Фильм №49 - Розенкранц и Гильденстерн мертвы (Том Стоппард)

«Розенкранц и Гильденстерн мертвы» (Rosencrantz & Guildenstern Are Dead) — пост-модернистская фантазия на тему Шекспировского "Гамлета", поставленная в 1990 году Томом Стоппардом (Tom Stoppard) по одноимённой своей же пьесе 1966 года.



Второстепенные персонажи трагедии Уильяма Шекспира - Розенкранц и Гильденстерн, будучи не слишком крепко связанными с сюжетом, проявляют свободу мысли. Когда они замечают, что подброшенная монетка снова и снова выпадает орлом, они высказывают свои предположения и задаются вопросами. По пути им встречается театральная труппа. Директор труппы рассказывает, что может им предложить театр, как представление о жизни. Выбор разнообразен, в том числе и самим поучаствовать в представлении. Король объясняет Розенкранцу и Гильденстерну, зачем он их позвал. Принц встречает друзей неясными размышлениями. Друзья вспоминают про встреченный театр. Гамлет просит директора театра показать пьесу про жизнь самого принца. В конце пьесы Розенкранц и Гильденстерн повешены.



Фильм представляет собой экранизацию пьесы Стоппарда, которая является вольным изложением «Гамлета». Настолько вольным, что главными героями становятся не принц Датский и его рефлексия, а два третьестепенных персонажа – якобы приятелей принца, а в сущности помощники короля с королевой в их антигамлетовских мероприятиях.



Пьесу Стоппарда справедливо называли авангардистской. Впрочем, определений ей давали множество, и не в них суть. Большую часть действия фильма  составляют споры двух словоблудов, которые пытаются выявить какие-то жизненные законы, а в итоге все мироздание рассыпается под их языками в труху. Один (Розенкранц) – человек с признаками хорошо развитого рукоблуда. Он все трогает, щупает, мастерит всяческие поделки из подручных средств, и параллельно делает неадекватные своим действиям выводы. Второй (Гильденстерн) склонен к бесконечным рассуждениям по любому поводу, причем нервен, но последователен в своих силлогизмах, по большей части – совершенно бесплодных.



Ясное дело, при таком «буквальном» следовании шекспировским драматическим линиям, создателю фильма неизбежно пришлось «дописывать» шекспировский первоисточник. Результат – целая серия тончайших по остроумию и бездонных по философской глубине диа- и монологов в исполнении Тима Рота и Гэри Олдмана. Их неподражаемая игра придаёт фильму колорит яркого спектакля в каком-нибудь первоклассном театре абсурда. (тдельное спасибо за постоянные «открытия» Розенкранца, пытливый ум которого дарит зрителю немало весёлых минут.)