Я бегу за тобой, вокруг каменные стены узкого коридора, низкий потолок и полумрак. Я очень быстро бегу, но никак не могу догнать, кажется зову, окликаю, но все даром. Не оборачиваешься, не видишь, даже не замечаешь. А еще, ты совершенно не похож на себя узкие плечи подростка, какая-то блеклая рубашка... полуребенок, но я точно знаю, что это ты...

Когда женщине плохо, когда она глупа, растеряна, ранена или обессилена... Она идет к маме... Если мама способна предложить ей молоко своей любви - принять, не судить, гладить по голове и плакать с нею вместе, а потом ладонями обняв лицо просто быть рядом, то женщина излечивается, наполняется самым основным, она готова жить дальше, преодолевать и бороться. Когда же мать не смогла сделать так, то женщина идет к сестре, к подруге, к бабушке или тете, к родному близкому человеку. Он не напоит молоком, как мать, но он может напоить чаем, накормить медом и просто выслушать, может просто сказать - я рядом, я принимаю тебя, даже если не понимаю. Если и это не возможно, то женщина пойдет к другим женщинам, и от них будет ждать не молока и чая, не теплых рук на своих щеках, и не полного принятия, но уважения и взаимопомощи. Что её по-дельфиньи вытолкнут к воздуху своим добрым отношением, а не по-акульи сожрут, потому что она слаба. Когда к тебе приходит женщина, глупая, растерянная и больная, когда она корчится от боли или покрыта льдом, когда к тебе приходит женщина, просто протяни руку, просто улыбнись и просто вспомни, что ты такая же женщина.

Ровно до тех пор, пока на меня не давят их стены.(с)