частенько на полном серьёзе мне говорил: что радость — она окрыляет,
тревоги старят, а музыка — то, что живёт глубоко внутри. С начала рождений, с курсора и с абсолюта,
на дне, в облаках и на звёздной горе костей, из музыки выросли боги, цветы и люди. И не было в мире прекраснее тех людей, таких настоящих, весёлых и непокорных. И взгляды их были остры, как подводный риф. Так мне говорил человек, в чьей душе — аккорды,
канаты нейлоновых струн, деревянный гриф.
А как его звали?
Наверное, как-то звали. Я помню, что он обожал очень крепкий чай без сахара,
чёрный.
Смеялся, что инфернальный, боялся
обидеть кого-нибудь сгоряча. С такими надёжно остылым тревожным утром,
с такими нестрашно запрыгнуть в пустой вагон.
Есть люди, которые блюз, и они уютны. Есть люди, которые джаз, и они огонь.
Есть люди-симфонии, оперы, люди-кантри. Так он говорил, примеряя себя к ладам. А кем же он был?
Да, по-моему, музыкантом,
хотя разве это профессия? Это дар,
учение, исповедь, что-то ещё такое,
чего я не зная, не ведая, берегу. Деревья под снегом поют, фонари и кони,
но их иногда заглушает машинный гул.
Один мой знакомый уехал к морям и пальмам —
есть сладкие финики, темный инжир и нут. Лежу, закрывая глаза, тишиной слепая, хватаюсь за небо и верую в тишину, плывучая, простоволосая как дриада. Храни же меня, сохрани же в любых мирах. Один мой приятель — косуха и медиатор —
сквозь все расстояния велит мне не умирать.
А где он теперь?
Он при храме ли, при ашраме, в портовой таверне,
в блескучем цветном бистро? От времени, он говорил, заживают шрамы — и снежная птица роняет в ладонь перо.
Живи — я живу и учусь быть светлей и проще,
из слов безуспешно ваяю доспех и щит. Но слышу, как он пересёк городскую площадь, и каждый вмурованный камень в меня звучит.
Серед світу, що грузне у бруді Серед дивної нині зими, Ти знайди, десь далеко у грудях Свій маленький шматочок весни. Ти знайди, своє сонце і небо, Свої зорі і крихту тепла. Так багато біди та не треба, Щоб в душі поселилась пітьма! Ти знайди свої квіти у людях, Свої перші добра корінці... Нехай мудрість з тобою прибуде, Ти даруй з кольорів олівці. Намалюй неймовірну картину Там, де світ лиш буяє теплом, Бо насправді, ти дійсно єдиний, Хто поділиться нині добром!
третя зима каже: лягай і спи тихо травою під снігом шепочуть степи там відбувається щось на важких льодах але це зовсім чужа й неосяжна водаковдрою крийся що розірвали вітри видих куплети ділить на раз два три ніби у темряві тіні лічи й лічи сном розсікай їх навідліг сміливо січисвітло у просторі що розливною трубою ти в ньому ціла й нікого поруч з тобою в теплій норі в коконі під крилом ластівки збитої диким нахабним зломі не достукатися вже нікому дна ти у зимі цій кружляєш зовсім одна ручки під щічку м‘якесенько позбери й слухай куплети на раз два на раз два три