О Московии

"Следующий этап в эволюции Московской церкви — образование патриархата. Это произошло в царствование сына Ивана Грозного Федора. События, которые закончились интронизацией первого Московского патриарха, — это сложная замысловатая, полная интриг пьеса, поставленная Московским двором. Действующими лицами были здесь Цареградский патриарх Иеремия II Транос со свитой, всесильный царский конюший Борис Годунов, а также московский служивый люд. Началось с того, что летом 1588 года Константинопольский патриарх Иеремия с сопровождением прибыл в Москву — просить помощи, «милостыни». (Под властью турок патриархи были вынуждены искать финансовой поддержки, в частности, у Московской митрополии.) Прибытием Иеремии решил воспользоваться дальновидный Борис Годунов. Гостей приняли достойно, предоставили им хорошее обеспечение («харчи»). Но при этом вокруг них творились странные вещи. Так, Московский митрополит не встречал высоких гостей (старших по чину); им не дали возможности общаться с московскими иерархами, служить вместе в храмах. Есть данные, что митрополит Иов и патриарх Иеремия впервые встретились только через полгода после прибытия последнего в Москву. Вообще, Константинопольских иерархов почти не выпускали на улицу, а дела они имели только с представителями царской власти. Еще один трюк — чтобы унизить и усмирить высокого гостя: Иеремию чествовали не как патриарха, а как митрополита. С той же целью «усмирения» гостей позвали «предстать пред царские очи» только через 8 дней после прибытия в Москву. И даже не пригласили к царскому столу, как это было заведено. В атмосфере таких ущемлений начались переговоры с Борисом Годуновым, который (без участия Московского патриарха) обратился к Иеремии с «просьбой» создать — здесь и сейчас — Московский патриархат. Иеремия не хотел да и не смел удовлетворить желание Москвы — из-за серьезных канонических преград: патриарх, даже Цареградский, не имел права согласиться на создание патриархата Вселенского православия без Собора Православных церквей и без согласия других восточных патриархов. Греческие иерархи ссылались на то, что даже «Константин Великий создавал патриархаты только вместе со Вселенским Собором, а нас ведь здесь только трое… Это невозможно, это позор!» Московская сторона однако настаивала. В течение многих месяцев греческих иерархов держали под домашним арестом, даже взаперти, ходили за ними по пятам, открыто следили за каждым словом, заставляли подписывать документы, написанные на церковнославянским языке, которого те не знали. И постоянно требовали поставить Московского патриарха. Патриарху Иеремии, старому больному человеку, недвусмысленно угрожали пожизненной ссылкой во Владимир, который приезжим грекам представлялся едва ли не краем света. В конце концов, Иеремия согласился поставить на патриаршество Московского митрополита Иова. И высказал просьбу: «А ему (Еремии) пусть бы благочестивый и христолюбивый царь сделал одолжение — отпустил в Цареград». 27 января 1589 года царь Федор официально сообщил Иову и синоду, что Иеремия готов поставить патриарха в соответствии с царским желанием. (Московская патриархия, как видим, есть творением Московской власти, а не церкви.) На церемонии интронизации Иеремию впервые привели в Успенский собор, и там он впервые увидел Московского митрополита, с тех пор — патриарха. Освященная веками цареградская процедура поставления патриарха была существенно нарушена. В частности, тем, что это произошло без созыва не только всеправославного собора, но и собора в Москве. Нарушено было также каноническое правило одноразовости епископских рукоположений— митрополит Иов во время интронизации был не «возведен» в сан патриарха, а «высвячен». После смерти царя Федора Ивановича первый русский патриарх Иов сполна отблагодарил Годунова за его старания — в 1598 году он выступил за избрание «безродного» Бориса на царство и венчал его на Московский престол. Во время создания Московского патриархата (1589 год) земли нынешней Украины не входили в состав Московии, а православные епархии на этих землях подчинялись Киевской митрополии. Поэтому не могло быть (и не было!) и речи о том, что это — «канонические территории» Московского патриархата. Это легенда следующих веков."