силами будут пытаться вырвать из России – под насквозь фальшивые разговоры о праве русских на самоопределение, о «расовой чистоте», о необходимости «завершить дело 1991 года и окончательно разрушить империю, сидящую на шее у русского народа». Чтобы в конечном счете – заставить людей своими руками уничтожать собственную Родину», – считает глава Правительства.

Признавая, что не всё гладко в межнациональных отношениях в России, Владимир Путин заявил, что основаная вина в этом лежит на властях, которые почему-то бездействуют. В связи с этим он призвал ужесточить миграционное законодательство в России и дать жёсткий отпор вызывающему поведению приезжих. Кроме того, премьер предложил создать специальное ведомство, которое будет заниматься национальной политикой в России и сможет ограничить и вывести на новый уровень миграционные потоки.

Дать оценку программной статьи кандидата в Президенты России, нынешнего премьер-минтистра В.Путина мы попросили профессора Московской духовной академии протодиакона Андрея Кураева:

«Скажем так, если бы эта статья была опубликована неизвестным мне человеком в качестве его первого шага на политическом помосте, я, пожалуй, сказал бы, что наверное я буду симпатизировать этому начинающему политику – его здравомыслию и взвешенности его суждений, тому, что он не стесняется говорить о русском народе, как об особом народе Российской Федерации. Но дело в том, что это говорит не начинающий политик с неизвестным именем, а человек, который более десяти лет руководит Россией. И, поэтому, эти его слова сравниваешь с тем, что реально происходит в той сфере, которая ему подведомственна.

Есть вещи, которыми он не может управлять, это да, но есть то, что напрямую от него зависит. Например, федеральное образование. И здесь мы видим, что, скажем, когда речь идет о преподавании русской духовной культуры в школах, то Министерство образования всячески это тормозит. Достаточно сказать, что в Москве в этом году ни одной из школ не разрешили создать группу, посвященную изучению «Основ православной протодиакон Андрей Кураевультуры». Ни одной! То есть всем тем школам, в которых новый предмет «Духовно-нравственная культура России» стал преподаваться в 10% российских школ, в том числе и московских, так вот, ни в одной из них, власти не позволили создать группу по изучению «Основ православной культуры». Всем навязали «светскую этику» или «историю религии». Вот из такого рода вещей как раз и складывается ощущение огромной дистанции между хорошими и умными словами и реальной политикой.

Второе, это телевизионная и информационная политика. И здесь тоже, сплошь и рядом, мы видим демонстрацию навязывания просто продуктов, весьма кощунственных по отношению к Православию и к жизни и истории русского народа.

И третье. То, что зависит от господина Путина и зависело все эти годы, это миграционные потоки. Это проблема, которая не сегодня возникла. Мне не нравится в этой статье, то, что премьер противопоставляет Россию и Запад. Дескать, что западные политики осознали кризис тлерантности, а нас это, дескать, не касается. Нас это касается, очень серьезно касается! Здесь опять такая попытка словами заговорить реальную проблему, сказать, что ее нет. От главы государства зависит создание режима нулевой терпимости по отношению к тем мигрантам, которые пробуют нарушать нормы общежития и культуры, принятой в коренной Руси. У нас же подчеркнутая терпимость к их выходкам такого рода.

Путин говорит о создании специального ведомства, но всё будет зависеть от того, какая задача будет перед ним поставлена. Если задача будет поставлена «толерастить» всех и вся, то не нужно нам такое ведомство. А если перед ним будет поставлена задача (в частности, одна из главных) – побуждать мигрантов и т.д. к соблюдению правил приличия, к знанию и уважению русских духовных ценностей, тогда это будет хорошо. Вопрос в том, какая задача реально будет поставлена, а не на словах.

Слова Путина о государствообразующей роли русского народа в принципе очень важны. Из этих его слов как раз следует противоречие его статьи. Потому что в этой статье утверждается, что никакая толпа, улица и митинги не будут давить на власть, и он это не потерпит, и в то же время, вдруг такие неожиданные слова. Это, простите, похоже на речь Сталина 1941 года, где вдруг появились «братья и сестры». Но это после того, как страна и сам Сталин очень серьезно получили по лбу. То есть тем самым Путин сам фактом этой статьи опровергает один из её тезисов. Дело не в том, что русские националисты были на Болотной площади или где-то ещё, не в этом дело. Ему сейчас, очевидно, стали нужны другие союзники, кроме Кадырова.

Слова Путина, что во главе всего должен стоять закон, прекрасны, только скажите, когда речь идет о приоритете закона над национальными и религиозными вещами, Чечни это тоже касается?!

Дело в том, что именно Путин создал в Чечне совсем другое правовое культурное пространство, чем для всей России. И после этого он говорит, что будет верховенство закона. Поэтому я повторю – если бы это был неизвестный человек, который просто равен своим словам, потому что кроме этих слов и этой статьи о нём больше ничего неизвестно, то можно было бы подписаться под этой статьей, и сказать: «да, хорошо, мы вместе, я рад, что у меня появился единомышленник». Но в данном случае, у этой статьи есть автор, и автор не только статьи, но многих весьма и весьма проблемных решений. А точнее, воздержания от решений, которое длилось в течение десятилетия».

24 января 2012 Русская линия