Балаклавское сражение 25 октября 1854 г, ,ч.4

Балаклавское  сражение 25  октября  1854 г,Крымская  война 1854-1855 гг.


Раглан подозвал к себе генерала Эйри и продиктовал ему несколько строк.
Все видевшие это утверждали потом, что им в голову не могло прийти, что
именно продиктовал Раглан генералу... Затем Эйри подозвал одного из
находившихся тут же своих кавалеристов, капитана Нолана, и вручил ему
бумажку. Нолэн помчался к легкой кавалерии и, подскакав к начальнику ее,
лорду Лукану, передал ему бумажку.

Командир кавалерийской дивизии-генерал-лейтенант, лорд Лукан

Вот что прочел Лукан в этом новом приказе:






«Лорд Раглан желает, чтобы кавалерия быстро пошла во фронтовую атаку и
попыталась воспрепятствовать неприятелю увезти прочь орудия. Отряд
конной артиллерии может сопровождать. Французская кавалерия у вас
находится с левой стороны. Немедленно». Этим словом «immediate» кончался
приказ
Впереди русские стояли углубленной «подковой». Один конец ее был у
Кадыкоя, около взятых утром редутов, второй — у подножия Федюхиных гор.
Лукан с полной ясностью, как показывал потом, понял все безумие того
приказа, который он держал в руках. Он обратился к Нолэну с вопросом,
понимает ли он, что требуется. Английская кавалерия, углубившись между
двумя концами «подковы», попав в глубину русского расположения,
неминуемо окажется между двух огней и погибнет под двойным, перекрестным
огнем русских батарей, стоящих, с одной стороны, у Кадыкоя, а с другой —
у Федюхиных гор. Нолэн мог лишь подтвердить то, что ему велено было
передать. Впоследствии Раглан и те, кто силился его оправдать, пытались
утверждать, будто капитан Нолэн преступно забыл прибавить устно, что ему
было приказано: «если возможно (if possible)».

Приказ, каким бы он ни был, следовало выполнять. Лукан направился вместе
со своим штабом к Легкой бригаде. Подъехав к Кардигану, он сообщил ему
содержание злополучной записки и приказал наступать вниз по северной
долине. «Конечно, сэр,— произнес Кардиган в своей обычной холодной
манере, — но позволите вам заметить, что русские имеют в долине впереди
нас батарею, а также батареи и стрелков по обеим ее сторонам». «Я знаю
это, — ответил ему Лукан, — но лорд Раглан так хочет. Мы должны не
выбирать, а исполнять». Кардиган молча отсалютовал графу своей саблей.
В это время Легкая бригада уже сидела в седлах. Еще утром она
насчитывала 661 человека, а до начала атаки к ней присоединились еще 12
бойцов. Было 11 часов 20 минут, когда он воскликнул: «Бригада идет в
наступление! Первый эскадрон 17-го уланского — направляющий». Вскоре
раздался звук трубы, и бригада начала движение шагом. Порядок в полках
был блестящий, а сам Кардиган ехал впереди.
Легкая бригада наступала в трех линиях, растянувшись по фронту на одну
пятую ширины долины. Ей предстояло преодолеть более двух с половиной
километров. Кавалеристы скоро перешли с шага на рысь, причем аллюр
постепенно ускорялся.




Между первой и второй линиями Легкой бригады образовалась дистанция в
400 метров, а между второй и третьей — около 200. Лукан следовал уступом
справа с Тяжелой бригадой, также построенной в три линии

.
Русские артиллеристы открыли по англичанам перекрестный огонь с
Федюхиных и Кадык-койских высот. Сначала пальба велась гранатами и
ядрами, а затем, по мере приближения всадников, русская артиллерия
перешла на картечь. В это время знакомый нам капитан Нолэн, ехавший в
передней линии 17-го уланского полка, вдруг поскакал галопом вдоль
фронта атакующей бригады, что-то крича и размахивая саблей. Недалеко от
него разорвалась граната, выпущенная русской батареей с Федюхиных высот.
Один из осколков пробил грудь англичанина… Это была первая жертва
роковой кавалерийской атаки.



Бригада Кардигана продолжала наступать в прежнем направлении, и солдаты
не без удовольствия подчинились команде «Сабли наголо!». Под градом
снарядов английские всадники стали инстинктивно ускорять аллюр, переходя
с рыси на галоп и тем самым ломая строй.


Русские ядра и гранаты начали достигать Тяжелой бригады. Сам граф Лукан
был легко ранен в ногу, а его адъютант и племянник капитан Чартерис —
убит. По приказу Лукана бригада Скарлетта остановилась, а затем в полном
порядке отступила на свою исходную позицию.
Легкая бригада в это время стала объектом атаки русских стрелков,
рассыпанных по склонам соседних высот и вооруженных штуцерами. Потери
только ожесточали англичан, мечтавших поскорее добраться до русских
орудий и отомстить за своих товарищей. Кони перешли на галоп, и
остановить их было уже невозможно. В эти минуты смертельной скачки
проявился дух соперничества между полками первой линии Кардигана.
Капитан Артур Тремейн из 13-го легкого драгунского полка, под которым
была убита лошадь, слышал, как кто-то слева от него кричал: «Не давайте
этим ублюдкам из 17-го выйти вперед!» В то же время уланы 17-го полка
ревели: «Вперед, Мертвые головы, вперед!»


Тем временем первая линия Кардигана оказалась уже перед самой русской
батареей из 12 конных орудий, расположенной поперек долины. Четыре
батальона Одесского егерского полка из колонны полковника Скюдери,
стоявшие у северных склонов Кадык-койских высот и на самих высотах,
решили, что атака англичан нацелена на них.



Поспешно свернувшись в каре, они встретили залпами всадников Кардигана,
по мере того как те проезжали мимо, направляясь к русской батарее.
Когда первая линия Легкой бригады оказалась прямо перед ними, русские
конные орудия дали свой заключительный залп — картечью в упор, но
остановить англичан уже не смогли.


Все окуталось дымом, и вторая линия Легкой бригады совсем потеряла из вида первую.


Лошадь Кардигана вынесла графа к самым орудиям. Генерал в дыму проскакал
между двух пушек и первым из англичан оказался на русской батарее.



Вслед за ним туда ворвались уланы и драгуны 1 -и линии. В 40 шагах
позади батареи, в качестве прикрытия, стояли шесть сотен 1-го Уральского
казачьего полка под командой подполковника П. Б. Хорошхина.



Клубы дыма и пыли скрывали от казаков реальные силы атакующих, создавая
преувеличенное впечатление об их численности. Большая часть уральцев
внезапно запаниковали и обратились в бегство. Лишь некоторые казаки,
сохранившие стойкость, пришли на выручку артиллеристам.


На батарее завязался короткий, но жестокий бой. Русские артиллеристы
пытались спасти свои орудия и зарядные ящики. Две пушки были, однако,
захвачены группой легких драгун 13-го полка. Русским канонирам удалось
увезти только два орудия 12-й конной батареи и несколько зарядных
ящиков.