Поверив в то, кем мы можем стать, мы определяем то, кем мы станем.

 Мишель Монтень

  

   Этикет - это умение зевать с закрытым ртом.

   Супружество - это соглашение, условия которого ежедневно
пересматриваются и утверждаются заново.

   Чем больше женщины стремятся освободиться, тем несчастнее они
становятся.

Бриджит Бардо

Марлен Дитрих

Екатерина ІІ

       Большинство людей слишком глупы, чтобы быть корыстными.

   Братья мои, любить дальнего, а не ближнего призываю я вас.

   Жизнь – источник радости; но всюду, где пьет толпа, родники отравлены.

   В стадах нет ничего хорошего, даже если они бегут вслед за тобой.

   Люди, недоверчивые в отношении самих себя, больше хотят быть любимыми, нежели любить, дабы однажды, хотя бы на мгновение, суметь поверить в самих себя.

   У одного одиночество – это бегство больного, а у другого – бегство от больных.

   Тот, кто ответил себе на вопрос: «Зачем жить?» - сможет вытерпеть почти любой ответ на вопрос «Как жить?»

   Существует право, по которому мы можем отнять у человека жизнь, но нет права, по которому мы могли бы отнять у него смерть.

   Ты должен сжечь себя в своем собственном пламени: как иначе хотел бы ты обновиться, не обратившись сперва в пепел!

Фридрих Ницше

            Говорят, что природа для того каждому дала два уха и один язык, чтобы говорить меньше, чем слушать.

      Те, что жадны на похвалу, бедны заслугами.

      Характер есть не что иное, как долговременный навык.

      Ни одно произнесенное слово не принесло столько пользы, сколько множество не сказанных.

      Человек здравомыслящий должен остерегаться вражды и озлобления.

      Почести меняют нравы, но редко в лучшую сторону.

      Мне не нужно друга, который, во всем со мной соглашаясь, меняет со мною взгляды, кивая головой, ибо тень то же делает лучше.

Плутарх

      Любой поступок в вашей жизни может показаться ничтожной малостью, и все равно важно его совершить...

Махатма Ганди

И уж конечно же, ВЕЛИКИЙ УКРАИНСКИЙ МИФ никак не мог пропустить свидомых «борцов» за незалежнисть, а в реальности — патологических убийц из радикальных террористических организаций ОУН-УПА.

После исчезновения нэзалэжных украйинськых дэржав-однодневок адепты самостийности перекочевали в Западную Европу, преимущественно во Францию, Германию и Чехословакию, где образовали несколько зарубежных группировок: петлюровский Державный Центр УНР в изгнании ориентировался на Польшу; Украинская Военная Организация (УВО) — на немцев. Кроме этого еще были «гетьманцы» — сторонники П. Скоропадского — и просоветски настроенная Коммунистическая партия Западной Украины.

Из этих самостийнических организаций наибольшее значение приобрела созданная в Праге в 1920 году УВО. Ее создали молодые галицийцы — бывшие офицеры петлюровского корпуса «Сечевых стрельцов» Украинской галицкой армии (УГА). Лидером этой террористической организации стал Евгений Коновалец (австрийский прапорщик во времена Первой мировой войны, а затем «пан атаман» петлюровских «Сечевых стрельцов», утопивший в крови киевское январское восстание рабочих 1918 года).

О политической ориентации УВО можно судить по словам сподвижника Коновальца Степана Курнаса: «В начале 1923 г. Коновалец созвал в Праге совещание руководителей УВО... Он поставил вопрос о необходимости ориентироваться на Германию... Принимая немецкую ориентацию, УВО обязалась предоставлять все свои силы и средства борьбы в распоряжение германского командования и германской разведки, под руководством которых велась дальнейшая работа националистического подполья... Многие шпионские материалы, собранные членами УВО, концентрировались у начальника подразделения разведки Михаила Матчака, который передавал их немецкой разведке через полковника Бизанца». Негласная поддержка немцами экстремистски настроенных галицийцев и привела к продолжению ими вооруженной борьбы, приобретшей формы бандитизма.

Для финансового обеспечения деятельности УВО поначалу использовалось принудительное «налогообложение» студентов, благодаря чему в Львовский банк ежемесячно поступало 75 тысяч чешских крон). Галицийские националисты не только организовали и обучали кадры русофобствующей молодежи, но и имели склады оружия. Затем средства начали поступать и из Германии.

Немецкая финансовая подпитка и рост популярности идей немецкого нацизма благоприятствовали быстрому росту украинского национализма в Галиции. Стоит еще раз напомнить, что любовь молодых галицийских националистов ко всему немецкому имела давние традиции. Ей способствовало преклонение части галицийских полуинтеллигентов перед «арийской» расой. Провинциальная галицийская молодежь из состоятельных семей откровенно завидовала «арийскому» происхождению своих германских и австрийских сверстников и гордилась своим названием «тирольцы Востока», которое дал Франц Иосиф еще их родителям. Впоследствии термин «мои тирольцы» будет часто использовать губернатор дистрикта (округа) Галиция, эсэсовский генерал Отто Вехтер.

Но в других областях Западной Украины — например, на Западной Волыни — идеи национализма почвы для развития не находили — тамошние крестьяне более склонялись к большевизму. Это позволяет сделать вывод о том, что украинский интегральный национализм — явление специфически галицийское. Идеи украинского интегрального национализма оказались созвучны настроениям тех галицийцев, которые воевали на стороне ЗУНР и остались в пределах Польши.

В конце 20-х годов УВО достигла договоренности об объединении с другими националистическими группами, в числе которых был и руководимый Донцовым СНУМ (Союз Украинской Националистической Молодежи). На базе этого союза в 1929 году в Вене была учреждена Организация Украинских Националистов (ОУН), во главе с тем же Коновальцем, до 1930 года носившая аббревиатуру УВО-ОУН.

Руководитель УВО полковник Коновалец стал первым главой Головного провода ОУН, а УВО переименована в Военный Отдел, ставший внутренним органом, которому подчинялись вооруженные силы ОУН. Так же как ранее УВО, ОУН ориентировалась на немецкий рейх. Основным принципом функционирования ОУН стало абсолютное, слепое подчинение начальству. А главным, практически единственным методом политической борьбы с оппонентами был избран террор.

