Короткие истории от С.Довлатова

В продолжение актерских баек размещаю подборку историй от Сергея Довлатова.

Разговор с ученым человеком:

- Существуют внеземные цивилизации?

- Существуют.

- Разумные?

- Очень даже разумные.

- Почему же они молчат? Почему контактов не устанавливают?

- Вот потому и не устанавливают, что разумные. На хрена

мы им сдались?!

Как-то раз я спросил Бахчаняна:

- Ты армянин?

- Армянин.

- На сто процентов?

- Даже на сто пятьдесят.

- Как это?

- Мачеха у нас была армянка...

У Ахматовой какда-то вышел сборник. Миша Юпп повстречал

ее и говорит:

- Недавно прочел вашу книгу.

Затем добавил:

- Многое понравилось.

Это "многое понравилось" Ахматова, говорят, вспоминала до

смерти.

Хармс говорил:

- Телефон у меня простой - 32-08. Запоминается легко:

тридцать два зуба и восемь пальцев.

Дело было на лекции профессора Макогоненко. Саша Фомушкин

увидел, что Макогоненко принимает таблетку. Он взглянул на

профессора с жалостью и говорит:

- Георгий Пантелеймонович, а вдруг они не тают? Вдруг они

так и лежат на дне желудка? Год, два, три, а кучка все растет,

растет...

Профессору стало дурно.

У поэта Шестинского была такая строчка:

"Она нахмурила свой узенький лобок..."

Случилось это в Пушкинских Горах. Шел я мимо почтового

отделения. Слышу женский голос - барышня разговаривает по меж-

дугородному телефону:

- Клара! Ты меня слышишь?! Ехать не советую! Тут абсолют-

но нет мужиков! Многие девушки уезжают так и не отдохнув!

Загадочный религиозный деятель Лемкус был еще и писате-

лем. Как-то он написал:

"Розовый утренний закат напоминал грудь молоденькой девушки".

Говорю ему:

- Гриша, опомнись. Какой же закат по утрам?!

- Разве это важно? - откликнулся Лемкус.

У того же Лемкуса в одной заметке было сказано:

"Как замечательно говорил Иисус Христос - возлюби ближне-

го своего!"

Блюмин рассказывал, как старая эмигрантка жаловалась мужу:

- Где моя былая грация? Где моя былая грация?

Муж отвечал:

- Сушится, Фенечка, сушится.

Жил я как-то в провинциальной гостинице. Шел из уборной в

одной пижаме. Заглянул в буфет. Спрашиваю:

- Спички есть?

- Есть.

- Тогда я сейчас вернусь.

Буфетчица сказала мне вслед:

- Деньги пошел занимать.

Шло какое-то ученое заседание. Выступал Макогоненко. Бялый

перебил его:

- Долго не кончать - преимущество мужчины! Мужчины, а не

оратора!

У директора Ленфильма Киселева был излюбленный собира-

тельный образ. А имнно - Дунька Распердяева. Если директор

был недоволен кем-то из сотрудников Ленфильма, он говорил:

- Ты ведешь себя как Дунька Распердяева...

Или:

- Монтаж плохой. Дунька Распердяева и та смонтировала

бы лучше...

Или:

- На кого расчитан фильм? На Дуньку Распердяеву?!..

И так далее...

Как-то раз на Ленфильм приехала Фурцева. Шло собрание в

актовом зале. Киселев произносил речь. В этой речи были нотки

самокритики. В частности, директор сказал:

- У нас еше много пустых, бессодержательных картин. Нап-

ример, "Человек ниоткуда". Можно подумать, что его снимала

Дунька...

И тут директор запнулся. В президиуме сидит министр куль-

туры Фурцева. Звучит не очень-то прилично. Кроме всего прочего

- дама. И тут вдруг - Дунька Распердяева. Звучит не очень-то

прилично.

Киселев решил смягчить формулировку. Можно подумать, что

его снимала Дунька... Раздолбаева, _ закончил он.

И тут долетел из рядов чей-то бесхитростный возглас:

- А что, товарищ Киселев, никак Дунька Распердяева замуж

вышла?!

Коментарі

Гість: ГарбуЗЕК

12.01.11, 21:55

сплю.

Гість: Ром@н_Сергеич

22.01.11, 21:58

А про Распердяеву прикол.

Zemlyachka

33.01.11, 01:01

порадовал тётку, ох порадовал. настольные книги довлатовские, поверишь ли. Отдельно книжонка с байками, но не меньше обожаю "Наши". Нет, всё люблю. Вот всё перечитала и с удовольствием причём. Позитив на ночь.