***

Она не умела уходить по-английски и читать по-французски. Она писала
себя на смятых листах в клетку и оставляла на них отпечаток губ – для
тех, кто когда-нибудь о ней вспомнит. Она любила читать людей по улыбкам
и целовать зимний воздух. Кто-то, проходя, бросал ей в спину:
«Одиночка…», приклеивая к словам ухмылку. Она любила любить, даже тех,
кто её никогда не поймёт, кто весенним сном промелькнёт перед её глазами
и больше никогда не вернётся. Она была сказкой для того, кто смог бы её
прочитать. Но все принимали её за повесть и оставляли пылиться на
полке. Она верила в жизнь и ждала чуда, обнимала солнце и появлялась
всегда там, где её никто не ждал. Умирая, просила оставить себя в
памяти, быть впечатанной в Вечность. И желания её исполняли… Те, кто
знал её истинное имя. Её часто путали с привычкой, называли болью, и
когда кто-то шёпотом говорил: «Да это же любовь!..» - она оставалась с
теми навсегда, застывая в их собственной Вечности – синонимом весне и
противоположностью к ненависти. Оставалась – вечной лестницей в Счастье,
а иногда – воздушным голубоглазым воспоминанием

Л@н@

***

Останні статті

Коментарі