Следует отметить, что основной костяк боевиков и партийных деятелей УВО-ОУН составляли подростки и юноши, еще не достигшие зрелого возраста (будущий фюрер украинских нацистов Степан Бандера стал членом УВО в 1928 году, когда ему было 19 лет). Воспитанные в духе нацистской идеологии, подстрекаемые функционерами спецслужб фашистских государств эти юнцы решали вопросы жизни и смерти сотен и тысяч людей, в чем-то с ними не согласных или не угодивших нацистским бонзам. Убивали не только представителей польского государственного аппарата (как раз их погибло меньше всего) — прежде всего убивали демократически настроенных, представителей прогрессивной украинской и польской интеллигенции, пользовавшихся немалым авторитетом в народе. Убивали потому, что те могли помешать приходу нацистов к власти, подорвав в народе авторитет террористической УВО-ОУН.

В идейном плане наибольшее значение для воспитания «борцов» приобрел так называемый интегральный украинский национализм. Его создателем был бежавший в Галицию русский националист Дмитрий Донцов, который формально не был членом ОУН. Но без его идей не смог бы сформироваться украинский, фашистского типа национализм, приведший к сотням тысяч жертв.

Для своей теории Донцов позаимствовал многое из идейного багажа Гитлера и Муссолини, но превзошел своих учителей в человеконенавистничестве. Под влиянием их нацистских и фашистских идей Донцов написал изданную во Львове в 1926 году книгу «Национализм», явившуюся доктриной украинского интегрального национализма, которую в качестве официальной идеологии ОУН взяла на вооружение в 1929 году. По словам униатского священника Юрия Федорива, «эта идеология требовала отречения от всего — от отца с матерью, от Бога и совести, от законов и этики, от любви к ближнему и личных чувств. Во имя одного: добудешь или погибнешь...»

Еще в 1913 году во Львове в своей лекции перед молодежью Донцов сказал следующее: «Актуальным, более реальным, более консеквентным и наиболее осуществимым лозунгом является отрыв от России, разрушение всякого с ней союза, политический сепаратизм. Нынешний момент наиболее способствует реализации сепаратистской программы... Если мы теперь... не направим все наши силы, какие бы они ни были, на сторону противников России, то это было бы преступлением перед нашей нацией, нашим будущим».

Суть доктрины Донцова следующая:

Идеология украинского интегрального национализма исходит из теории социального дарвинизма, по которому «нация составляет вид в природе»; нации, в том числе и украинская, ведут постоянную борьбу (войны) с другими нациями за пространство и выживание. Войны — вещь обычная, вражда между нациями вечна, следовательно, вечна и борьба между ними. В этой борьбе не следует руководствоваться моральными, христианскими или общечеловеческими принципами: хорошо все то, что хорошо для нации. Это первый тезис.

Нация строится по иерархическому принципу — во главе стоит вождь, имеющий в своем распоряжении актив, который Донцов называет «инициативным меньшинством», «элитой нации». Именно элита и определяет, что хорошо для нации, а для его внедрения применяет «творческое насилие» по отношению к остальной части нации, называемой Донцовым «плебсом», «чернью», «необузданным быдлом». Это второй тезис.

Движущими силами украинского национализма должны быть следующие идеологические принципы: а) воля, которая должна быть отрицанием разума — отсюда и волюнтаризм в украинском национализме; б) сила, причем сила физическая, как отрицание силы науки, экономики, культуры и т.д.; в) насилие сильнейшего над слабейшим; г) территориальная экспансия как следствие межнациональной политики; д) расизм, согласно которому украинская нация состоит из разных расовых элементов, среди которых наилучшим является нордический расовый элемент, и именно он наиболее приспособлен к управлению государством; е) фанатизм; ж) беспощадность к врагу, а враги украинской нации — это все неукраинцы, или украинцы, не разделяющие идей интегрального национализма; з) ненависть ко всему чужому; и) аморализм согласно утверждению «Все хорошо, что полезно нации». Это третий тезис.

На такие откровения не решались даже фашисты.

И вот эта поистине людоедская идеология становится сначала официальной идеологией УВО, а затем ОУН. Эта идеология с самого начала представляла одну из разновидностей фашизма, включая весь соответствующий набор: мифологизацию национальной истории, культ борьбы и силы, тоталитарную структуру власти, расизм и антисемитизм. Немалое влияние на дальнейшее сотрудничество оказала и идеологическая близость ОУН и НСДАП. ОУНовский публицист Я. Оршан писал об этой близости следующее: «Украинский национализм оперирует в отношении себя термином «национал-социализм» или фашизм». В одной из брошюр УВО, опубликованной в 1929 году говорилось: «Требуется кровь? — Дадим море крови! Требуется террор? — Сделаем его адским!.. Не стыдитесь убивать, грабить и поджигать. В борьбе нет этики!». Ведущая газета ОУН «Наш клич» 9 июля 1938 года четко определила идеологию ОУН: «Это общественно-политическое движение, которое существует сегодня во всем мире. В одной стране оно проявляется как фашизм, в другой — как гитлеризм, у нас — просто как национализм».

Стоит также привести некоторые выдержки из официальных ОУНовских документов.

I Конгресс Организации Украинских Националистов, проходивший в Вене в 1929 году, принимает следующие программные документы:

В Постановлении I Конгресса ОУН в разделе «Внешняя политика», пункт 2, говорится: «Полное уничтожение всех займанцев (неукраинских поселенцев) на украинских землях, которое наступит в беге национальной революции и откроет возможности развития Украинской Нации в пределах собственного государства, обеспечит только система собственных вооруженных сил и целесообразная союзническая политика». (Постановление — это официальный документ, который нужно исполнять; и в нем было четко оговорено: не переселить, не выселить, не изгнать — уничтожить!).

Раздел «Естественные движения»: «...таким (естественным) движением является украинский национализм, у немцев — гитлеризм, в Италии — фашизм... Все эти движения похожи между собой...».

Раздел «Наши цели»: «ОУН признает наивысшим добром на земле добро украинской нации. Украина превыше всего. ОУН признает принцип — Украина для украинцев».

Для осуществления преступной цели такого масштаба требовалось соответствующее количество преступников. Их надо было готовить. А для этого необходимо было создать образ врага, с которым нужно бороться.

