Рэндалл Джаррелл "90 градусов северной широты"

Медведь в рубашке тёплой, я полз к себе на льдину,
карабкался в кровать; я глобус штурмовал
под парусами в ночь, пока, чернобородый,
с собаками, в меху, я Полюс оседлал.

Там ,ночью детских игр, товарищи замёрзли,
замёрзший ворот, голод тесали мой кадык,
а я взохнул протяжно: снежинки налетели--
и впрямь меня прикончат? Я в темноте залёг.

-- Здесь, мёрзлый флаг трещит в сияньи молчаливом
нехоженых снегов. А я стою
псы брешут, борода черна, а я на Полюс
Северный глазею...
И что теперь? назад?

Прошу, оборотитесь-- я на юг ступаю.
Вращается мой мир, здесь ось его, конец
холодный и лихой: все параллели, вихри
вершатся в коловрате, который я открыл.

Но в этом смысла нет. В кровати детской, после
ночного рейда, в этом тёплом мире,
где трудится народ и терпит до конца,
венчающего боль-- в Кукушечьей Стране

я Севера достиг, и это впечатлило.
Здесь Полюс настоящий моих забот и дел,
где всё, что совершил я бессмысленно вполне,
где я погибну, может, а выживу-- последним...

где, с горем выживая, я всё же одинок;
здесь, где, из темноты невежества явившись,
толпятся вкруг меня ночь, льды и смерть,
я вижу: наконец все знанья, что годами

я выжимал из тьмы-- что тьма сдавала мне--
невежеству под стать: из ничего-- ничтожность
а темнота-- из тьмы. Из тьмы приходит боль,
что мудростью зовём мы. Это-- боль.

перевод с английского Терджимана Кырымлы

90 North

At home, in my flannel gown, like a bear to its floe,
I clambered to bed; up the globe's impossible sides
I sailed all night—till at last, with my black beard,
My furs and my dogs, I stood at the northern pole.

There in the childish night my companions lay frozen,
The stiff fur knocked at my starveling throat,
And I gave my great sigh: the flakes came huddling,
Were they really my end? In the darkness I turned to my rest.

—Here, the flag snaps in the glare and silence
Of the unbroken ice. I stand here,
The dogs bark, my beard is black, and I stare
At the North Pole . . .
And now what? Why, go back.

Turn as I please, my step is to the south.
The world—my world spins on this final point
Of cold and wretchedness: all lines, all winds
End in this whirlpool I at last discover.

And it is meaningless. In the child's bed
After the night's voyage, in that warm world
Where people work and suffer for the end
That crowns the pain—in that Cloud-Cuckoo-Land

I reached my North and it had meaning.
Here the actual pole of my existence,
Where all that I have done is meaningless,
Where I die or live by accident alone—

Where, living or dying, I am still alone;
Here where North, the night, the berg of death
Crowd me out of the ignorant darkness,
I see at last that all the knowledge

I wrung from the darkness—that the darkness flung me—
Is worthless as ignorance: nothing comes from nothing,
The darkness from the darkness. Pain comes from the darkness
And we call it wisdom. It is pain.

Randall Jarrell