Тот самый мужчина мыл мне голову, намазывая мягкой пеной всю эту кудрявую роскошь, распределял, массировал, растирал, гладил, разбирал осторожно пальцами, смывал, чутко интересуясь, не слишком ли горячо. Когда у него заболели с непривычки руки (не каждая заколка такую копну удержит, а на покраску уходит тройная доза), сказал, что понимает таки тех, кому я больше нравилась с короткой прической, хотя всего неделю назад просил, чтобы не стриглась.
Сюрприз будет еще лучше
предыдущего. Ведь удерживало от лысого черепа меня только то, что невозможно будет, положив руку на шею, провести вверх средним пальцем по ложбинке, властно остановившись на затылке, собрать волосы и потянуть к себе или поставить на колени. Однако пускать солнечных зайчиков слепящей тонким слоем спермы лысиной должно быть очень забавно.