Жизнь среди фарисеев

О современных мытарях и фарисеях рассуждает священник Константин Камышанов.

Фарисеи никуда не делись. Они живут среди нас, мы живем среди них. Не надо думать, что фарисей – это персонаж античной Иудеи.

Не так давно я пришел в районную поликлинику и там встретил старого знакомого – одного отшельника-иеромонаха из старообрядцев. Недалеко от Рязани, в глухих мещерских лесах, еще недавно жили два отшельника. Один прекрасный человек, а другой настоящий фарисей. Этот инок поражал воображение рязанских крестьян, подъезжая верхом на дорогом скакуне к сельпо. Художники были поражены, увидев его одежды выполненные из льна и диковинных холстов. Рубашки ручной работы, место которым или в музее или на серьезной выставке, у него обычное дело. Разумеется он иконописец. Электричества нет, всё свечи. Не знаю, были или нет слюдяные окна, но весь дизайн их скита дизайна самой дорогой работы.

Я зарекался с ним беседовать. Когда-то впервые увидев, его я ждал из его уст какой-то древней правды. И он, в самом деле, ободрился моим вниманием и стал цитировать окружные послания и высказывать обиды на Господствующую церковь. Так мы беседовали три часа, пока он не произнес хулу на Серафима Саровского. Как холодной водой окатил. Сразу пропал флер симпатии. Дослушав его, я дал себе слово никогда с ним не беседовать, чтобы не услышать чего похуже.

А тут попали в одну очередь и он среди прочего, сказал, что наши новомученики все «пустосвяты», потому что грех ереси и отступничества не смывается кровью. И мне стало совершенно ясно, что предо мной настоящий живой фарисей – человек мертвой буквы. Эта мысль вдруг дала начало к пониманию и фарисейства и того, что секта фарисеев жива и здорова у нас в России. И их очень много. Грехи древнего Израиля как-то не пропали, а то и дело пускают корни. Как-то то и дело народ засматривается на соблазны ветхозаветного служения. Увы.

В вере фарисей – это человек договора, ритуал, обряда.

Высокие договаривающиеся стороны заключили настоящий договор о том, что первая высокая договаривающаяся сторона — Избранный народ обязуется соблюдать Закон, данный им свыше, а вторая высокая договаривающаяся сторона- Отец Небесный, берет этот народ в удел, храня, воспитывая, и готовя его к Царству Божию. Так как ясно, что соблюдение народом формальной стороны дела в форме механического самоограничения не только не спасет, но имеет место во всех других верах и культах, народу были даны пророки, чтобы воспаряя духом над Законом, они проповедовали и воспитывали народ духом любви к жизни в Царстве Божием людей добрых, светлых и чистых.

Когда не стало пророков, их функцию – размягчение закона нравственностью взяли на себя фарисеи. Начиналось все хорошо, а кончилось как обычно. Они, не имея духа пророков, натолковали от себя столько нового и неуместного, что сами стали такими с кем боролись.

Плохо не то, что фарисеи любили закон, а то, что забыли то за что боролись: «Не человек для субботы, а суббота для человека». В самом деле, вот пришел загадочный Некто, имеющий говорить со властью в речах, оживляющий умерших, исцеляющий невероятно тяжелых больных. Этот загадочный Иисус говорил такие прекрасные и удивительные слова о Царстве Божием, оживляющие суть договора с Богом, что было ясно, что это не слова человека и премудрость Его не от людей. А они ему:

- Руки мыл?
- Эй, ты. В субботу, сядь-сиди! Завязывай чудотворить.
- Ты уверен, что мытарь тебе компания?
- Если бы он знал, что за женщина отирает ему ноги!

Совершенно ясно, что люди стоящие в двух шагах от Богочеловека, и не чувствующие сердцем близость Божию, конченные люди. Вообще, цинизм – профболезнь клириков. Циник в миру оставляет за собой шанс исцелиться в храме. А человек церкви, потерявший сердце, сочувствие, сострадание, окаменевший на службе сердцем пропал совсем. Ему уже некуда идти. Ему бесполезно что-то говорить о святости. Он мертв душой. Все мы встречали таких.

Мы также встречали людей, уверенных в силе договора с Богом. Они как бы решили с Ним договориться. Люди бартера.
- Вот, Господи, Тебе денег на церковь. Теперь я свободен?
- Вот, Господи, я вычитал тебе тыщу канонов, правил и постом не ел рыбу. Ты доволен? — Вот, Господи, я не взял паспорт и ИНН? Ты ведь спасешь меня за это?

Где паспорт, и где Царство Божие. Можно подумать, что силы Небесные — это наша российская канцелярия. Заполнил правильно бланк – проходи. Ошибся с пин-кодом на Райской дверке — отойди. Эти люди видят в Боге бухгалтера или директора канцелярской конторы.. Они также как и их предшественники поглощены борьбой с священством. Оказывается, ветхозаветные фарисеи подобно нашим создавали свои альтернативные духовные центры и идеологию. И от наших можно услышать фарисейские слова о том, что владыки впали в экуменизм и истинных пастырей осталось мало, а спасает один верный старец и только у него литургия причастие настоящее. Изо всего христианства все эти люди вынесли только одно фарисейское : «Руки мыл»? «Паспорт брал»?

