Обычная студенческая блядь или как мы ипали отличниц.

За спиной абитура, экзамены, есть повод для гордости – теперь мы студенты. Альма Матер встречает своих сыновей капризно, с комсомольским приветом, поездкой в колхоз - шефская помощь Краснознамённому сельхозяйству. Укрепим уборкой помидоров дряхлеющую мощь империи. Помидоры собирали в союзе всю осень – до первых морозов. Мороженные помидоры признавались не кошерными, перепахивались и студенты, весёлыми тучными стадами, возвращались в аудитории.

Нас в группе было целых три мальчика. Утром кросс, турник, отжимаемся, качаем пресс. Один раз мы купили бутылку вина и дурея от сознания собственной порочности выпили её почти до дна. Девочки казались нам какой-то шумной бандой волосатых отморозков. Они громко и вкусно матерились, пили с горла, хором курили, пели пошлые частушки, весело скакали вечерами на сельской дискотеке (гоцалки). Оглушительно хохотали когда с ними знакомились «хлопцы на мотоциклах», исполняли зажигательные эротические танцы (это называлось – «завести бычьё») и с визгом удирали, предоставляя нам сомнительное право приобретать ненужную репутацию «крутых городских каратистов», объясняясь с обманутыми в лучших надеждах моторизированными декханами.

По странной прихоти природы, та осень была безумно красивой, пушкинской, сухой и бесконечно долгой. Погода хрупко балансировала на грани ночных заморозков, редкие лужицы подёргивались тонюсенькой хрустящей корочкой, но помидоры упорно не желали умирать. Высокие леса вокруг стояли светлыми друидскими храмами. Костёрик на берегу лесной речушки, по две отважные бутылки Агдама на лицо. Весёлые тосты, подобревшие одногрупницы и (о чудо!) первые пьяненькие поцелуи - головокружительные и робкие. Пьём, стирая лица и слова, превращая саму кровь в алкогольный туман. Все весело передвигаются только на четвереньках, поблёвывают на дальность и снова стучат кружками. Прощай Разум, теперь мы Студенты, вот теперь мы Группа.

Всё портит миниатюрная изящная девочка. Не пьёт, смотрит ошалевшими глазами на происходящее, с нескрываемым отвращением. Раскачиваем её «за руки – за ноги» и чудная фигурка, смешно визжа от ужаса, мотая руками, как механическая кукла, парит над водой. Ни кто до конца не верит, что эта красивая строгая девочка сейчас рухнет, пробив тоненькую корочку прибрежного льда, и поднимет целый фонтан брызг. Ей очень хочется на берег, но девчонки весело толкают её ногами в лицо, обратно в ледяную воду. Девочка плачет, зовёт маму, подруги бьют её длинной палкой по голове и называют блядью, это так увлекательно и весело, жаль что я раньше не дружил с девочками.

Мокрую малышку бьёт крупная дрожь, посиневшими губами две полные кружки вина залпом. Упорно не хочет снимать сушить шмотки, особенно отчаянно цепляется за мокрые трусы, рыдая от стыда, но Агдам действует, как и руки подруг. А мы, три элитных конкискадора, не можем отвести жадные взгляды от голого женского тела. Девочки тогда не брили писю. Неизгладимое мохнатое впечатление. Девчонки вокруг разливают вино, раздвигают ей ноги и гадко хихикают, предвкушая пикантное зрелище. Ложусь на неё с дикой эрекцией, совершенно не представляя, что делать. Чьи-то руки вставляют мой член… Так до 5-го курса к ней и прилипла кличка «Блядь небритая», а ко мне «Злой Ёпырь».