Один бог знает, как мне это грустно...

"...Потом ей захотелось посмотреть какой-то фильм с участием Грир Гарсон. Смотрел на неё в темноте, когда самолёт сына Грир Гарсон не вернулся на базу. Рот полуоткрыт. Поглощена, встревожена. Полное отождествление себя с этой метро-голдвин-майеровской трагедией. Мне было и радостно, и жутко. Как я люблю её, как мне нужно её бесхитростное сердце. Она взглянула на меня, когда дети в фильме принесли матери котёнка. М. восхищалась котёнком, хотела, чтобы я тоже восхищался им. Даже в темноте я чувствовал её обычную отчуждённость, это всегда так, когда я не могу беспрекословно восхищаться тем же, чем она. Потом, когда мы что-то пили в буфете на вокзале, она спросила меня:"Правда, котёнок - прелесть?" Она уже больше не говорит "чудненький". И когда это я успел так напугать её, что она изменила своей обычной лексике? А я, педант несчастный, стал объяснять, как Р.-Г. Блайтс определяет, что такое сентиментальность: мы сентиментальны, когда уделяем какому-то существу больше нежности, чем ему уделил Господь Бог. И я добавил (поучительно?), что Бог, несомненно, любит котят, но, по всей вероятности, без калошек на лапках, как в цветных фильмах. Эту художественную деталь он предоставляет сценаристам. М. подумала, как будто согласилась со мной, но ей эта "мудрость" была не очень-то по душе. Она сидела, помешивая ложечкой питьё, и чувствовала себя отчуждённой. Она тревожится, когда её любовь ко мне то приходит, то уходит, то появляется, то исчезает. Она сомневается в её реальности просто потому, что эта любовь не всегда весела и приятна, как котёнок. Один бог знает, как мне это грустно. Как человек ухитряется словами обесценить всё на свете".

(Джером Сэлинджер. Выше стропила, плотники)