Здесь бы можно остановить пафос обличения фарисеев и перейти к скромному мытарю, с его прекрасной молитвой:

-Боже! будь милостив ко мне грешнику!

Об этом много написано, и я повторять не буду достоинств этого воздыхания. Мне кажется, что здесь можно проскочить мимо слов самого Евангелия, домыслив своими словами, что кающийся мытарь спасется, а надменный фарисей нет. Нет не так. Обратим внимание на то, что Господь не обещал мытарю спасения, а фарисею гибели. Все звучит гораздо сдержанней:

- Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится.

Всего лишь : БОЛЕЕ ОПРАВДАННЫМ. То есть оправдание обоих входит в планы Бога. Оправданием фарисея должно послужить воспоминание того, откуда взялись фарисеи – временные заместители пророков в деле вдохновенного и нравственного служения. А оправданием чувствительного мытаря должен стать Закон, совершенно забытый им, как забытым оказалось его избранничество и первородство. Первородство мытарь разменял на деньги. А фарисей разменял избранничество на шулерство с Богом. При этом оба оказались обеспеченными людьми.

Два эти человека, как два образца неисправного служения. Один – циничный сухой сердцем «клирик». Второй – обезумевший и жадный мирянин. Слова: возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится, относятся к обоим. Потому мытарь дерет деньги с народа, что ему наплевать на братьев.

Ему не трогает горе, которое он приносит в дома презираемых им людей. Они в его глазах насекомые. Сам же мытарь, потому так думает и так жестокосердечно поступает, что видит себя выше. Что ему слезы людей? Таковы не только мытари, а и уголовники, беззаконники и, вообще, все бессердечные люди имеющие власть унизить человека и взять с него деньги. Господь у мытаря выступает мстителем. Мытарь подозревеет в Отце Небесном мстителя. Увы. Это то, что мытарь в силу своего жестокосердия смог разглядеть в Небесном Отце. Сам не любит и не понимает Любовь. Плохо ему жить.

А фарисею в силу того, что он служит Богу, кажется, что благодаря ритуалу и обряду, он договорился с Ним. Что благодаря членству в фарисейском клане он выше других людей. Что его за исполнение верность обряду надо как-то особенно любить, хорошо содержать, сажать на почетные места в синедрионе и собраниях. Так иногда бывает с нашими священниками, которые почему-то привыкают к народной любви и принимают ее как должную честь своего звания. Принимают и требуют честь и службу своей персоне, в то время как Сам Первосвященник Христос, умывал ноги ученикам.

Утрата ощущения близости Бога видна и в молитве фарисея:

Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что’ приобретаю.

Интересно, зачем он говорит Богу о десятине? Он что глухой или слепой и слышит только тогда когда Ему говорят вслух? Разве Господь не видел его жертвы раньше? Какой странный Господь у фарисея. Наверное, он о Нем думает также как о себе. Бог как мега-фарисей, которому нужна плата за требы.

Кто-то из нас фарисей. Кто-то мытарь. А кто-то два в одном. Мы должны как истинные избранники быть счастливы, что Бог избрал нас в удел. Это, в самом деле, большая честь и радость. Это как Сцилла и Харибда. Если думать, что своей службой ты заслужил Царство Небесное, как фарисей, — это наглость перед Богом.

Если подозревать в любящем нас Отце Небесном прокурора или жестокого мстителя – это хула на Его любовь, на Духа Святого. В этом тонкость христианства. С одной стороны мы избранники и нам дана земля в обладание с тем, чтобы мы, как Адам хранили ее и возделывали. Нам также, по роду нашему, от Отца Небесного досталось наследство выше всякого имения – Царство Божие. Никогда нельзя забывать о том, что мы настоящие наследники и любимые дети великого и прекрасного Бога. И он, любя нас, уготовал каждому из нас особенную палату в Раю, а на земле Его рука всегда на нашем плече.

С другой стороны, право наследства мы получаем только тогда, когда входим в дело Божие на земле. Мы, христиане, Боговы тогда, когда вместе с ним несем свой маленький крест и тогда, когда способны войти в радость Господа своего. Фарисей забыл о трудах сердца. Мытарь – о любви Бога. Оба огорчили Любящее сердце.

В понимании того, что Бог любит нас, а мы любим Бога, а все люди братья и состоит дух верной молитвы, превышающая молитву фарисея и мытаря одновременно. И не только превышающий молитву, но и их жизнь. Мытарь бил себя в грудь и был расстроен. Фарисей со скукой рассеяно озирался по сторонам, не улавливая пустым сердцем Бога. А святой муж Симеон Метафраст сказал, за нас всех, лучше них обоих:

Себе призываяй и упокоеваяй, непришедый призвати праведныя, но грешныя на покаяние. И очисти мя от всякия скверны плоти и духа, и научи мя совершати святыню во страсе Твоем: яко да чистым сведением совести моея. Святынь Твоих часть приемля, соединюся Святому Телу Твоему и Крови, и имею Тебе во мне живуща и пребывающа, со Отцем и Святым Твоим Духом.