А был и киевский Привоз

Знаменитый одесский рынок, оказывается, еще недавно имел тезку на киевском Подоле. На этом месте торгуют до сих пор!

С приходом к власти Хрущева существенно изменилась жизнь сельчан. Были снижены (а в 1958 году и вовсе отменены) обязательные нормы поставок продукции с приусадебных участков, сокращены налоги. У крестьян появилась возможность получать паспорта. На базарах, за счет личных подсобных хозяйств, выросла продажа овощей, фруктов, молока, яиц. Конечно же, ожил и главный торговый район Киева – Подол.

Старинная речка Глубочица, упрятанная ныне в подземный коллектор, проходит под Верхним-Нижним Валом и впадает в Днепр. Сразу после войны вблизи киевской Гавани, неподалеку от построенного позже вантового моста на Рыбальский остров еще можно было увидеть песчаные косы. Глубочица выносила с собой ил, песок, мусор… По воскресеньям в 4–5 утра сюда прибывали лодки, в которых селяне привозили в Киев на продажу овощи, фрукты, живых кур, гусей, кроликов, свиней, рыбу… В те времена еще не было Киевского моря, а в верховьях Днепра было много исчезнувших впоследствии сел: Шевченковое, Чигрин-Диброва, Рель, Сорокоши, Сваромье, Тарасовичи… На подольский Привоз киевляне шли как на праздник. На месте разгрузки лодок играли гармони, слышались шутки, в процессе общения люди обменивались новостями. Какой-то товар продавали еще в Гавани, часть (в основном рыбу) – на примыкающем Верхнем-Нижнем Валу. Но больше всего – возле «булгаковской» Крестовоздвиженской церкви, куда продукты перевозили на ручных тачках. Здесь, в районе Кожемяк, и находился киевский Привоз. Товар завозили и грузовыми автомашинами; некоторые сельские жители везли свои мешки на трамвае – с Горенки, Ново-Петривцев, Дымера, Лютежа. За торгом усиленно следила милиция: хозяева должны были сами реализовывать свой товар (с перекупщиками жестко боролись), а каждая рыночная тачка имела номер, зарегистрированный в отделении милиции. Но вскоре Привоз около Кожемяк закрыли, и торговля переместилась ближе к Житнему базару, расположенному на том же Верхнем-Нижнем Валу. Базарную площадь ограничивали разнокалиберные постройки середины ХІХ века с хозяйственными, комиссионными, галантерейными и другими магазинчиками, занимавшими первые этажи. А перекрытые двухскатной крышей торговые ряды самого рынка располагались по обе стороны Верхнего-Нижнего Вала. Сама же улица должна была стать красивым и чистым зеленым бульваром на Подоле: с тенистой аллеей и скамейками посередине. Но уже в первые послевоенные годы ее оккупировали ханыги, воры, алкаши, беспомощные инвалиды и просто бездельники… Руководство рынка пыталось самостоятельно уничтожить этот рассадник смрада и грязи. Рассказывают, что обращались за помощью даже к местному воровскому авторитету Виталику Бомбе, но тот отказался. Впоследствии базар ужали в размерах и попытались сделать его более цивилизованным. Выстроили оригинальное здание Житнего рынка, едва ли не половину площади отдали под автобусную станцию (кстати, ее здание – один из бывших павильонов рынка). Но главного подольского бульвара так и не получилось: и в наши дни вместо прогуливающихся пар – на нем торговые палатки. Как оказалось цена есть, а где товар? В послевоенные годы базары продолжали оставаться важнейшей составляющей киевского быта. И даже позднее, когда появились специализированные государственные магазины «Овощи-фрукты», «Мясо», «Рыба», базары сохранили за собой ведущую роль. Дело в том, что хотя главной советской мечтой было достижение изобилия товаров и услуг, в полном соответствии с диалектическим материализмом эта мечта имела две стороны. Первая – количество, которое измерялось в килограммах и штуках, вторая – качество. Тут-то и возникли проблемы. Советская система со своей плановой экономикой могла бы, например, завалить яблоками всю страну. Но вот обеспечить фруктам товарный вид эта система не могла. Поэтому сохранение роли базаров было вызвано не столько дефицитом, сколько низким качеством продуктов в государственных магазинах. И это несмотря на то, что цены в них были низкими ификсированными. Для сравнения, картофель в магазине стоил 9–12 коп. за 1 кг, на базаре 30–60 коп.; помидоры 10–12 коп. против 50 коп. – 1 руб.; яблоки 20–30 коп. и 80 коп. – 2 рубля; мясо 1,2–2,7 руб. и 4–6 руб. Бывалые киевляне говорили: «Цена есть, а товара нет!» Если бы нынешнему киевлянину с помощью гипотетической «машины времени» довелось зайти в овощной магазин 60–70-х годов, он был бы поражен видом продаваемых продуктов. Грязные, давленые, гнилые… Купив в магазине килограмм картошки и почистив ее, приходилось полкило выбрасывать в мусорное ведро. Было введено понятие «сортности». То, что имело вовсе неприглядный вид, шло вторым сортом. Но несмотря на маленькую цену, все равно почти не покупалось. Как не вспомнить Михаила Булгакова: «Вторая свежесть – вот что вздор! Свежесть бывает только одна – первая, она же и последняя. А если осетрина второй свежести, то это означает, что онатухлая!».