В своих выступлениях и в печати, включая официальные документы, националисты перечисляли этих врагов: «окупанты» (оккупанты) — все не украинцы; «займанцы» (переселенцы) — все неукраинцы, исстари живущие на «украинских» землях; «зайды» (пришельцы, чужаки) — не украинцы, недавно поселившиеся на «украинских» землях; «хруны» — украинцы состоящие в смешанных браках; «зрадныки» (изменники) — украинцы, не проявляющие открытой вражды к врагам.

О взаимодействии ОУН с абвером свидетельствует справка-доклад по украинскому вопросу №10 (от 19 ноября 1933 года): «Около 10 лет тому назад было заключено соглашение между прежним начальником контрразведки Германии и нынешним руководителем ОУН полковником Коновальцем. Согласно этому договору украинская организация получила материальную поддержку, за что она поставила контрразведке данные о польской армии. Позднее организация взяла на себя также подготовку боевых и диверсионных заданий. Ежемесячные выплаты достигли 9000 рейхсмарок». Кроме ежемесячных выплат, были и «отдельные платежи для специальных заданий».

Об этом же свидетельствует и «Меморандум по украинскому вопросу», подготовленный НСДАП в 1938 году: «В 1922 году тогдашний начальник немецкой контрразведки полковник Гемпш достиг письменного соглашения с руководителем ОУН полковником Е. Коновальцем, на основании которого украинская организация получала материальную поддержку, за что передавала отделу контрразведки сведения о польской армии. Затем организация взялась за подготовку в Польше диверсионных актов. Регулярная месячная плата Коновальцу доходила до 900 марок».

Некоторые наиболее шустрые из националистов ухитрялись сотрудничать сразу с несколькими иностранными спецслужбами. Так, заместитель Бандеры Ярослав Стецько смог успешно выполнять задания одновременно итальянской разведки, в которой его знали как «Белендиса», и немецкого абвера, где он числился в картотеке как «Басмач».

Впоследствии ОУН раскололась на мельниковскую ОУН-м и бандеровскую ОУН-б (она же ОУН-р — революционная). Борьба за власть и убийства членов соперничавших группировок породили их лютую ненависть друг к другу. И с этой ненавистью могла сравниться только их ненависть к русским, полякам и евреям.

Немцы использовали услуги ОУНовцев обеих группировок — готовили из них диверсионные отряды. ОУНовцы (и мельниковцы, и бандеровцы) во всем безусловно поддерживали фашистов. Но ни о каком равенстве между немцами и ОУНовцами не могло быть и речи: для немцев борцы за нэзалэжнисть, несмотря на исповедуемую ими фашистскую идеологию, были такими же untermenschen — недолюдьми, человеческим навозом, такими же, как и остальные славяне.

Выражаясь современным языком, для гитлеровцев ОУНовцы были «полезными идиотами» и выполняли за фашистов всю самую грязную работу: их использовали для поддержания «нового порядка» в Польше, и планировали использовать для осуществления крупномасштабной диверсионной деятельности после начала войны против СССР. И в начале войны практически только они использовались немцами в карательных операциях. Психику своих солдат немцы берегли.

Бандеровская ОУН-б присвоила себе наименование Украинская повстанческая армия — УПА. Для максимальной эффективности необходимо было придать УПА видимость добровольной народно-освободительной армии. Но УПА не была ни добровольной, ни народно-освободительной армией — «мобилизация» в ее ряды носила насильственный характер. Всех сопротивлявшихся «мобилизации» в УПА без промедления убивали, причем убивали не только «призывника», но нередко и членов его семьи. «Мобилизованного», как правило, закрепляли кровью: для этого ему обычно приказывали убить еврея, поляка или чем-то провинившегося перед бандитами украинца. И дороги назад для «мобилизованного» уже не было. Уже на май 1943 года состав УПА был сформирован путем такой «мобилизации» на 50%, а в конце того же года — не менее чем на 90%.

Об этом же говорил и бывший член руководства ОУН-б и командир УНС А. Луцкий: «Большинство участников УПА были насильно туда втянуты. И только меньшая часть является добровольцами. При этом следует пояснить, что добровольцами были те, которые пошли в УПА только в силу крайних обстоятельств: полицейские украинской полиции, дезертиры из Красной Армии, беглецы с работы в Германии и т.п. Не будь таких обстоятельств, эти лица никогда не пошли бы в УПА».

Об этих фактах адепты нэзалэжности предпочитают помалкивать.

Вооружением и оснащением УПА занимался абвер, и он полностью обеспечил ее оружием и боеприпасами. Кроме того, было выделено необходимое количество военных инструкторов и специалистов по проведению разведки, организации диверсий и поддержанию связи с гитлеровцами. Связь между фашистами и националистами возлагалась на абверкоманду 202, для чего была организована постоянная радиосвязь. В частности, офицеры абвера оберлейтенант Йозеф Мюллер и доктор Вальтер Фель получали по радио разведданные о расположении частей Советской Армии, передавали указания о проведении разведки и диверсий в тылу советских войск. «Главнокомандующим» УПА по личному приказу рейхсфюрера Генриха Гиммлера был назначен Р. Шухевич

Получая от хозяев задания по разведке и диверсиям в тылу советских войск, ОУНовцы всячески старались скрыть этот факт в тайне от населения. По этому поводу униатский священник Грыньох (капитан абвера, ответственный за связь УПА с абвером и гестапо) писал: «Доставка оружия и диверсионных средств с немецкой стороны через линию фронта для подразделений УПА должна проводиться по правилам конспирации, чтобы не дать большевикам в руки никаких доказательств относительно украинцев — союзников немцев или немецких агентов, которые остались за линией фронта. Поэтому ОУН просит, чтобы переговоры, договоренность шли от центра и чтобы партнерами со стороны немцев была по возможности полиция безопасности, так как она знакома с правилами конспирации».

Причастность немецких спецслужб к созданию бандеровской УПА и руководству ее операциями подтверждается материалами Нюрнбергского процесса.

Под лозунгом «национально-освободительной борьбы» УПА устроило беспрецедентную по своим масштабам резню мирного населения на оккупированных немцами территориях.

В результате этой «национально-освободительной борьбы» к концу 1943 года почти все польские населенные пункты на Волыни и Ровенщине вместе с их жителями, были стерты с лица земли. Кроме того, была уничтожена малорусская интеллигенция и духовенство украинской православной церкви. Поляков, проживавших в Галиции, подобная судьба постигла примерно через год, когда фашистами была полностью создана и вооружена УПА «Запад».

