С праздником Крещения Господня, Богоявлением!

 




О, Иордан! С какой стороны мне мысленно подойти к тебе?
С востока ли, откуда пришел из пустыни народ, имеющий наследовать землю за твоей границей и которому ты позволил перейти по осушившемуся повелением Бога дну своему?
Или с запада, откуда пробирались к твоим водам люди, желающие крещения Иоаннова? Сложен был тот последний путь, и много опасностей ждало путешественников. Но, видно, силен был голос «вопиющего в пустыне», раз рисковали люди быть ограбленными, но шли за духовным сокровищем.
Надо было когда-то одним перейти через Иордан, чтобы вселиться в землю, текущую молоком и медом. Надо было и другим окунуться в Иордан, чтобы уверовать в Того, на Кого Иоанн указывал.
«Начало мира – вода, и начало Евангелия – Иордан».
Христос не ходил среди людей, говоря им громко или на ухо: «Я – Мессия». Очень редко слышим мы в Евангелии голос Иисуса, говорящего о Себе, что Он есть Обещанный и Долгожданный. Нужно иметь свидетельство от другого. И этот другой должен быть человеком, достойным всяческого вероятия, бескорыстным, праведным, ревнующим об Истине. Иоанн был таковым.
Сын священника, рожденный отцом и матерью в старых летах, житель пустыни, он должен был казаться иудеям ангелом. Они спрашивали, не Илия ли он, не Мессия ли? Он отвечал словами Исаии. Слушавшие должны были понимать.
Он пришел во свидетельство, чтобы указать на Того, Кому считал себя недостойным развязать ремень на обуви.
Главное в проповеди Иоанна – покаяние. Ни капли сентиментальности. Один грозный голос, как рык львиный, созывал к нему множество людей со всех пределов Земли Обетованной. Они шли посмотреть, потолкаться, но им приходилось слушать. Он говорил, и они опускали головы долу. Потом, неся на лице краску стыда, они входили в воду, и он погружал их в нее (крестил) в покаяние и ради веры в Того, Кто имел прийти.
Имевший прийти пришел.
Иоанн узнал Его. Не по словесному или писанному портрету, но по биению сердца, по волнению души, по извещению от Духа Святого.
– Ты ли идешь ко мне? Мне нужно у Тебя креститься! – сказал пророк.
– Оставь сейчас. Нам надлежит исполнить всякую правду, – отвечала Истина.
Иисусу нужно чтить закон и почитать пророков. Иоанну нужно смириться. Так грубых людей Промысл смиряет, ломая их о колено, а смиренные и чистые смиряются сугубо от благодати.
Безгрешный вошел в воду и, как говорит Лука, молился. И по молитве Его произошло то, что мы празднуем: «Троицы явление на Иордане бысть». Бог истинный явился как Троица. А Иисус из Назарета явился как Христос.
Отец проявил Себя голосом.
Сын стоял в воде иорданской.
Дух сошел на смиренное Слово в виде голубя.
Иоанн сказал: «Я не знал Его; но Пославший меня крестить в воде сказал: на Кого увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым» (Ин. 1: 33).
Мы говорим: «Явился еси днесь вселенней, и свет Твой, Господи, знаменася на нас».
Отец сказал: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный».
В каждом празднике есть догмат и есть назидание. Есть правило для ума и есть закон для поведения.
«Сей есть Сын Мой Возлюбленный» – это догмат.
«В Тебе Мое благоволение» – это учение о невозможности угодить Богу Небесному, не слушаясь Его воплотившегося Сына. Точно так же скажет апостолам Отец на горе Преображения со временем: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный», – и добавит: «Его слушайте» (Лк. 9: 35).
Догмат и заповедь. Заповедь и догмат. Разорви связь, и отделишь душу от тела, то есть совершишь убийство.
Далее у них – разные пути.
Сын Девы уйдет в пустыню, чтобы сразиться с диаволом и впервые дать естеству человеческому возможность отразить все того выпады и удары.
Сын Елисаветы, исполнив службу, вскоре сядет в тюремное подземелье, чтобы не выйти оттуда иначе, как только через пролитие крови и отсечение праведной своей главы от постнического своего тела.
Сын священника умолкнет. Сын Марии подхватит проповедь.
«Ему должно расти, а мне умаляться», – скажет Иоанн (Ин. 3: 30).
Но и Сын Человеческий пришел не для того, чтоб Ему служили, и потому проповедь Свою начнет с повторения Иоанновых слов: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 4: 17).
Мы же, со склянками и баклажками пришедшие во множестве, словно измученные жаждой и добравшиеся до водопоя, что услышим сердцем?
Пришедши за водой, примем Дух, а вместе с Духом – страх ко исправлению. Представим, что нам, а не кому-то другому, сказано устами Иоанна: «Порождения ехиднины! Кто внушил вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойный плод покаяния» (Мф. 3: 7–8). И да не подумаем говорить в себе: «Мы-де право веруем. Мы хорошие. Мы, мол, ничего такого, а, наоборот, то да сё». Сказывает нам Иоанн, что Бог от камней может сотворить детей Аврааму. Еще сказывает, что секира у корня всякого древа лежит. И срублено будет дерево, не принесшее плода. А уж огонь, в котором гореть ему, не угаснет.
Это тоже для нас сказано.
Иисуса, явившего, что Он есть Христос, да возлюбим.
Богу, явившему над водами, что Он есть Троица, верою да поклонимся.
Ну а там уже можно и в полынью скакнуть.
Не простудимся.

Протоиерей Андрей Ткачёв.