ВПЛ.

После аннексии Крыма и начала военных действий на Донбассе в Украине появилась категория граждан, которые в неофициальном лексиконе называются «беженцами», «переселенцами», а в нормативных документах звучат как «внутренне перемещенные лица» (ВПЛ). В истории страны ранее такой группы населения не было, т. к. за время существования нынешнего украинского государства мы не знали, что такое вооруженный конфликт, военные действия, внешняя агрессия, гражданская война. Оставляя родные места, люди надеялись, что вскоре вернутся домой. Только нет ничего более постоянного, чем что-то временное. Давайте вместе разберемся, в какой ситуации оказались вынужденные переселенцы?


Миллионы украинских граждан из-за войны на востоке страны были вынуждены оставить собственный кров, потеряли работу и имущество, средства к существованию. Неожиданно ворвавшаяся в их судьбы беда, круто изменила уклад жизни, заставила каждого переосмыслить жизненные ценности и подходы.


По официальным данным численность ВПЛ в Украине в настоящее время уже перешагнула рубеж в 1,5 млн. человек. Продолжение многомесячного вооруженного противостояния на Донбассе все больше разрушает надежды вынужденных переселенцев на скорое возвращение в родные края. В последнем исследовании, проводимом социологическим центром "TNS-Украина", лишь 51% беженцев после нормализации военно-политической ситуации в регионе хотели бы вернуться домой, 36% - пока не приняли решение, а 14% - заявили, что не намерены возвращаться. Затянувшаяся неопределенность в сроках разрешения вооруженного конфликта ставит ВПЛ в сложные условия выживания в новых социальных реалиях.

Исследователи утверждают, что более половины бывших жителей Донбасса так и не смогли привыкнуть к новым сложившимся обстоятельствам. Для них наиболее острыми были и остаются вопросы жилья и трудоустройства. По данным социологического опроса, проведенного Институтом региональных исследований  им. М. И. Долишнего НАНУ, вынужденные переселенцы, переехавшие во Львовскую область, ведущими материальными проблемами называли нерешаемые вопросы с жильем (87,2% опрошенных) и трудоустройством (65,7%). Аналогичная ситуация наблюдается и в других регионах страны. Например, о трудностях с жильем сообщает 90% ВПЛ в Харьковской области, 88% - в Запорожской области, 86% - в Днепропетровской и Николаевской областях.

В нашей стране существует четкая привязка возможности реализации прав граждан к месту их проживания (регистрации). Жители, вынужденно покинув свои территориальные громады, утратили часть гражданских прав и свобод, закрепленных в Конституции. Такая ситуация стала объективным фактором их дискриминации в местах вынужденного поселения.

За примерами далеко ходить не приходится. Если в марте-апреле 2014 года вынужденным переселенцам местные власти еще предлагали временное жилье в санаториях и детских лагерях, то через 3-4 месяца их начали выселять, а в октябре 2014 года — требовать компенсации за коммунальные услуги. В 2015 году государство кроме регистрации в учреждениях соцзащиты обязало ВПЛ регистрироваться в миграционной службе. После снятия банковской тайны чиновники легализовали слежку за денежными операциями беженцев. Вынужденные переселенцы до сих пор не могут реализовать законное право избирать своих представителей в парламент и местные советы. А сколько бюрократических препятствий создано для получения социальных выплат, для передвижения украинских граждан из Донбасса?!

Парадокс: государство, которое должно гарантировать, защищать права и свободы человека, старается не замечать проблем переселенцев. Оно мало чем помогает своим гражданам в сложившейся тяжелой ситуации, и даже наоборот, создает им дополнительные искусственные трудности, устраивает полицейский надзор за их личной жизнью. За полтора года в Украине так и не было создано органа (ни на государственном, ни на местном уровнях), который бы занимался вопросами переселенцев.

Нарушения прав ВПЛ и жителей, оставшихся на оккупированных территориях, стали не исключениями из правил, а превратились в тотальное и повсеместное явление. Государство вместо выполнения своих обязанностей перед гражданами, пострадавшими в войне, запустило механизм их дискриминации (от лат. discriminatio - «ущемление»). К сожалению, этот процесс все больше и больше распространяется с государственного на местный и бытовой уровни.


В законе «О принципах предотвращения и противодействия дискриминации в Украине», принятом три года назад, под дискриминацией понимается «ситуация, при которой лицо и (или) группа лиц по их признакам расы, цвета кожи, политических, религиозных и других убеждений, пола, возраста, инвалидности, этнического и социального происхождения, гражданства, семейного и имущественного положения, места жительства, языковым или другим признакам, испытывает ограничения в признании, реализации или использовании прав и свобод, кроме случаев, когда такое ограничение имеет правомерную, объективно обоснованную цель, способы достижения которой являются надлежащими и необходимыми».

До сих пор в нашей стране вопрос о дискриминации ВПЛ практически не исследовался. Принятый осенью 2014 года Закон Украины «Об обеспечении прав и свобод внутренне перемещенных лиц» лишь декларативно запрещает дискриминацию вынужденных переселенцев, однако не определяет механизма реализации их законных прав и свобод на новых территориях, где они проживают в настоящее время. Государство законодательно обеспечило регистрацию ВПЛ и выплату им денежных пособий, размер которых не сопоставим с реальными затраты на проживание.

В указанном законе Кабинету Министров Украины предписано при массовом (более 100 тысяч лиц) или длительном (более 6 месяцев) вынужденном переселении граждан утвердить комплексные государственные целевые программы по поддержке и социальной адаптации ВПЛ. После объявления так называемой «антитеррористической операции» прошло уже полтора года. За это время родные места покинуло более 1,5 млн. жителей. Однако ни одной (!) государственной программы по адаптации и помощи переселенцам, по интеграции их в новые территориальные громады чиновники не утвердили. Мало того, они приняли ряд решений (по усложнению регистрации и перемещения переселенцев, выплатам социальных пособий и т. п.), которые имеют выраженный дискриминационный характер.