Весь этот кровавый кошмар был закономерным результатом всей политики УВО-ОУН-УПА, базировавшейся на фашистской теории интегрального национализма Донцова. Еще в 1928 году в одной из пропагандистских брошюр УВО говорилось: «Требуется кровь? — Дадим море крови! Требуется террор? — Сделаем его адским!.. Не стыдитесь убивать, грабить и поджигать. В борьбе нет этики!». А незадолго до начала волынской резни бандеровцы сочинили частушку: «Трэба крови по колина, щоб настала вильна Украйина!» Этому кошмару способствовали и моральные установки вождей (а точнее, фюреров) «национального освобождения». Ради нэзалэжнойи Украйины Бандера «был готов зарезать последнего украинца». Несколько лучше был Шухевич, который говорил что «если из 40 миллионов украинцев в живых останется 20 миллионов, то это не будет высокой ценой за самостоятельную Украину». И добавить к этому уже нечего.

Как после всего этого можно называть вояк из УПА? Только двуногим нацистским зверьем. И в то же время это была «элита» — лучшие из лучших из патологических убийц, отлично усвоившие идеологию и практику бесноватого австрияки по фамилии Шикльгрубер.

Помимо ставшего нарицательным имени Бандеры приводим далеко не полный перечень этих «национальных героев»:

Роман Шухевич («Чупрынка») — капитан абвера, затем капитан СС, награжден двумя крестами и медалью гитлеровской Германии; главнокомандующий УПА.

Василь Сидор («Шелест») — капитан абвера, награжден немецким крестом; командир роты шуцманшафтбатальона­-201, затем командир УПА «Запад».

Д. Клячкивский («Клим Савур») — старший лейтенант абвера; в 1943 году отдал приказ о массовом истреблении поляков на Волыни).

И. Грыньох («Герасимовский», «Данылив») — капитан абвера, кавалер двух немецких крестов; организатор и член Главного штаба УПА, отвечал за связь УПА с абвером и гестапо, капеллан бандеровского батальона «Нахтигаль», капеллан шуцманшафтбатальона-­201, главный капеллан 14-й дивизии СС «Галициен».

А. Луцкий («Богун») — старший лейтенант абвера; командир взвода шуцманшафтбатальон-201, командир УНС (галицийский вариант УПА), с начала 1944 года замкомандира УПА.

В. Павлюк («Ирко») — капитан абвера; командир роты шуцманшафтбатальона­-201, куренной УПА на Ивано-Франковщине, затем районный проводник ОУН на Львовщине.

Ю. Лопатинский («Калина») — старший лейтенант абвера; член Центрального провода ОУН и Главного штаба ОУН, активный участник кровавых преступлений нахтигалевцев во Львове (июнь 1941 г.).

П. Мельник («Хмара») — капитан Ваффен СС; командир роты дивизии СС «Галициен», куренной УПА.

И с этими подонками нынешняя власть призывает «мириться» нас и НАШИХ ВЕТЕРАНОВ, ПРОШЕДШИХ ГОРНИЛО ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ!

Наиболее подлая сущность БОЛЬШОГО УКРАИНСКОГО МИФА — его коварство. Миф трансформируется, миф мутирует, постепенно проникая во все сферы общественно-политической жизни государства, миф создает новые культы.

Вот один из примеров рождения нового культа. Народная артистка Украины Нина Матвиенко на концерте в присутствии первых лиц государства (тогдашнего президента Кучмы, членов правительства и парламентариев) прочитала «молитву» «Отче Тарас», пародировавшую христианскую молитву «Отче наш». Все присутствовавшие демонстративно встали, а некоторые даже демонстративно подняли глаза к небу. К фамилии Шевченко давно уже добавляют эпитеты «пророк», «святой», «мученик», «великомученик» и вот теперь «равноапостольный». Шевченковские слава давно уже приводят как истину в последней инстанции, зачастую пренебрегая евангельскими строчками на ту же тему. Шевченковские портреты вешают в красный угол в окружении икон и, как иконы, по украинскому обычаю, украшают рушныками. Дни рождения и смерти Шевченко просто превращаются в некие языческие камлания. Молодые люди в вышиванках, буквально впав в экстаз, истерично вслух читают «Кобзарь», раскачиваясь, как иудеи перед Стеной плача, женщины падают на колени перед памятником поэта, целуют его монумент. Тут же происходят стычки с «инаковерующими» в Шевченко. «Украинские церкви» (УПЦ КП, УАПЦ и УГКЦ) давно уже шушукаются про канонизацию данного персонажа, но никак не могут ему выделить место. Явление, которое можно условно назвать «тарасянством», все серьезней и серьезней проявляется в жизни Украины. Увлекая ее в омут простого языческого человекобожия.

В настоящее время в результате «помаранчевого» переворота ВЕЛИКИЙ УКРАИНСКИЙ МИФ фактически обрел новую жизнь. Он трансформировался в ВЕЛИКИЙ СВИДОМЫЙ МИФ. Этот миф овладел умами миллионов и воспринимается ими как данность. Этот миф создает новое общество, руководствующееся не здравым смыслом и реальными историческими ценностями, а иллюзиями, причем далеко не безопасными.

Основная опасность ВЕЛИКОГО СВИДОМОГО МИФА — принятие РУСОФОБСТВА в качестве основной национальной идеи и создание образа ВНУТРЕННЕГО ВРАГА. Миф представляет большую часть населения Украины как внутреннего врага, клеймит бандитами, быдлом и «пятой колонной».

Ярким примером того, как миф отбирает разум у наиболее внушаемых, является Майдан. Майдан, как апофеоз «помаранчевой» революции, ставший именем нарицательным. Майдан, претендующий на звание «исторического события».

Майдан был примитивным брендом, псевдокультовым событием, своеобразной красочной оберткой, куда тянулись толпы падкой ко всякого рода тусовкам молодежи и где прожженные «проповедники» мифа наполняли их соответствующим «содержанием». «Вау, Майдан — это круто, это модно, это стильно! Присоединяйтесь! Мы боремся с бандитами и имперской Россией!» Примитивная технология шоу сработала на неокрепших умах! Они туда летели, как мотыльки на свечу, — потому что это крутая и модная тусовка, потому что там дают оранжевые ленточки, потому что там, на фоне окружающей серости и обыденности, к ним приковано нешуточное внимание, они уже не «серые мышки» — они востребованы, значимы и овеяны ореолом борцов!

