Обреченность митрополита Онуфрия

Следовательно, само нахождение Украинской православной церкви в лоне Московского патриархата не вызывало у большой части верующих никаких вопросов. Вопросы вызывал как раз раскол. Добавим к этому еще и личный авторитет митрополита Владимира, одного из немногих высокопоставленных иерархов, пользовавшихся искренним уважением паствы, чтобы понять – бремя ответственности Владимира в 1992 году и бремя ответственности Онуфрия в 2014 году не могут даже сравниться по степени тяжести.

Во-первых, потому что Украина уже не кажется частью имперской цивилизации – напротив, она активно борется с обезумевшей империей за свою свободу и поэтому нахождение УПЦ в лоне Московского патриархата теперь может вызвать только недоумение, чтобы там ни объясняли верующим о канонах.

Во-вторых, сама имперская цивилизация оказалась вовсе не торжеством христианской любви к ближнему, а триумфом варварской агрессии, ненависти, возведенного в ранг государственной политики идиотизма – и то, что сама Русская церковь до сих пор публично не осудила поправшее все нормы христианского поведения российское политическое руководство, вызывает закономерные вопросы о присутствии религиозного начала в действиях этой институции.

В-третьих, патриарх Кирилл, которому судьба предназначила найти правильное решение для будущих отношений УПЦ с московским патриаршим престолом, не обладает и десятой частью рассудительности и смирения, присущего его предшественнику патриарху Алексию – этот честолюбивый человек озабочен в первую очередь властью, во вторую - "русским миром", в третью - церковной политикой, а самой церковью и Богом не озабочен вовсе.

В-четвертых, митрополит Онуфрий, при всей его очевидной искушенности в качестве церковного политика, не обладает и десятой частью авторитета митрополита Владимира.

Каждого из этих обстоятельств в отдельности достаточно, чтобы сделать миссию митрополита Онуфрия практически невыполнимой. УПЦ Московского патриархата сегодня может спастись как церковь верующих только инициировав процесс межцерковного диалога и объединения в Украине и решительно отмежевавшись от самой Московской церкви, которая в очередной раз предпочла кесаря Богу. Но, с другой стороны, канонические предписания не позволят ни митрополиту Онуфрию, ни другим членам Синода УПЦ МП пойти настолько далеко – даже если они окажутся перед опасностью превращения УПЦ МП в небольшую, потерявшую всякий авторитет религиозную организацию без верующих и священников.

Именно поэтому каноническое православие Московского патриархата в современной Украине обречено – не потому, что оно каноническое, а потому, что оно московское.