Антицеллюлитная кампания

Дура, – эмоции ее снова ушли в минус. – Хотя, Або, наверное, тоже так подумал, раз привез меня в КВД и бросил тут, когда понял, что это нифига не венера. - Да хватит томить! Ты и насекомых-то у себя бы не смогла найти, последняя девственница Торчихреновки, с таким, как твой Або. - У меня… - Ленка трубно шмыгнула забитым носом. – У меня целлюлит! На жо-о-опе-е-е-е! – прогундосила она и зашмыгала носом звучней, и, я бы даже сказала, музыкальней. Я хохотнула и от неожиданности вырвала приличный клок брови. - Я Або сказала, он молча в машину меня погрузил и повез куда-то. Я думала, к косметологу-хуетологу какому-нибудь, а он меня в кожвен. Лечи, говорит, свою живность, а я к тебе больше ни ногой. Как будто раз в два месяца – это он прям двумя ногами ко мне приезжает. Говно на палочке! Я на него наорала, не знаю, понял он или нет, что это такое, но матерился громко, высадил меня и уехал. Чо теперь делать-то? Я, вообще, как отсюда до своих ебеней-то родных доберусь? Дай хоть мне номер телефона какой-нибудь, таксо вызову. - Вот! – заорала я. – Вот оно! Таксо! Авто! У тебя целлюлит разросся от того, что не двигаешься ты нифига! Ты ж в соседний переулок за хлебом хуй пешком пойдешь! Исключительно на машине! Вот потому и жопа у тебя стала шире Хабаровского края, и рожу твою за три дня не обсерешь! – тут я слегка исказила правду, потому что подругина жопа давно перестала иметь такие размеры, да и щеки опали, явив миру широко распахнутые зеленые глазищи. – И меня к тому же склоняешь. Давай я за тобой зае-е-еду, давай я тебя отвезу-у-у, - передразнила я Ленку. – Тоже на боках колеса от КАМАЗа ака рычаги любви начали откладываться. Короче, тебе до Поворота – пять остановок. Ножками дойдешь. Я подъеду как раз за это время. А до Торчихреновки поедем на маршрутке, и до дома пойдем через лес. - Там маньяки, - слабо пискнула Ленка, боявшаяся их до трясучки в заднице. - И хорошо, что маньяки. Вспомнишь, как нужно правильно бегать, задрыга ленивая. Помнишь, в какую сторону идти-то надо? - Пошла в жопу, - обиделась Ленка и отключилась.

Дорисовав перещипанную правую бровь, я отправилась утешать заболевшую целлюлитом подругу. На условленном месте Ленку я не обнаружила, и слегка перепугалась. Она давно уже не передвигалась по городу на своих двоих. Потеряться она точно не могла, но вот вляпаться в какое-нибудь говно какую-нибудь историю – запросто.

Вдруг поняв, что от Або ей не светит счастье и сплоченная семья с кучей детей, Ленка резко, и неожиданно для всех, исхудала до необычайной красоты, заимела длинные и стройные ножки, изящные плечи и шею, и милое очертание ангельского еблетика в форме сердечка, от которого всех отвлекали пышные перси четвертого размера, пусть и слегка отвисшие, но все равно выглядевшие очень даже дрочибельно. После этого активно ударилась в блядство, повергая в шок всех кавалеров своим цинизмом и йопкостью. Або бился в припадках, приобрел огнестрельное оружие и грозился убить каждого, кто посмеет прикоснуться к его, вот уже шесть лет как, бессменной любовнице. Ленка делала вид, что боится, притупляя его бдительность, но на поебушки сваливала исправно и незаметно для всех. Через некоторое время я начала путаться в именах ее постельных ухажеров, и, для простоты восприятия, мы стали давать им клички, которые запоминались лучше: Коля-кареглазик, Сеня-олигарх, Вова-страусиная ферма, и тому подобное. На контакт Ленка шла легко, ебчиков своих не обижала и дружила организмами исключительно с женатиками (которых ласково величала «мои объебки»), чтобы не было соблазна создать с ними новую ячейку общества.