И сейчас эта зомбированная молодежь составляет оранжевое ядро, костяк таких радикальных партий, как Пора-ПРП и прочих. Во что превратятся эти радикальные партии завтра и какие действия предпримут во имя реализации своих идей, остается только гадать.

В завершение хотелось бы обратиться ко всем трезвомыслящим и неравнодушным, к тем, кто способен отделить реальность от иллюзий, к тем, кто не относит себя к толпе, а имеет собственное мнение, к тем, кто не живет одним днем, а задумывается о будущем, к тем, кто не поддался тлетворному влиянию мифа, не перестал считать себя РУССКИМ, не отказался от своего языка, культуры.

Уважаемые! Наше будущее зависит от НАС! В каждый момент времени мы совершаем поступки — и тем самым выбираем судьбу. И свою собственную, и для детей и внуков. Так было вчера, так есть сейчас, так будет завтра и послезавтра. Мы сами решаем, что взять в сегодняшний день из необъятного прошлого. Мы сами решаем, о чем сказать: «Вот это наше». И о чем сказать: «Оно появилось случайно». Да, мы терпимы и всепрощающи. Мы безропотно приняли, когда из наших паспортов убрали графу «национальность» — РУССКИЙ.

В повседневной суете мы даже не заметили, как из РУССКИХ нас перевели в разряд «русскоязычных граждан». Мы не возмущались, когда нам в этом государстве отводили место «национального меньшинства». Мы старались не замечать навешиваемые ярлыки бандитов, быдла и «пятой колонны».

Но задумайтесь, к чему может привести наша терпимость? Какое будущее будет у наших детей? Не будут ли потом наши потомки обвинять нас же уступничестве, инертности и нерешительности?

Ведь если мы будем молчать и терпеть, мы утратим наш язык и нашу культуру, мы потеряем наших детей. Наши дети отвернутся от нас же! Потому что в это время в школах и вузах они будут штудировать МИФ — провокационный вариант истории по учебникам, где Россия — это зло, США — добро, НАТО — манна небесная, а Майдан — очистительная революция «истинных патриотов» против «бандитов, быдла и пятой колонны»!

Фактически сейчас на наших глазах, не скрываясь, проводится политика ассимиляции. Которая в любой момент может перерасти в откровенный ЭТНОЦИД.

Согласно определению ООН, этноцидом является уничтожение нации (этноса) без физического уничтожения ее носителей. Осуществляется этноцид при помощи замены языка, истории, культуры и мировоззрения носителей уничтожаемой нации (этноса).

Довольно прятать голову в песок, довольно оправдываться, довольно извиняться за сам факт вашего существования! Мы не чужие на этой земле. Мы у себя дома! Неужели вы не вспомните одну простую вещь: вы получили этот мир во временное пользование от ваших предков и обязаны передать его своим потомкам. От вас и только от вас зависит, в каком мире будут жить ваши дети.

            ...Вечерком от скуки решила зайти в нет и полазить по страничкам мировой паутины, снова убедившись, что ничего такого, что могло бы заинтересовать меня не было, я ввела в поисковик два слова: "украинские мифи". Сначала статьи были скучноватые, но парочку нашла , меня они заинтересовали, теперь жду вашу оценку и критику, если возникнет таковая (а я думаю, что точно возникнет )... I. История Украины

Как вы относитесь к мифам? Что за глупый вопрос, скажете вы. Конечно же, как к вымыслу, поверью, легенде. Ведь толковый словарь и трактует понятие «миф», как:

1. Древнее народное сказание о богах, легендарных героях, о происхождении мира и явлений природы.
2. перен. Недостоверный рассказ; вымысел.

Ну, хорошо, а как вы относитесь к мифам, положенным в основу национальной идеи? Мифам, лежащим в фундаменте становления и самоидентификации нации, ее мировоззрения, языка, культуры? Мифам, на которых базируется историческая доктрина, мифам, подменяющим объективную реальность и оправдывающим негативные явления, события, поступки?

Конечно же, если рассматривать этот вопрос объективно, следует признать, что исторические мифы — явление не исключительное. Они всегда присутствовали в истории любого государства. Всякое государство и всякий народ неизбежно создают легенды о самих себе. Так получается даже против собственной воли — события истории истолковываются так, как бы их хотелось увидеть. Национальная история пишется по принципу «наша мама лучше всех». Даже термин такой придумали — «историография». То есть, то, что происходило в действительности — это история, а то, как оно преподносится — это историография. Желание подтвердить верность своих предрассудков оказывается сильнее фактов. Многие примеры таких мифов сами по себе стали нарицательными.

Самое интересное, что исторические мифы не канули в небытие. Они возникают и в наше время, развиваются, трансформируются и растут сейчас, на наших глазах. Как, например, БОЛЬШОЙ УКРАИНСКИЙ МИФ — Б.У.М.

БОЛЬШОЙ УКРАИНСКИЙ МИФ — очень удобный миф. И очень практичный для определения самоидентификации нации, провозглашения «соборности» и «унитарности» государства. Он так важен, что вынь его — и зашатается чересчур многое в сознании многих украинцев.

И одновременно это очень коварный миф. Опасный, прежде всего, для самих украинцев. Особое опасение вызывает тот факт, что уж очень долго существует этот миф, и уж очень он всеобщий, грандиозный, пронизывающий все стороны жизни Юго-Западной Руси, претворившейся сначала в Малороссию, потом в УССР, потом в Украину. Миф, подменяющий собою целые пласты национальной истории, миф, который в угоду «национальной самоидентификации», полностью выводит истину за рамки. Миф, над упрочнением и реализацией которого работают целые государственные институты и вкладываются неслабые средства.

БОЛЬШОЙ УКРАИНСКИЙ МИФ по своему трактует исторические понятия, оправдывает и преподносит в выгодном свете негативные явления и события, безбожно перевирает, а иногда и отвергает всеми признанные факты.

1. Миф вкладывает в голову украинцев идею, что история Древней Руси — это и есть история Украины.

Киев — украинский город. Ярослав Мудрый — украинский князь. Русская правда — украинский правовой кодекс. И многие жители Украины принимают это всерьез.

Тщательно замыливается и выводится за рамки тот факт, что Древняя Русь — это суперэтнос, огромный конгломерат родственных племен, которые понимают друг друга без переводчика, имеют общую историческую судьбу (жили в одном государстве, пусть недолго), но обитают в разных природных зонах, в разных экологических условиях и находятся в тесных контактах с разными цивилизациями.

