Ребенок за компьютером: творец или беглец?

Когда ребёнок получает свободный и неограниченный доступ к компьютеру, я говорю, что это ребёнок, которого родители «потеряли».

Елена Окулова,
детский психолог

Такие дети превращаются в Алису из сказки Льюиса Кэрролла и ускользают от своих мам и пап в виртуальный мир — Страну Чудес и Зазеркалье одновременно.

Но вот парадокс. Эти современные вундеркинды, лопоча на профессиональном жаргоне программистов, решая в первом классе задачи, которые раньше мы осиливали только в третьем, доставляют своим родителям те же хлопоты, которые их мамы и папы полвека назад доставляли своим родителям. Они, как и прежде, трусят и капризничают, ленятся и задираются, грубят и получают двойки. И как прежде — отчаянно нуждаются в утешении и помощи взрослых. Да вот беда! Зачастую эту помощь получить не могут. Потому что понять своего ребёнка, живущего в параллельном, компьютерном, мире родителям становится все сложнее и сложнее. Как и ему нас. Выход только один: учиться говорить на одном языке заново. Вот только как?

Почему сбежал Гекльберри Финн

Часто ли дети сбегают от родителей? И по какой причине? Героев чеховского рассказа «Мальчики» поманила в далекую Америку романтика. А куда и от чего бегут современные дети? Может показаться странным, но жажда приключений со времен Чехова нисколько не уменьшилась, и до сих пор остается одной из главных причин детских побегов. Все остальные причины не столь романтичны — это детская безнадзорность, ссоры с родителями, чувство протеста семье, школе, образу жизни, стремление к свободе. Рост числа побегов связывают с такими неблагоприятными социальными сдвигами, как рост числа разводов, миграция семей в поисках лучшей жизни, заполнение детского досуга телевизором и компьютером, что заменило повседневные контакты с родителями и ослабило эмоциональную привязанность к ним. Часты побеги из-за жестокого обращения с ребенком, суровых наказаний и непосильной домашней нагрузки. Нередко подростки совершают демонстративные побеги. В этом случае беглеца можно отыскать в соседнем дворе или дома у приятеля. Ведь цель такого ухода — не жажда свободы, а стремление обратить на себя внимание, надежда быть пойманными и возвращенными домой.

Казалось бы, в основном «романтиками больших дорог» становятся дети из неблагополучных и малообеспеченных семей. А как обстоят дела в семьях обеспеченных? Где к услугам ребенка и телевизор, и компьютер, и различные игровые приставки. Логика подсказывает, что бежать таким детям не зачем и некуда. Ан нет. Я до сих пор не могу забыть своего первого пациента — беглеца в виртуальный мир.

На прием ко мне двенадцатилетнего Антона сопровождала вся семья. Возглавляла эту немногочисленную процессию энергичная мама. Вслед за мамой неторопливо вышагивал солидный, в летах, папа. И замыкала шествие моложавая бабушка, не спускавшая с внука тревожных, любящих глаз. Сам же Антон — пухлый доброжелательный мальчик, — держался чуть в стороне от своих родителей. Поводом для консультации у психолога послужило легкое заикание Антона. Помимо этого у мамы и папы накопилась масса вопросов к сыну, ответов на которые они добиться от него не могли. Почему стал учиться на тройки? Почему не хочет заняться спортом? Почему перестал ходить с папой в театр, а с мамой — кататься на роликах? И самый главный вопрос: «Почему целыми днями просиживает у компьютера»? «Неужели ему ничего больше не интересно»? — вопрошали они.

Как выяснилось, мама и папа мальчика — волевые, активные, — контролировали каждый шаг сына, полностью подавляя его волю. А за малейшее несоответствие Антона тому идеальному образу сына, который сами себе придумали, следовало «наказание». Папа стыдил ребёнка за тройку и ставил в пример маму, которая окончила не только школу с золотой медалью, но и институт с красным дипломом. Когда Антон просил вместо похода на нелюбимых лыжах сходить в кино, мама ставила в пример папу, который каждое утро делает зарядку и обливается холодной водой. Театр, выставки, кружки — все выбирали мальчику родители. Уроки с Антоном делала бабушка.

Полгода назад родители, не интересуясь желаниями сына, записали его в секцию карате. Водила двенадцатилетнего мальчика на занятия все та же бабушка — не дай Бог перейдет дорогу на красный свет! Полноватому и добродушному мальчику было и так неуютно среди подвижных и агрессивных сверстников. А после того, как в спортивной секции кто-то крикнул ему — «Эй, толстяк! А в школе бабушка за партой с тобой не сидит?» — Антон наотрез отказался идти на следующее занятие карате. На любое занятие вообще. И появилось заикание. И тройки в дневнике. Полностью подавив волю ребенка и лишив его уверенности в своих силах, мама и папа стали удивляться, почему на все их вопросы Антон стал отвечать «Не знаю», «Мне все равно», «Мне ничего не хочется».

Передо мной лежали два рисунка. На одном листе был нарисован высокий стройный рыцарь на коне, командовавший огромным войском. На другом — супермен из будущего, преодолевающий сложнейшие препятствия и хитрые ловушки, чтобы уничтожить врага. Это были любимые герои Антона из компьютерных игр. В виртуальной реальности он был не толстым безвольным мальчиком, а сильным, храбрым воином, бравшим на себя ответственность и принимающим важные решения. Каждый день бедный Антон совершал побег из дома, спасаясь от тирании родительской любви. Побег в виртуальный мир…

Понадобилась длительная работа и с самим Антоном, и главное, с его родителями, прежде чем у мальчика вновь появился интерес к реальной жизни, и почти исчезло заикание.

Антон был первым в моей практике беглецом в виртуальный мир. Но после него таких детей я видела у себя на приеме немало.

Страницы: 1 2 3