Я уже заметно начала нервничать, когда Ленка позвонила и завопила: - Тыкай к Китам! Срочно! На ресепшене скажешь, что ты к Иннокентию, тебе покажут, куда идти. Да, четыре штуки по три метра. - Это что ли пароль? – не поняла я про три метра. – А отзыв? Славянский шкаф продается в отделе горюче-смазочных материалов? - Каких материалов? – Ленка меня не слушала. - Какие четыре штуки по три метра? – уточнила я. - Это я не тебе. Ну, ты поняла? Киты, ресепшен, Иннокентий. Отбой. Я так ничего и не поняла, но, послушно пошла в Китов – большой банно-развлекательный комплекс, гадая, какого хера туда занесло Ленку, и о каких метрах шла речь. Телефон снова зазвонил, и Ленка кратко добавила: - Купи где-нибудь пищевую пленку. Много. Зачем она нужна, я спросить не успела.

- Мне бы к Иннокентию, - вежливо попросила я тощую девочку с нарощенной белобрысой гривой, тоскующей на ресепшен. - Славик, проводи, - лениво протянула девица, а возле меня материализовался Славик в камуфляже и в круглом пивном пузе. - Пройдемте, гражданочка, - похотливо осклабился охранник и колыхнул чревом. Я удобней перехватила увесистый рулон с пленкой, чтобы, в случае чего, можно было обездвижить сопровождающего с одного удара, и спустилась следом за ним в полуподвал. - Вам сюда, мадам, - Славик распахнул дверь без всяких опознавательных знаков, и плотоядно облизнулся. - Спасибо, - мяукнула я и вошла внутрь.

В небольшом помещении стояли два кресла, низкий столик, заваленный глянцевыми журналами, кушетка и кулер с водой. Нестерпимо несло палочками-вонючками, и тихо играла ебабельная музыка, навевающая сон. Музычку перекрывали недвусмысленные звуки – шлепки, женские стоны и шуршание. - Ленка? – охуевшим голосом протрубила я. - До-о-о-о, - протяжно отозвалась она откуда-то. Шлепки и шорохи не прекратились. – Заходи-и-и-о-о-о-о-да-а-а-а. - Ебнулась? – возмутилась я в воздух. – Я на улице подожду. - Ду-у-у-ура-а-аабля-я-я-я, - продолжала подвывать Ленка. – Пле-е-енку купи-и-ила-а-о-о-о? Я продолжала вертеть башкой, пытаясь определить, откуда идет звук, и приметила в углу невзрачную шторку, кажется, Ленка стонала мне из-за нее. Шлепки прекратились, и из-за шторки вышел гном в шортах и с босой волосатой грудью. Потный, краснорожий, с переразвитой торсовой мускулатурой и недоразвитым ростом. Мне резко подурнело, а Ленка упала в моих глазах стремительным домкратом. - Ольга? – неожиданно приятным голосом поинтересовался он. - Иннокентий? – пропищала я, вцепилась в рулон с пленкой двумя руками, и стала прикидывать, в какое место лучше всего уебать гнома Кешу. По всему получалось, что уебать будет проще ногой по яйцам, но тут меня могла подвести сноровка, потому что этот прием я применяю редко, будь проклята моя сердобольность. - Вы вовремя, давайте пленку. Что сегодня кушали? – без всякого перехода поинтересовался он. «В задницу будет трахать, что ли?» - почему-то пронеслась дурная мысль. Ленкины ахи-вздохи все еще крутились в моей голове. - Селедку, молоко, копченое сало, соленые и свежие огурцы, омлет с помидорами, - тут же попыталась отмазаться я от содомско-геморройного греха. – И пургена, чтобы уж наверняка. Гном впал в краткую залипозу. - Кто ж перед массажем столько кушает? Или это вы так шутите? – залипоз отпустил гнома Кешу. - Каким массажем? Глубоких морщин? Призрак анальной казни стоял передо мной, как живой, и являл собой фото, которое я когда-то видела в Сети, которое называлось «Полна жопа огурцов». - Лелька! Отдай ему уже пленку, я остываю, - простонала Ленка из-за шторки, а я поняла, что медленно схожу с ума. - Давай, я в твои руки ее отдам? – на всякий случай я решила прощупать обстановку. Призрачный анал наполненный огурцами перекрыл образ остывающей Ленки, и я, сделав обманчивый бросок влево, метнулась вправо, обогнула Иннокентия, и ворвалась за шторку.