И называть Ярослава Мудрого и Владимира Мономаха не русскими, а украинскими князьями, мягко говоря, некорректно. Потому что назвать и их, и даже Василия Острожского или Ивана Вишневецкого или гетманов Михаила Дорошенко и Богдана Хмельницкого украинцами можно только в том случае, если совершенно игнорировать то, что они сами об этом думали и кем себя осознавали. А осознавали они себя русскими.

Григорий Сковорода уже в XVIII веке тоже не очень осознавал свою борьбу с презирающими народ феодалами, как борьбу с украинофобами. Свой язык он как-то больше называл русским, и пренебрежение ополяченной шляхты к этому языку, этому народу и его традициям так и трактовал, как неприязнь, неуважение к РУССКИМ.

Ну что поделать, не выделяли наши предки из русских ни украинцев, ни белорусов!

Как трудно бывает разделить три славянских народа, показывает хотя бы работа с древнерусскими летописями, которые оказываются то литовскими, то белорусскими, то белорусско-литовскими и в этом качестве вполне загадочно включающими украинские.

Самое смешное, что ни житель Киева, ни житель Львова в XVI—XVII веках не имел понятия ни о какой такой «Украине». В источниках XVII века только появляется это новое слово. Причем одновременно на Руси и в Польше. О происхождении слова можно спорить, но, вероятнее всего, применяется оно в самом «обидном» смысле — как обозначение окраины-украины.

Еще в XVII—XVIII веках и на «Украине», и в Польше, и в Московии хорошо знали, что такое Юго-Западная Русь. Называли ее и Южной Русью, и Малой Русью, и даже очень конкретно — Киевщиной. Но даже после появления термина «Украина» название «Юго-Западная Русь» дожило в народном языке до XIX века и сохранилось как термин в истории и в филологии. А термин «Малая Русь» — «Малороссия» — дожил до XX века, и даже сейчас украинец вполне может назвать себя малороссом и все его вполне поймут: и на Руси, и в Польше, и на Украине.

II. Особая нация

1. Большой Украинский Миф безапелляционно утверждает, что украинцы — это вовсе не русские, а особая нация, что Украина «eдина, соборна та унитарна» в рамках существующих границ, что на ее территории украинцы всегда составляли большинство, что украинцы всегда стремились к созданию собственного государства, но становлению украинского государства на протяжении столетий всегда препятствовали внешние силы — в частности, поляки и «клятi москалi».

Необходимо уточнить, что и в XVI, и даже в XVII веках современники очень четко разделяли Юго-Западную Русь (будущую Украину) и Волынь с Галицией (теперь здесь тоже Украина).

Кроме того, помимо Юго-Западной Руси (впоследствии Малороссии) современники четко выделяли Новороссию и Слобожанщину. Земли Дикого поля относились к землям Донского казачества. О Крыме и упоминать не стоит.

Истоки зарождения мифа о том, что украинцы — не русские, а особая нация, и на протяжении веков им препятствовали создать собственное государство внешние силы, сидят глубоко в истории. Веке так в XVII. Они базировались на идеологии казацкой старшины, уязвленной своей социальной неполноценностью. Казаки заботились только о своей личной выгоде. И ради их осуществления они резали друг друга и простой народ, призывали на территорию Малороссии то поляков, то татар, то турок. Не гнушались «лыцари» и наемного сброда из немцев, румын, венгров, сербов... Захватившие Малороссию «казаченьки» превратили ее огромную Запорожскую Сечь, подчинив весь край своей дикой системе управления. Отсюда постоянные перевороты, свержения гетманов, интриги, борьба друг с другом многочисленных группировок, измены, предательства и невероятный политический хаос, царивший всю вторую половину XVII века.

Никакого государства эти казаки-разбойники не могли создать в принципе, ибо этому разбойному племени была чужда оседлая жизнь на земле и крестьянская работа. А «казачья демократия» в действительности была ни чем иным, как охлократией — властью толпы. Не создав своего государства, казаки явились самым буйным людом и в тех государствах, с которыми их связали исторические судьбы.

Григорий Грабянка обосновывал украинскую отделенность от «москалей» ссылками на Священное Писание, мол, «москали» пошли от Мосоха, а казаки — от первого сына Иафета — Гомера.

Немаловажную роль в становлении мифа сыграл и такой анекдотичный «артефакт», как «История Русов». Она была написана на хорошем русском языке — так как «украинского» изобрести еще не успели.

Действительно, все, кто был причастен к созданию основ идеологии «украинства» в XIX веке, испытали на себе могучее влияние этого анонимного пасквиля Георгия Косинского, состряпанного из курьезных, ничем не подтвержденных домыслов и циничной фальсификации исторических фактов. Ярким свидетельством завороженности «украинцев» фантастическими россказнями «Истории Русов» служит творчество знаменитого Кобзаря, который брал из «Истории Русов» целые картины, и, в общем, ничто, кроме Библии, не имело такой силы над системой взглядов Шевченко, как «История Русов». Столь же заворожен ею был и Костомаров: идеи и дух «Истории Русов» пронизывают все его исторические работы, которые представляют собой буквальный слепок с нее. Вдохновляла «История Русов» и Пантелеймона Кулиша при написании «Истории украинского народа» и других русофобских сочинений. Дословным пересказом ее была «История Малороссии» М. Маркевича, ее же решающее влияние ощущается и в его «Украинских мелодиях»...

И, несмотря на то, что с развитием исторической науки все очевиднее становилась полная несостоятельность «Истории Русов» как исторического сочинения, ее влияние в среде «украинцев» не уменьшалось: она продолжала завораживать и новые поколения самостийников столь же сильно, как и их предшественников. XX век ситуации не изменил.

«История Русов», сплошь основанная на лжи, подделках и противоречащая историческим документам, явилась основой для всей последующей нэзалэжной историографии. А идеология уязвленной своей социальной неполноценностью казацкой старшины стала украинской национальной идеологией.

Далее, после реформ 1861 года, за мифотворчество принялись «громады» — культурно-просветительские организации украинофилов, стоявшие на двух идейных основаниях: либерализма и украинского национализма. В них участвовали такие крупные деятели, как Антонович, Житецкий, Драгоманов, Чубинский, Костяковский, Чекаленко и другие. Часть этой работы велась в рамках земства, и русская интеллигенция, не ведая, чем все это обернется, только приветствовала работу «громадских просветителей», врачей и учителей в селе.

