Вернитесь мне, любимые цвета,
не горестным багрянцем людобойни,
но полыханьем сада, флагами вернитесь
утра, заката с ливнем непокойным.

Пусть взор мой полнят синь да серебро,
цветенье роз, зелёные аркады
на молодых стволах и милый лес,
где ветер тих, а голоса отрадны.

Я не грущу, охота глянца мне,
уставшему от серости да пепла.
Мне бы часов, что блещут в танце далеко
от громом полыхающих стволов нелепых.

Вернитесь, дни напевные в цвету текучем,
чтоб взор мой просветлел, возликовало сердце;
придите с моря ширью осиянно-неминучей
с ветрами по холмам смеясь и вея дерзко.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

142. To Victory

Return to greet me, colours that were my joy,  
Not in the woeful crimson of men slain,  
But shining as a garden; come with the streaming  
Banners of dawn and sundown after rain.  
  
I want to fill my gaze with blue and silver,          
Radiance through living roses, spires of green,  
Rising in young-limbed copse and lovely wood,  
Where the hueless wind passes and cries unseen.  
  
I am not sad; only I long for lustre,—  
Tired of the greys and browns and leafless ash.   
I would have hours that move like a glitter of dancers,  
Far from the angry guns that boom and flash.  
  
Return, musical, gay with blossom and fleetness,  
Days when my sight shall be clear and my heart rejoice;  
Come from the sea with breadth of approaching brightness,   
When the blithe wind laughs on the hills with uplifted voice.  
 
Siegfried Sassoon

Слабых Странниц мерцание прыткое по-над цветами;
о, живут лепестки на виду невнимательной к ним синевы
летних полудней, что их влечёт танцевать, назови,
на пирушке огнисто-нектарной, часами?

Их суть паузы дрёмы промежду
диким посвистом рати дроздовой, который
рай в лесу пробуждает с зарёю неспорой,
и ветры их эфирные, зелень что нежат.

И они же душа моя, та ,что на крыльях уносится в путь
изо тьмы звёздной в утро;
и они же моя дрожью сущая суть, что немудро
рождена, отражение блеска дневного, забудь.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

20. Butterflies

Frail Travellers, deftly flickering over the flowers;  
O living flowers against the heedless blue  
Of summer days, what sends them dancing through  
This fiery-blossom’d revel of the hours?  
  
Theirs are the musing silences between          
The enraptured crying of shrill birds that make  
Heaven in the wood while summer dawns awake;  
And theirs the faintest winds that hush the green.  
  
And they are as my soul that wings its way  
Out of the starlit dimness into morn:  
And they are as my tremulous being—born  
To know but this, the phantom glare of day.  

Siegfried Sassoon (1886–1967).  Picture-Show.  1920.

Я свиту адскую видал к услугам Графа:
простоволосых, рядом с Кенотафом.
Чёрт, ненавязчив и учтив завидно,
сам возносил уверенно молитву:

"Господь, пусть люди позабудут, чем по сути
есть этот Памятник-- и мысль вернётся вспять;
вскорми-ка мысль о том, что баня жути
полезна выжившим: им "чище" процветать.

Господский Боже, страсть мужскую
границы перекраивать в Европе, разожги;
сердца да по разбою затоскуют,
мозги по-- мести; а глазам не видеть бы ни зги.

Принц Тьмы поклон отвесил Кенотафу
и удалился. Я расслышал смех сквозь запах.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

At The Cenotaph 
 
I saw the Prince of Darkness, with his Staff,
Standing bare-headed by the Cenotaph:
Unostentatious and respectful, there
He stood, and offered up the following prayer.

'Make them forget, O Lord, what this Memorial
Means; their discredited ideas revive;
Breed new belief that War is purgatorial
Proof of the pride and power of being alive;

Men's biologic urge to readjust
The Map of Europe, Lord of Hosts, increase;
Lift up their hearts in large destructive lust;
And crown their heads with blind vindictive Peace.'

The Prince of Darkness to the Cenotaph
Bowed. As he walked away I heard him laugh.
                                 
Siegfried Sassoon

Коль мне погибнуть, думай обо мне лишь,
что здесь чужого поля уголок остался
навеки Англией, где пылью стал пришелец
земле богатой чем добавил сала.

Пыль сплина Англии, вся напоказ, клубами
давала было цвет любви, дорог распутье;
дух плоти Англии благословлён мехами
солнц дома, реками омыт, их спутник.        

Подумай, сердце это, зло стряхнув долой,
в согласьи с разумом предвечным возвращает
воспоминания об Англии, земной заём,
её пейзажи, звуки, счастье и покой;
и смех друзей, их доброту участья
под небом Англии, оставленной с добром.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

Soldier
 
If I should die, think only this of me;  
  That there's some corner of a foreign field  
That is for ever England. There shall be  
  In that rich earth a richer dust concealed;
 
A dust whom England bore, shaped, made aware,         
  Gave, once, her flowers to love, her ways to roam,  
A body of England's breathing English air,  
  Washed by the rivers, blest by suns of home.  
  
And think, this heart, all evil shed away,  
  A pulse in the eternal mind, no less   
    Gives somewhere back the thoughts by England given;  
Her sights and sounds; dreams happy as her day;  
  And laughter, learnt of friends; and gentleness,  
    In hearts at peace, under an English heaven.

   Siegfried Sassoon

В сером летнем саду отыщу я вас
а за вами-- рассветные хо`лмы да зари квас.
Будут розы в дождинках, суматоха крыл;
а в глуши лесной-- дрозд, чтоб пел, будил.
Не из прошлого выйдете, но из той глубины
где краса лепечет ,душе навевая сны:
я узна`ю ,чтО значит душе возродиться
из снов в чудо рассвета, где зарницы
со мглою встречаются.  И стоя здесь
до смолкания песни, осознав наконец
примем россыпь нот тех симфоний, что нам дана,
радость в мире, покой, на заре звезда.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

23. Idyll

In the grey summer garden I shall find you  
With day-break and the morning hills behind you.  
There will be rain-wet roses; stir of wings;  
And down the wood a thrush that wakes and sings.  
Not from the past you’ll come, but from that deep       
Where beauty murmurs to the soul asleep:  
And I shall know the sense of life re-born  
From dreams into the mystery of morn  
Where gloom and brightness meet. And standing there  
Till that calm song is done, at last we’ll share  
The league-spread, quiring symphonies that are  
Joy in the world, and peace, and dawn’s one star.  

Siegfried Sassoon (1886–1967), из сборника "Picture-Show", 1920 г.