В небольшой комнатушке стоял массажный стол, на котором распласталась Ленка, с неестественно блестевшими ногами, которые отливали какой-то желтизной. Рядом валялся пустой рулончик от пленки, типа той, что была у меня в руках и полуразмотанные эластичные бинты. «Мумифицирует, мерзавец!» - пронеслось в башке. - Лена.. – раздался за спиной приятный голос мумификатора. Я взвизгнула, и не глядя, в развороте, ушатала рулоном с пленкой, ориентируясь на голос. Не рассчитав рост, попала в шею. Кеша гыкнул, схватился за шею, я хотела вытолкнуть его из комнаты, но поняла, что шторка нас не спасет, и, кинувшись к Ленке, начала лихорадочно сдирать пленку, пытаясь стащить подругу с кушетки. Пленка сидела намертво, а Ленка начала активно брыкаться, отпихивать меня руками и истошно вопить: - Дурабля! Это антицеллюлитный массаж! А Иннокентий – антицеллюлитный массажист! Отойди, убогая! Кеша, оттащи эту припадочную! Припадочная, то есть я, уже собиралась рвать пленку зубами, когда до меня дошел смысл сказанного. Будь проклята прошлая неделя, проведенная с самым лучшим в мире самогоном. Я поняла, что пропила остатки мозгов, мифическую женскую логику и умение слышать то, что мне говорят. Вспыхнув маковым цветом, закрыв пылающую ебучку руками, я заползла под кушетку. Ленка билась надо мной в истерике, антицеллюлитный гном басовито ржал, а я стыдливо хрюкала в ладошки и пыталась придумать, как бы мне поэлегантнее и незаметно выбраться сразу на улицу, а еще лучше – в другую галактику, на пмж, без права переписки. - Ле-е-е-лька-а-а-а! Вылазь! – всхлипывала Ленка. – Мне надо скорей целлюлитную жопу замотать, пока она разогрета. Я отрицательно промычала. - Ну, и хуй с тобой, сиди там. Иннокентий, приступай, - и надо мной послышались Ленкины охо-хохи, шурашание пленки и шлепки. Кушетка ритмично поскрипывала, перед моим носом переступали гномовы ступни и часть волосатых лодыжек, а спина моя медленно, но верно затекала от неудобного положения.

- Может, все-таки выберетесь на свет Божий? Кеша заглянул под кушетку. - Мне стыдно, - честно призналась я. - Пиздит, - авторитетно заявила Ленка. – Вылазь уже, хватит там пыль глотать, сейчас твоя очередь. - Куда? – жалостливо заверещала я. – Я не хочу. У меня нет целлюлита. - У всех есть, - перебила меня Ленка. – Вылазь, и раздевайся. До трусов. Будем из тебя мумию делать. При упоминании о мумиях я застыдилась еще больше, выбралась из-под кушетки и скромно потупилась, стараясь не смотреть на уже слегка синюшную шею гнома Кеши. - Ну, так что ты сегодня жрала-то, Лель? – по-свойски осведомился Иннокентий. – А то намну тебе бока, а у тебя заворот кишок приключится. - А что это ты мне только ноги наминал, а Лельку за бока будешь мацать? – возмутилась Ленка. – У нее на боках, что ли, целлюлит? Я буду следить за процессом, понятно? И Наташке твоей доложу, если ты на честь Лелькину посягать начнешь. Она меня сразу предупредила, что ты блядун тот еще, хоспади прости, и за какие заслуги тебе жена такая досталась, уебище ты колченогое? Кряхтя, она сползла с массажного стола и, как на ходулях, вывалилась из комнатки. А я пучила глаза, дивясь Ленкиной бестактности. А потом вспомнила, что наша общая знакомая маникюрша Наташка рассказывала про мужа-массажиста. Ленка не теряла времени даром, вспомнила все полезные знакомства и начала мощную антицеллюлитную компанию.