Громады выступали и против поляков, в том числе против польских восстаний. Они, поляки, отрывают Польшу от России — это плохо! Но в Российской империи не должно быть угнетения народов. Долой централизацию, и пусть местные земства имеют право на самоуправление!

Любопытно само происхождение феномена «национально-свидомых». Родоначальники украинской литературы (Котляревский, Нечуй-Левицкий, Квитка-Основьяненко и др.) были людьми малороссийской ментальности, у которых любовь к Украине, ее народу гармонировала с российским имперским патриотизмом и чувством единства трех русских (т.е. восточно-славянских) народов.

Впрочем и ранние украинофилы (Костомаров, Кулиш) и Драгоманов, несмотря на культ украинской «народной мови» в общем являлись, хоть и с оговорками, сторонниками если не единства, то какой-нибудь формы союза или федерации трех братских народов, и русофобия им была фантастически чужда. Направлению украинофильства в русофобское русло было во многом следствием засылки поляками своей агентуры в это движение. Большую роль сыграл в этом профессор В. Антонович, возглавлявший украинское движение с 60-гг. XIX века до начала XX века. Несмотря на громкий разрыв его с польским лагерем в 1861 г., он всю жизнь сохранял польские убеждения; был, по словам украинофила Лазаревского, «чересчур поляком».

Любопытно, что в среде украинофилов второй половины XIX века было множество этнических неукраинцев. А кузницей украинских русофобий стала Галиция. Регион, не знавший русской власти и культуры (советская большевистская власть, установленная там в 1939 г., никогда не претендовала на свою русскость). Интеллигенция Галиции прошла выучку в польской школе, осознанно или неосознанно восприняв мифы польской пропаганды. «Национально-свидоми» всегда были в меньшинстве среди украинцев. В конце XIX ст., по словам И. Лысяка-Рудницкого, украинское движение «составляло меньшинство даже среди образованных слоев населения Украины».

Между тем, в западных регионах — на бывших польских коронных землях — украинофильство все больше приобретает ксенофобские черты. Неоценимую помощь ксенофобскому направлению украинофильства оказывали Пруссия и Австро-Венгрия, стремясь превратить это движение в «пятую колонну», в чем и преуспели.

Именно от «громад» эстафета мифотворчества перешла к Михаилу Грушевскому. Сей австрийский подданный, ныне являющийся идолом национально свидомых, стал воистину патриархом самостийной историографии, по заказу австрийского правительства и за австрийские же деньги написав на корявом русско-польском суржике десятитомный опус «История Украины-Руси», в котором описал историческую химеру под названием Киевская Русь-Украина.

В начале XX века взращенные в громадах идеи «украинского национализма» сольются с идеями «революционного преобразования общества» и социал-демократии. Родятся социалисты-федералисты, социалисты-самостийники, Украинская социал-демократическая рабочая партия (УСДРП); Украинская партия социал-революционеров (УПСР). Практика этих широких «народных» движений прекрасно показана у Михаила Булгакова.

Чем чреват украинский национализм, скрещенный с идеями социал-революционеров, впервые наглядно показал Симон Петлюра, которого ныне чтят, как национального героя. Петлюра был гораздо моложе членов «Громад» (1879 года рождения), куда «демократичнее» по происхождению. Сын извозчика, он уволен из гимназии за участие в громаде и эмигрировал во Львов. С 1900 г. — член Революционной украинской партии.

Прекрасный пример того, как человек без особенного образования может понять идеи интеллектуалов. Пример того, во что легко превращаются идеи интеллектуалов, «овладевая народными массами». И во что превращается человек, сознанием которого овладела соответствующая идея. Джинн украинского национализма вылетел из бутылки и неизбежно должен был принять самые различные формы, в том числе и самые отвратительные.

Интересно, а если бы члены громад (Драгоманов, Костяковский) могли бы увидеть Петлюру, его банды и булгаковский Киев «страшного года от Рождества Христова 1918», что делали бы они? Крестились и плевались? Кинулись бы жечь книги на украинском языке? Пытались разъяснить, что хотели совершенно иного?

Гражданская война показала полное банкротство «национально-свидомых» в части способности самостоятельно создать собственное государство. Население меньше всего поддерживало режимы Центральной Рады, Гетманщины и Директории. Историк и украинский политик Д. Дорошенко отмечает, что перед революцией число свидомых «не превышало нескольких тысяч», а несвидомых было «40 млн. минус несколько этих тысяч».

Фактически впервые полноценное национальное государственное образование в границах существующей «неньки» появилось только с приходом к власти большевиков. И никакой заслуги «национально-идейных» в создании такого государства нет, так как отцами-основателями УССР выступили именно большевики.

В угоду идеям «мировой революции» и ради создания ее оплота — «союза братских республик сестер» — большевики бросились создавать химерную «братскую сестру» — УССР. Но территорий для создания полноценной «братской республики» было маловато. И поэтому в УССР включили исконно русские земли — часть земель донского казачества (Войска Донского), Донецко-Криворожскую Республику и Новороссию — вопреки интересам и желанию населения, проживавшего на этих землях.

Победа большевиков принесла «национально-свидомым» государственную поддержку. Началась политика украинизации. Любопытно, что главными сторонниками-фанатами этой политики были чекисты Скрыпник и Фитилев (Хвылевой). Эта политика была гонением на все русское. Произошел союз «национально-свидомых» и большевиков.

Президент Вильной Украинской Академии Наук Ю. Шевелев признает: «Прочной социальной основы украинизация под собой не имела. Она фактически опиралась на украинскую интеллигенцию коммунистической ориентации, очень тонкий слой общества. Рабочие и средний класс были в лучшем случае равнодушны. Не сохранилось сведений о каком-либо энтузиазме среди крестьянства». Провал и непопулярность этой политики привела к тому, что к концу 30-х она была свернута, а многие ее горячие проводники разделили в лагерях судьбу прочих попутчиков большевизма.

III. Рідна Мова

1. Миф гласит, что украинский язык — родной язык для всех украинцев.