В августе 2015 г. представители Чугуевской правозащитной группы  провели анкетирование 100 переселенцев, приехавших в Харьковскую область из зоны военных действий. Практически каждый четвертый опрошенный отметил неприязненное отношение со стороны местных жителей. При поиске жилья 35% ВПЛ было отказано в аренде жилплощади на основании того, что они были переселенцами. 26% опрошенных указали на завышение владельцами стоимости аренды жилья, 33% - на трудности в получении пенсий и социальных выплат. Каждый пятый переселенец получил отказ в трудоустройстве после того, как заявил, что относится к категории ВПЛ. Данный пример бытовой дискриминации — не исключение из правил, а повседневная реальность, с которой сталкиваются выходцы из Крыма и Донбасса в различных уголках Украины.

Государство до сих пор не смогло обеспечить ВПЛ реализацию ими конституционного права избирать своих представителей в органы государственной, региональной и местной власти. В прошлом году переселенцы не могли голосовать за депутатов в Верховную Раду по мажоритарным округам. В нынешнем году они фактически лишены права избирать депутатов в местные советы.

Ряд общественных организаций, представляющих интересы ВПЛ, обратились в Центральную избирательную комиссию с одним вопросом: «Как голосовать вынужденным переселенцам на предстоящих в октябре этого года местных выборах?».

Официальный ответ члена Центральной избирательной комиссии А. Шелестова красноречив: «При наличии гарантированного Конституцией Украины и Законом Украины «Об обеспечении прав и свобод внутренне перемещенных лиц» права избирать (активного избирательного права) у ВПЛ на сегодняшний день отсутствует четко законодательно определенный механизм реализации этого права указанными лицами». Получается так, что украинские беженцы могут стать кандидатами в депутаты местных советов, но возможности проголосовать за своих избранников не имеют.

Все очень просто: права у переселенцев прописаны в законах, но на практике их реализовать нельзя. К сожалению, это касается не только избирательного права, но и других гражданских прав во многих сферах нашей жизни.
 












Мы обратились к известным правозащитным организациям с просьбой прокомментировать ситуацию с дискриминацией ВПЛ.

В офисе Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека на наше обращение откликнулся заместитель начальника управления Сергей Пономарев, который занимается вопросами недискриминации граждан.

Сергей Пономарев: «Безусловно, дискриминация внутренне перемещенных лиц (ВПЛ, переселенцев) представляет собой довольно серьезную проблему. Существует как прямая дискриминация (отказ в трудоустройстве, аренде жилья и т. п.), так и непрямая (требование постановки на учет ВПЛ для социальных выплат; постоянной регистрации в паспорте для участия в местных выборах и т.д.) дискриминация переселенцев. ВПЛ не являются однородной группой, а поэтому некоторые их категории (инвалиды, представители национальных меньшинств и т. п.) сталкиваются с множественной дискриминацией.

Однако обращений непосредственно по дискриминации ВПЛ, в частности к Уполномоченному по правам человека или в суды, крайне мало. Причина тому - низкий уровень осведомленности граждан о действующем антидискриминационном законодательстве, неспособность «увидеть» дискриминацию, сложность ее доказывания.

Дискриминацию легче предупредить, нежели потом работать с ее последствиями. Поэтому при принятии нормативных актов следует проводить антидискриминационную экспертизу. Для предотвращения дискриминации нужны эффективные информационно-просветительские кампании среди различных категорий граждан. В случаях дискриминационный действий, нарушающих права человека, пострадавший может обратиться к Уполномоченному Верховной Рады Украины по правам человека или в суд».

В Украинском Хельсинском союзе по правам человека проблему дискриминации, поднятую в настоящей публикации, прокомментировал председатель правления Николай Козырев.

Николай Козырев: «Очевидно, у государства нет ясной социальной политики в отношении переселенцев в кризисной ситуации. Они фактически утратили статус членов территориальных громад, где жили раньше, и не получили в юридическом смысле этот статус по новому месту поселения.

ВПЛ сейчас потеряли контроль не только над своей частной собственностью, но и над коммунальной собственностью, совладельцами которой они ранее были, утратили свою социальную субъектность в этой важнейшей сфере общественной жизни и оказались в дискриминированном положении. Их нынешний социальный статус – реципиенты, получающие минимум благотворительной жизненно необходимой помощи и социальной поддержки – от государства и волонтерских организаций. Эту ситуацию следует рассматривать как социальную катастрофу, последствия которой в социально-культурном, экономическом, политическом и ментально-психологическом плане еще не осмыслены в полной мере.

На основе действующего законодательства и в порядке взаимодействия с органами местного самоуправления необходимо было с самого начала инициировать создание органов самоорганизации переселенцев – как органов самоуправления местной громады. Это могли быть Комитеты самоорганизации переселенцев. Такая «социальная прописка» ВПЛ в местных громадах по месту жительства реанимировала бы их прежний социальный и правовой статус в системе местного самоуправления, запустила бы процесс их социальной адаптации и социализации.

Отсутствие такого подхода в социальной политике государства консервирует дискриминацию огромного количества граждан, нарушает их конституционные права и создает очаг напряженности. Ситуацию надо срочно выправлять».

Как видим, правозащитники едины в своем мнении: проблема дискриминации вынужденных переселенцев существует и требует решения. Поэтому начатый нами разговор пока не завершен. Мы продолжим тему и проведем расследование о нарушении прав ВПЛ и их борьбе против дискриминации в украинских судах. Продолжение следует.

Олег Перетяка, публикация подготовлена при сотрудничестве с Центром информации по правам человека