Kirya *Дайте фонарик, чтоб в душу забраться, И до глубин её вдруг докапаться, Лекарство от скуки, от желчи и боли, Но слышу в ответ: иди спать алкоголик.  *

дайти ликарздво! дайти нажраццо! дайти вдуше наканец пакапаццо! дайти фанарег! шоп видидь находку! томно...ниспиццо...радуйед водка! пйанаму краше любайа молодка! выйду наулицу...свисну вдва пальца тутжы сасетка тащид мну сальца свет низажгу...втимнате расхрабрйусь к тьопламу телу нагла прижмусь... девушга рада...амну б... дакапаццо... вдушу найивнай сногами забраццо всьо там изведацць...визде пасвециць *мала мну шоли бальших йийо циць?!*  

Соната *Наизнанку всю душу свою Развернёшь, позабыв осторожность... А очнёшься уже на полу. И вокруг незнакомые рожи.* ...рожы-рожы акаг ваззавуд? атзывайуццо фсе на Сирожа шоза лажа? и водка негуд иместами краснейед фся кожа... уползаю под стол йа тихонько ...натыкайузь апяць на сирожу пйаный он… и...лижыд кагбривно пацылуйу йиво пряма в... рожу   

в соавторстве с а НЕТу

 

Красной тушью рисую на чистом стекле,

Капли плавно ручьями бороздят вертикали.

Свой пейзаж цвета крови текущей во мне

Посвящу я своей вновь пришедшей печали.

 

За пейзажем моим, с замороженным взглядом,

Люди - тени, снуют в одеянии сером.

Со своим ядовитым словарным запасом,

Общипали сирень чуть зардевшую цветом.

 

По рисунку на окнах луч солнца играет,

Сквозь него алым светом обитель залив.

Ветер холодом краски мои остужает,

В галерее пейзажей душевных картин.

 

© Ветер Города

Только здесь и сейчас вам предстанет картина,

Как толпа человека распинает глумливо.

 

Платы нет. Вход свободен. Вот вино с хлебной коркой.

На удобных скамьях размещайтесь  вольготно.

 

На арене песок. На песке лужи крови.

Стол дубовых досок кандалами каймлённый.

 

В них закован поэт, с опустевшей душою.

И терновый венец обнялся с головою.

 

Гул толпы в предвкушении действа жестокого,

Отдает по арене ада пламенным рокотом.

 

Брякнул гонг. Все утихли. Вот оно, чего ждали.

В грудь поэта вонзают  острие красной стали.

 

Тихим стоном, не криком, отозвался поэт.

Он устал уж взывать, и померк в очах свет.

 

Люд беснуется воплем, дикий смех и плевки,

Мол давайте посмотрим, что у гада внутри.

 

И палач поддаётся громким крикам толпы,

Проводя острием по поэта груди.

 

Распахнул его грудь и... затихла толпа,
Белым птахом вспорхнула ввысь поэта душа.

 

Покружив над людьми хлопнув белым крылом

Он взлетел в синеву освящённый лучом.

 

А народ онемев всё глядел в небеса,

Их оскал умывая искрилась слеза…

 

© Ветер Города

Занавешены плотными шторами,

Окна в мир что шумит суетой.

Двери плотно закрыты затворами,

Я один со своей темнотой.

 

Слышу стук я настойчивый в двери,

И с подворья доносится крик.

Поздно други вы начали блеять,

Я в опущенных веках утих.

 

Окруженье оплевано вами,

Под ногами шерстит шелуха,

Развлекали себя осмеянием

Вы назначенного дурака.

 

Не просите взглянуть в мои окна,

Не сбивайте о дверь кулаки.

Я свой мир, запечатанный плотно,

Навсегда скрыл от вашей хулы.

 

© Ветер Города

В нашем городе не ходят поезда.
Не знаком и шум турбины самолета.
Город - меж домами пустота,
Голое сияние пролётов.

Населяют город стаи душ,
Бродят что, в полемику вступая,
Как им жить не зная этих нужд,
С одного добратся до другого края.

 

Мы разбросаны по сотням площадей,

Тысячами улиц, переулков.

Каждой не добраться до людей,

Каждая в обилии придурков.

 

Наши души ищут те пути,

О которых сами и не знают.

Где-то слышали иль видели вдали,

И по эфемерности страдают.

 

Знаем где-то должен быть один,

Он такой как ты, вы с ним похожи.

Также в изобилии витрин,

Ищет в отражениях прохожих.

 

Да взаимный поиск затруднён,

Тем что скуден транспортом наш город.

И понурив голову идём

Мы подняв от ветра плотный ворот.

 

Наши души не найдут покоя,

В городе отсутствия машин.

И не встретится кто сердцем будет дорог.

Навсегда останешься один.

 

© Ветер Города

Битвы словесной стихла гроза.
Полные гнева, супруг и супруга
Молча стояли друг против друга,
Сузив от ненависти глаза.