Разговорная сельская «мова» исторически сложилась в оккупированной поляками Юго-Западной Руси в XV—XVII веках. Первыми ее вынужденно стали использовать русские крепостные крестьяне Речи Посполитой. Приспосабливаясь к языку владевшего ими польского пана, они в общении с ним и его польской челядью постепенно перешли на разговорный русско-польский жаргон, лишь намного позже получивший громкое название «украинского языка».

В XIX—XX веках фрондирующие образованцы Малороссии этот суржик усовершенствовали, мутировав в некое подобие литературно-научного языка, и стали писать на нем беллетристические, исторические, а впоследствии и свои квазинаучные произведения. В советскую эпоху ему был придан статус «дэржавнои мовы» на территории УССР, но искусственное его распространение в силу естественного неприятия со стороны населения очень скоро было ограничено официальной документацией да творчеством украиномовных писателей, издававшихся за государственный кошт и никогда не читавшихся населением, потому что от живой малорусской речи их украинский язык уже отличался как небо от земли. Сегодня это различие доведено до полного абсурда.

«...Великодержавный шовинизм в области языка прежде всего выразился в резком сопротивлении украинизации. Представители великодержавного шовинизма стремились мотивировать это бедностью и некультурностью украинского языка; они говорили, что он не может стать в один ряд с русским языком, что он не может выполнять тех функций, которые выполняет русский язык. Ряд русских лингвистов, работавших на Украине, открыто выступил против украинизациии (например, Зеленин). Печатных выступлений представителей великодержавных шовинистов на Украине по вопросам языка мы не имеем, но устных выступлений было много...»

Угадайте, кто автор этого спича? Бандера? Петлюра? Ющенко? Драч? Нет, уважаемые, не угадали. Автор — некий советский агитатор со знаковой фамилией Каганович (Литература и искусство, 1931, №4) На дворе 1931 год. Советская власть при помощи украинских националистов проводят украинизацию и готовится к голодомору. Готовы ли на Украине слышать такую правду?

Да-да. Именно в 20—30-е годы, уже в Советской Украине, именно большевиками была предпринята решительная попытка вытеснения русского языка из традиционно русскоязычных городов. Одновременно широкое распространение получил процесс искусственной «украинизации» путем ввода в него новых полонизмов и в ряде случаев ново вымышленных «украинских» слов.

И вот теперь, уже в наше время, когда Украина стала независимым государством, радикально настроенные деятели украинской культуры вновь развернули бешеную кампанию по изгнанию русского языка из Украины. Новые власти начали «розбудову держави» (государственное строительство) с намерения отобрать родной язык у большинства своих сограждан. В этом проявилась не только интеллектуальная, но и политическая близорукость. Если РУССКОМУ ЯЗЫКУ, который ЯВЛЯЕТСЯ РОДНЫМ ЯЗЫКОМ для большинства ГРАЖДАН УКРАИНЫ на Украине, в ближайшее время не будет предоставлен статус, соответствующий его историческому происхождению, территориальному и количественному распространению и весу, действительному значению в реальной, а не вымышленной жизни современной Украины, то вот тогда на самом деле могут возникнуть межэтнические беспорядки и территориальный антагонизм, что отчасти уже происходит.

Весьма авторитетно звучат слова профессора Гарвардского университета США этнического украинца Романа Шпорлюка: «Миллионы людей, которые считают родным русский язык, 1 декабря 1991 г. проголосовали за независимость. Исходя из этого граждане, для которых украинский язык — родной, имеют перед ними определенные политические и моральные обязательства. Если мы не будем с этим считаться, если будем делить население на «основное» и «национальные меньшинства», то очень скоро столкнемся с перспективой территориального и этнического распада Украины... Таким образом, строя государство, необходимо принимать во внимание тот факт, что народ Украины, по сути, двуязычен... Легчайший способ уничтожить Украину — это начать украинизировать неукраинцев. Наибольшую опасность для независимой Украины представляют языковые фанатики».

Итак, украинский язык не является родным языком для большей части граждан Украины. И ни история, ни этика, ни мораль, ни практика не оправдывают упорное нежелание властей определить русский язык как второй государственный. Что остается? Политика. Политика ассимиляции большинства меньшинством, основанная на БОЛЬШОМ УКРАИНСКОМ МИФЕ.

IV. Национальные идолы

1. Миф беззастенчиво, бесстыдно обеляет предателей и возводит в ранг национальных героев патологических убийц и отъявленных негодяев.

Список этих «национальных героев» бесконечен.

Приведем наиболее яркого «радетеля за самостийнисть» — гетмана Мазепу, которого национальные учебники истории возводят в ранг «патриота», «непримиримого борца с московским царизмом» и прочее, и тому подобное. При этом сей «бескорыстный патриот» для удержания в повиновении и защиты от своих же казаков выпросил у московского правительства стрельцов для охраны своей персоны. По этому поводу иностранный наблюдатель заметил: «Гетман стрельцами крепок. Без них хохлы давно бы его уходили. Да стрельцов боятся».

Самое любопытное, что эти же учебники, мягко говоря, обходят стороной «подвиги» Мазепы. Перечислять их не имеет смысла — они и так известны, да и к тому описание деяний этого мерзавца займет места не менее, чем описание казачества вкупе с описанием «Руины» второй половины XVII века. Национальной историографии пока еще не удалось «замылить» их окончательно. Поэтому приведем лишь емкое определение, которое высказал уважаемый «национально озабоченными» Н. Костомаров, посвятивший Мазепе под конец своей жизни обширную монографию. Вот каким представляется ему это божество самостийников: «Гетман Мазепа, как историческая личность, не был представителем никакой национальной идеи.

Это был эгоист в полном смысле этого слова. Поляк по воспитанию и приемам жизни, он перешел в Малороссию и тем сделал себе карьеру, подделываясь к московским властям и отнюдь не останавливаясь ни перед какими безнравственными путями. Самое верное определение этой личности будет сказать, что это была воплощенная ложь. Он лгал перед всеми, всех обманывал — и поляков, и малороссиян, и царя, и Карла, всем готов был делать зло, как только представлялась ему возможность получить себе выгоду или вывернуться из опасности».

     


Ни один человек не может считать себя законченной личностью. Личность не
закончена, она должна себя реализовать, это великая задача,
поставленная человеку, задача осуществить образ и подобие Божие,
вместить в себе в индивидуальной форме универсальное, полноту. Личность
творит себя на протяжении всей человеческой жизни.

Бердяев Н. А.