- Не стесняйся, - буркнул Кеша. – Я ж, как доктор. Так что ела-то? - Самогон, - пропыхтела я, стягивая джинсы и расстегивая лифчик, который все же снимать не стала. - Давно? - Последний раз вчера утром. Сегодня – исключительно кефир. И у меня нет целлюлита. - Пиздит! – протрубила снова Ленка. – Есть! А ты, зараза синепупая, если не начнешь этот массаж, то потом в жопу себя кусать будешь! В целлюлитную! Га-га-га! И моей, гладкой и нежной, завидовать будешь! Ложись уже на пытошное ложе! – гаркнула она, высунув морду из-за шторки. – Меда хватит? – поинтересовалась она у массажиста. - Хватит, - гном начал растирать ладони. – Я сначала общий массаж сделаю, а потом уже за ее апельсиновые корки возьмусь. - Тына! Мне почему общий не стал делать? – оскорбилась Ленка. – Точно, пожалуюсь Наташке! Лелька, ты с этим хмырем аккуратней. Я тут рядом буду, журнальчики полистаю. - В жопу себя покусаешь, что без общего массажа осталась? – подковырнула я. Ленка тьфукнула, и задернула шторку.

Уж не знаю я, каким блядуном был Иннокентий, но массаж он делал охуительно. Я млела и таяла от его рук, и постанывала до тех пор, пока он не встал у меня в голове, массируя лопатки, и не уперся в мою макушку эрегированным половым хуем. От удивления я приподняла голову, и буквально на себе прочувствовала выражение «прикинуть хуй к носу». Клацнув от неожиданности зубами, я всунула морду обратно в дырку для лица, выронила на пол глаза, усилием воли втянула их обратно под веки, и перестала получать от процедуры удовольствие. - Ты такая красивая, - прошелестел гном. - Чо? – рявкнула я. – Кто красивая? - Ке-е-е-еша-а-а-а, - донеслось из-за шторки. – Я все слы-ы-ы-ышу-у-у-у. - Блядь, - грустно выдохнул Кеша. – Верчусь, как уж на сковородке… «Вот вы ушлые сковородки» - послышалось мне. - Кто ушлые сковородки? Мы? Ленка, он тебя обозвал ушлой сковородкой, - тут же решила пожаловаться я. - Пиздит! – решил не отставать от подруги массажист. – Переворачивайся на спину. - Ах, пижжю?! – оскорбилась я. – Ладно. Сам напросился! Я перевернулась на спину, сняла расстегнутый лифчик, отбросила его в сторону, и растеклась по кушетке. - Прикрывать не надо, доктор, а то жарко мне, - проворковала я, и оттопырила локоток, пытаясь потыкать им в гномскую гениталию. – Ленча, я кажется знаю, почему Наташка с Иннокентием живет, хоть он и блядун. И даже, не постесняюсь в этом признаться, осязаю, почему. - Леля! Вынь руку из Кешиных трусов немедленно! Это негигиенично, трогать незнакомую писю! – тут же среагировала Ленка. Незнакомая Кешина пися тоже частично среагировала на Ленкин голос, и начала сдуваться на мой локтевой сгиб. Я слегка поелозила локотком и начала извращенски постанывать, пока Кеша мял мое пузо, предательски забулькавшее кефиром. - Леля, - просвистел гном Иннокентий сквозь зубы. – Ты мешаешь мне работать. - А больше тебе ничто не мешает, доктор? – поинтересовалась я, и начала елозить локтем интенсивнее, на что срамной отросток докторишки начал елозить по руке в ответ. – Ленка! Голос! - Да что ж за ептваюналево-то! – заорала она. – Вы мне почитать дадите спокойно или нет? Кеша, упырь волосатый! Пойди, подрочи и успокойся! Она тебе все равно не даст! И я не дам! И Наташка не даст, когда я ей расскажу, что ты клиенткам хуем в головы тычешь, извращенец! - Идите обе в жопу! – не выдержал Иннокентий. – Все! Сеанс окончен! Нет у тебя целлюлита, сука, тока сгинь с глаз моих долой! И Кеша начал истерить. Пока я одевалась, выяснилось, что жизнь – говно, все бабы – бляди, солнце, естественно, фонарь. И что ему теперь делать, если к нему приходят бабы под два центнера и хотят уйти, оставив на кушетке две трети массы, или дуры, типа нас, на которых он реагирует, как здоровый и нормальный мужик… - Бла-бла-бла, - фыркнула Ленка в ответ. – Кеша, не визжи. Наташка предупреждала, что ты таким макаром будешь на жалость давить. Пойдем, Лелька, неча нам тут делать. Придем, когда будем весить полтонны на двоих. И мы покинули гнома Кешу, который продолжал злопыхать. Ленка на полусогнутых мумифицированных ногах, а я просто на полусогнутых, ибо Кеша, все же, хороший массажист. Только легковозбудимый.

© Пенка