Все корабли за собою сожгли,
Вспомнили все, что было плохого.
Каждый поступок и каждое слово -
Все, не щадя, на свет извлекли.

Годы их дружбы, сердец их биенье -
Все перечеркнуто без сожаленья.
Часто на свете так получается:
В ссоре хорошее забывается.

Тихо. Обоим уже не до споров.
Каждый умолк, губу закусив.
Нынче не просто домашняя ссора,
Нынче конец отношений. Разрыв.

Все, что решить надлежало,- решили.
Все, что раздела ждало,- разделили.
Только в одном не смогли согласиться,
Это одно не могло разделиться.

Там, за стеною, в ребячьем углу
Сын их трудился, сопя, на полу.
Кубик на кубик. Готово! Конец!
Пестрый, как сказка, вырос дворец.

- Милый! - подавленными голосами
Молвили оба.- Мы вот что хотим...-
Сын повернулся к папе и маме
И улыбнулся приветливо им.

- Мы расстаемся... совсем... окончательно...
Так нужно, так лучше... И надо решить,
Ты не пугайся. Слушай внимательно:
С мамой иль с папой будешь ты жить?

Смотрит мальчишка на них встревоженно.
Оба взволнованны... Шутят иль нет?
Палец в рот положил настороженно.
- И с мамой и с папой,- сказал он в ответ.

- Нет, ты не понял! - И сложный вопрос
Каждый ему втолковать спешит.
Но сын уже морщит облупленный нос
И подозрительно губы кривит...

Упрямо сердце мальчишечье билось,
Взрослых не в силах понять до конца.
Не выбирало и не делилось,
Никак не делилось на мать и отца!

Мальчишка! Как ни внушали ему,
Он мокрые щеки лишь тер кулаками,
Понять не умея никак: почему
Так лучше ему, папе и маме?

В любви излишен, друзья, совет.
Трудно в чужих делах разбираться.
Пусть каждый решает, любить или нет?
И где сходиться и где расставаться?

И все же порой в сумятице дел,
В ссоре иль в острой сердечной драме
Прошу только вспомнить, увидеть глазами
Мальчишку, что драмы понять не сумел
И только щеки тер кулаками.

Нужно вдохнуть и медленно выдохнуть,

Прикрыть глаза и побыть в темноте.

И сигарету неспешно так выкурить,

Злость дымком затуманить в себе.

 

В рюмку налить коньяку или водки,

Выпить и молча в окно посмотреть,

Дабы холодные злости иголки

Вмиг затупить и метал их нагреть.

 

Музыку добрую можно послушать,

В кресло присев запрокинув главу,

И заглушить в себе марш непослушный

Резко и нагло что рвёт тишину.

 

Взять в руки себя и коней успокоить,

Мой мирный погонщик ослабил узда.

Мне лишь бы не встретится взглядом с тобою,

В часы когда вожжи берёт сатана.

 

© Ветер Города

Грузит плечи слащавая лень,

Расседаясь на них своим тазом.

Чиркнув спичкой, ещё один день

Я поджог не моргнув даже глазом.

 

Сколь давал я себе обещаний,

Уйма планов, хотений и целей,

Превращается в сотни мерцаний,

В пламя коим сгорает сей вечер.

 

Коробок свой встряхну и мне слышен,

Шелест спичек оставшихся в нём,

«Отсырели б вы! - горестно вскрикну,-

Так и жизнь всю укрою огнём».

 

 

© Ветер Города

Вижу собственное дыхание,

Подомной расступился песок.

Я в сознательном безсознании,

Ожидаю удара в висок.

 

Небо скрыто покровом чернеющим,

Не подарит мне синь напоследок.

Ветер запахом пороха веющий

Перевёл направления стрелок.

 

В днях насыщенных приторным гаревом,

Видел чернь головешки да боль.

Я остался один лишь со знаменем,

Без воды, без надежды… я ноль…

 

Магазин мой пустой и в подствольнике,

После выстрела гильза одна.

Ожидаю своей упокойницы,

Пули жадного к жизням свинца.

 

Бьётся ровными стуками сердце,

Отмеряя остаток секунд.

Знать не будет для скорби вам места,

Меня в поле пески заметут.

 

© Ветер Города

Чуть приобнял сон,

Подарив дремотный запах.

Тихо подошёл,

На своих вечерних лапах.

 

Пошептал «Усни,

Пробуди ты подсознанье».

Щедро подарив,

Сладкий мир для созерцанья.

 

Вкусным был мой день,

Я следов оставил уйму.

Перейду плетень,

И войду в сновидный улей.

 

Крепче сон прижал

Пальцами пройдя по векам.

«Закрывай глаза,

утром вновь быть человеком.

 

Пусть придут к тебе,

Из чужих миров посланцы.

С ними закружись

В фантасмагоричном танце»

 

Будет сон благим,

Успокоит душу.

И не дай господь

Этот мир разрушить.

 

Я в объятьях сна,

В нежностном покое.

От сует мирских,

Отдохну душою.

 

© Ветер Города